Наркоша

-Пока дорогой, вечерком увидимся!

Никогда Игорь Боровин по кличке Боров  не говорил  «увидимся» в ответ.
С одной стороны это сделать было не так легко. Сами посудите, если  человек всю ночь развлекался, бурно празднуя окончание обычных будней, то к утру он не мог разлепить век, опухших и набрякших, а также пересохших губ, силясь облизнуть их сухим языком. С другой стороны не было в нем дикого желания снова видеть наштампованные словно под копирку лица длинноногих дам,- вначале развлечения чопорных и милых, а после,- не удосужившихся  привести свои растрепанные шевелюры в надлежащий вид и деловито пересчитывающих вырученные барыши. И когда девушки прощались, оглядывая опытными взглядами   убранство его роскошных  апартаментов, он делал вид, что крепко спит. На самом же деле мужчина с нетерпением ожидал их ухода, а потом на всех парусах мчался в туалет или  засыпал по-настоящему.
И только один раз он сделал исключение. Какая-то Газель или Жизель, приплетшаяся к нему вечерком от некоего  Славутича, потребовала денег наперед. Она не хотела входить в квартиру и топталась у двери, все время шмыгая носом  и иногда подтирая его указательным пальцем.
Тогда Борову было не до шуток. В его злых глазах Газель не смогла рассмотреть некой   вспышки, поскольку сосредоточила свой блуждающий взор на коврике перед дверью.
Схватив гостью  в охапку, мужчина слегка  поморщился.  С трудом волоча  брыкающуюся   девушку, он и подумать не мог о том, что она столько весит, и что  его всегда крепкие руки  смогут вдруг разжаться  и уронить «прихожанку» на пол. Причем получилось это   дважды. Уразумев  причину внезапной слабости в пальцах, Боров озверел. Дело в том, что мерзкая гадина, которой являлась его визитерша, дважды  успела его укусить, собственно, из-за чего он и ослабил хватку.
 Подняв Газель с пола и швырнув ее на кровать, мужчина принялся демонстративно расстегивать ремень на джинсах.
 В пылу гнева он не особенно обращал внимание на лежащую  лицом в простынь девушку. И только тогда, когда он упал на нее сверху, то  почувствовал неладное. Ее пышущее сквозь одежду   жаром тело  сотрясалось  в приступах то ли беззвучного плача, то ли какой-то лихорадки. Пошарив пальцами по лицу девушки и не обнаружив на нем следов слез, он приготовился воспользоваться ее прелестями, но осененный неожиданной догадкой, скривился.
-Да ты-наркоша!- возопил он, спрыгивая с кровати и стаскивая с нее гостью.
Вытолкнув ее за дверь, он пожелал ей доброго пути, сказав с едкой иронией на прощение слово «увидимся».
Ночью, прислушиваясь к тихим шорохам за дверью, Боров, прозванный так друзьями за  свой неукротимый  нрав, заметно побледнел.


2 часть
Будучи по натуре отнюдь не робким, он, тем  не менее, не  на шутку струхнул, подумав вдруг о том, что девушка никуда и не уходила, а просто тупо валялась у двери, словно какой-нибудь забастовщик на площади, требующий у местной власти  все-таки повысить ему зарплату.
Но другая мысль, более едкая и навязчивая, заслонила собой первую, заставив мужчину ужасно нервничать.
«А что, если она доходит?»- в панике подумал он. Ведь он не церемонился с девушкой и очень сильно толкнул ее перед тем, как захлопнуть двери. Вдруг она упала и свернула себе что-нибудь?
Боров нашарил в темноте трясущимися руками ключ и,  открыв замок, потянул дверь на себя.
………………………………..
В детстве Лариса была застенчивой девочкой. Мать никогда не жаловалась на нее и не боялась оставлять дочку одну, поскольку т а всегда вела себя должным образом и никогда не делала того, что   могло бы расстроить родительницу. Внимательно слушая наставления матери перед ее уходом на работу, она не перебивала ее глупыми вопросами о том, когда же та вернется, и не плакала по поводу расставания. По крайней мере, при женщине. Оставаясь в одиночестве, девочка еще долгое время  находилась в пустой прихожей и тщетно вслушивалась в чьи-то шаги за дверью.
Мать никогда не возвращалась за чем-то, будь то забытая ею вещь или нечаянный порыв еще раз перед работой увидеть дочь.
В кухне, съедая успевшую остыть манную кашу, девочка неизменно роняла в тарелку слезы, выплескивая таким образом боль и несогласие с жизненными обстоятельствами, и  тем самым протестуя против разлуки.
После она аккуратно мыла пустую  тарелку, взгромоздившись на табуретку и поминутно оглядываясь. Ей казалось, что в проеме двери, ведущей в кухню, кто-то стоит. Разумеется, там никого не было и, спустя некоторое время, Лариса, отправлялась в свою комнатку, к своим любимым игрушкам. Несмело напевая какие-то песенки, девочка постепенно успокаивалась.
Ее радость в конце дня от возвращения  единственного дорогого ей человека не поддавалась никакому описанию.
Девочка за несколько часов до прихода матери ставила в прихожей у двери растоптанные женские тапочки и клала на стуле халат, рукава и полы которого обязательно аккуратно складывала, разглаживая ладошками.
Однажды мать не вернулась. Всю ночь бедняжка просидела на своей кроватке, прислушиваясь  к шорохам извне и всматриваясь в темноту комнаты.
На следующий день в квартиру пожаловали гости. Какая-то тетенька с дряблым лицом и дяденька, насквозь провонявший табаком. Женщина, увидев  вышедшую ей навстречу малышку, опустила глаза. Она что-то стала  сбивчиво говорить, но наткнувшись взглядом на сложенный халат на стуле и одиноко стоящие рядом с  ним тапочки, умолкла и вышла из квартиры. Мужчина, который поначалу совсем не понравился девочке, подхватил ее на руки и осторожно прижал к себе.
-Где твои вещи лежат, покажи дяде,- сказал он, заглядывая ребенку  в глаза.
Позже, он вынес девочку из квартиры, по-прежнему прижимая ее к себе одной рукой, а в другой держа узелок с ее нехитрыми  пожитками. Усадив ребенка на сиденье старого грузовика, он аккуратно поправил  платьице и захлопнул покореженную дверцу. Девочке показалось, будто его щеки были мокрыми.
3 часть.
В детском доме, куда привезли Ларису, таких, как она, было много. Грустные мальчики и девочки по очереди знакомились с новенькой  и как-то застенчиво спрашивали: «А тебя мама тоже бросила?»
Тогда еще Лариса не понимала, что произошедший с ее матерью несчастный случай стал единственной причиной ее ухода  из жизни девочки. Ей казалось, что родительница на нее за что-то рассердилась и теперь не хочет видеть собственную дочь, к тому же, на  все ее  вопросы, касающиеся  матери,  воспитатели неизменно отвечали одно и то же, тем самым невольно укрепляя  ее уверенность в ошибочном предположении.
-Мама больше не вернется,- говорили они, отводя глаза от светящегося надеждой личика девочки. Ее слез, появлявшихся вслед за этими словами, воспитатели предпочитали не замечать.
Они не могли сказать малому ребенку о том, что пьяный водитель самосвала, решивший вдруг въехать на нем на тротуар, буквально в лепешку превратил возвращающуюся с работы с тяжелыми сумками  женщину, и ту  пришлось  соскребать со стены дома, к которой ее притиснуло кузовом.

