Детектив по профессорски 3

Глава 3. Шлем

Если хочешь быть здоров,
Там, где драка длится.
Шлем одеть уж будь готов.
Это пригодится.

Рекламный плакат средневековья

Зима давно уже накрыла землю чистым пуховым одеялом своих  снегов. Никодим и Владислав успели пробежать на лыжах не одну «десятку». Так они оценили  полный круг по краю отведенного им жизненного пространства.  И наконец, пришел день испытания ШЛЕМА.
Любвеобильная Земля  притягивала его к себе с силой страсти в 20 000 ньютонов. По этой в прямом смысле веской, то есть весьма увесистой,  причине не его следовало надеть на голову,  а наоборот.  Для   этого «наоборота» следовало сесть в кресло,  и  поднять свою на голо бритую голову до нужного уровня проникновения внутрь.   Но этим процесс сочленения головы с ШЛЕМОМ  не заканчивался. Следовало  включить  процесс присасывания  шлема к голове, но так,  чтобы голову при этом не раздавило.
–  Ну что, Владик, на ком испытаем? –  лихо спросил Никодим,  уверенно готовый подставить свой крепкий  череп под это дело. Он для этого уже несколько дней брился наголо.
–  Не ерунди, Никодим, –  буркнул на это Владислав, чья лысина ещё больше подходила для испытания.
–  Ты хочешь быть первым испытателем.
–  Я уже однажды был первым испытателем. С меня хватит.
Никодим усмехнулся.
–  И что же ты испытывал, новый фасон гандона?
–  Не, новый фасон спасательного костюма  для полярных летчиков.
–  И что?
Владислав отвернулся и забубнил свою историю:
–  Мне было 21, я был свежее испеченный лётчик в чине старлея, а тут обещали повысить в чине того, кто дольше продержится в ледяной воде в этом спасательном костюме. Я продержался дольше всех. Чин капитан получил, но к нему букет болезней с профессией летчика несовместимых. Так я оказался юным пенсионером ВВС. Пенсия по тогдашним военным стандартам маленькая. Но не меньше зарплаты начинающего инженера , или врача. А я решил стать выдающимся врачом, чтобы полностью излечиться и вернуться в строй. Тогда как раз только открыли  многообещающие медико– биологические факультеты.  Вот там я и сделался тем кем ты меня знаешь.
–  Понятно, но не все. Почему же ты против , чтоб я сунул голову  в это чудище первым?
–  Скучно мне потом будет с трупом, или с дуракоусом толковать.
–  Но если не мы то кто?
–  А мне с самого начала объяснили  кто. Целый лагерь смертников именно для этого тут и держат.
–  Почему мне с самого начала это не объяснили, а тебе сразу?
–  Потому что я еврей и антисемитской точки зрения ни чести,  ни совести не имею. А нелепо  обращать внимание на то чего нет.
–  А как на самом деле с этими атрибутами?
–  А я поставил условие. Тому, кто выживет в экспериментах,  дают свободу.
–  Ты думаешь,  они выполнят твоё условие?
–  Во– первых это уже не вопрос моей совести, а их. Во– вторых, если мы чего– то достигнем, то диктовать правила игры будем мы. 
Никодим только плечами пожал выслушав все эти еврейские штучки.
–  Ладно, смертельного риска в этом деле  тысячная процента, пусть сегодня будет  торжество  их правил.
Через полчаса к ним два дюжих охранника привели крепкого негра уже побритого наголо.
–  Ты по– русски понимаешь? –  сходу спросил его Никодим. Тот ни как не отреагировал на вопрос.
–  Ладно,  для первого опыта это и не важно. Заорать от боли  и обматерить нас он может на любом языке.
Охранники усадили негра на кресло и процесс пошел.  В полной тишине. Засуетились стрелки приборов, забегали значки на экранах компьютеров. Две лысые головы авторов склонились над столом, целиком состоящим из экрана на котором отражались все наблюдаемые параметры мозговой активности. Через час Никодим объявил:
–  Все ребята, можете уводить заключенного. Но передайте начальству , нам нужен человек свободно владеющий грамотным и разнообразным русским языком. Он должен будет постоянно говорить.  передавая свои ощущения. А кстати,  за что сюда попал  этот иностранец?
