Герцогиня Вюртембергская гл. 19

романа «Опавшие листья».
               

Юг России, немецкая колония Мелитополь, первое десятилетие XX века…

В женской гимназии Мелитополя, где обучались Катя (дочь Зудерманнов) и Хелена Клаассен,  французский язык преподавала  Маргарита Винс, которая имела негласное прозвище «герцогиня Вюртембергская». Негласное, потому что его избегали произносить вслух, но, тем не менее, не было ни одного ученика, которому оно было бы не известно. 

Фрау Винс была невысокой хрупкой женщиной, изящной, как статуэтка из саксонского фарфора. Она была энергична и деятельна и в этом походила на "маму Тину". Но на этом же их сходство и заканчивалось.
 
Катерина Зудерманн, домохозяйка, мать гимназистки Кати Зудерманн – в общении была проста и сердечна, от нее исходила душевная теплота, поэтому в семье все называли ее "мама Тина".
Маргарита Винс  была возвышенна и строга,  всегда сохраняла дистанцию между собой и собеседником, который чувствовал веяние некоторого холодка  ее превосходства.
 
Катерина Зудерманн имела лицо почти квадратной формы, с широкими скулами и пухлыми губами;  лицо же Маргариты имело вид сердечка, с заостренным подбородком и узкими губками маленького рта.
Волосы у Катарины мягко вьющиеся, цвета спелого каштана,  у Маргариты – русые, тонкие и прямые.
Но главное, что отличало  Маргариту от большинства колонисток – ее  голубые глаза!  Некоторые даже предполагали, что и кровь у Маргариты была голубая, аристократическая. Поэтому за фрау Винс закрепилось прозвище «герцогиня Вюртембергская».

Фрау Маргарите, в то время, когда она пришла в Катин класс, было лет около 45-ти.  Муж ее, Петер Винс, работал главным бухгалтером на заводе Зафермана, где производились нефтяные двигатели.  У них было трое детей: дочери Анна и Маргарита  уже вышли  замуж, сын Петер заканчивал обучение в экономическом техникуме  в Молочанске.

Кроме преподавания в гимназии, фрау Маргарита руководила церковным хором меннонитской общины, где пела гимназистка Катя. 
Можно сказать, что с первой их встречи Катя попала на особую заметку к фрау Маргарите и та не давала ей проходу. Во-первых, Маргарита  постоянно вынуждала Катю петь вторым голосом, более низким, хотя Катя, любившая народные песни, пела их первым, гораздо выше. Во-вторых, Маргарита так расхваливала  маме Тине музыкальные способности Кати, что побудила  в ней желание  серьезно обучать Катю вокалу.
- В глубоком голосе Вашей дочери я чувствую такой скрытый драматизм! – говорила фрау Маргарита.

Ах, как она ошиблась! Драматизм был не в Катином голосе, а в судьбе фрау Маргариты, который Катин голос лишь обнажал. 
 
Итак, Катя раз в неделю стала приходить в дом фрау Маргариты на уроки пения.
Любознательной Кате обучение было интересно. Неприятно задевало ее лишь то, что фрау Винс уделяла большое внимание ее произношению, артикуляции звуков и исправлению стилистических ошибок в ее речи. Как-то расстроенная Катя даже пожаловалась маме Тине:

- Она учит меня произношению, будто я дитя, не  еще умеющее правильно говорить.
- Она же учительница, - спокойно возразила мама, - это ее обязанность.  Что тебя так волнуют ее замечания - тебе же с ней не жить?

Ах, как ошиблась на сей раз мама Тина!

В начале лета Катя, как обычно, пришла на урок к фрау Винс. В гостиной, где стоял рояль, она увидела  статного  молодого человека, в возрасте ее братьев-близнецов.
- Познакомься, Катя. Это мой сын Петер.

Голубые глаза незнакомца смутили Катю до глубины души.  На уроке она была напряжена и рассеянна. Краем глаза Катя примечала, как Петер несколько раз проходил мимо открытых дверей гостиной.  Сегодня Кате особенно неприятны были замечания фрау Маргариты по поводу ее дикции, потому что их наверняка слышал и Петер.

Небо хмурилось, собирался дождь. Катя еле дождалась окончания урока.

- Кажется, дождь собирается, - сказала фрау Маргарита, взглянув за окно. – Пережди его у нас, кофе выпьем, - предложила она Кате.

О нет! Катя, как грозовая туча, была переполнена энергией – она торопилась домой.
- Петер, возьми зонт и проводи Катю: вдруг по дороге ее застанет дождь.

Дождь хлынул как раз в тот момент, когда Катя и Петер только вошли в мелитопольский парк, за которым находилась улица, где жила Катя. От такого ливня зонт был совершенно бесполезен. Молодые люди добежали до ближайшей беседки, обвитой плющом, и спрятались под ее навесом.
 
