История одной любви

ИСТОРИЯ ОДНОЙ ЛЮБВИ

Она появлялась, когда хотела, и исчезала, когда того желала. Она обладала правом выбора, а он был обречен ждать. Только за это ее можно было ненавидеть.
Он ждал ее звонка, как грома среди хмурого неба. Каждый телефонный звонок заставлял вздрагивать и колотиться сердце в надежде услышать ее голос. Мысленно он уже тысячу раз представлял, как бросается к телефону, судорожно хватает трубку и слышит ее мягкий тембр голоса: «Привет, как дела?» Он жил с ее голосом, разговаривал с ней, делился своими мыслями, переживаниями. Ожидая звонка, он исключил из домашних дел все дела, которые издавали звуки. Перестал слушать радио, включать миксер, пылесос, кофемолку, даже телевизор смотрел без звука. Это будет катастрофой, если она все-таки позвонит, а он не услышит! Проходя мимо комода, на котором стоял телефон, он неотрывно с легким раздражением смотрел на него, на этот мертвый холодный предмет, молчание которого приносило столько душевных страданий. Стоило удалиться на расстояние, где взгляд не доставал до него, начинались слуховые галлюцинации, в ушах постоянно раздавались звонки.
Он перестал выходить на улицу. Ложился спать, вслушиваясь в тишину, и отключался только тогда, когда уже не мог противостоять требованиям собственного организма. Ожидая звонка, он не мог сосредоточиться на прочтении книг, без которых ранее не представлял свое существование. Думы о ней не связывали его мысли с текстом, он не улавливал содержание, это еще больше раздражало, делало его нервным. Он не мог найти себе занятие, которое помогло бы хоть на время забыться. Суетливость в движениях были причиной недовольства родителей, чью посуду он умудрился разбить в больших количествах только за последнюю неделю. Аппетит пропал. Он перестал ощущать вкус еды, ел большими кусками, не прожевывая. Перессорился с друзьями, чтобы они только больше не звонили, исключив случайные звонки, иначе бы просто разорвалось сердце от бесконечного трезвона в ушах. Жизнь превратилась в ад, в одно большое чувство, которое захватило его всего в плен, посадило за решетку, обмотало колючей проволокой и заставило ждать, ждать ее звонка.
Наконец, она позвонила и обещала зайти. На душе стало полегче.
В воспоминаниях он часто  возвращался к тому дню, когда она на перемене (училась она в параллельном десятом классе) подошла к нему и что-то спросила совсем незначительное. Он ухватился за вопрос и стал торопливо объяснять, тянуть время, чтобы только она хоть немного, еще чуть-чуть постояла рядом. Он лихорадочно перебирал в уме возможные поводы, чтобы назначить ей встречу, но все они казались малоубедительными. Он жутко боялся отказа, боялся, что в следующий раз она не подойдет. А она так ему нравилась!
Из всех бредовых идей он, наконец, выбрал одну и предложил ее с замиранием сердца, ожидая ответа «да» или «нет». Время остановилось. Он слышал тиканье наручных часов. О, чудо! Она легко и, как ему показалось, с небольшим интересом приняла его предложение, обещав позвонить.
Ночь перед первой встречей он хорошо спал. Они договорились увидеться после школы. Он знал точно, что она придет, обязательно придет, он был в этом абсолютно уверен, она не могла не придти.
Проснулся рано в хорошем расположении духа, решив прогулять уроки, и развел бурную деятельность в наведении порядка. Он совершал кучу  лишних движений: никак не получалось все разложить, разнести, расставить по местам. Бегая по квартире с вазочками и коробочками в руках, он вдруг понял, как много скопилось ненужных вещей, которые никто  годами не использует.
«Хорошо бы вообще половину выбросить, но родители будут против, ни за что не позволят мне это сделать», - размышлял юноша, не успевая к назначенному часу навести порядок.
За дверью раздался звонок. От неожиданности он резко повернулся на звук. Стакан в руке продолжал движение, но уже без зрительного контроля и, наткнувшись на холодильник, ударился об него и разбился. Мелкие осколки вонзились в ладонь, один осколок порезал вену, и кровь потекла на пол. Зажав руку крепко в кулак, он бросился открывать дверь.
Это была она! Он не верил своим глазам. Он так ждал этого момента! Наконец-то он был награжден ее приходом за томительно-изнурительное ожидание.
-Привет, проходи, - спокойным голосом, каким только это было возможно сказать до предела разволновавшемуся юноше, предложил войти Илья.
-Ой, а что у тебя с рукой? - ее выразительные брови удивленно поднялись вверх.
Тут он разжал кулак, увидел темно-красную кровь, лицо побледнело, в ушах зазвенело, ноги подкосились и сделались ватными. Перед глазами все стремительно поплыло, размывая очертания предметов, и он рухнул на пороге в обморок.  Девушка не растерялась, одной рукой она с силой сжала запястье, а другой стала не больно бить его по щекам.