–  Не там вопрос задаёшь начальник, –  ответил на это один из охранников. И это была единственная фраза на двоих за всё время их пребывания на глазах Никодима и Владислава. Пришлось идти к начальству и задавать вопрос там. На монгольском лице начальства выражение нечитаемое. А сам молчит.  И они двое молча сидят. В воздухе  эманация угрозы.
–  Среди преступников  нашего лагеря  интеллектуалов мало, –  наконец разжал тонкие губы Рудаковский. –  А молодых и здоровых и вовсе нет. Но я испрошу из других мест. А это не быстро. Придется пока вам с негром договариваться через переводчика.
–  Это плохо. Перевод не может быть точным, особенно когда дело касается смутных ощущений.–  сразу заявил Никодим.
–  Времена, кода сажали в этот грунт цвет народа давно прошли, –  угрюмо и даже угрожающе  сообщил им Рудаковсий.
 Так и пришлось им две недели ставить эксперименты на здоровенном негре. Дело кончилось тем , что он после очередного сеанса  тренировки  телекинеза, раскидал взглядом их всех пятерых  и выбежал из здания неизвестно куда. Охранники вскочив смело побежали за ним весьма трусливо и, конечно же не догнали. Об этом они узнали не сразу. Через полчаса Никодим позвонил Рудаковскому с вопросом «Что дальше делать». Тот произнёс ФАК ЮМ и бросил трубку.
–  Знаешь, Никодим, что я подумал?
–  Знаю, –  решительно заявил Никодим. –  Эксперименты продолжим на мне.
–  А думаешь мне помешают такие возможности? –  Спросил Владислав.
–  Разумно. День мой, день твой. Так и дело быстрей пойдет. Опыт в собственной голове интерпретировать гораздо легче чем в чужой, а двухголовый опыт явно увеличит объективность наблюдений.
Вечером  после ресторанного ужина Никодим и Владислав позвали своих секретарш и лаборанток в лабораторию, объяснив им, что рабочий день у них у всех не нормирован и вообще хватит им гулять без дела.
–  Ну, кто что знает про сбежавшего негра, –  спросил с высоты своего роста Никодим.
–  А кроме того , что он окончательно и невозвратимо сбежал знают все,  кроме вас научных затворников, –  ответила за всех  Ясмин. А остальные вполне согласно кивнули.
Владислав перехватил разговорную инициативу.
–  Ладно, оно может быть и справедливо дать ему полную свободу. Он проложил безопасную тропу в нашем экспериментальном болоте. Как вы относитесь к тому,  чтобы пройти по этой тропе след в след за нами?
–  Нам отказываться по должности не положено, хотя конечно страшновато, –  первой откликнулась Алина лаборантка Владислава.
Никодим полагая себя более неотразимым в разговоре с женщинами возгласил:
–  Девоньки, мы это все проверили не только на негре, но и на себе. Результаты восхитительные. Будете как Ури Геллер гнуть вилки взглядом и посылать нежелательных мужиков в нокдаун, не прикладая нежных рук.
–  Ну, тогда мы все хотим, –  ответила Нона, обменявшись взглядами со всей женской компанией.
Неожиданный звонок начальства заставил всех насторожится.
– Зайдите ко мне вдвоём. Вам причитается.
Чего  им причитается,  даже тон сказанного не сообщил. Они не слишком торопились идти, благо осенний дождь как бы мешал.
 Но потом вздохнув и вдохнув бодрящего ветра осени, они отправились на свидание с начальством
– Боялись торопиться? – хитро сверкнув монгольскими глазами , спросил Рудаковский.
– Да уж замуж нам в терпеж, – буркнул Никодим.
– Ну да, деньги вас не интересую, научные подвижники вы мои.
– Интересуют, если в наш карман, – тем  же ворчливым голосом ответил Никодим, а Владислав сказал:
– Ну, славой в этом месте и не пахнет, так что деньги единственная радость.