Прошло время. Девочка выросла.
 Покинув  стены ставшего для нее родным учреждения, она окунулась в водоворот  совершенно чужой для нее действительности.
Как оказалось,  девушке некуда было идти.  Навыки, приобретенные ею в детдоме, а именно,- умение рукодельничать и готовить еду, никого не интересовали. Все мало- мальские рабочие места были уже давно заняты, и воспитаннице  совсем не пригодились ее папка с эскизами и сумка, набитая вышивками. Отчаявшись, она обратилась к директрисе детдома за помощью, и та  все-таки подыскала ей место на овощебазе, попросив взамен некоторое время помогать  старой уборщице наводить порядок   в детдоме.
 
Ларису в первый же рабочий день заставили перебирать горы грязной, сырой картошки, отдающей гнилью и плесенью. В огромном полутемном помещении, куда привела новенькую неразговорчивая дородная женщина в грязной одежде, было холодно, как в склепе. Девушка сразу продрогла в своем тоненьком платьице и легкой кофточке и готова была что угодно отдать за глоток горячего чая. Оглядывая неулыбчивых женщин, склоненных над ящиками с овощами, она успела  даже  позавидовать  уродливой одежде, в которую те были одеты. Серые ватники и такие же брюки, очевидно, грели их намного лучше, нежели ее вещи, и единственное, что их могло беспокоить, по мнению новенькой,- это усталость.
Работали здесь не покладая рук, не разгибая спин, часто до самого утра. После работы  женщины молча собирались у выхода и расписывались в какой –то книге с грязными страницами.
-Чтобы такое безобразие я видела на тебе в последний раз,- рявкнула  новенькой Василиса,- главная надзирательница  над работницами, битых четыре часа наблюдая за муками девушки. – Что это еще за бездумное отношение к своему здоровью? Ты же почти голышом заявилась. И какая из тебя работница может  получиться, по-твоему? У нас здесь не детский сад, малышей нет, никто ни за кем смотреть не собирается!
Женщина, схватив посиневшую от холода  девушку за руку,  поволокла ее к подсобке. Отпаивая новенькую чаем, она долго и нудно рассказывала ей о том, как тяжело здесь работается и что никому спуску не дается.
-Молодая, старая- без разницы!- грозно сказала она, тяжело устраиваясь за столом напротив Ларисы.- Будь добра выполнить норму, а то и перевыполнить. На зарплате это не скажется, зато с собой  сможешь унести немного овощей и фруктов. Всё же лучше, чем ничего.
Это был единственный раз, когда девушку отпустили домой досрочно.
Новенькая в первую же неделю завоевала уважение  небольшого коллектива. Даже самая необщительная  из женщин не удержалась и похвалила ее в конце одного из  рабочих дней, коротко кивнув головой.
-Не плохо,- сказала она, оттаскивая девушку от лотка со свеклой и почти вынося на своих руках из помещения.- Угомонись, милая, а то ноги протянешь.

