Даже если ты знаешь 16

                Даже если ты знаешь 16


     Факт, я уже не пишу, я почиваю на написанном.
     Достала-таки журнальчик. Ничего себе так, уютненький. Компания достойная, даже мой пассия, начальник Замшева, поэт Бояринов опубликован, теперь как подарок, быть вместе с ним в одной «Немиге».
     Журнальчик достала на поэтическом вечере Свирской и Волковой.
     Вечер начинался в пять тридцать, и пришлось закрываться на полтора часа раньше. Все-таки Свирская и Волкова. Серебряный смеялся:
     - За полтора часа ты могла бы как минимум заработать тысячу крон. Плюс пятьсот крон за два букета роз для Свирской и Волковой. Плюс столько же, чтоб посидеть с Гейловой после вечера в любимом барчике, до полуночи. Не дороговато ли тебе обходится поэзия?!
     - Саша, поэзия, знаешь ли, вообще бесценна.
     - Ты еще литературу прибавь.
     - И искусство.
     - И культуру.
     - И спорт.
     - Да что уж стесняться, и медицину.
     - И образование.
     - Вот и выходит, что горбатого могила исправит.
     - Ну и пусть исправляет, нам-то какая разница?!
     - Тогда не плачь, что денег на билет до дома до сих пор не заработала.


     Ну, почему же не заработала. Половина суммы уже лежит на антресолях, в чистом белье. Но не пойти к Свирской и Волковой я не могу. Тем более, журнальчик.
     Я опоздала на полчаса.
     Левицкий и Савельев сидели с краю, в последнем ряду, чтоб легче было улизнуть из переполненного хрустального зала, хотя и усердно хлопали после каждого выступления поэтов, Савельев даже выкрикивал «Браво!»
      Они и вправду ушли около семи. Только тут (я сидела у самого выхода) Левицкий заметил меня.
      - Журнал для тебя у Степанова, - успел сказать он, и исчез.

      Степанов сидел в предпоследнем ряду, впереди освободившихся мест. Я подсела к нему, и шепнула:
      - Если бы я знала, что встречу Вас сегодня здесь, я бы тоже принесла журнальчик, который передали для Вас Валерий Львовский и Ира, они недавно приходили ко мне.
      - Как же ты не знала, что я буду здесь, если здесь Наташа Волкова? Просто ты думаешь только о себе, Ира.
     - Извините. Я возьму журнал  к себе на Гавелак. Можете зайти в любое время, я работаю нон-стоп с десяти утра до шести.
     - Да откуда я знаю, где находится этот твой Гавелак?!
     - Да это знает уже каждый школьник в России! Между двумя главными площадями города – Вацловской и Староместской – как раз посередине! В центре центра!!!
     - Так это Гавелский тырх*, что ли?
     - Ну, конечно.

     - Ладно, держи свой журнальчик.

     Как раз закончила свое выступление Людмила Свирская, и на низехонькую сцену поднялась Наташа.
     Я взяла оба букета, прошла через весь зал, красные розы вручила Свирской и поцеловала, а желтые Волковой и тоже поцеловала, шепнув, что вынуждена убегать.
     Когда я шла через весь зал обратно, в спину мне ударили слова, сказанные Наташей в микрофон, на весь зал:
     - Кстати, это была Ирина Беспалова, лучший прозаик в Праге, а для меня так и на целом свете!
     Зал захлопал, я из него вывалилась пунцовая.


    - Ведь никто не мог принудить ее сказать такие слова, - горячо говорила я Али, часом позже. Он ждал меня на веранде Моджанской господы, стоял нежный закат, листва сверкала  зеленью, пели цикады. Господи, как было хорошо!
    - Я конечно, не считаю, как твой папа, что у вас там кукушка хвалит петуха, - говорил Али мне, - но ты не должна задирать нос, это сказала всего лишь Наташа Волкова.

     Глаза его говорили обратное.
     Он смотрел на меня с обожанием. 

     Даже если ты знаешь, который час, мгновения не остановишь.