– Вот и я про это. Зарплата вам удваивается, а женщинам сами определитесь. Поступим по вашей совместной записке. Но  это все в надежде, что вы решите главную задачу – омоложение. Сила, даже такая чудесная не дороге ценится на рынке. Машины все равно сильнее. А вот омоложение это триллионы, и вам сотни миллионов отвалятся. Это гарантирую
Вернулись герои торжественные как парад на Красной Площади,   хотя и понимали всю условность денег , которые якобы копятся в Сбербанке. Они устроили сцену торжества  для всех в лаборатории
Над всей этой сценой внушительно висел Великий  Шлем, уже доказавший своё величие.
Прошел  месяц своей осенней слякотной дорогой, а потоом и подмороженный  следующий абрь.
За пределами лабораторного корпуса уже ревела вьюга, а сюда доносились лишь волны холода, побуждая к действиям не только интеллектуальным, но и физическим, чтоб согреться.
–  Кончили разговоры. В кресло садится  Алина, вторая Нонна. А остальные потихоньку тянут каждая на себя жребий, –  скомандовал Гринбойм, посчитав необходимым выступить лишь потому, что Алина числилась его подчинённой. Никодим молча согласился, поскольку для науки это безразлично, а ему тем более.
Под тихое жужжание приборов и потрескивание статического электричества рождающегося при любом движении трущихся тел, началось очередное колдовство.  Женщины присмирели, глядя на Алину намертво зажатую в недрах устрашающего шлема. Лицо её менялось и оно определённо не являло собой образец спокойствия. Но она при этом четко отвечала на вопросы и Влада и Шлема, иногда вскрикивая от неожиданных ощущений насылаемых Шлемом. В полной тьме зимнего вечера они  попытались выйти из лабораторного корпуса, но выходная  дверь корпуса оказалась запертой. Никодим  возмутился в выражениях плохо пропечатывающихся.  Владислав предпочел воспользоваться телефоном стоящим тут же у входа.
– Мы не закончили а  приостановили эксперимент,–  сообщил  он по телефону Рудаковскому. –   Решили, что на сегодня хватит, а у вас по этому поводу другое мнение?
–  Природе начхать и на моё и на ваше мнение. Вьюга заперла всех там, где сидели.  До утра расчищать двери некому. Придется  переспать там. тем более что и есть с кем.
–  Слушай,  Никодим,  и вы прекрасные создание нам предложено переспать с вами не выходя из корпуса.  Как вы на это смотрите?
–  Владислав, оставьте свои смолёные шуточки. Для коллективных оргий  здесь откровенно холодно, –  урезала его Алина. Остальные молчали. То ли так хотели, то ли  не придумав что тут можно сказать.
–  Пошли вниз, там теплее и есть столы, где можно хоть как– то прикорнуть, –  предложила Нона. –  И я знаю, где в корпусе можно раздобыть сахар и горячую воду. Другого ужина, похоже,  не предвидится.
Через полчаса нашлись в здании и другие  условные деликатесы. Ну да, в их условиях две пачки диетических хлебцев и пачка сыра очень хорошо пошли к чаю с сахаром. В окружении  молодых красивых женщин, которые вынуждены провести с ними ночь, Никодим почувствовал такой прилив вдохновения, какого не помнил с юных лет. Аппаратура  в их лабораторном зале горела всеми огнями,  внушительно напоминая о себе. Выключать её никто и не собирался. Какие ни есть,  а всё же обогреватели.
–  Слушай, Влад, мозги мои  что– то очень сильно разогрелись. Было бы преступлением перед наукой, если бы не покопались в них немного. Мы кое– как разобрались с энергетикой внешнего силового воздействия. Но это ж не больше чем цирк. Давай попробуем понять, как зажигается сама мысль. Даешь повышение собственной гениальности.
–  Ну,  если даёшь, то возьмём. Женщины,  кто не посчитавшись с не рабочим временем придёт к нам на помощь?
Ответила опять раньше всех огненноволосая Алина.
–  Все и придём. Время детское. А делать здесь больше нечего. Научное любопытство и нам не чуждо. Талантишко невелик и сильно рваться не велит. Но за компанию может помянете и нас в своей нобелевской лекции.