Варвара Николаевна стала девушке второй матерью.  Подкармливая ее принесенными из дому харчами и уговаривала  Ларису не стесняться отведать их.
-Ты мне все равно, что дочь,- сказала как-то она и заплакала. Неуклюже обнимая  девушку, женщина горячо целовала ее в макушку, обливая своими слезами девичьи волосы. –Ничего не могу поделать!- стыдливо объяснила она, прижимая   к себе дрожащими руками испуганную девушку.
Одна из женщин, крайне недовольная происходящим, воспользовавшись случаем, шепнула  девушке о том, что Варвара отсидела пять  лет  в колонии, и что с ней нужно быть «на стреме» .
-С ней никто из баб не общается, боятся! Мало   ли что у нее на уме,- поджав губы, поведала сплетница.-  Поговаривают, что муженька своего она «уходокала» лопатой. Вроде как голову снесла ему.
4 часть.
Лариса, аккуратно отодвинув от себя говорившую, спокойно восприняла эту жуткую новость,  и даже бровью не повела, когда присоединившаяся к подруге  еще одна товарка, подтвердила ее слова.
-Извините , Дашунь, Клава, работать мне нужно, не успеваю я сегодня,- солгала она, отворачиваясь от женщин, и принялась бесцельно перебирать уже очищенные от ростков клубни картофеля.
-Ты того, Лар, ну, мы ж понимаем, неприятно это,- узнавать о ком-то гадкие вещи. Понимаем твое состояние, не переживай сильно!
-Это что вы тут понимаете?- поинтересовался  грубый  женский голос из-за сложенных друг на друга  двух десятков мешков.
Женщины испуганно переглянулись и поспешили к своим рабочим местам. Они привычно согнулись над ящиками с овощами и принялись споро работать, иногда поглядывая через плечо на подошедшую к девушке Варвару Николаевну.
Женщина с мольбою смотрела на Ларису, сняв с головы платок и комкая его в руках.
-Не верь им, дочка- хрипло сказала она, робко дотронувшись  до руки девушки.- Не просто так я муженька-то прибила.- Женщина всхлипнула, без сил облокачиваясь на контейнер с отходами.- Деток он моих убил, двоих, погодков. Порешил, пока я за лекарствами для них в аптеку бегала. Не его детки были-то, мои!- присев, Варвара не на шутку расплакалась, закрыв грязными  ладонями морщинистое лицо и уткнув его в колени.
Лариса готова была забросать сплетниц, поглядывающих в ужасе на плачущую женщину, гнилой картошкой и свеклой, но похоже судьба решила вскоре сама воздать им по заслугам, вернее, одной из них: следующим утром  Дашка  ввалилась в хранилище, голося на все помещение, словно по покойнику.
-Ба-а-боньки!!!!- орала она, стеная.- Это что ж такое деется-то , а?!!!!!!!!!!
Работницы, как по команде, сбежались к ней. Окружив ее со всех сторон, они стали выспрашивать, что стряслось.
-Опять твой?- интересовались они, имея в виду нового мужа женщины. Тот неоднократно проявлял себя далеко не с лучшей стороны, терроризируя женщину и ее дочь Верку, гоняя их по пьяному делу  обеих по округе.
-Хуже, ба-а-абы!- взревела та, обводя испуганным взглядом собравшихся.- Верка моя-я-а-а-а!
Женщины притихли, не смея спрашивать ее о дочке. Многие из них знали, что между нею и матерью   давно установились натянутые отношения. Вроде как девушка стала надолго исчезать из дому, не говоря родительнице, что и как, вроде появились у нее новые шмотки, магнитофон и даже новая мебель в комнатушке.
-Пришла эта курва сегодня домой после долгого отсутствия, приползла, бабы, на брюхе!
Минут пять женщина горько плакала, не в силах вымолвить ни слова, опустив голову и вытирая  глаза  рукавом, а после продолжила. Слушая ее сбивчивый  рассказа, работницы  изредка крестились.
-Долго так на пороге лежала. Я уж было подумала, что воры ко мне лезут, даже в сенях  табуретку прихватила, ну, чтобы отразить нападение. Шагнула за дверь, а она так тихонько говорит:
-Господь с тобой , матушка, дочерь я твоя, Верушка!- женщина хотела было снова  разрыдаться, но, передумав, вдруг вскинула  голову  и сузив глаза,  зашептала:
-Бабы, у нее не лицо, а сплошное месиво, волосы выдраны и сломана одна кисть.
Далее женщина поведала о том, что официально неработающая дочь ее занималась  тайком от родителей проституцией, и вроде как задолжала своим работодателям круглую сумму, за что и поплатилась. Вроде как те  приперлись к ней на съемную квартиру   вечерком, мол, отдай, девка, деньги, а когда она заартачилась, принялись глумиться над ней и душу из нее вытряхивать, а после отпустили, мол, пока можешь идти, а через неделю, кровь из носу,- отдай положенное и проценты сверху.
Работницы слушали, выпучив глаза, о каком-то Славутиче, якобы боссе всех падших девок той округи, о том, какой огромный у него особняк, в котором собираются всякие знатные персоны, чтобы пощупать девок и «отведать» их плоти.
5 часть.
Лариса еще не раз вспомнила этот случай, тем более, что в скором времени судьба просто заставила ее сделать это, поведя к определенным обстоятельствам.

