Прозрение

ПРОЗРЕНИЕ
               
                Посвящается памяти Юленьки

Было это или не было, теперь трудно сказать, спустя годы. Порой мне кажется, что происходило это во сне, в красивом сказочном сне с чудесами и удивлениями. Настолько прошедшие события мне видятся неземными и не реальными. Но почему же тогда я стала совсем другой, поменялось мое мировоззрение, отношение к людям? Я стала смотреть на все другими глазами, воспринимать мир, почти как она? Значит, все-таки она была? Была явлением в моей жизни, а не просто запоминающимся человеком. Иначе бы не тосковала так моя душа по ней, и не щемило сердце от воспоминаний…

Начало июня. В библиотеке, где я работаю, ремонт, всех отправили в отпуск. Я стояла у светофора в ожидании зеленого света, как возле себя услышала спокойный ласковый голос:
-Сегодня много машин. Помогите мне, пожалуйста, перейти улицу.
Обернувшись, я увидела девушку лет двадцати, небольшого роста, до моего плеча еле доставала. С белыми короткими волосами и огромными голубыми глазами. Она смотрела мимо меня, но обращалась ко мне. Я не поняла ее просьбу, и она почувствовала мое замешательство.
-Я не вижу, - и она протянула мне свою руку.
Я взяла ее ладонь с маленькими пальчиками, и мне стало не по себе. Я вдруг почувствовала огромную ответственность за этого слепого человека, доверившего мне свою жизнь. Мы перешли дорогу, но мне не хотелось выпускать ее руки. И мы продолжали идти вместе. Мне уже не надо было куда-то спешить, заботы остались позади. Я нужна была ей, и это меня радовало. Рядом с ней я ощутила себя в другом мире, в мире, в котором жила эта слепая девушка. Я чувствовала прикосновение тайны, которую она знала, и желание девушки поделиться со мной этой тайной.
-Впереди аптека. Может, зайдем? Здесь вкусно готовят чай из трав, - предложила она.
Я с удовольствием согласилась. Удивительно, но никто вокруг не замечал ее слепоты. Выдавала только походка: она ходила медленно и осторожно, ставя носки врозь, как балерина.
-Меня зовут Люба, - представилась она.
-Вера, - я крепче сжала ее ладонь.
Лет на семь я была старше ее. Открытостью души она сразу же расположила к себе. Ее беззащитность вызывала во мне желание оберегать и заботиться о ней. Люба не стала рассказывать, где живет, сказала только, что с родителями, больше я не стала задавать ей вопросов. Мы стали ежедневно встречаться на углу одного дома на перекрестке, где и расставались. Гуляли по улицам города, заходили в магазины, выбирали сувениры на день рождения ее друзьям, могли долго искать экзотический соус, который любил ее папа, пили ее любимый томатный сок и играли в игру «угадай». Люба описывала внешность и одежду идущих навстречу людей, а я говорила, угадала она или нет. Сначала я думала, что Люба немного видит, потому что угадывала она каждого третьего. Но со временем я узнала, что слепой человек начинает чувствовать мир совсем иначе, у него обостряется слух, обоняние, осязание. Например, взяв человека за руку, она безошибочно определяла цвет его глаз, волос, добрый он или злой.
-Хочу послушать тишину, - сказала однажды при встрече Люба. - Для меня не существует стен, дверей, перегородок. Я слышу любой шорох, у меня постоянный шум в голове. Порой мне кажется, что я превращаюсь в животных: в собаку с ее чутьем, в кошку, которая видит в темноте, в летучую мышь, определяющую расстояние до предметов. А кожа стала такой чувствительной, что я ощущаю тепло рядом стоящего со мной человека. Я знаю одно место, где живет тишина. Пойдешь со мной?
-Конечно, когда?
-Завтра. Будет хорошая погода. Я буду ждать тебя в девять утра.
Меня не удивляли ее точные прогнозы, она напоминала мне барометр. Но только я знала, как перед плохой погодой у нее болели глаза, ее мучили сильные головные боли. Она берегла родителей и скрывала это от них.
До окраины города мы добрались на автобусе, полчаса пешком, и мы в поле.
-Наконец-то мы дома, - выдохнула Люба и села в траву.
-Ложись, - предложила она и осторожно легла, поглаживая руками бархатную траву.
Маленькая, хрупкая, в голубых джинсовых шортах на лямках и голубой футболке, она была похожа на морскую капельку, которая по ошибке упала с кисти художника вместо моря на зеленое поле. Я легла рядом, касаясь головой ее волос, в которых запутались солнечные зайчики, так они блестели и переливались.
-Я знаю одного мальчика, - начала рассказывать Люба, - который постоянно повторяет: «Надо готовиться к плохому, хорошее не наступит, ждать нужно только плохого. Все люди злые и хитрые». Откуда, откуда у шестилетнего ребенка нет веры в добро? Где детская непосредственность и наивность? Он совсем не умеет радоваться, не смеется, не играет с детьми. Сидит, тепло одетый, на лавочке у подъезда и боится выйти со двора: вдруг его собака укусит или дядя плохой обидит. Он заранее всего боится, боится простудиться и заболеть, хотя постоянно болеет. Боится скатиться с горки и сломать ногу. Сидит на лавочке, как старичок, и сетует на жизнь. Я пыталась с ним заговорить, но он сказал, что мама запрещает ему с кем-либо разговаривать. Вот его мне жаль больше всего: он видит мир и не радуется ему, появился на свет и боится жить. Это очень страшно - бояться жить. 
