Возвращение колымского мамонта. 36. Степан Горохов

СТЕПАН ГОРОХОВ В ЯПОНИИ

   Точно по расписанию самолёт «Аэрофлота» приземлился в аэропорту Токио. Российских учёных, прилетевших из Якутска на международный конгресс,  посвящённый очередному  юбилею изучения мамонта, встретил седоволосый пожилой мужчина невысокого роста. Член организационного комитета господин  Уэхара неплохо говорил по-русски  и быстро разобрался в нештатной ситуации, возникшей не по его вине.

- Господа учёные, я вижу у вас очень представительная делегация. А у нас заявлено только два участника – это профессора Кусов и Мазур. Всех остальных, к величайшему сожалению, в списке у меня нет.

 Из группы учёных вперёд выступил высокий молодой человек в светлом костюме и в тёмных очках. Короткая стрижка его отличала от всех остальных.- Извините, господин Уэхара, два дня назад мы  подали дополнительную заявку на доклад  Степана Горохова «Путешествие во времени или встреча с живыми мамонтами в естественной среде их обитания», — сказал он по-японски и показал на Степана. – Это сенсационный материал о том, чего наука ещё не знает: рассказ очевидца о жизни и гибели этих животных.

Представитель оргкомитета сначала даже растерялся. Осмотрев с головы до ног молодого человека европейской наружности, он быстро нашёлся и заговорил совсем о другом.

- О-о, это потрясающе, какой у вас великолепный  японский! Я с таким  встречаюсь первый раз в своей практике, хотя по образованию филолог – специалист по русской литературе. За свою жизнь я видел немало людей, знающих наш язык, но такого…

Он не смог подобрать нужного слова, но почти сразу продолжил. Его голос прозвучал даже уверенней.

- Извините, господин Соколов, за нескромный вопрос, но не задать его я просто не могу.   Где вы научились так  прекрасно говорить?

Поблагодарив  за лестный комплимент, Соколов сказал, что языком он занимается с детства  и этим  обязан своим родителям.

- Хорошие у вас родители, очень хорошие. Дай Бог им здоровья. Так, кажется, у вас говорят. А эта замечательная русская фамилия вам  тоже  досталась от родителей? – спросил Уэхара. — Насколько я знаю русский язык, она образована  от слова сокол. Первый раз  с сильным русским мужиком  Соколовым я встретился в рассказе Михаила Шолохова «Судьба человека», а теперь вот вы второй мой знакомый  Соколов. Но это, так сказать, небольшое лирическое отступление. А теперь о деле. На конгресс приняты только те материалы, которые поступили  не позднее шести месяцев назад. В положении о конгрессе был указан последний срок их подачи. Из всех поступивших материалов Оргкомитет отобрал только лучшие работы и для их авторов устроил настоящий праздник науки. А кто не уложился в наш регламент, сюда, естественно, не попал.

- А что, господин Уэхара, исключений не бывает? По-моему, любой регламент можно изменить.

- Господин Соколов, это общее правило для всех. Но, раз вы уже  приехали в нашу страну без приглашения организаторов конгресса, то я советую господину Горохову обратиться к председателю организационного комитета профессору Коноэ. Только он сможет решить ваш очень сложный вопрос.

Уэхара был искренен и сказал даже больше, чем должен был сказать приехавшим без приглашения.

- Вас, господа, я попрошу за мной, — он поклонился Кусову и Мазуру, — а вы, господин Соколов и господин Горохов, добирайтесь на такси. Наша машина рассчитана только на пятерых. У нас в стране очень строгие правила дорожного движения. Ещё раз извините.

Он низко поклонился и направился к  выходу.

Председатель организационного комитета профессор Коноэ знал о сообщении Горохова. Факс  из России лежал у него на столе. Большой опыт работы в науке подсказывал ему, что у  этого русского действительно может быть сенсационный доклад. Но дисциплина и существующие каноны не позволили ему отступить от принятых правил, поэтому на факс из России он просто не ответил.

- Покажите, пожалуйста, тезисы вашего доклада. Я хочу их просмотреть.

Соколов перевёл Горохову,  и тот отдал профессору папку с переведённым на английский язык докладом. Полистав бумаги, Коноэ попросил их подождать в приёмной.

- Я сейчас посоветуюсь с членами организационного комитета, и мы примем решение.

Минут через двадцать их пригласили к председателю. В этот раз он встретил их стоя, и низко поклонившись, сказал:

- Господин Горохов, учитывая то обстоятельство, что у вас очень неординарный материал, организационный комитет разрешил в порядке исключения, принять вам участие в работе нашего конгресса. Вам будет предоставлено слово на пленарном заседании. Желаю успеха.

- Большое спасибо. Я потрясён вашей отзывчивостью и  вниманием.