Спорая  на работу Варвара Николаевна, к которой девушка, поддавшись на уговоры,  переехала жить со съемной комнатки, вдруг занедужила. Однажды она упала в обморок, не дойдя до здания хранилища, не на шутку напугав тем самым работниц. Те, сбежавшись, столпились над ней, шушукаясь и строя догадки, пока подошедшая «надзирательница» не рявкнула на них и не разогнала по рабочим местам.
-А-ну, расступись, бабы!- пророкотала она.- Хватит языки чесать, работа простаивает! Ну-ка, разошлись!
Женщины, отказываясь подчиняться, сгрудились в сторонке, наблюдая за тем, как Василиса, легко подхватив побледневшую Варвару с земли, понесла ее к зданию.
-Чего это ты,- пыхтела она на ходу, участливо поглядывая на обмякшую работницу,- Не время сейчас того, Варвар, не время!
Женщину госпитализировали с предварительным диагнозом  инсульт.
Лариса, едва заслышав такие вести, сразу сникла. Она знала, что жизнь за что-то сердится на нее, но в то же время и не переставала  надеяться, что однажды и на ее улице будет праздник, и как шутили бабы, и перед ее домом перевернется самосвал с пряниками. А тут такое.  Похоже, не видать ей счастья, как собственных ушей, не для него, наверное,  принесла ее несчастная матушка на этот свет.
В больнице какая-то худосочная докторша в чистеньком халатике, пожелав видеть родственников занедужившей, долго хлопала  глазами, изучая заплаканную девушку, вошедшую  в ее  крохотный кабинет. Поправляя очки на аккуратном  носике, она несколько раз смущенно кашлянула.
-Вы- дочь, насколько я понимаю, - сказала она тихо и затем сразу добавила.- Как же вам не стыдно? Женщина истощена, она, можно сказать, подорвана тяжелейшей работой. Наверное,  только и успеваете с дискотеки да на вечеринку, пока она вкалывает по полной?
Лариса опустила глаза, не в силах видеть ее злую усмешку.
-Вы понимаете,- продолжила врачиха,- ей отдых необходим, а не эта пахаловка, вы понимаете, что она себя убивает! А все ради чего? Ради вас, такой цветущей и пышущей здоровьем молодицы.
Девушки покраснели. Одна, врачиха, из-за того, что родная мать выгнала ее когда-то из дому, говоря ей те же самые слова, другая,- Лариса,- от незаслуженных обвинений.
Пророчица, почесав поясницу, решила наконец-то перейти к сути.
-Санаторий ей нужен, маме вашей,- она остановилась у плаката с изображением внутренностей человека.- Санаторий, а не исправительная колония, коей является наша Богом забытая овощебаза. Изыскивайте средства, роднуля, пробивайте связи, старайтесь изо всех сил, иначе родительница ваша умрет.
И Лариса начала «изыскивать». Она по очереди подходила к женщинам  в хранилище, спрашивая у них совета, не в состоянии попросить чего-то более конкретного, а именно денег.
-Не смогу я бабки дать,- отрезала Дарья, насупившись, когда девушка подошла к ней.- Сама  перебиваюсь с хлеба на воду, как видишь.
Женщины, прислушиваясь к вранью работницы, дружно хмыкнули.
-Да на тебе, Даш, поле пахать можно,- не удержавшись, съязвила одна из них, Ритка, решив, что с нее достаточно прикрывать злобную сплетницу, тем более, что та сегодня прошлась в адрес ее нового хахаля, обозвав и его, и женщину двумя сапогами, что пара на пятак.- Небось, жрешь и колбаску, и икорку, небось, не брезгуешь  и коньячком, милая,- прокричала она, взваливая на свои плечи мешок.- Слыхала я вчера, как ты моей куме расхваливала свою новую шубку, которую якобы по дешевке скупила! Не того ты пошиба, Дашунь, чтобы дешевеньким себя унижать! Вон, и дочкины выкрутасы терпела только из-за того, что мебелишка у нее завелась, да шмотье импортное, а так, фига с два бы ты ее пустила куда!
-Дашенька,- Лариса, не удержавшись, пересилила себя и обняла буквально позеленевшую от злости женщину.- Прошу тебя, милая, сведи меня с Верой, дело у меня к ней есть!
6 часть.
Сидя в Дашкиных хоромах, застланных коврами и заставленных новенькой мебелью, девушка, выпучив от ужаса глаза, вслушивалась в еле различимые слова , сказанные избитой до неузнаваемости Вероникой.
 На  несмелое приветствие гостьи  в виде простого предложения «Здравствуйте, Вера», та промямлила, с трудом приподнимаясь на кровати:
-Для вас я Вероника Павловна, уважаемая, не фамильярничайте!
Больная проигнорировала слова матери, сказанные той  в коридоре, спустя какую-то секунду.
-Шлюха ты подзаборная, а не Вероника Павловна! Ересь ты в дырявых колготках!- крикнула женщина, всхлипнув.- Опозорила, бестолочь, родителей на старости лет! Чтоб тебе пусто было!
Вера ухмыльнулась, поднося зажигалку к по-мужски зажатой  в опухших губах  сигарете,  и устало откинулась на подушки.
-Слыхала, что дело у тебя ко мне,- приподняв левую бровь, сказала она.- Слушаю, может,  путёвое  что предложишь.
Лариса побледнела. Она  сглотнула, подбирая слова, но оказалось, что выговорить их было не так-то просто.
-Мне нужны деньги,- прошептала,  наконец, она, разглаживая на коленях старенькую юбку. – Много денег. Помоги мне , пожалуйста, Вероника, а я в долгу не останусь.
Болящая  долго смотрела на гостью, ни разу  не моргнув  подбитыми глазами. Она лишь слегка поморщилась, вдыхая сигаретный дым, и надолго закашлялась.
-Ты видишь меня, девка?- поинтересовалась она после,  сплевывая в стоящую на коленях пепельницу.- Думаешь, это я по дороге домой поскользнулась? Думаешь, ноги не удержали?- она, прикрыв глаза,  поводила туда-сюда нижней челюстью. Ха! Дура ты, раз такое думаешь! Били меня!- прохрипела она, подавшись вперед и ужасно сквернословя.-  Били меня по-черному, мордой о стену и ребрами о колено! Били и приговаривали: «Отдай, .., что должна, а не то душу из тебя по нитке вытянем, отдай, …!»
Лариса при этих словах лишь крепче сжала кулаки. Она во все глаза смотрела на страшную физиономию пострадавшей, боясь произнести лишнее слово, которое нарушило бы хрупкое равновесие.
Вера вдруг как-то по-житейски промолвила.
-Не бзди, прорвемся! Где наша ни пропадала!
В коридоре при этих словах загремели тазами, и что-то тяжело упало.
-Ты того, мамань, хорош подслушивать!- закричала Вероника, расправляя плечи. – А коль подслушиваешь, так хоть позаботься о том, чтобы посуда под ногами не маячила, не ровен час, убьешься, я же еще и виноватой выйду!
В ответ послышалось беззлобное прекословие и сразу вслед за ним приглашение откушать « чем Бог послал».