-Люба, а когда ты потеряла зрение?
-Три года назад упала и ударилась головой об угол кровати, потеряла сознание. Очнулась слепой, редкий случай. Я тебе вот что скажу: сначала не хотелось жить, затем истерика, апатия. Потом явилась ко мне Пресвятая Богородица, коснулась рукой моей головы и сказала, что я буду видеть, но по особому, не как все. Сейчас я понимаю, что она имела ввиду. Я вижу больше и глубже вас, зрячих, я вижу человеческие души. Знаешь, каких цветов души добрых людей?
-Белые, - первое, что взбрело в голову, сказала я.
-Нет, не угадала. У каждого человека она разная: у одного голубая, у другого нежно-бирюзовая, небо бывает такое осенью в ясную погоду, розовая, желтенькая, светло-фиолетовая…
-А у меня какая? - перебила я, затаив дыхание.
-У тебя голубая, - назвала цвет моей души Люба.
-Люба, а что твои родители? - осторожно затронула я запретную тему.
-А что родители, мама по ночам плачет, переживает, папа говорит, что надо жить в любом случае и при любых обстоятельствах. Я не могу им объяснить, что по-своему счастлива в мире, который открыла для себя и постоянно нахожу в нем что-то новое и новое. Ты слышишь, как под нами бегают муравьи?
-Нет.
-А я слышу. Я вижу такие цвета, которые раньше не замечала, а о некоторых даже представления не имела. Скажу тебе по секрету, я начала рисовать. Папа назвал мне цвета красок в коробке, я запомнила, по ночам рисую все, что хочу  увидеть.
-Ты мне покажешь?
-Обязательно.
Меня удивляло, сколько в этой слепой девушке было мужества, любопытства, добра и любви к людям. Она была увлекающимся и многогранным человеком. Освоила азбуку слепых и много читала, обладая способностью запоминать наизусть страницы текста. От нее я узнала много интересного. Как жаль, что наше знакомство длилось всего одно лето. Это так мало!
Мы лежали в поле на траве  и слушали тишину. Люба говорила, что тишине аккомпанируют звуки стрекота кузнечиков, ласковое пение птиц и дуновение ветра. Оказывается, ветер с каждой части света дует с разными звуками: с севера - с одними, с юга - с другими.
-Посмотри на небо. Облака напоминают лошадку, - произнесла Люба.
-Но на небе нет облаков? - удивилась я.
-Я знаю, что нет, а ты представь! Теперь видишь? Кого ты видишь? Кого ты хочешь увидеть?
Я смотрела на безоблачное небо и думала: «Действительно, это же так просто! Кого я хочу увидеть?»
-Вижу жирафа, у него длинная шея и маленький хвостик с кисточкой. А вот он превращается в носорога. А вот профиль старика с бородой, она становится все длиннее и длиннее. Да это же Старик Хоттабыч! - воскликнула я.
-А теперь у него появляется шлем на голове и становится он Черномором. Видишь? - спрашивала Люба, увлекая мое воображение все дальше и дальше за своим.
-Смотри! В небе появилась стайка снегирей! - опять оживилась Люба.
-Какие снегири летом?! И стайками они в поле не летают, - возразила я, наткнувшись на собственный предел воображения.
-Да ты что, слепая? Смотри внимательно! - твердо отстаивала Люба снегирей в небе.
-А, так это вон та стайка? - закрыла я глаза. Передо мной поплыли разноцветные мыльные пузыри. - Да, да, у них брюшко красненькое. Точно, снегири!
Мы засмеялись. Нам было легко вдвоем, мы придумывали себе мир и жили в нем. Вечером подолгу простаивали на углу дома не в силах расстаться. Почему-то она не хотела приходить ко мне и не хотела показывать свой дом. Это было ее желание, и я была не вправе оспаривать его.
Однажды Люба повела меня в старую часть города, с узенькими улочками и двухэтажными деревянными домами. Для нас это был древний город с замками и рыцарями, с каретами и дуэлями.
-У меня назначено свидание с одним очень красивым и отважным рыцарем, а живет он в соседнем подъезде. Он всегда здоровается, когда проходит мимо…, - тяжело вздохнула Люба, незаметно проговорившись.
-Стой, в каком подъезде? Мы же…, - и тут я поняла, Люба поделилась своими чувствами. Она любила юношу, но не решалась открыться ему. Мне стало очень грустно оттого, что этот парень не догадывается, мимо какой удивительной девушки он проходит.
Как-то, гуляя вечером по городу, мы забрели в парк и сели отдохнуть на скамейку. Прохладный августовский вечер. Повсюду запах цветов-бархоток.
-Люба, а кем бы ты хотела стать?
-Хотела быть врачом и матерью, - не задумываясь, ответила Люба. - Есть у меня надежда, что врачи что-нибудь все-таки придумают и вернут зрение.
В ее голосе чувствовалась слабая надежда, но она теплилась, как тлеющий уголек. Она верила в чудо.
-Непременно придумают! - мне очень хотелось ее поддержать.