Дальше все происходило в состоянии волшебного опьянения. Никодим  подавал команды, Владислав их исполнял.  Остальные записывали свои субъективные впечатления от внешних проявлений состояния Никодима. Объективку писали приборы прямо в компьютер. Временами он женским голосом выдавал свои суждения о нормальности состояния  подопытного Никодима.
«Температура выросла на десятую градуса. Давление стабильно. Пульс участился. Альфа ритм  уникальный».
–  Влад. можешь усилить Би 45, Аль 6. Достаточно. Посмотри, что намотал нейроинтерфейс,
–  Посмотрим ,  позволила нам кортикальная компьютерная система C3 Vision, имени Пола Сайда .
 Никодим расслабился в кресле, но зажим головы в шлеме не ослабил. Через минуту Влад провозгласит:
 –  Вылазь из шлема,  Никодим. Тут есть над чем задуматься. Впечатление такое будто ты хватил дозу   L– тирозина. Оно,  как говорят  англичане,   Брейн Бустер, то есть  Усилитель Мозга.
–  Ты хочешь сказать, что шаг сделан?–  спросил Никодим,  сходя с принудительного трона  Будущего Сверхчеловека.
Влад сделал широкий приглашающий жест.
–  А ты сам посмотри и скажи, что сам захочешь сказать.
Рассвет застала их неожиданно, явившись  в тайне там где– то снаружи в местах отсюда невидимых. Они услышали о нём от женщин крайне огорченных результатами ночи. Чего ж хорошего, если вполне дееспособные мужчины в пикантной ситуации вообще забыли об их существовании?  Вместо этого они пять раз  кончили …спорить, десять раз взлетали на вершину вдохновения и девять раз падали с нёё в нелепое отчаяние. От какого роскошного чая они там отчаялись?  Женщины впрочем, вслух обо всем таком молчали, лишь обмениваясь красноречивыми  взглядами. Поди их тут соблазни,  попробуй их привяжи к себе. Первый раз за  годы их секретной службы случился такой облом.
–  Ну все доктора профессора, выход на волю открыт, –  объявили они  слаженным хором. Мы идём спать.
–  И мы с вами,–  ответил на это Никодим.
–  С кем именно? –  дерзко спросила Ясмнин.
–  Вопрос хороший, но слишком сложный для ответа после такой ночи, –  парировал дерзость Владислав.
С этим они и вышли на расчищенную дорожку. По обе стороны от неё снегоочистительная машина навалила снежную ограду в рост скромного человека. Владислава к примеру.
–  А я был бы не против, чтобы кто– нибудь из вас таки довел мня до постели, потому  что до ручки я уже сам дошел, –  сообщил в пространство Никодим, чувствуя как кружится прошедшая эксперимент тяжелая голова. Вот стоило волнующим мыслям покинуть пост, как сразу ступор и кружение места действия мыслей против всех часовых стрелок.
Никодим проснулся под вечер и с удивлением обнаружил рядом молодое женское тело в его первозданной форме. Слегка протерев глаза он распознал феномен.
–  Нона, как ты здесь оказалась? –  обратился он к спящему телу, но ответа не получил. Пришлось самому вставать и готовить себе кофе в постель. При этом он «нечаянно» капнул горячим кофе на соблазнительную попку. Это подействовало, но не очень. Нона развернулась к нему лицом, но глаз не открыла.
–  Ух ты, вроде и не трудилась, а как устала. Не положено секретарши спать дольше начальника.
–  Нет тут никакого начальника, есть неистовый и неистощимый мужчина, –  пробормотала Нона, не открывая глаз.
–  Опиши феномен во всех подробностях. Это я серьёзно. Это честный вклад в науку.
–  В науку не уверена, а в продолжение моего рода наверняка.  На третьем заходе я не успела принять некоторые меры.
–  Ер я же ничего такого не помню.
–  Это на твоей совести.
–  С совестью разберёмся. Опиши феномен.
–  Я не умею писать порнографических рассказов.
–  Уж как сумеешь. Включи магнитофон и дерзай. Я готов даже выйти и заняться приготовлением серьёзного завтрака.
–  Ну это скорее всего обед уже будет.