Дарья, суетясь у плиты, потчевала девушек тушеной дичью и жареным картофелем  с грибами, поминутно приговаривая, что-де их(грибы) она собственноручно собирала на опушке у самого озера. На что Вероника, сидя у стола, будто Кутузов у самовара, резонно заметила:
-Ты, мать,  жрать предлагаешь, или воспевать  милость твою во всех ипостасях?
Лариса заметила, что женщина, которая расписывала работницам  собственную дочь в роли чуть ли не аллигатора, относилась к ней с глубочайшим почтением и некой робостью, хотя иногда и позволяла себе  выкрикивать грубости в ее адрес. Вот и сейчас, виновато  покраснев, она скромно потупила взор и даже не подумала чем-то возразить.
Девушка едва слышно вздохнула.
-Любите вы ее,- произнесла она тихо, когда хозяйка принялась аккуратно смахивать со стола крошки.
-А как же!- отозвалась Дарья, чуть не опрокинув плошку с медом.- Чай, кровинушка, как же не любить-то!
7 часть.
Глядя в спокойные глаза улыбчивого мужчины, представившегося Вячеславом Георгиевичем, девушка, так упорно добивавшаяся с ним встречи, невольно покраснела. Ей почему-то стало стыдно за свою напористость, как только в голове у нее промелькнула мысль  о том, что этот человек думает о ней.  Хозяин невероятно вместительного особняка  тем временем долго разговаривал с кем-то по телефону, пристально рассматривая пейзаж за окном, и иногда неторопливо переводил  свой  взор на сидящую за столом напротив него посетительницу.
-Сколько вам?- спросил он, почесав гладко выбритый подбородок .
Лариса не сразу поняла, что вопрос адресован ей. Поскольку мужчина по-прежнему держал телефон у уха, она подумала, что он обращается к собеседнику на проводе.
Мужчина  поерзал в кресле, затем культурно покашлял.
-Лет вам сколько?- он, не мигая, уставился на девушку.- Возраст какой?
Пока Лариса набирала в легкие воздуха, чтобы ответить, мужчина извинился и быстро вышел из кабинета, попросив гостью  дождаться его возвращения и тем самым заставив ее еще больше нервничать.

Девушка силилась унять дрожь в пальцах, но те позорным образом продолжали трястись, равно как и ее голос, когда какая-то представительная женщина, вошедшая в кабинет  сразу же вслед за  уходом Славутича,  весьма недвусмысленно предложила ей скинуть кофточку.
-Зачем?- промямлила Лариса, сжимаясь в кресле и втягивая голову в плечи.

-Затем, что босс приказал осмотреть тебя,- женщина, выглядевшая так, словно сошедшая с обложки модного журнала бизнес-вумен на пресс- конференции, указательным пальцем сдвинула очки на самый кончик носа. Она в упор посмотрела на девушку, демонстрируя вполне  четкий взгляд слегка выпуклых глаз. –Раздевайтесь!- произнесла она внятно и вместе с тем как-то обыденно.

Выудив из маленького чемоданчика фонендоскоп, женщина ловко вставила наконечники его дужек в уши и принялась прослушивать легкие и сердце невольной пациентки.
-Не волнуйтесь,- слегка улыбнулась она, намекая на ее учащенный пульс.- Можно подумать, вас на бойню ведут.
Закончив с прослушиванием, вырядившаяся по последнему слову моды докторша, придирчиво  ощупала  девичью грудь.
-Рожали?- осведомилась она, попросив  девушку раскрыть рот.
Та отрицательно покачала головой и покраснела еще больше, когда женщина, сменив перчатки, приказала ей снять трусики и развести ноги.
Позже докторша, изогнувшись в подобострастном поклоне, о чем-то тихо говорила вернувшемуся Вячеславу Георгиевичу на ухо, стоя  позади его кресла и поминутно дотрагиваясь указательным пальцем до перемычки очковой оправы на своей переносице. Затем она чинно выпрямилась и посмотрела на Ларису, как на сумасшедшую. Не сказав больше ни слова, женщина вышла из кабинета и аккуратно прикрыла дверь.
Мужчина откинулся на спинку кресла.
-А давайте мы с вами поужинаем!- предложил он нарочито бодрым тоном и широко улыбнулся.- Ирчик поведала мне о ваших так сказать секретах, и я намерен отпраздновать это дело и пожелать нам с вами успехов в дальнейшем!
***
Сидя в огромной гостинице, в которой кроме нее находилось еще человек двадцать и, наблюдая за целующейся парочкой в углу, Лариса почувствовала тошноту.  Разряженные  в дорогие костюмы кавалеры стригли голодными глазами полуголых официанток, прикрытых только накрахмаленными крохотными фартучками и  вихлявших при ходьбе  намазанными чем-то блестящим ногами.
Напротив нее примостился пожилой мужчина, поигрывая цепочкой от золотых карманных часов.
-Приятно познакомиться с вами,- сказал он вкрадчиво.- Петр Афанасьевич к вашим услугам!- мужчина галантно склонился над коленкой девушки и легонько дотронулся  до нее губами.
Лариса вздрогнула. Парочка в углу вела себя чересчур вольно. Огромный детина со злыми глазами беззастенчиво щупал длинноногую девицу за грудь, пока та шутливо отмахивалась от него пустым подносом. Наконец, отбросив жеманство, девушка, встав на цыпочки,  принялась с жаром целовать широкоплечего кавалера и досадливо поморщилась, когда тот отвлекся на чей-то окрик.
-О!- воскликнул только что вошедший в гостиницу бритоголовый парень.- И Боров здесь! Привет, брателла!
 Рукава  рубашки говорившего были закатаны, демонстрируя испачканную чем-то  кожу рук.
Парень, подняв их вверх, шутливо прикоснулся лбом к плечу мужчины со странным прозвищем.
Лариса обратила внимание на то, что тот не стал приветствовать бритоголового, а ограничился лишь парой слов, процеженных сквозь зубы, на что слегка побледневший парень не замедлил отреагировать.
-Понял, понял, лады, отдыхай братан!- он  боязливо попятился  от набычившегося Борова и, споткнувшись о чьи-то ноги,  чуть не уселся на колени к Петру Афанасьевичу.
Глаза бритоголового  встретились с испуганным взором  неподвижно сидящей девушки. Увидев то, чем были испачканы его руки, Лариса чуть не упала в обморок. Свежие капли крови усеяли не только кожу его рук, но и подол  вылезшей из брюк рубашки, не вызывая никаких сомнений в том, что перед ней настоящий садист.
-Привет,- хрипло поздоровался   с девушкой бритоголовый, а затем добавил, проведя языком по зубам: «Здрасссссьте!»
8 часть.