Горохов жал Коноэ руку, хлопал его  по плечу и от счастья даже прослезился. От напряжения, в котором он находился  последние дни, у него стали сдавать нервы, чего раньше он за собой  не наблюдал.

- Но на будущее учтите, что нужно быть дисциплинированным, — освободившись из объятий этого русского азиата, как про себя он назвал Степана, Коноэ продолжал. — Науку могут делать только высоко организованные люди. Этому я постоянно учу и своих студентов.

Он строго посмотрел на Горохова, и в  выражении его лица тот увидел что-то вроде улыбки. Никаких компромиссов у Коноэ обычно не было. Пожалуй, – это был первый случай в его практике, когда он сделал исключение из правил.

- А гостиницу и  организационный взнос, к сожалению, мы оплатить не можем. Это за ваш счёт. В нашей смете нет  ни одной зарезервированной иены. Господин Горохов всё =  до встречи на конгрессе.

Горохов и Соколов поселились в гостинице, стоявшей в одном квартале от Национального института по изучению мамонта, в котором должен был проходить этот представительный международный форум. Было свободное время, и Соколов решил показать Степану город. Гуляя по Гиндзе, они встретили два огромных световых табло с изображением мамонта. На одном, как перевёл Соколов, говорилось об открытии международного конгресса по изучению мамонта. 

Открывать его должен был министр науки и передовых технологий.  На другом световом щите мамонт медленно шёл по степи, срывая ветки мелких кустов. Увидев мамонта, Степан остановился как вкопанный. Широко открытыми глазами он уставился на световой щит и смотрел на него, как на какую-то диковинку. Ему показалось, что мамонт его приветствует. 

В какой-то момент он покивал ему головой. Теперь Степан ждал, что же будет дальше. Прошло несколько минут, а он, как загипнотизированный, стоял и смотрел на цветовое табло, по которому разгуливал мамонт. Скоро Соколову стало ясно: уходить отсюда Степан не собирается.

- Это тот мамонт, который провалился в болото, — после продолжительного молчания сказал Степан. – Я  о нём только собираюсь рассказать, а он уже гуляет по городу.  Не ожидал здесь увидеть такого. Ты заметил, он меня приветствовал?

На надписи, которую прочитал Соколов, было написано, что доктор Юкио Микимото,  специалист по генной инженерии занимается  клонированием мамонта. Сейчас он готовится к клонирование Сибирского мамонта и в ближайшее время этот эксперимент будет проведён в его клинике.  А внизу был указан номер телефона, по которому каждый желающий мог позвонить и узнать все подробности предстоящего эксперимента. Соколов  тут же набрал номер телефона.

На их звонок сразу ответили. Воркующий женский голос ему сказал, что доктор Микимото сейчас занимается подготовкой мамонта к проведению этого серьёзного эксперимента.

- В данное время весь  мамонт обвешан датчиками, снимающими основные показатели его жизнедеятельности, — доносилось из телефона. — И как только его состояние войдёт в расчётную фазу, доктор Микимото начнёт его оживлять. Если эксперимент пройдёт успешно, он возьмёт у мамонта живую клетку и только после этого займётся непосредственным клонированием. За результатами клонирования следите, пожалуйста, на нашем световом табло, — сказали на другом конце провода и, поблагодарив за  внимание, повесили трубку.

- Нам надо обязательно встретиться с доктором Микимото, — загорелся Степан. – Давай позвоним ещё раз, узнаем его адрес. Владимир, объясни ей, что мы приехали на международный конгресс по изучению мамонта. Много чего знаем о жизни этих исполинов и можем доктору Микимото оказать  помощь.

В этот раз женщина была более лаконична. Она попросила оставить свои данные и сказала, что передаст их просьбу доктору Микимото.

- Если доктор захочет с вами встретиться, он найдёт вас сам, — ответила женщина и положила трубку.

- А если он откажется от наших услуг, тогда что? – допытывался Степан.

- Тогда мы будем искать его сами. Он же не с луны свалился, значит,  кто-то его тут знает. Я уверен, он хорошо знаком научной общественности города. И,  думаю, он довольно состоятельный человек.

- С чего это ты вдруг решил? – С удивлением в голосе, спросил Степан. О Микимото они ещё ничего не знают, а Соколов  уже говорит, будто бы тот очень богат.

- Да очень просто. Раз он смог выкупить  такое огромное световое табло в самом центре города – это говорит о многом. Без толстого кошелька здесь делать нечего. Знай, каждому встречному сюда не пробиться. Ну, и подумай сам: мамонт как-то попал именно к нему, а не к какому-то другому. По-моему, это не самое доступное приобретение. Тебе так не кажется?

- Угу, — кивнул Степан. – Но для меня сейчас это не самое главное. Мне нужно встретиться с Микимото.



Возвращение колымского мамонта. 37. Конгресс
http://www.proza.ru/2012/06/11/443