Никодим  вышел на кухню и задумался. Программа смерти почти обнаруженный факт. Может он сам того не подозревая сломал что– то в этой программе и они теперь тянет в молодость. Быо\л такой рассказик как некто родился старым, прожил долгую жизнь молодея и умер новорожденным. Не такой уж бред, если подумать. Считается, что старение возникло в ходе эволюции для ускорения смены поколений. Новые условия  требуют новой адаптации  к ним. Старые навыки и свойства опасно сохранять,  полезные для популяции свойства, якобы отбирает естественный отбор. Никодим листнул записную книжку в наладоннике и нашел:
 « Обычно клетка погибает в результате выполнения одной из программ биохимического самоубийства (апоптоза или некроза), заложенных в геноме. «Покончить с собой» может и группа клеток, орган (так отмирают хвост и жабры наших эмбрионов) и целый организм (феноптоз). Академик Владимир Скулачев назвал это «самурайским законом биологии».
Запрограммированная смерть описана у дрожжей, у простейших и ряда многоклеточных организмов, размножающихся только единожды. Нередко «суицид» связан с продлением рода. Самка осьминога умирает от истощения после того, как ее чада вылупятся из яиц. Но если у самки удалить оптические железы, то вместо двух лет она проживет около восьми.

Атлантический лосось после нереста ускоренно стареет и быстро погибает. Но если в его жабрах поселятся личинки жемчужницы (загадочного нестареющего моллюска), он может оставаться молодым и прожить до 30 сезонов. То есть иногда самоликвидации не происходит».
Может ли мозг набравшись невиданной и неслыханной   мощи заменить программу старения на программу омоложения?
Есть  фармакологические методы. На мышах они работают.
 У академика Скулачева, главного российского борца со смертью есть интересные результаты.
 «Эксперименты с SkQ и SkQ1 показали, что препарат в среднем на 50% продлевает жизнь мышей и избавляет животных от старческих недугов — остео– пороза, облысения, поседения, дистрофии сетчатки и других. Они перестали умирать от пневмонии или гепатита. Но вот рак победить не удалось, хотя течение некоторых его видов замедлялось. Животные жили долго и счастливо, но вдруг в считанные дни или даже часы умирали».
Ну. так это ж именно то что надо. Сто лет молодости и быстрый безболезненный конец.  Ну да, чтоб старики устаревшими принципами не тормозили прогресс. А на хрена нам он нужен стремительный прогресс?
Пресноводная гидра — хищный полип, появившийся еще на заре эволюции, — может оставаться молодой неограниченно долго.
 Тут хорошо подумать надо над границами. Может на нынешнем уроне жизни нам и не нужны эти границы.  Дети не дешево обходятся, толковые специалисты и того дороже.
 Но это пусть социологи думают. А нам надо подумать о сигналах, которые геронто протекторы посылают клеткам. Неужто мозг не способен послать такие же и прямо туда куда нужно, а не наобум в организм, авось что– нибудь получит и адресат.
 За этими мыслями Никодим успел не только приготовить завтрак, но даже съесть его. Только после этого он вспомнил про тяжкие усилия Ноны изложить то ,чего по его глубокому убеждению не было. Увы, застать её в растерянности не удалось. Она стояла уже строго одетая и готовая к исполнению совсем не постельных обязанностей. Заготовленные насмешки Никодима замерзли под её холодным взглядом. Набравшись храбрости необходимой для беседы с красивой женщиной , он всё же он спросил:
– И где же описание необычайного феномена науке доселе неизвестного?
–   На экране ,– холодно ответила Нона, не дрогнув.
Никодим прочёл наукообразный отчёт с большим удивлением отметив остроумие секретарши. Выдумки конечно. Но зачем? Дойдя до это вопроса он выдвинул вполне логичное предположение
– Может быть ты просто хочешь выйти за меня замуж?
Нона насторожено кивнула головой.
– Хочу.
Никодим схватил момент и рискнул шагнуть в бездну женских чувств. Это ему удалось.
– Но я ведь старая развалина, – не  без некоторого кокетства возразил Никодим.
 Ответное возражение последовало с улыбкой на светлом лице.