Наивно полагая, что ей самой предстоит выбрать себе объект для оказания услуг плотского характера, Лариса весь вечер высматривала подходящую кандидатуру,  но в очередной раз, как только ее взор останавливался  на вконец опьяневшем Борове, развалившемся за столом напротив,  она проклинала свою судьбу, заставившую ее опуститься так низко.
 О том, что ее пообещали кому-то, словно гуся к рождественскому столу, девушка даже и не догадывалась  до тех пор, пока ее не посадили в уютно освещенный кожаный салон черного BMW и не сказали:
-Желаем удачного вечера и хорошего настроения!

Глядя в глаза шефа, прикрытые полупрозрачными линзами дорогих очков, Лариса внутренне содрогнулась. Несмотря на радушную улыбку на губах мужчины, облокотившегося о дверцу автомобиля,  в его  взгляде  присутствовало нечто, что с легкостью можно было бы назвать смесью безразличия и  в то же время затаенной алчности. Славутич  поднял на прощание обе руки, предварительно похлопав ими машину, будто лошадь, по сияющему черному боку.

-Едь, дорогой,- сказал он, кивнув шоферу, и, сдержанно улыбнувшись   важному господину, восседающему рядом с девушкой, добавил, -Ни пуха!
Чем дальше отъезжала машина от величественного особняка из серого камня, тем мрачнее становилось на сердце  девушки. Она понуро смотрела в окно, абсолютно перестав понимать что –либо из  сказанного Петром Афанасьевичем, и желала лишь одного,- провалиться в тартарары.

-Вы знаете, я догадываюсь, насколько для меня ответственно ваше состояние,- тем временем жарко вещал мужчина. Он томно смотрел на четкий профиль пассажирки, и, казалось, витал где-то в облаках.- Вы знаете,- продолжил  он, придвигаясь ближе и дотрагиваясь до подлокотника кресла, после чего плавно поднявшаяся  перегородка из темного стекла  разъединила  водительское и пассажирские сиденья.- Все в нашей жизни бывает впервые! Я несказанно горд тем, что именно мне выпало сделать вас женщиной! Вы знаете, это очень ответственно.

К концу пути от этой его фразы «вы знаете», которую седовласый ловелас употреблял в каждом своем предложении, и от густого аромата туалетной воды, сдобренного «выхлопами» перегара,  девушке стало банально плохо. Она не сразу вышла из машины, посидев в ней некоторое время и обдумывая  несуществующие пути к отступлению. Ее внезапный порыв малодушия, грозивший перерасти в настоящую панику, сыграл с ней злую шутку,- она всплакнула.

Принявший ее замешательство за типичное девичье кокетство, Петр Афанасьевич весьма приободрился. Он зачем-то сунул позеленевшей девушке под нос фотографию его многочисленной семьи во главе с женой, похожей на генерала в отставке, внезапно призванного в поход, и, краснея, признался, что, по сути, он еще мальчик, поскольку до знакомства с девушкой ни одна женская особь не дала ему возможности раскрыться в полной мере.

Вместо того, чтобы воспылать взаимными чувствами к ухажеру, Лариса впала в состояние, близкое к коме, - шаткое и до горечи отрешенное. До нее вдруг дошло, что пока  в гостинице особняка она обмозговывала, как будет справляться с тем, похожим на дерево, мужиком(Боровом),  вот этот  редкий экспонат, решивший по какой-то причине, во что бы то ни стало, обладать ею в полной мере, не терял времени даром  и был, почему-то, абсолютно  уверен в своих чаяниях.
-Милая, прошу тебя,- отбросив ненужное в сторону, в частности выканье, которое лишь мешало сближению, Петр Афанасьевич встал на колено перед открытой дверцей машины,  весьма не к месту вообразив себя в роли средневекового  рыцаря,- Прошу тебя, выйди ко мне, милая, утешь меня! Я весь в ожидании чуда!- он склонил свою седую голову, целуя одиноко торчащую  из машины ногу девушки, пытающейся, наконец, вылезти  на асфальтовую  дорожку.

Перед  ступеньками уютного коттеджа, выдержанного в нарочито-грубом деревенском стиле, мужчина перекрестился. Взирая на одинокую луну, почти спрятавшуюся за темной тучкой, он помолчал немного и достал ключи из кармана строгого черного пиджака.
-Милости прошу, - сказал он просто, переступив порог дома , и, повернувшись к гостье, распахнул свои объятья.- Эта ночь для нас двоих, любовь моя, приди же ко мне!
Лариса в который раз ловко уклонилась от его разведенных в стороны  рук. Все это время, пока мужчина пытался неуклюже поцеловать ее, она избегала встречаться с ним глазами, но сейчас  вынуждена была поднять голову и почти прошипеть:
-Дайте пройти, уважаемый! Негоже держать девушку на пороге, тем более целовать, -примета плохая!
Ее глаза буквально впились в глаза слегка обалдевшего не столько от смысла сказанного, сколько от ее интонации мужчины.
Он поспешно попятился, пропуская в дом гостью, и, помедлив, закрыл дверь на ключ.

