Примус

                «ПРИМУС»

           Примус, когда он был крошечным котенком,  не знал, что его так зовут, он еще не понимал речи хозяев. Он бегал за своей мамой Алисой, тыкался в нее, а она его таскала и прятала, боясь, что хозяева, как его братьев, отдадут куда-то.
            Когда он стал взрослым и уже умел есть из миски, вставив в нее передние лапки, он узнал, что у него есть имя. Теперь мама не прятала его и он мог запрыгивать на кровати, диван и даже выглядывать в окно на улицу.
             В самом начале его сознательной жизни имя вызывало у него двойное чувство. Соседских кошек, котов и его маму звали благородно: Мурки, Мурзики, Пуси, Алиса. А его имя из мира неизвестных предметов радовало только то, что в окончании его имени был приятный уху звук «СС...». Он напоминал «призыв» к вкусной еде: «Кис-Кис».
              Уча речь хозяев, он наблюдал за действиями своей матери, запоминая ее реакции на слова. Однажды Алиса, в отсутствии хозяев, вспрыгнула на кухонный стол и стала обнюхивать предметы на нем, в  поисках еды, так как в их мисках на полу ничего не было. Тут неожиданно вошел хозяин и стал громко ругать маму, та спрыгнула на пол и села возле своей мисочки. Она недовольно двигала  согнутым  крючком хвостом по полу и нервно дергала черно-оранжевой шубкой на спине.  Мусик, так его звала Оля, дочь хозяев, попробовал тоже подергать рыжей шкуркой на спине, но почему-то пошевелилось только правое ухо, а хвост при размахе зацепил его за усики и он стал кувыркаться, чтобы его поймать. Выворачиваясь и крутясь, Примус поймал вместо своего хвоста хвост матери, которая недовольная его поведением, придавила малыша лапой. Тот запищал, пытаясь как мама мяукнуть, а выбравшись стал тоже смотреть на хозяина.
               Хозяин открыл холодильник и положил в каждую мисочку по кусочку вареной рыбы, сказав что-то нравоучительное Алисе и Примусу. После еды Примус попытался вспрыгнуть на спину матери, но отбитый лапой умчался в Олину спальню и вскарабкался на подоконник, где уставился на голубей, пытавшихся зацепиться коготками за железный слив подоконника снаружи. Устав смотреть, он, сморенный зимним солнышком, свернулся клубочком и задремал.
               Приближалось лето. Примус повзрослел, стал огненно рыжим с округлившейся мордочкой и толстыми лапками-кулочками. Он уже усвоил режим дня и  порядок приема пищи. В туалете он, в отличии от мамы Алисы, пользовался как хозяева унитазом, вызывая их восхищение. Но первую похвалу он заработал, когда однажды ночью поймал сразу двух мышей, разбудив всю семью хозяина. При этом мышей он съел, не тронув шкурок, выев их изнутри. Этим выказал свое презрение к их воровскому поведению. После этого случая мыши уже не появлялись и шныряли в деревянных  межэтажных перекрытиях старого дома где-то у соседей.
                Что пришло лето Примус понял не потому, что в телевизионной программе «О погоде» начали говорить о потеплении, а потому, что Оля открыла свое окно. Теперь он с удовольствием вдыхал свежий воздух и презрительно отвернувшись от воробьев, разглядывал только голубей.
                Понимать речь людей Примус научился без труда, но особенно ему легко давалось понимание речи любимой дочери хозяина Оли. Это произошло потому, что хозяин и хозяйка все время уходили на  охоту, которую называли работой, а Оля больше была с Примусом  и не отказывалась с ним поиграть, обращаясь к нему:
- Ах ты мой рыженький, умненький Мусик!
               Примусу такое обращение только льстило и он еще больше старался угодить обитателям квартиры. Как-то увидев, что хозяйка смывает после него в унитазе, дергая за шарик на сливном бачке, решил делать тоже. Взгромоздившись на бачок, он попробовал поддеть шарик одной лапой, но это была не полудохлая мышь и ему пришлось пустить в ход обе мохнатые ладошки. Какое же было наслаждение наблюдать за низвергающимся внизу потоком воды, уносящим произведенные им черные шарики.