– Даже обветшалый замок много привлекательней квартиры коммунальной.
– Почему же сразу коммунальной?
– Потому. Молодого мужчины тянет в  коммуну женщин  порой с непреодолимой силой, иного почти не бывает.
– Интересный  ход мысли. Но коммунальные женщины тоже не редкость.
– Сказал бы уж прямо, встречаются шалавы, шлюхи и проститутки.
– Встречаются и провожаются. Ладно, живи со мной. Объяви всем,  что ты моя жена. Церкви для венчания  тут нет и загса тоже, так что будем жить в гражданском браке.
– Я согласна.
– Ну вот и хорошо, вот и хорошо, а теперь всё же опиши как оно было на самом деле , если было. А?
– Вот именно так и было как я описала. Ты посмотри на простыни под нами.
Никодим  на этом месте с научной добросовестностью  осмотрел простынь. С тем же отрешенным видом  он глянул на женщину стоявшую в строгом  костюме секретарши  и заявил:
– Это придётся повторить в лабораторных условиях с полной регистрацией всех параметров и излучений.
– И что на глазах у Владислава?
– Несомненно.
– Ну,  ты маньяк.
– Конечно, потому ни разу женат и не был. Ты можешь отказаться быть моей женой, но ни как не можешь отказаться быть моей помощницей. Короче одевайся и пошли в лабораторию.
– Никодим, не будь наивным. У тебя не было женщины неизвестно сколько лет и ты взлетел. Надеяться на такой же взлёт сразу и повторно нелепо. Будь умницей отложи этот эксперимент ну хотя бы на пару дней.
– Нет, дорогая,  немедленно именно для чистоты эксперимента.  Да, да. Его и нужно проделать немедленно. Иначе всё это легко объясненная тобой банальность.
– Слушаюсь, шеф, но потом не печалься, если потеряешь свой творческий потенциал  на неизвестный срок. Только давай прежде чем шубы одевать, наполним минимальной дозой свои желудки.
На этот вводные дискуссии кончились и съев свой завтрак, он же и поздний обед они вышли навстречу сумеркам  наступающим на краткий зимний день. За стенами дома мела поземка, но путь до лаборатории оказался засыпан ещё не глубоким снегом, аппетитно хрустящим под сапогами.
В лаборатории всегда освещенной несолнечным и даже немного неземным светом уже обретался Владислав. Он и выступил с претензией, стараясь. чтоб злая   серьёзность его не звучала слишком грубо. Обидно ведь когда ты тут пашешь, а другие спят и притом не в одиночку.
– Ну, вы заспались, сотрудники.  За такое опоздание бывало в тюрьму сажали и надолго.
Никодим без юмора ответил:
– Мы и так в тюрьме. Так что терять нам нечего.
– Это как начальство посмотрит. Ладно кончаем словесные упражнения. Вижу есть у вас что рассказать.
– Правильно видишь.
Оба обменялись вопросительными взглядами и Никодим вручил Владиславу  флешку с записью наблюдений Ноны.
Сама Нона при этом напряглась и даже вроде покраснела, но не очень убедительно. Владислав читая только раз бросил взгляд на героиню сюжета, но шутить не стал. Догадался, что сие опасно горячо есть. Завершив свой недолгий труд Владислав постарался действовать без улыбок и экивоков.
– Садись– ка ты дорогая и прекрасная Нона на кресло и пристрой себе шлем. Это проверено и не опасно. Я не пошлю тебе в мозги никаких сигналов, а только спишу те, которые ты сама  же и выдашь .
– Мило. А я, а меня, а мне,   –  нарочито капризным голосом зачастил Никодим, стараясь скрыть усталость и некоторое безразличие.
– А ты прочти про  существование физического поля, которое человек создает в результате особой психической деятельности резонансно– полевого типа. Мы с тобой термоядерную энергию ищем, а другие   ее ВЫЗЫВАЮТ К ЖИЗНИ взаимодействием с гравитационным полем Земли и с окружающей средой. Загадочная такая  резонансная связь полей.
– И это тоже надо проверить. Одно не противоречит другому. Я даже уверен, что организм наш спроектирован с большим запасом возможностей.