Чуть позже, когда неразговорчивая хмурая дама пресекла любые его попытки пойти на сближение, он заметно скис. Выйдя в соседнюю комнату, он нервно гремел посудой, очевидно роясь в шкафу, а затем, сморкаясь,  с кем-то долго переговаривался по телефону.
Лариса покраснела, услышав несколько раз слово «сука».
Вернувшись в гостиную, Петр  влил в себя определенную порцию спиртного из какой-то коричневой пузатой бутылки и, приблизившись к девушке, устроился в кресле, стоящем неподалеку от нее.
Лариса изучала пальцы своих рук. Она очень удивилась тому, что они совсем не дрожали, а ее сердце, работавшее прежде в ускоренном режиме, билось сейчас размерено и как-то глухо.
 -Нам нужно прояснить создавшуюся ситуацию,- буркнул, наконец, мужчина и вновь приложился к горлышку бутылки, почесывая подбородок.- Мне кажется, вы не совсем верно поняли свою задачу,- он воинственно выпятил нижнюю челюсть и, оттопырив мизинец,  пощипал себя за седые усы. Заметив на них последствия от сморкания, девушка потупила взор, но после того, как, отбросивший  вежливые церемонии, расшалившийся незадачливый рыцарь озвучил свои настоящие планы по поводу сегодняшней ночи, Лариса, не сдержавшись, съязвила :
-У вас усы в соплях, Петр Афанасьевич, и даже свитер.
Чувствуя жуткую опустошенность внутри, она наблюдала за тем, как разобидевшийся хозяин дома, пошатываясь, поднимается вверх по лестнице. Демонстративно отвернув голову к стене, он абсолютно не смотрел под ноги и уже несколько раз успел споткнуться. Больше девушка не услышала от него ни слова.
…
-Наверное, он напился и теперь спит,- объяснила она позже приехавшему за ней Славутичу. - Он ни разу не спустился, и я вынуждена была битых три часа  просидеть внизу на диване в гостиной.
Лариса хотела еще что-то сказать, аккуратно ступая впереди босса по дорожке, ведущей к машине, но резкий тычок в спину заставил ее кубарем преодолеть оставшееся до нее расстояние. Ощущая боль во всем теле и невероятной силы головокружение, она еле расслышала четкую речь взбешенного мужчины, когда  тот, присев перед валяющейся на асфальте девушкой, сплюнув, соизволил  произнести следующее:
-Сегодня на тебе я вынужден потерять офигенную сумму бабла, так сказать, и выплатить  неустойку из-за твоих выкрутасов. За все мои старания  ты отплатила мне черной неблагодарностью. Если еще раз подобное повторится, я отдам тебя Черепу. После того, как он поработает над тобой, ты станешь ползать на брюхе, как черепаха, и вообще разучишься говорить. Решай!   
Затащив несчастную в машину, Славутич втулил ее на пол между сиденьями, и резко захлопнул дверь.
9 ЧАСТЬ.
 Лариса заметно нервничала, стоя у двери фешенебельной квартиры недавно выстроенного нового дома.
Вспомнив утреннюю встречу в кабинете Славутича, она сделала глубокий вдох.
Несмотря на то, что накануне  шеф  как следует «отчитал» её,  на следующий день он попытался быть культурным и  вежливым. Мило улыбаясь и протягивая  к ней руки, Славутич, встав из-за стола,  нахально справился о ее здоровье, но, не услышав четкого ответа, нахмурился.
-Надеюсь, сейчас ты не станешь вопить о том, что передумала,- обойдя бледную  девушку вокруг,  мужчина остановился прямо напротив нее. Он вскинул брови, наблюдая за тем, как она пытается сфокусировать на нем свой взгляд.
-Наверное, у меня сотрясение,- пробормотала Лариса и тут же умолкла, заметив на губах босса промелькнувшую усмешку.
-Еще скажи, что ты голодна и что тебе не хватает денег даже на чашечку кофе!- мужчина зевнул, совершенно не заботясь о том, что чьи-то глаза смотрят прямо в его раззявленный рот.- Работать надо, милая, работать!- рявкнул Славутич, поправляя галстук и приглаживая волосы на висках.- Хочешь есть,- зарабатывай, хочешь пить- паши, хочешь денег,- делай все, что тебе скажут и даже сверх того. От меня ты больше ничего не получишь.
Как назло при этих словах, в желудке у девушки заурчало. Добираясь утром до  офиса шефа, она случайно остановилась на углу центральной улицы. Ее внимание привлек молодой человек, сидящий за столом по ту сторону окна небольшого ресторанчика. Перед ним стояло аппетитное на вид  жаркое в огромном блюде. Мяса  с лихвой хватило бы человека на три мужчин, но  поскольку с заказавшим блюдо  никого рядом не было, наверняка он собирался сам расправиться  с едой.
Девушка до последнего была не в силах отвести голодного взгляда от дымящейся горы мяса и как какая-нибудь кошка, пристально следила за манипуляциями едока. Молодой человек, перед тем, как  приступить к трапезе, быстро-быстро потер руки и несколько раз сглотнул слюну. Затем, вооружившись ножом и вилкой, он принялся поглощать кусок за куском, почти не жуя пищу. Повернувшись к окну и  увидев, что за ним наблюдают, он занервничал и обнял блюдо руками, как будто защищая его от посторонних.
Лариса отвернулась.

