Встреча

ВСТРЕЧА

Посвящается памяти брата

Тебя я вечно буду помнить,
Останусь жить.
Первой трепетной любовью
Всю жизнь дорожить…

-Давай, давай, давай…- склонилась над роженицей акушерка в ослепительно белом чепчике.
-А-а-а, не могу больше, - мучилась от боли Лера. Перед глазами плыли разноцветные круги. Казалось, что ребенок пытается встать на ножки, разорвать в клочья живот и выбраться на волю, но его принуждают выйти другим путем.
-Лера, послушай меня! Отдохни. Как начнутся схватки, собери всю свою энергию, направь ее на живот и со всей силой выдавливай, выдавливай, а я руками помогу. Только в голову не напрягайся, сосуды порвешь, зрение пострадает. У тебя хорошее раскрытие, все будет нормально. Вон какой красавец идет, голова уже показалась. Делай, как я тебе говорю. Слушай внимательно все мои команды.
В двадцатисекундных промежутках между схватками Лера успевала заснуть. Вся жизнь, кадр за кадром проносилась в ее сознании…

Общий вагон. Разгар лета. Душно. Ядовитый запах пота. Я лежу на второй полке, как барыня, одна. Все места забиты людьми, по двое, по трое, на самой верхней - смельчаки. Меня пожалели, я одна, без взрослых и мне всего четырнадцать. Поезд плетется и тормозит на каждой станции. Бесконечная дорога к встрече. Я еду к сводному брату, которого ни разу не видела.

Из письма брата: «Сестричка! Я знал, что ты вырастешь и найдешь меня. Я ждал и надеялся. Немного о себе. Учусь в институте на первом курсе. В своем письме ты спрашиваешь, хочу ли я встретиться? Конечно, хочу! У нас с тобой есть бабушка и дедушка в деревне. В июне, сразу после экзаменов, я буду у них ждать тебя. Приезжай!…»

Живет себе девочка, живет и вдруг начинает мечтать о старшем брате. Придумывает ему внешность, характер. Конечно, он будет самый красивый, умный, самый благородный и смелый, самый, самый… И обязательно будет защищать сестру, как же без этого, без этого не бывает старших братьев. Бредовая, казалось бы, мечта. Он прочно поселяется в ее душе, и ей уже не так одиноко. Мысленно она хвастается им перед  подружками.
Поделилась она однажды своей мечтой с бабушкой, а та возьми и брякни:
-Да есть же у тебя брат по отцу. Мать увезла его к себе на родину, давняя, нашумевшая история. Он на четыре года тебя старше, Владом зовут, Владислав то есть. Позвони отцу, он тебе адрес скажет, - удалилась бабушка в воспоминания…
Не может быть! Разве мечты сбываются? Лера была не в себе от счастья! Ни с того ни с сего она начинала прыгать на одной ножке и, улыбаясь сама себе, бормотала под нос песенку, на ходу сочиняя слова и музыку. Звучало это примерно так:



Ты мечта моя, да?
Ты слеза моя, да?
Пришли ответ с утра.
За окном весна расцвела!

Я спешу к тебе, жди!
Я лечу к тебе, жди!
Хоть придется ползти
Сквозь мираж и дожди…

Прохожие с любопытством поглядывали на прыгающую через весенние лужи поющую девочку. Письмо от брата пришло с фото. Сначала оно было все обслюнявлено губами, а потом бережно положено под подушку, она ни на минуту не расставалась с ним. Уже через неделю карточка имела помятый вид, была пропитана поцелуями и слезами радости. Уговорить маму отпустить на лето в деревню к брату не составило труда. Леру посадили в общий вагон и отправили в будущее…

-Лера, очнись! - хлопала по щекам акушерка. - Не засыпай, нельзя спать! Слушай меня. Набери воздуха побольше и дыши медленно глубоко всей грудью. Кислород нужен тебе и малышу, ему тоже трудно, он старается. Помоги ему! Как начнется, вдохни, держись за коленки и на себя их… Ну, давай, давай, давай… - и акушерка навалилась всем телом на живот роженицы, выдавливая ребенка.
-Мама-а-а! - орала Лера, тужась изо всех сил, которые были на исходе.
Двенадцать часов схваток по времени можно приравнять к году жизни. Тело сжимали в тисках, в животе орудовали ножом. Боль отпустила. Она руками намертво держалась за края железного стола, не в силах разжать пальцы. Яркий свет прямо в глаза. Сон. Она видит бегущего к горизонту волка с густой лоснящейся шерстью. Временами он останавливается, садится на задние лапы, поднимает морду и протяжно, тоскливо воет. Зов смерти.