                Но, однажды, его все-таки сильно, смеясь, выругали. Как-то хозяйка возвратившись с «охоты» зашла в дом со смущенным лицом и положила на стол мелкое нижнее белье, оказавшееся почему-то на газоне под балконом. Она рассказала об этом Оле и хозяину. Причину падения отнесли к проделкам ветра.
                Но все прояснилось, когда Оля, случайно бросив взгляд на открытую балконную дверь, обнаружила Примуса, кусающего деревянные прищепки на веревках за пределами балкона.
                Примус и сам не знал зачем он это делал. Возможно пружинищие деревянные створки прищепок доставляли ему приятную возможность тренировать челюсти подобно собакам, бегающим под балконом.
                Теперь обитатели дома вешали белье с оглядкой на возможные шалости Примуса и закрывали балконные окна.
                После наступления теплых деньков хозяйка и Оля стали в воскресные дни исчезать из дома, с ними исчезла и Алиса.
                Оказалось, что они ездят на какую-то  «дачу» и что там  теперь живет Алиса. Однажды взяли с собой и Примуса, как сказал хозяин, чтобы он проветрился.
                Лето подошло к осени, но было тепло. Примуса посадили в специальную корзинку с крышкой из двух половинок и Оля поставила ее себе на колени. Своеобразная тюрьма очень не понравилась Примусу: было тесно и ничего вокруг не видно. Помяукав, он добился того, что Оля открыла одну половинку крышки и он высунул голову. Машина сначала неслась среди домов, какие Примус видел из окна их дома, а потом вокруг открылась такая ширь и даль, что он засмотревшись, очень испугался пронесшейся мимо встречной машины.
                Но вскоре они подъехали к небольшому домику, утопающему в зелени деревьев и винограда. Оля поставила корзинку на дорожку у крыльца и открыла крышку. Примус осторожно вылез, обнюхивая бетонные плитки дорожки и вдрук увидел подходящую  к нему Алису. Они долго обнюхивали друг друга, а потом Алиса стала, вальяжно прогуливаясь, знакомить сына с окружающим миром.            
                Из конуры, встроенной в сарай, вдруг выскочил Барбос очень не известной породы, но очень большой величины. Примус приостановился, ну, а Алиса, не обращая внимания на чудовище, прошла мимо, распушив хвост.
                Барбос, видя такое отношение тоже сделал вид, что его больше волнует  пролетающая оса, вслед которой он щелкнув зубами, полез назад, в конуру.
                За день Примус обследовал все закоулки дачи и огорода, приметив вблизи заросшей ограды чью-то нору.
                С  питанием было сложней, чем с прогулками. Алиса нагло подошла к миске Барбоса и поела чужого супа, Примус не решился последовать   примеру матери и стал изучать прыгающих в траве за забором кузнечиков. Поняв, что они достаточно вкусны, он наловил и временно насытился ими.
                Хозяева почти до вечера собирали «не съедобные» с точки зрения Примуса, какие-то плоды, а потом сели ужинать. Тут-то Примус уже поел по-городскому, но и понял, что надеятся нужно не только на хозяев, но и на себя.
                Хозяин и хозяйка приезжали только на свои выходные и Барбос, Алиса и Примус вместе с Олей хозяйничали на даче. Чтобы ребятам и зверятам не было скучно и страшно, из деревни к ним на ночь приходила бабушка Дуся.  Деревня была видна, если открыть калитку и выйти к лавочке под березой на той стороне грунтовой дороги. Домики были на  другой стороне речной долины. Крошечная речка Юлка была перегорожена земляной дамбой, а в образовавшемся ставке купалась местная детвора и даже ловила рыбу и раков.