-Вставай! Где у тебя ванная? Давай быстрей!
Он очнулся, но полностью пришел в себя только тогда, когда она осторожно промыла руку, остановила кровь и собственным носовым платком заботливо перевязала ладонь.
-Ничего, до свадьбы заживет!
Илья был смущен и растерян, не знал, как быть дальше.
-Ну вот, теперь мы с тобой близкие по крови! Жить нам вместе до конца дней! - выручила его девушка, расплываясь в улыбке и внося легкость в общение.
Они пили чай. Илья извлек из холодильника все, что там имелось, открыл все консервные банки. Но она почти ничего не ела, а только весело болтала о какой-то чепухе и сама же смеялась над своими рассказами. Илья не мог высидеть пару минут, постоянно вскакивал то к чайнику, то к холодильнику, все еще надеясь чем-нибудь ей угодить и уговорить что-нибудь попробовать.
Илья зря переживал, что Свете будет скучно и неинтересно с ним. Свете был симпатичен Илья, она давно выделила его среди остальных ребят, но стеснялась подойти первой, и ей нравились его ухаживания. Илья был начитанным юношей, и ему хотелось рассказать сразу все, что он знает. Он обладал незаурядными способностями, тонким умом и чувством юмора. Она слушала его с огромным интересом. Света же пленила Илью своей добротой, женственностью, романтичностью, скромностью.
Так они просидели до вечера, пока не пришла мама с работы. Увидев незнакомую девушку у себя в доме, она ревниво, откровенно ее разглядывала и, естественно, осталась недовольна выбором сына. Два дня она обдумывала разговор с ним. Женское чутье ее не обмануло, она поняла, что у сына серьезные чувства и намерения. И вечером состоялся неприятный ледяной разговор.
Она убеждала его, что таких Свет у него будут сотни, если не больше, что жизнь только начинается, надо осмотреться и повыбирать. Нельзя же первую попавшуюся - и сразу в жены! Она много говорила о том, что он не представляет жизнь, не думает, на что они собираются жить, а ведь могут и дети случиться. Все должно быть по плану: закончить вуз, устроиться на работу, получить квартиру и уж только тогда думать о спутнице жизни.
А Илья просто любил Свету и не понимал, как она может говорить такие вещи. И все бы ничего, все могло уладиться, если бы не то обстоятельство, что мать запретила Илье не только приводить Свету в дом, но даже встречаться с ней. А чтобы Света сама отстала от ее сына, она несколько раз позвонила ей и высказала свои пожелания насчет их дружбы, предлагая по-хорошему оставить Илью в покое.
И  ребята были вынуждены тайком встречаться, слоняться по улицам, подпирать батареи в подъездах, отсиживаться на чердаках. Они узнали и облазили все укромные места города, как бездомные собаки. Они уже не представляли жизнь друг без друга. Их чувства крепли с каждым днем. Они были счастливы и одиноки. Никто из взрослых не желал принимать всерьез их любовь, для всех было удобнее не замечать страдания ребят. В таких мытарствах, нежелании понимать родителями своих детей прошла осень и наступила зима...
Однажды соседка по доброте душевной поведала Илюшиной маме, что видела ее сына с интересной девочкой. Мамин гнев начался на работе, продолжился в обед и вечером в раскаленном виде опрокинулся на голову сына. Эффект был для нее весьма неожиданным. Илья такой послушный, покладистый, примерный мальчик, молча оделся и хлопнул дверью.
«Ничего, ничего, на улице мороз. Померзнет и вернется, никуда не денется, паршивец!» - подумала мать, больше беспокоясь не о нем, а о том, что ей будет трудно заснуть, пока он не вернется.
С телефона-автомата в соседнем доме Илья позвонил Свете. Света попыталась поговорить со своей мамой, но та категорически отклонила предложение переночевать Илье у них дома, а в заключение произнесла:
-Пусть сами разбираются, нечего лезть не в свои дела! И сдался он тебе, одна нервотрепка от него! Мало ребят вокруг хороших, что ли?
-Я не думала, что ты такая злая! - задыхаясь от злости к собственной матери за ее непонимание, крикнула Света, нахлобучивая шапку, и выскочила во двор.
-Что нам теперь делать, куда идти? - обнял Илья Свету и чмокнул в щечку. 
-Не знаю, некуда нам податься. Почему не разрешают жениться в семнадцать лет? Предки бы перестали беситься. Они все детьми нас считают, а мы уже взрослые люди, - с грустной тоской от безысходности сказала Света.
Через час шатания по городу Илья вдруг вспомнил о своей даче на окраине города, и они пошли туда греться. Рядом со старым деревянным  строился новый дом, кирпичный. Деревянный домик был маленький, но уютненький с керосиновой лампой и прогнившим полом. Началась метель. Илья зажег лампу; стало светло, но по-прежнему холодно. Они, обнявшись, задумчиво сидели на тахте без ножек и пытались согреть друг друга.