Поезд остановился на полустанке с забавным названием Валуи.
-Девочка, тебе же выходить! Живо собирай вещи, минуту стоим! Совсем про тебя забыла! - проводница сгребла в охапку маленький старенький рыжий чемоданчик вместе с девочкой и чуть ли не сбросила на перрон с тронувшегося поезда.
Рослый худощавый дед смешно смотрелся рядом с пухленькой маленькой бабушкой на пустом полустанке. Стоят себе под ручку, как два переплетенных между собой дерева, надежные и мудрые. Дед смуглый, как цыган, а бабушка - белый одуванчик. Только глаза одинаковые: морской волны и добрые. После трогательного знакомства Лера узнает, что Влад приедет только через три дня, может, два.
Целый день бабушка Таня водила внучку по всем соседям и показывала ее как неожиданное чудесное приобретение, свалившееся на головы ошалевшим от радости старикам. Дед Паша приходился родным дядей отцу Леры и Влада, своих детей у стариков не было. Можно себе представить, с какой силой обрушился водопад любви и нежности на появившуюся в их жизни внучку. После расспросов о каждом прожитом дне за четырнадцать лет Леры, старики, наконец-то, угомонились. Деревня отошла ко сну. Одна лишь Лера таращилась в темное окно, не до конца прикрытое выцветшей ситцевой шторкой. Наблюдала, как луна выползала из-за дерева. Как протянуть еще целых два дня до встречи?
Неожиданно во дворе раздался грохот штурмуемого кем-то забора. Залаял пес по кличке Грей с веселым нравом и загнутым кавычкой вверх хвостом.
-Это Влад, окаянный, приехал, - пробормотал спросонья дедушка Паша, шаря ногой под кроватью в поисках ботинка.
Лера, затаив дыхание, слушала возню в соседней комнате. Наконец, дверь открыли. Обняв деда и нежно прижав вскочившую с кровати бабушку, Влад поцеловал каждого три раза, как полагается по русскому обычаю. И солнцем вкатился в комнату.
-И где тут моя сестричка? Показывайте!
Лера натянула на нос одеяло, прилипнув к спинке дивана. Как волчонок, оторопело смотрела на брата. Так и есть: самый красивый, самый веселый и обаятельный, самый, самый… Солнечная улыбка Влада зажгла свет в комнате и развела костерок в сердечке Леры. Очень скоро он превратится в пожар.
-А ну, вставай! Давай, давай, нечего дрыхнуть! На том свете выспимся!
Одним рывком Влад скинул с сестры одеяло, бедное тело Леры в маечке и трусиках от стеснения не успело забиться в расщелину между половинками дивана. Он, как куклу, взял ее за плечи и поставил перед собой. Тоненькие ручки сестры беспомощно болтались плетьми, глаза не в силах были посмотреть вверх.
-И правда, на меня похожа. Тоща немного, ничего, откормим, - Влад пальцами приподнял подбородок и, нагибаясь, стал лукаво заглядывать в глаза Леры.
-Ну, здравствуй, сестричка! - хрупкая девочка затерялась в объятиях брата.
-Пошли есть. Всю дорогу желудок пищал и работал вантузом, - пояснял по дороге в летнюю кухню Влад, ведя за собой Леру, едва успевшую прихватить халатик со стула. Энергии Влада хватило бы на целый состав поезда. Он так и будет в ее жизни тепловозом, а она маленьким вагончиком следовать по его стопам и воплощать все его советы и пожелания в жизнь. Он был не по годам мудр и разносторонен, торопился жить и учил других.

-Врача, срочно врача! - взывал испуганный голос акушерки к пустому коридору.
Пересменка. Никого нет.
-Лерочка, доченька, у тебя схватки вялые. Поднажми, родная. Только не спи! Подожди немного. Сейчас врач придет. Слышишь? Не спи! Укольчик стимулирующий сделаю, - быстро принимала решения добрейшая пожилая акушерка.
Двадцать секунд. Опять волчья морда со светящимися зелеными глазами, замораживающими душу. Волк бежит к горизонту, где стоит человек в воронке розового света. Кто ты, светящийся человек?