                Примуса очень испугал дождь, который он видел только из окна городской квартиры. Как-то они сидели с Олей на лавочке под березой и вдруг хлынул ливень. Хорошо, что Оля схватила своего Мусика в охапку, а то бы он точно захлебнулся в потоке мутной воды, хлынувшей по дороге.
                Однажды, когда Олю ругали за то, что она забыла закрыть в кране воду, Мусик пришел к пострадавшей и, заглядывая в плачущее лицо, стал мяукать. Все заулыбались и простили виновницу. Оля этого не забывала и старалась подсунуть коту что-нибудь вкусненькое.
               Каждое утро Примус провожал бабушку Дусю в деревню. Сначало до калитки, а дальше больше.
                Но в один из последних августовских вечеров, бабушка что-то забыв в деревне, решила быстренько «сбегать». Мусик, которого бабушка называла так же как и Оля, увязался за ней, доведя до самой плотины. Он уже, повернув назад, стал ловить вдоль дороги, в кювете, полевок, которые здесь собирали просыпавшееся с уборочных машин, зерно.
               Но вдруг от плотины донесся слабый стон. Примус насторожился и посмотрел вдоль дороги, ведущей в деревню. Крадучись и оглядываясь по сторонам, он приблизился к середине плотины. Подойдя к краю плотины, он глянул вниз, где бурлила вода в примитивном деревянном сливе с затвором. Там, к удивлению Примуса, была бабушка Дуся. Она, увидев Мусика, заговорила кряхтя и махая рукой в сторону дачи, назвала имя: Оля. Примус с минуту постоял переминаясь, а потом как бы поняв, что бабушка зовет Олю, потрусил в сторону домика.
              Подбегая к калитке, Примус заметил «жигули», из которых выходили  хозяин и хозяйка. Он стал крутиться в ногах у хозяйки, мяукая и пытаясь поворотом головы сказать, что идемте со мной к плотине. Но хозяйка, приняв действия Примуса за соскучившего по ласке котика, лишь потрепала его по ушкам и спинке, зашла во двор.
             Примус  ринулся за ней и хозяином во двор, где их встретила Оля. Он начал атаковать Олю, та занятая встречей с родителями, отстранила его из-под своих ног.
             Примус метался то к Алисе, то к хозяевам и даже подбегал к Барбосу, мяукая, но все тщетно. Уже начало смеркаться, бабочки и комары закружились вокруг лампочки в беседке, где все уселись, гремя чашками и лажками.
              Тут хозяйка невзначай спросила Олю:
- А где бабушка Дуся?
- Да она в деревне что-то забыла, что хотела тебе передать. Вот и побежала.
              Все успокоились и тут Примус, не выдержав, вскочил прямо на стол, чего никогда не делал, и стал прямо в лицо Оле громко мяукать, то спрыгивая со стола и бежа к калитке, то вновь устремляясь к непонимающей Оле.
- Да, он нас куда-то зовет. Умничка моя, Мусик, что ты хочешь. Пошли, пошли, - выскочив из-за стола затараторила Оля и бросилась за Примусом со двора. За ней сначало неохотно, двинулись взрослые и Барбос.
                Примус несся, как никогда, периодически останавливаясь и оглядываясь.
                Уже издали Оля услышала стоны бабушки Дуси и стала кричать в ответ. Подбежав к сливу в плотине, она замерла, пораженная увиденным.
                Оказалось, что бабушка, оступившись в спешке, соскользнула с края плотины прямо в слив. Хорошо, что слив был не глубок. Но беда в том, что затвор от толчка опустился и зажал ноги бабушки. Вода при закрытом затворе начала подниматься в сливе и вот-вот была готова поглотить бабу Дусю.
                Прибежавшие следом за Олей хозяин и хозяйка извлекли перепуганную женщину и отвели в домик.
                Переодевшись и успокоившись, бабушка и Оля брали Мусика-Примуса на руки и ласково бодая, шептали ему такие сладкие слова:
- Мусик-Примусик, кисонька, умница ты наш!