Занявшись этими рассуждениями они оба отвлеклись от Ноны и Ясмин, молча помогавшей подруге.  Ясмин  похоже помалкивала  ещё и для того чтобы не вышла из неё на общее обозрение нехорошая, но увы существующая зависть.
 Пока мудрые профессора  устраивали перепалку в родном полку, Нона успела пристроить шлем к своей голове.
– Я готова, – объявила она, когда ей надоело ждать внимания к своей персоне.
– Ага, – ответил первым Владислав и обратился к партнеру:
–  Ты сиди и смотри. Можешь даже спать,  мой отважный, очень важный Никодим. А мы тут разберёмся с твоей э…э…
– Женой, – решительно сказал Никодим, что очень понравилось даже Ясмин. Дело сделано, а уж что удача не ей досталась, то можно пережить. Уже почти и пережила. Жизнь обеспечена. Таков договор.
 А Владислав услышав решительный голос друга, блеснул глазами. Такого броска молниеносного на жертву он не ожидал.

– Чудны дела твои господи, – только и смог сказать  он и с этим перешел к делу, оставив Никодима вольным наблюдателем.
Никодим, чувствуя нарастающую слабость, решил, что действовать в таком состоянии и верно не стоит, но думать можно без риска навредить. Надо бы попробоватььвсе приёмы самовнушения. ПРОЦЕССЫ ПРОИСХОДЯЩИЕ ВМОЗГУ В МОМЕНТТ САМОВНУШЕНИЯ НИКТОТ НЕ НАБЛЮДАЛ ТАК КАК ОНИ МОГУТ  НАБЛЮДАТЬЬ С ПОМОЩЬЮ ШЛЕМА . А ведь обратная связь позволит
Тут он остановился. А может и не позволит? Медитация всегда подразумевала обращение к внешнему источнику силы и воздействия.
Никодим вспомнил толпы молящихся в экстазе, а вдруг и помогало кому– то.
Но  есть и другой «вдруг» на  этот источник. Может и он  как– то управляем мозгом. Кто знает как мозг договаривается с коллективным бессознательным, если не сказать с Всевышгим.
Тут явно не хватает  научно наблюдаемых проявлений.
Никодим вздохнул
Идея есть, но развивать её до уровня практического плана действий это явно завтра на голову посвежей и поэнергичней.
Тем временем Владислав терзал Нону по своему экспериментальному закону. Она порой вздрагивала и порой даже ругалась, но замолкала и терпела опутываемая все возрастающим змеением датчиков и взятчиков. Наконгец он её отпустил.
– Все, радость моя, ты честно потрудилась, теперь можешь идти отдыхать. И все можете идти отдыхать. А ты куда поднялся, не спеши, ты же уже отдохнул, теперь и тебе пора поработать.
Никодим как встал так и застыл. Хорошая мысль поработать и ему пришла в голову. Для этого же он и встал.
– Я готов, господин начальник.
– Сам ты господин Сковородин сядь , твоя работа сидячая
Когда девицы выпорхнули из лаборатории Владислав заявил сидящему  в позе ожидания Никодиму.
– А ведь тебе и вправду придётся жениться.
–   Это почему же придётся?
–  Ну ты же не оставишь своего ребёнка безотцовщиной. Так что завтра и давай с ней к Рудаковскому Он же здесь как Капитане Корвета имеет право женить. Разводить правда права не имеет. Но тебе это пока точно не зачем. У тебя ведь и вправду романтические чувства вызрели в этой глухомани.
– А у тебя старая калоша разве не так же.
– Так же, но не в такой безумной степени. К тому же на свободе у меня уже одна жена есть, а я не мусульманин. Так что женится придётся тебе.
– Что значит «придется»? Я ж этого сам хочу.
– Ну с этим хочу не хочу мы ещё разберемся по твоей объективке, но жениться тут самый лучший вариант. Дама от тебя забеременела с первого захода, а это очень важный признак пожизненной совместимости.
 Она вышли в ночь украшенную яркими звездами и потому особенно холодную.
