Три истории про Дашу

             Марина любит, когда я рассказываю про её маму, когда она была маленькой. Самые популярные у нас – три рассказа. Первый про Дашу, которая упала в лужу.
            Маленькой дочурке из Болгарии прислали комбинезон – предмет необыкновенной моей гордости, потому что такая экзотическая одежда была в те времена большой редкостью, да еще такого необыкновенного нежного цыплячье-утиного цвета. Я одела свою куколку и с улыбкой до ушей пошла с ней гулять вокруг дома, предвкушая, как публика вокруг будет с восхищением нас рассматривать и говорить комплименты. Что-то меня отвлекло, я отпустила ручку Дашульки, а, когда  посмотрела, где же она, то с ужасом увидела, что малышка на большой скорости бежит к огромной луже, которая всегда - и весной, и летом, и осенью  большим глубоким озером растекалась возле помойки. Из груди моей вырвался хриплый крик:       
- Даша, не ходи туда!
          Но было уже поздно. Милая моя уточка решила, видимо, проверить новую желтую одежку на всплываемость и бросилась прямо грудью в грязные волны помоечной лужи. Я могла только подбежать, помочь встать, попробовать отряхнуть и сказать несколько «ласковых» слов. Интересно, что Даша не плакала, а, наоборот, с интересом и любопытством рассматривала и лужу, и свой чудесный комбинезон с грязными пятнами, и моё необычное лицо без обычной улыбки. Так что наш дебют провалился, и мы пошли домой, не солоно хлебавши, без аплодисментов.
         На этих словах Мариночка радостно смеётся, представляя свою строгую маму, которая барахтается в грязи и меня с жестокими словами возмущения.
            
           Вторая история: как потерялась моя любимая кошка Муся. Совершенно домашняя девушка, ни разу самостоятельно не гулявшая по улице (только у меня под курткой и то с дрожанием и мяуканьем от страха). Не знаю, как выскочила она из квартиры и куда точно побежала. Я хватилась уже под вечер, когда стала звать её на обед, а она, к моему удивлению, не вышла.
          Я подумала,  что она просто спит в укромном уголке, но вдруг выяснилось, что кошки нет нигде. Я побежала на улицу, спустилась в подвал, кричала и звала до хрипоты, плакала горючими слезами, приставала к детям на площадке и к алкоголикам в кустах – никто ничего не видел. Вернулась домой, упала на диван и зарыдала. Кошку я любила больше всех своих домашних вместе взятых за её терпеливость, спокойствие и ласковое мурчание в ответ на мои жалобы на трудную семейную жизнь.
         Даша лежала на кровати и с любопытством смотрела на мои переживания и беготню. Она не ходила на поиски, не сочувствовала мне, просто лежала и смотрела, как будто это была такая пьеса в театре, и ей было интересно – а чем же дело кончится?
         Кошку я нашла… на пятом этаже. Когда уже в темноте  решила еще раз выйти и опять спуститься подвал. При этом я громко и хрипло кричала: Муся, Муся, Муся. И вдруг услышала тихий писк и мяуканье. В одну секунду я взлетела наверх и увидела своё противное любимое животное на коврике у соседа на последнем этаже. Я схватила её и так к себе прижала, что она только вякнула и затихла.
        И что меня удивило – это абсолютное хладнокровие моей  девятилетней дочурки. И её полная отстраненность от драматических переживаний. О чем и сказала Маринке, на что она отреагировала интересным вопросом:
       - А я теплокровная?
       И я с радостью, обьятиями и поцелуями почти что закричала:
      - Да! Ты очень теплокровная и у тебя настоящая добрая душа. Поэтому мы с тобой так хорошо понимаем и любим друг друга.
 
        Третья история меня не красит. Но слов из песни не выкинешь, надо рассказать. К тому же она – самая любимая у Маринки.
        Я всегда, когда готовила обеды и ужины, спрашивала: что бы вы хотели поесть.
Или: кашу будешь. Так и в этот раз я спросила Дашуню: сварить манной кашки с сахаром и молочком? Да, - сказала она. И я приготовила кашку по всем правилам кулинарии, то есть без комков, приятную на вид и вкусную на вкус (простите за тавтологию).
Налила в тарелочку, зову дочурку. Не идет, читает книжку.
 - Дашуня, иди поешь, пока горяченькое, потом невкусно будет.
Пришло моё сокровище. Посмотрела, понюхала, поковыряла ложкой, говорит:
- Не хочу.
- Как не хочешь? Я ведь тебя спросила – будешь? Ты сказала – Да!
-  Я передумала.
-  Ну, Даша, я ведь старалась, готовила, как же так можно? Хотела тебя порадовать. Давай съешь хоть немного.
- Не хочу.
- Дашуня!
- Нет, не буду!
        А меня вдруг такое бешенство обуяло, что я ни слова не говоря, взяла и тарелку с кашей вылила на голову ребенка. Каша была теплой, а не горячей, поэтому ничего страшного не произошло, но стекающая по носу и по щекам каша так изумила девчонку, что она зарыдала только спустя минут пять. Она смотрела на меня огромными глазами и сама себе не верила, что такая милая и спокойная мама могла вот так садистски с ней поступить.
        Однако даже в этом ужасном родительском поступке есть свои положительные стороны: после этого случая Даша очень осторожно отвечала на мои вопросы по поводу обеда, ужина и завтрака.
       Эту историю Марина просит меня рассказывать довольно часто. Мне, конечно, стыдно, что я была такой несдержанной. Но это было только раз. И я сожалею и прошу прощения у той, маленькой Даши. И уже больше никогда так не поступаю..... с детьми….