Происки демона

От третьего лица:

Темнота комнаты в совокупности со звенящей тишиной наводили ужас на изящную одинокую фигурку, стоящую возле открытого окна. Вечерний воздух с каждым новым вдохом наполнял легкие, и вместе с ним неуловимой нитью приходила надежда. Надежда на лучшее будущее. Девушка повернулась к свету, и симпатичное лицо выпрыгнуло из толщи серых бликов теней. Внешний вид ее немного пугал, особенно глаза – красные, опухшие от обилия выплаканных слез и с крупными мешковатыми дугами, расположившимися чуть выше щек. Губы ее слегка подрагивали, руки, словно повторяя их нервный жест, прятались то за спину, то в замок на груди, пытаясь унять дрожь. Она ждала. Ждала того, кого любила всем сердцем и того, кто так беспощадно его растоптал. Девушка и не надеялась, что любимый образумится, но ведь именно в такие безысходные моменты человека и посещают вера с надеждой…

Часом ранее. От первого лица:

Вечер вступил в свои права, окрашивая лазурное небо в темно-синий цвет. Вечер всегда был и остается моим любимым временем суток, ведь он является своеобразным промежутком – концом дня и прологом ночи, словно связующее звено, которое объединяет два враждующих племени. Фонари вдоль улицы уже светили вовсю, да так ярко, что мне иногда казалось: а не на подиуме ли я? Будто сейчас из-за кустов выскочит фотограф и начнет покрывать меня ослепляющими вспышками фотоаппарата, как звезд, попавшую в поле зрения прожектора. Улица практически пустовала, лишь изредка во дворах были заметны силуэты спешащих домой людей. Кого-то дом привязывает желанием увидеть семью, кого-то увидеть телевизор, а кого-то – долгожданный ужин, заботливо приготовленный второй половинкой. Меня же дома никто и ничто не ждет, лишь глухая пустота; и только в свете вечерних фонарей каждый день мы с тобой встречаемся и гуляем чуть ли не до самого раннего утра. Вот и сейчас я вижу фигуру высокого плечистого парня – такого, какого многие женщины, ложась в кровать, представляют рядом с собой на второй половине кровати. А для меня ты реален. По-прежнему не понимаю, почему ты выбрал меня? Ведь простая девушка, пусть даже довольно симпатичной внешности, обычно не привлекает «ходячих мистеров совершенство» - как я уже успела тебя назвать. Но мне повезло. Можно сказать, впервые в жизни по-настоящему повезло: удача, наконец, повернулась ко мне тем, чем надо, а не тем, чем обычно. Теперь мне часто вспоминается сказка о золушке как быль, а не мифическая легенда, старательно переделанная под древнюю правдивую сказку, созданную для поднятия духа и веры в светлое будущее. Яркий луч искусственного, едко-желтого цвета освещает твое лицо, но вместо приветливой улыбки, твои губы застыли, изображая звериный оскал. От увиденного мое сердце неистово ускоряется, прекращая неспешную ходьбу. А ты приближаешься все ближе, потеряв свою простую изящную походку, но обретя взамен плавные движения хищника.
 - Ждала? – вопрос срывается с твоих уст насмешливым голосом. – Я и не сомневался, ты всегда покорно ждешь, как жалкая рабыня, надеющаяся на ответные чувства своего господина. Прости, я немного опоздал, - его тон стал более грубым, похожим больше на издевательский, - хотя торопился как мог, даже душ после бурного дня с твоей подругой не успел принять.
 - Ты… Как ты мог?
 - Ха, а ты думала я и вправду люблю тебя? Какая наивность! Я лишь играл с тобой, ты мне не нужна – простая провинциальная колхозница. Ты не годишься мне даже в служанки.
Глаза застилает пелена, в горле застрял предательский ком, а пальцы мелко подрагивают, словно живя своей жизнью. Внутри меня что-то оборвалось, и не было больше сил сдерживаться – в следующую секунду правая рука стремительно полетела к твоему лицу, очерчивая на щеке красное клеймо девичьей ладони. На миг, на мгновение, на одну долю секунды карие глаза, до этого блещущие злобным огоньком, стали черными. Словно в них была запечатлена тьма, словно эти глаза являлись ею самой. Ноги сами понесли меня в обратном направлении, в надежде скрыться от этого злобного взгляда. В глазах – слезы, в душе – боль, в сердце – предательство и скорбь.

Это же время. От первого лица:

Я вновь пришел на темную улицу, так полюбившуюся мне нашими вечерними встречами. Ведь видя тебя, счастье обволакивает меня чувством, не испытываемым ранее – любовью. Каждый твой радостный взгляд, каждое прикосновение, каждое слово, произнесенное из твоих уст, словно глоток свежего воздуха, наполненного незабываемой радостью. И вот снова ты идешь, одинокой фигурой плывя по простору широкой улицы, которую со всех сторон окружает серый туман. Я подхожу ближе и вижу твою задорную улыбку и озорной блеск голубых глаз. Неожиданно у меня внутри что-то обрывается, какая-то неизведанная, неуловимая сила захватывает разум, и я произношу грубые слова признания, которые всегда были лишь обманом. Я пытаюсь совладать с собой, приказывая гнусным словам прекратиться, а языку – остановить поток лживых фраз, но ничего не выходит. Я только продолжаю бороться, трепыхаться в своей голове, словно рыба, пойманная на крючок, и которой уже не суждено выбраться на свободу. Замечаю, как твое лицо скрашивает волна боли и отчаянья, в глазах поблескивают прозрачные слезы, а руки готовы вот-вот сжаться в кулаки. Я чувствую у себя на щеке горящий отпечаток твоей ладони – мое наказание. Вот только этого мало, ведь даже ты не в силах наказать меня так, как я сам. Хрупкий силуэт исчезает в серой дымке тумана, однако туман не рассеивается, а напротив, сгущается, замыкая меня в середине странного кольца. Невыносимая боль раздирает в области груди, но с губ не срывается даже тихого хрипа, лишь безмолвный вопль и безумный взгляд, явственно читающийся в моих глазах. Рот приоткрывается, будто его свело судорогой, и оттуда на волю вырывается столб черного, как уголь неба. Боль распространяется по всему телу, охватывая даже пальцы рук и ног. После боль следует по артериям, быстро добираясь до головы. Подобно адскому пламени меня обдало невыносимым жаром, от которого, казалось, все тело должно было моментально превратиться в тлеющую кучку пепла. Через несколько мучительных минут боль исчезла, оставляя меня наедине с мыслью о пережитом. Но здравый рассудок так и не удалось вернуть: вместе с исчезнувшей болью пришла только ночь и темнота…

Часом позже. От первого лица:

Сидя в изящном кресле, я уже не надеялась увидеть тебя. Блики спутницы ночи – луны отражались на старом, еще советских времен, кофейном столике, открывая моему взгляду стопку сложенных друг на друга газет. Ощущение удушливой боли и предательства по-прежнему сдавливают сердце, заставляя его то и дело пропускать удары. Послышался звон ключа, поворачивающегося в замке, а после – скрип тяжелой железной двери. В прихожую быстро забежал свет подъездной лампы, служа хозяину квартиры проводником. До меня вновь донеслась режущая слух песня входной двери и негромкий топот шагов. Они слышались более отчетливо, с каждым ударом моего сердца приближаясь все ближе. Сердце на миг остановилось, а глаза закрылись, боясь увидеть ту же издевательскую улыбку и злой огонь в карих омутах.
 - Привет. Ты здесь? Рад тебя видеть, вот только голова болит, не подскажешь, что сегодня было?