Из последнего письма брата на втором году службы в армии:
«Лерунь, милая, ну не надо так изводиться. Займи себя чем-нибудь, совсем не читаешь, в школе дела плохи. Зачем мне жена неуч? Учил же я тебя: все в жизни надо уметь, все нужно попробовать, найти себя и радоваться. Нельзя горевать, хандра ведь любит поселиться в человеке. Гони ее прочь! Остался всего год. Раз, два - осень прошла, три, четыре - зима миновала, пять, шесть - весна пролетела, семнадцать, восемнадцать - мы вместе навсегда! На твоем курносом носу скоро от слез поганки вырастут, я же потом замучаюсь их сушить. Помнишь, как ты в лесу все подряд грибы собирала. Эх ты, бестолочь, родная. Готовь удочки к лету. На вахту пора заступать. Позднее допишу…»
Письмо было отослано адресату друзьями по роте. Влад погиб, неся службу, при очень темных обстоятельствах, в день своего рождения. До конца службы оставался ровно год… В гробу он лежал весь седой, красивый и спокойный, повзрослевший на несколько десятков лет. Сопровождающие его майор и рядовые солдаты не проронили ни слова. Тайна его смерти останется вместе с ним. Его мать сойдет с ума.

Летом в деревню к родственникам съезжается молодежь из разных городов России. Лучше не придумаешь - провести лето в деревенской глуши. Запах свободы, простора и свежего ветра, разносящего с полей аромат гречишного меда и ржи.
Я лежу с Владом на малюсенькой печке метр в длину, а в ширину вдвоем тесно, ноги упираются в потолок. Влад шутливо пытается сбросить меня на пол, мне приятно сопротивляться.
-Почему мы не можем пожениться? - задаю вопрос в лоб.
-Глупенькая. Во-первых: мы брат и сестра.
-А во-вторых?
-А во-вторых, дети могут уродами родиться.
-А мы без детей.
-Дурочка! Без детей неинтересно. Кого учить будем? Перед кем свой ум выставлять? Да и скучно без детей-то.
-А ты меня учи.
-Да ты мне уже, как горькая редька, надоела. Ничего не соображаешь, объяснять все надо. Ты зачем опять за мной следила?
-Когда? - покраснела Лера. Если брату удавалось оторваться от бдительного ока сестры, он до позднего вечера с другом носился по гостям. А она ждала его, сидя на лавочке или в кустах, когда он нагуляется и соизволит вернуться домой. Без него не ложилась спать.
-Когда. Тогда! Я видел тебя в кустах. Перед Димычем неудобно было. А то бы ка-а-к врезал…
-А ты почему матом ругался?
-Ты еще указывать мне будешь, малявка! - Влад навалился на сестру и нежно  поцеловал в губы.
-Ты что, сдурел?
-Сама напросилась.
Лера, как ошпаренная, соскочила с печи и рванула на огород, оставив по дороге сбитого ею петуха в растерянности. Что за чудеса? Почему все внутри пылает? Что это? Отчего так стыдно и хочется петь?
Качаясь в гамаке между старыми яблонями, Лера напевала песенку благодарному слушателю:

           Ты зайди за мной
И побудь со мной.
Рядышком постой
Родненький ты мой…

Грей лежал на боку, вывалив от жары язык и вытянув лапы, иногда во сне подвывал.
Вечером Влад предложил сестре съездить к тетке в соседнюю деревню, в клубе должны были показывать кино. Они выкатили из чулана велосипед времен дедушкиной молодости и двинулись в путь. Лера сидела на железной раме, и на каждой кочке ощущала все свои кости, сжимала зубы и терпела боль. Ведь она рядом с братом, и он ее везет. А Влад всю дорогу кряхтел и ворчал:
-Ты только с виду тощая, а тяжеленная, как мешок с … Может ты специально все запасы на зиму в живот затолкала?
-Давай я пешком пойду! Останови, - надувала губы Лера.
-Да сиди уж. Засветло бы добраться, - смягчался он.
Кое-как они все же добрались. Лера с гордостью стояла возле клуба и надменно поглядывала на девчат, видя, какой нескрываемый интерес они проявляют к ее брату. Ревнивая струнка зазвенела под лопаткой. Влад с удовольствием представлял сестру друзьям. После кино Лера потеряла из виду брата и прибилась к странной, подозрительной компании подростков. Она не могла сама сориентироваться и отыскать нужный дом в незнакомой деревне. Так до конца и не поняла, как оказалась в поле у стога сена и что собирались делать ребята. Вдруг откуда-то появился Влад, со злостью вытащил ее из компании и пинками, сильно ругаясь, приволок домой. Лера искренне ревела, но было очень приятно заступничество и беспокойство брата.
Утром в свою деревню возвращались молча. Только к обеду Влад остыл и, полеживая на диване, бросал указания сестре:
-Сгоняй-ка в магазин за сигаретами.
-А ты без меня никуда не уйдешь? - Лера, как преданная собачонка, вилась у ног хозяина и с радостью бросалась выполнять любое его желание. А ему нравилось быть хозяином.
-Не уйду, не боись, мышонок, - последние слова прозвучали на нотке нежности.
Влад частенько, посылая куда-нибудь Леру, сматывался с Димычем к девчонкам. А Лера слонялась по огороду и жевала кислый крыжовник, мечтая заболеть дизентерией и умереть. Вот тогда он поплачет!
Однажды, чтобы узнать, будет ли Влад встревожен ее отсутствием, Лера, обидевшись на какой-то пустяк, убежала в поле. Пролежала на земле среди колосьев целый день. Как он разыскал ее? Каким чутьем? Бил больно, мотивируя тем, что старики не находили себе места. Лера не плакала, была виновата. Теперь она спокойна, Влад к ней неравнодушен, волнуется.

-Да что ты будешь делать! Лера, девочка, не спи! Нормально же все было, - появившиеся врачи боролись за жизнь матери и ребенка.
-Как же вы девчонку-то прохлопали?
-Да ведь без патологий была. И схватки сильные, частые. Потом вдруг пропали…
Лера слышала голоса, доносившиеся откуда-то из трубы.
Двадцать секунд. Волк приближался к человеку. Осталось два прыжка, и она увидит, кто это.
-Владичка, это ты? - у Леры нарушился сердечный ритм. Сбилось дыхание.
-Что с тобой, родная? - ответил брат, находясь в лучах розового света.
-Я не верила, что тебя нет. Я никогда этому не верила! Мне ведь только через месяц сказали, боялись за меня. А я все равно не верила! Владенька, миленький мой, как мне без тебя тяжело! Сердце ноет. Я хочу быть с тобой! Возьми меня к себе, пожалуйста. Не оставляй меня, любимый. Не хочу я без тебя!
-Не торопи время. Я жду тебя. Обещал же, мы будем вместе. Сына вырасти. Ему ты нужней.
-У него бабушка есть.
-Не говори глупостей. Какой же ты еще ребенок, родная моя. Ну, вот и свиделись. Не горюй! А теперь возвращайся. Тебя ждут. За меня не волнуйся, мне хорошо здесь. Я всегда рядом с тобой.

Детский крик оглушил родовой зал. Вздох облегчения.
-Ну, слава Богу, разрешилась. И в сознание приходит, пульс в норме. Откуда только силенки взялись. Сама-то ведь еще ребенок. А мальчонка сильный, вон как орет. Кричи, кричи! Порадуй мать.

Лето пролетело за один день. Первым уезжал Влад. Лера вросла в перрон. Слезы прожигали кожу. Дед стоял молча, руки по швам. Бабушка украдкой смахивала слезу. А Влад, опустив окно в вагоне, смеялся, махал рукой всем, кто пришел его проводить. А таких набралась как раз половина всех провожающих. Влада любили. Суматоха. Все что-то кричат. Его плохо слышно. Жизнерадостность Влада вселяла в людей надежду и создавала мечты. Таких не забывают! Он отыскал в толпе глазами Леру и ободряюще прокричал:
-Ну, ну, выше нос! Хвост трубой! Все будет хорошо. Я жду тебя. Расти быстрей!
Когда стук колес растворился в воздухе, Лера, никого не стесняясь, рыдала взахлеб. Это было первый и последний раз, когда она плакала, провожая любимых. Плохая примета.
Бабушка Таня ушла за внуком через две недели, так и не узнав о его смерти. Дед не смог ей сказать…