…Похоже, судьба решила издеваться над ней всерьез. Когда шеф заговорил о своих планах и упомянул о Борове, Ларисе показалось, что она ослышалась.
Девушка вздрогнула, ощущая на своем лице горячее  дыхание босса.
-Поедешь к нему,- мужчина вплотную подошел к ней, не вытаскивая рук из карманов пиджака, и томно посмотрел на плинтус на полу.- Я обо всем договорился. С тебя только послушание и покладистость. Предупреждаю, этот мужик не любит  цацкаться и меркантильничать. Бесить его не стоит, иначе не раз после пожалеешь об этом.
Задыхаясь от ужаса, Лариса пыталась было объяснить Славутичу о том, что она в плохой форме, что ее колени и локти содраны, а перед глазами плывет нечеткое изображение, на что тот не преминул тут же отреагировать.
-Пошла вон,- сказал он тихо и, скривившись, вытолкал девушку из кабинета.

10 часть
Игорь Боровин медленно открывал дверь. В его глазах застыл страх, а челюсти были крепко сжаты.
«Может, там и не девка вовсе, а какое-нибудь приблудившееся животное,»- утешал он сам себя, строя догадки.
Объяснить себе, что  заставило его вскочить с кровати  посреди ночи и пробраться к входной двери, он по-прежнему был не в состоянии. И лишь слабые шорохи за дверью, к которым он прислушивался, словно перепугавшийся до смерти жилец, в чью квартиру  собираются проникнуть воры,  навели его на определенные мысли.
-Посмотрим, кто тут у нас!- широко распахнув дверь, прорычал мужчина, становясь в стойку.  Увидев сидящую на полу девушку, он мигом окинул взглядом подъезд с высоченными стенами в поисках чего-то подозрительного.
-Не понял,- затем хрипло произнес он и исподлобья уставился на самозванку.
В ее глазах, которые она быстро опустила,  он с изумлением успел прочесть вызов, а ее  пухлые губы были воинственно поджаты.
Девушка зашевелилась, поправляя растрепанные волосы, и спокойно посмотрела на мужчину. У него сложилось такое впечатление, будто ей абсолютно не стыдно сидеть тут у дверного коврика в позе арабской женщины, продающей что-нибудь на восточном базаре.
-Я знаю, вам все равно,- тихо произнесла она, с трудом держа поднятую вверх  голову. – Но меня убьют, если я вернусь без денег. Делайте со мной все, что хотите, только Бога ради, заплатите,- ее подбородок задрожал, а из усталых глаз  покатились слезы.
Мужчина некоторое время молчал, пытаясь переварить услышанное. В его груди как-то противно заныло, а щеки слегка порозовели. Он мотнул головой, отгоняя от себя непрошеные отголоски чего-то похожего на совесть.
-С наркошами я не связываюсь,- пробормотал он, впиваясь взглядом в покрасневшие глаза незнакомки. Он пробежался им по ее остренькому подбородку и впалым щекам, по тонкой шее и мешковатому платью.
-Я не наркоманка,- сказала девушка, с укоризной глядя на мужчину. Она опустила глаза.- Просто я давно ничего не ела, а вчера шеф как следует наподдал мне. До сих пор голова сильно болит и кружится.
Ожидая в ответ на свою откровенность услышать  что-то вроде «а мне какое дело», Лариса не сразу отреагировала на предложение пройти в квартиру.
Она с сомнением уставилась на говорившего, одетого только в плавки, и густо покраснела.
-Проходи,- снова предложил он.  Ему, похоже, не было никакого дела до собственного прикида, он лишь  вопросительно поднял вверх брови, когда увидел, что девушка даже не делает попытки встать с пола.
Лариса облизнула пересохшие губы.
-Простите,- сказала она, испуганно поправляя на себе платье. – Я пробовала встать несколько раз, но у меня не получилось.
Девушка порывисто вздохнула, когда мужчина широко шагнул по направлению к ней и его сильные  руки, легко подхватив,  подняли ее вверх.

 В квартире Игорь несколько раз прощупал ноги и руки гостьи  на наличие вывихов. Усадив  ее на кровать, он, стиснув зубы, некоторое время изучал содранные девичьи колени, а после того, как он вспомнил свое собственное поведение, ему вновь стало не по себе от ноющей боли в груди.

-Вроде все в порядке,- словно очнувшись, успокоил он сам себя и потянулся к бутылке с вином, торчащей между подушками.  –На, хлебни, а я тем временем пойду, что-нибудь на кухне поищу из съестного. Руки мужчины и девушки случайно соприкоснулись. Лариса, повинуясь внутреннему отчаянному гласу,  обхватила мужские  пальцы и благодарно сжала  их.
-Спасибо вам,- совершенно искренно сказала она, почувствовав, как  пальцы мужчины дрогнули. Девушка вдруг поняла, что он отнюдь не безразличен ей. Его образ она видела прошлой ночью то ли во сне, то ли в полузабытьи, а когда Петр в своем деревенском доме пытался обнять девушку, ей очень хотелось, чтобы на его месте оказался ни кто иной, как тот, которого она боялась и вместе с тем, чьих объятий желала.
Лариса в порыве благодарности прижалась губами к мужской руке.
А после она заснула и ей совершенно было невдомек, что вернувшийся из кухни и топчущийся у кровати с подносом в руках и растерянно взирающий на нее мужчина  решит во что бы то ни стало свести счеты  с ее обидчиками.
Успев не одну  сотню раз проклясть себя за собственную жестокость и глупость, он будет мчаться по темным улицам города в своем серебристом джипе, а свернув на проселочную дорогу, начнет грязно ругаться и строить коварные планы, после осуществления которых Славутичу понадобится  два месяца, чтобы физически придти в себя, а Петру Аркадьевичу  выплатить кругленькую сумму и упасть с лестницы, заработав себе перелом ключицы.