И вот однажды, подойдя в назначенное время к углу дома, я не увидела Любу. Нервничая, прождала ее до вечера, но она не пришла. Несколько дней подряд я подходила к месту наших встреч, но не заставала ее. Подсознательно почему-то я знала, что больше никогда ее не увижу, что в последнюю нашу встречу она прощалась со мной навсегда. Что произошло? Куда она пропала? Я терялась в догадках, ведь я не знала, где она живет. Стала наводить справки, но никто ничего не слышал о слепой девушке. Что это, сон, наваждение? Но меня тянуло на угол дома, и я время от времени продолжала подходить к нему, встречаясь с пустотой.

В тот последний день мы встретились утром, как обычно. Люба показалась мне возбужденной и немного рассеянной, о чем-то напряженно думала.
-Идем на речку ловить золотую рыбку, я знаю, где можно ее поймать, (уже получалось, что не я водила ее гулять, а она меня).
Ловить так ловить. Уже у речки я все же поинтересовалась:
-А зачем нам рыбка?
-Как зачем? - искренне удивилась Люба. - Попросишь ее о чем-нибудь.
-А ты?
-Сначала мы для тебя ее поймаем, для меня как-нибудь в другой раз, - ответила она легко, усаживаясь на невысоком откосе у самого берега. Она была как никогда весела, смеялась, шутила и читала наизусть Есенина, стараясь не показывать мне свою тревогу. На какое-то время она замолкала, уходя глубоко в себя, в свои мысли, что-то ее беспокоило.
-Ты не загадывай мелкое желание, а сразу такое, которое, как тебе кажется, вряд ли исполнится, - советовала она мне.
Я держала воображаемую рыбку в руках, дула на свои ладони, как она меня учила, и шептала губами желание, о котором мечтала больше всего на свете: чтобы к Любе вернулось зрение. Я хотела для нее чуда, потому что она была чудом в моей жизни, появилась, словно всплеск волны, и так же неожиданно исчезла.
-Ко мне сегодня во сне опять являлась Богородица и звала за собой, - очень серьезно сказала Люба, сложив ладошки на груди и опустив голову. - Как ты думаешь, зачем я ей понадобилась?
-Не знаю, - сказала я первое, что пришло на ум, не находя ответа. - Может, ты ей нужна? Не ко всем же она является, мне вот ни разу.
-Погладь меня, - неожиданно попросила Люба.
-Я здесь, здесь, с тобой, не бойся, - я гладила ее руку, не в силах сдержать свое волнение. Она боялась остаться одна, а мне не хотелось с ней расставаться…
На следующие выходные мы планировали посетить Африку. В своих фантазиях мы путешествовали по разным странам и эпохам. Люба достаточно хорошо знала географию и историю, и я с огромным интересом слушала ее, каждый раз удивляясь ее эрудиции. Она никого не винила в своем несчастье и интересовалась всем, что происходило вокруг. Я читала ей газеты и журналы, чтобы она была в курсе всех событий. Меня поражало ее желание помочь людям, что-нибудь для них сделать и сделать немедленно, не откладывая на завтра. Как-то я сказала, что слоны приносят счастье. На следующий же день она подарила мне резного из сандалового дерева слоника на счастье.
На реке мы пробыли до темноты. А на следующий день она не пришла…
Каждый год в день ее исчезновения стоит прекрасная солнечная погода. Сначала на автобусе, потом полчаса пешком - и я в поле. Слушаю тишину, держа в руке слоника…