Привет из Будущего, мои Дорогие...

                   

                Жаль, очень жаль, что никому не пришло в голову сфотографировать  гурьбу наших родителей, столпившихся на улице Подольской , у дверей Кишиневского сельхоза в тот день, когда их любимые чада сдавали свой первый вступительный экзамен по физике.

                Такой концентрации самоотверженных еврейских пап, мам, бабушек и дедушек не видели ни Иерусалимский, ни Тель-Авивский университеты, ни даже Одесская консерватория времен царского режима.

                                 Тем жарким августом 1972 года в большинстве советских вузов негласно действовала процентная норма поступления, в соответствии с которой евреи, составлявшие процента полтора от общей  численности населения, и должны были рассчитывать на поступление, максимум, полутора человек на поток в сто с хвостиком студентов.

                          Но случилось так, что в этой точке пространства и времени, действовали совсем другие законы. Ректор, который был в приятельских отношениях с самим Леней Брежневым, как оказалось, на эту норму просто ложил. Говорили, что  из-за жены-еврейки. Но факт оставался  фактом.

                Из общего числа поступивших с евреями могли поспорить, разве что, только молдавские кадры. Они,  также как и иудеи, собрались  активно поднимать урожайность сельскохозяйственных культур. В добавок, среди немногочисленных официальных русских и украинцев, по  знаменитой пятой графе паспорта , зачастую,  встречались такие  имена,  как Анна Израйловна и Моисей Маркович.

                    Запомнились потрясённые лица руководителей кафедры физики, собравшихся на вступительном экзамене вокруг моей скромной персоны. Волею судеб мне, частому призеру городских и республиканских олимпиад, выпал вопрос из специального доклада, который я тщательно и довольно долго готовил ещё  для университетской физматшколы.

                Отвечал на вопросы долго,  очень и очень долго. Казалось, что у любопытных профессоров прорезалась, появилась, наконец, возможность  узнать о предмете, который они преподавали, что-то свеженькое и интересное. Мне поставили высший бал, напоследок поинтересовавшись, зачем же я поступаю в сельхоз с такими обширными знаниями по физике.

                - Уф..! ,- Наконец, можно было расслабиться после бессонной ночи. Приехав накануне вечером из Тирасполя, мы с отцом заночевали в древнем студенческом общежитии. Весь августовский вечер гуляли по тенистым аллеям Проспекта Молодежи, болтая о чем угодно, кроме темы вступительных, которая , особенно за последние пару лет,  набила всем домашним изрядную оскомину.

                - Тяжело в двенадцать лет бросить любимую учебу и надрываться, работая на хозяина,- вспоминал отец жизнь в предвоенной Бессарабии.- В сорок первом, нас погнали в гетто Винницкой области, куда, умерев по дороге, не добралась дорогая мама ,  где погибли многие и многие близкие. Затем, семилетняя воинской служба на Тихом океане.

                Не успев устроиться на железных общежитейских кроватях со скрипучими панцирными сетками, мы почувствовали, что выспаться перед завтрашним экзаменом не получится. Начался кромешный ад. Клопы, видимо окончательно озверевшие от двухмесячного каникулярного воздержания, набросились на нас с неистовой всевыпивавшей яростью.

                Отдыхать, вернее выживать, пришлось уже при включенном свете. До самого утра, отец мужественно  сражался с полчищами насекомых, неизвестных мне ранее, и набегавших волнами даже при ярком свете электрической лампочки.

                           С экзамена я вышел первым . Увидев меня в дверном проеме, отец выкрикнул свое заветное желание,

                - Ну что?! Хотя бы четверка?!

                Мой ответ вызвал радостный выдох у всей толпы

                - Ну что? Что я Вам говорил?! - Кричал живописный обладатель шляпы своей полуоглушенной соседке

                - Вы посмотрите на него! А с виду и не скажешь, что еврей. Может поэтому, поэтому  пятерку поставили?!

                - Ты что?! Болван ?! Посмотри на его нос! Взгляни на его папу! Раззуй глаза, наконец, Шли Мазл !

                     - Скажите,- подбежала ко мне чья-то мамочка,- Вы не видели там моего Гришу? Его же могут завалить, даже не спрашивая. Он такой же безответный, как его папа. Боже мой! Его обязательно заберут в армию !

                - Фира, чтоб отсох твой язык, немедленно прекрати истерику, я с ними уже обо всем договорился,- истерично шептал ее субтильный супруг. Но этот шепот, к к его же ужасу , разносился на весь двор.

                    Такая же  демографическо-этническая ситуация, к прискорбию антисемитов, присутствовала и на всех остальных курсах нашего гидромелиоративного факультета.  Он подарил Израилю, Германии, Австралии, Штатам и всему остальному миру целую плеяду замечательно-интересных персонажей - от простых "советских" инженеров до выдающихся музыкантов, артистов, ученых, политиков и писателей.

                У меня в сознании в мельчайших деталях до сих пор сохранилась и удивительно четко присутствует та замечательная картина. Она существует только в исчезающе-маленькой точке августа 1972 года, фотографии которой никто никогда так и не сделал.

                На ней , живые-здоровые, присутствуют наши любимые родители. Там они гораздо моложе нас - сегодняшних, намного-намного энергичнее и радостнее. Мысленно я стою  среди тех прекрасных людей, объединенных единым чувством великой, немного смешной, но бесконечной родительской Любви. Истинно наслаждаясь их особым состоянием и светлыми надеждами, связанными с нами - самыми лучшими, самыми прекрасными, самыми-самыми дорогими, я счастливо улыбаюсь сквозь слезы и радостно кричу им,

                - Удачи и Любви Вам, мои любимые!

                С Вашими детьми и внуками будет все хорошо!

                Привет  из Будущего, мои Дорогие...