– То что здесь воспринимается как сибирский холод для космоса здоровая куча тепла, – сам для себя неожиданно сказал Никодим.
– А ты уверен, что мы в Сибири?
– Ну не в Африке же.
– А как тебе мысль, что мы в Аляске?
– Интересная мысль.
– Угу, ты астрономию в школе чтил.
– Ну не очень.
– А я же капитан флота, пусть не морского, но с небом знакомился всяким. Это небо на сибирское не похоже.
– А проверить это секстаном ты смог бы?
– Давай сюда его.
– Сам бери.
– Лучше не надо. Очень огорчительно и не к побегу. Чем мы окажемся неосведомленнее, тем стража наша расслабленней. Да и не велика разница откуда бежать, если тоска заест.
– Значит дело сначала, а тело потом?
– Ну примерно.
Под эти разговоры образующие иней на краях шапки ушанки они и дошли до точки расставания.
– Ну пока, свеже слепленный муж,  постарайся не слишком растаять, – завершил свои речи Владислав. А никодим ничего не ответил. Задумался. Всплыла странная цитата
«Психическая Энергия – продукт деятельности неокортекса, а значит, и его собственность. Умеет обращаться с этой энергией только он. Стоит Психической Энергии попасть в «руки» мозга млекопитающего или рептильного мозга, как она из могучей целительной, созидательной силы превращается в смертоносный яд для всего живого, и, в первую очередь – для самого человека. Значит, чтобы быть здоровым, надо научиться контролировать свои эмоции, то есть управлять лимбовым мозгом, оберегать его в первую очередь от доступа к Психической Энергии».
– Да люди себе думают и придумывают невесть что, а нам надо…– сказав это он замолчал, слегка озадаченный этим появлением памяти, и в таком виде вошел домой. Нона уже ждала его одетая просто и кокетливо. Он вроде бы улыбнулся ей, но опять вылезла цитата из неизвестного:

«Неокортекс располагается сверху и с боков лимбовой системы. Его масса составляет восемьдесят процентов всей массы мозгового вещества, и он присущ только человеку. Это центр высшей умственной деятельности – средоточие Истинного Интеллекта. Неокортекс воспринимает, анализирует, сортирует сообщения, полученные от органов чувств. Ему присущи такие функции, как рассуждение, мышление, принятие решений, реализация творческих способностей человека, осуществление целесообразного управления двигательными реакциями, речью, реализация Человека вообще. Неокортекс является шестым (психическим, интуитивным) органом чувств. Его развитие активизирует так называемое ментальное чувство, которое позволяет ощущать тончайшие вибрации Мироздания, молекулы ДНК, мысли других людей – воспринимать все бессознательные процессы, осознавать, а, следовательно, и управлять ими».
– Крутые заявления, – пробормотал Никодим.
– Ты это о чём?
Вместо ответа Никодим процитировал вслух:
– Высшей формой проявления мысли является интуиция. Именно интуиция – способность человека считывать информацию из внешнего Мира (не только трехмерного, но и многомерного) – позволяет расширять диапазон Его познания. Это познание лежит вне возможностей восприятия пятью органами чувств. Развитие возможностей неокортекса – это то, что на Востоке называют Дао – Бесконечный Путь, Путь к Богу, Духовный рост, Вечное блаженство, Эволюция и так далее. Только этот Путь несет человеку конкретное решение всех его проблем и сулит получение ощутимых выгод и дивидендов.
Именно на этом Пути человек открывает в себе богоподобные свойства. Он ведет к здоровью и истинному бессмертию. Работая над собой, над своим здоровьем, человек получит успех только путем осмысления и самосовершенствования. В противном случае, в свете надвигающихся событий, ему уже никто и ничто не поможет!
Этот труд заключается в постоянной учебе, развитии познания, критического самоосознания и творческого применения знаний на практике. Под учебой понимается только одно: каждый человек должен знать и понимать себя и свой организм. Не забудьте: «Что будет измерено, то и будет сделано».
– Ну это твоя главная мысль, остальное стилистически не твоё.
– А Чьё?
– Посмотрю, но не сейчас же. Сейчас давай ужинать и крепко обниматься. У тебя это хорошо получается.