Казалось, в парке были только они.  Чтобы развеять томительное молчание, Петер сказал:
- Мама говорит, Вы делаете большие успехи в музыке. Она Вами гордится.
- Разве? – удивилась Катя. – Я ведь даже говорю неправильно. Словно и не немка вообще.
- Почему же «не немка»?  Кажется, ваша фамилия Зудерманн?  А ты знаешь, что еще Тацит, писавший  в конце I века о германцах,  сообщает о большой власти жрецов внутри германских общин, а также о богах, которым германцы приносят жертвы. В их представлении земля родила бога Туистона, а его сын бог Манн породил германцев. Уже только одно « - манн» в твоей фамилии указывает на то, что ты – немка.

- Несмотря на то, что мы немцы, но говорим не так, как вы, - не отступала  Катя.
- Это естественно: просто мы говорим на разных диалектах.

Его слова Катю не убедили. Она стояла потупив взор, напоминая своим видом упрямого теленка. Петер решил углубиться в тему языкознания.

- Я думаю, вы говорите на нижненемецком диалекте, а мы – на верхненемецком. Они оба являются составной частью немецкого языка.
- Но верхненемецкий, конечно, выше, а потому и правильный, - иронично заметила смелая Катя, хотя и не поднимая головы.

- Так уж исторически сложилось, что верхненемецкий диалект лежит в основе  литературного немецкого  языка. Ему-то  тебя и учит моя мать, - закончил Петер.
- Как это сотрет различия между нами?  - стояла на своем Катя. - Литературу пишут богатые, бедные – всегда неграмотные.
В ее голосе все еще звучали нотки обиды.

- Может быть, ты нас богатыми считаешь? – удивился Петер.
Катя искоса взглянула на него.
- А как же на счет «герцогины Вюртембергской»?
Петер рассмеялся.
- Ты говоришь о прозвище моей мамы? А оно никак к ней не относится! Из Вюртемберга была  мать моего отца  -  моя бабушка. Это ее фамилия -  von Riesen.

Глаза Кати подобрели, в них появились  искорки радостного удивления.

– В тех краях, откуда вышли мои предки, а это Westpreusen, точнее, земля  Вюртемберг, Schonsee, - продолжил Петер, -  трудно было быть богатым.…
Независимым герцогством Вюртемберг был с 1495 по 1806. А с 1806 вошел в состав Священной Римской империей германской нации как королевство Вюртемберг наряду с другими 350 государствами  разной степени независимости. Вдумайся, какими мелкими были эти государства – 350, а ведь было еще и множество вольных городов!

Наполеоновские войны перекроили карту Германии: из 51 вольного города Наполеон оставил всего 5, а остальные были переданы десятку крупнейших государств, среди которых выделялись Пруссия, Саксония, Бавария, Вюртемберг и Австрия.

Княжество Франкония, граничащее с землями нашей родины, например,  прекратило свое существование как политическое образование, а восточно-франкский диалект его жителей  никуда не делся. Ты понимаешь, что мои бабушка и мама хорошо говорят по-французски вовсе не оттого, что богаты?
 
Феодальные и религиозные войны привели к тому, что вся территория юга и юго-востока Германии была подвержена разорению. Местным князья зачастую оставались владельцами только своих замков. Но какие это были замки! -  Архитектурные шедевры. Они простоят века. И сегодня мой дух свободно бродит по их залам…

Опять в Катином взгляде мелькнуло сомнение и недоверие.  Петер заметил это.

- Не богатство меня туда привлекает, - усмехнулся он. – Поля, земли  вокруг  построек часто не принадлежали владельцам замков. Помнишь из сказки «Кот в сапогах», когда король ехал в замок к мнимому маркизу Карабасу, то  по дороге все спрашивал  у жнецов и косарей: «Чьи это поля? Чьи это луга?»- точно зная, что ему они не принадлежат. Да и сам король был настолько «богат», что рад был и кролику, которого принес  ему в дар к обеду Кот-в-сапогах.

Дождь прекратился. В прорехах рваной простыни облаков проглянула чистая синь неба.   
Катя словно пробудилась от сна, сковывающее ее смущение развеялось, радостное восприятие жизни вернуло свои права.

- Интересно, - сказала она. – Вы – родом из Westpreuen , и мы – родом из Westpreuen.  Но мой дух бродит на берегу сурового моря, в дремучих лесах и болотах. А в преданиях нашей семьи не горы и замки, а ужасное разрушительное наводнение.

Катя вышла из беседки.  По земле неслись бурные ливневые потоки. Взявшись за руки и перепрыгивая ручьи  мутной воды на глинистой почве, Катя и Петер поспешили пересечь парк.