-Слушай, у нас же есть погреб, а там яблоки! Хочешь яблок? - оживился Илья.
-Хочу!
Погреб находился в строящемся здании. Илья пробрался в него и позвал:
-Иди сюда, здесь тепло!
Света спустилась вниз. В погребе действительно было чуть теплее, но от холодной земли ноги промерзали. Погреб казался бочкой диаметром чуть больше разведенных в стороны рук. На бетонной стене была выдавлена полочка, и на ней лежал пакет с яблоками.
-Ну вот, как и обещал, антоновка, угощайся, - Илья зубами развязал пакет, вынул яблоко, потер его о внутреннюю сторону куртки и торжественно вручил Свете.
-А почему погреб у вас такой маленький? - спросила Света, с хрустом уплетая яблоко.
-Зачем нам больше? Семья у нас маленькая, ни братьев тебе, ни сестер. Родителям, видите ли, лень рожать было, воспитывай потом еще. У нас с тобой не меньше трех будет, ты не возражаешь? - обнял за шею и притянул к губам Илья лицо Светы.
-С тобой - хоть десять!
-Тихо, не жуй! Кажется, наверху кто-то ходит. Слышишь? - Илья насторожился и прислушался.
-Точно, снег скрипит, - прошептала Света.
 Над их головами появились два бомжа в нетрезвом виде. Шаря по дачам, они добывали себе еду, вскрывая погреба. Один нагнулся, увидел ребят, нисколько не удивившись, спросил:
-Пожрать чего-нибудь найдется?
-Уходите, здесь ничего нет, - испуганным голосом, находясь в незавидном положении, промолвил Илья.
Второй смачно выругался матом и от обломившейся удачи разживиться продуктами бросил:
-Да закрой ты их на …
Один из них взял крышку, закрыл погреб, задвинув засов, и опрокинул на него старый дубовый письменный стол, который стоял у стены.
-Мужики, вы что, сдурели? Откройте, не валяйте дурака! Мужики! - кричал Илья уходящим прочь бомжам.
-Так, спокойно. Сейчас что-нибудь придумаем, - уговаривал больше себя, нежели Свету, Илья.
Он поднялся по железной, намертво забетонированной лестнице вверх и попытался приподнять крышку. Крышка даже не шелохнулась! По телу пробежал озноб. Он еще несколько раз, прикладывая все свои силы, старался пошевелить крышку. Все тщетно! В погребе было пусто, ни одной палки, которую можно было бы использовать в качестве рычага. Илья спустился вниз, прижал к себе Свету и, стараясь как можно тверже, успокаивал:
-Дождемся утра. Может, кто пойдет на дачу и услышит нас. Ты только не бойся, я с тобой.
-Илюш, я не хочу здесь оставаться, я боюсь! Ну, придумай что-нибудь, ты ведь умный, - у Светы полились слезы.
На улице бушевала метель. Где-то далеко слышался протяжный вой собаки. Илья снова поднялся и стал барабанить в отчаянии кулаком по крышке.
-Эй, кто-нибудь, вы слышите? Мы здесь! Откройте! Ну откройте же!
Когда кулак перестал чувствовать боль от ударов, он спустился вниз.
-У меня ноги окоченели, я замерзла, - волнующимся от неизвестности голосом промолвила Света, вытирая слезы.
-Ты попрыгай, разомни ступни.
Они стали прыгать, хлопать в ладоши, подбадривая друг друга.
-Давай споем нашу любимую, - предложил Илья, стараясь хоть как-то поддержать Свету и не впасть в уныние самому.
-Крутится, вертится шар голубой,
-Крутится, вертится над головой, - запел Илья и подтолкнул Свету. Света нехотя начала подпевать.
-Крутится, вертится, хочет упасть,
-Кавалер барышню хочет украсть…
Они допели песню до конца.
-Нас что, не будут искать? - очнулась Света.
-Утром уж точно будут! Только бы догадались, где мы, - с покинувшей надеждой, но еще достаточно уверенным голосом сказал Илья.
Они съели все яблоки. Стоять уже не осталось никаких сил. Был момент, когда Свету покинуло душевное равновесие, и она, рыдая, металась в истерике вдоль стен, ногтями царапала стену и кричала:
-Я не хочу умирать! Мама! Мамочка! Я не хочу умирать! Люди! Помогите! Мамочка-а-а-а…!
Илья мужественно держался до конца, не терял самообладание и как мог утешал Свету.
Истратив все душевные и физические силы, они, обнявшись и свернувшись клубочком, лежали на земляном полу.
Пятый день мела пурга. Все спасательные службы города были брошены на поиски ребят. Были прочесаны все подвалы и чердаки, оповещены все жители. Родители сходили с ума.
Когда их нашли, они лежали, свернувшись калачиком, в объятиях друг друга. Они были вместе! Никто уже не посмеет их разлучить…