Я не хочу его убивать

Я не хочу его убивать!

Я молчу и сжимаю в правой руке стакан с минеральной водой.

Я не хочу его убивать, хотя делал это не раз. Но это было там, в прошлом. За великое и непоколебимое чувство, которое он никогда не сможет оценить. Я убивал врагов, а он просто  мальчишка. Да, я не так богат, как он, не так молод, как он. У меня не все зубы. Может быть, сильно воняет из моего  рта. Но я не хочу его убивать. Почему он выбрал здесь именно меня? В этом барчике много разного люда. Они все спокойно сидят на своих местах, и «лакают» свое пиво. Почему же он выбрал меня? Увидел в моих глазах слабость? Заметил, что я чувствую себе не в своей тарелке? Почему он привязался ко мне? Я не трогал его. Его спутницу. Его маму. Что он не поделил в этой жизни со мной? Я не хочу его убивать. На его шее болтается толстенная золотая цепь, тянет его к низу, на его руке висит безгрудая коротконогая девчушка с задранной юбкой. Она гогочет над всеми его высказываниями и показывает мне язык. Да, они сегодня веселятся. Они сильны, как когда - то и я. У них любовь, похожая на скотское совокупление. Он тыкает в мое плечо пальцем и твердит, что, такие как мы «просрали Россию», что мы черны от советского прошлого.  Я не возражаю, да, нам не хватило силы взяться за оружие. Мы были умнее. Мы не могли стрелять в свой народ. А он плюет мне слюной в лицо и открытые глаза, и шепелявит – «вы наш геморрой».  Да, пришло их время, молодых тинэйджеров, захвативших власть. Что там Путин или Медведев. Это все фигурки. Фигуры - они здесь, среди  нас, сидят задом на наших лицах, и мы задыхаемся их вонючим потом. Потому что не в состоянии сбросить с себя эти туши «золотых мальчиков и девочек». Он сжигает перед моим лицом долларовую бумажку, сыпет пепел в мой стакан. Я не хочу его убивать. Завтра он проснется…Это надежда? А у него мама, скорее всего по возрасту, как и моя дочь. У девчушки безумные и бесстыдные глаза. Страшно расширенные зрачки. Что она принимает - марихуану или кокаин? Прошу бармена принести другой стакан. Никто не замечает моего одиночества. Я как всегда предоставлен самому себе. Да, у него на улице папина "крутая" машина, где он «разложит» очередную малолетнюю "шлюху". Бармен подвигает стакан и делает замечание этой парочке, на что они посылают его очень далеко. «Ментам» он звонить не будет, ему нужно заработать еще немного. Я знаю, что он отец трех детей, жена не работает. Он, с высшим образованием, не сумев найти достойное место, работает ночами в этом баре. Чаевые помогают ему выглядеть респектабельно. Юнец вновь подходит ко мне. Он явно провоцирует меня, но я не хочу его убивать, хотя понимаю, что в другом месте и в другой час, я убью его. За его молодость, напор, деньги, наглость и хамство. Почему их никто не наказывает?  Почему бросает нас господь в столь тяжком решении. Парень наливает в мой стакан воду из - под цветов. Говорит - это помогает от простаты. Патриот России, у него на груди российский флаг, мягкие губы, гладкая кожа. Мальчик паинька. А если попадет в тюрьму – любимчик публики. Но он этого не понимает, он красуется своей силой перед своей «телкой». Я для него ничто. Потому что сдерживаюсь. Он воспринимает это все как страх перед ним. Он видит во мне лишь седого, уставшего от жизни, «старикашку». Как он ошибается. Мы скоро возьмемся за оружие. Нам надоел этот молодежный беспредел. Мы защищали Родину, которая звалась СССР, как могли. А он кричит мне в ухо, что надо было сдаваться фашистам. И при немцах нам жилось бы лучше. Стакан в моих руках лопается. Осколок, как тогда на фронте,  вонзается в руку. Официант отгонят его от меня. Забинтовывает руку. Я понимаю, что надо уходить. Я не хочу его убивать. Выхожу на улицу. Моросит дождик, я так хотел переждать его в это баре. Не вышло «паря». Побреду домой, немного промокну, не сахарный, добреду. Не прошел и пяти метров, выскакивают оба. Он и его «сучка». Смеются, вертят возле виска пальцем. Вроде, дед ты совсем больной! Парень показывает поднятый средний палец, бегут к своей машине. Оглянись, посмотри! О боже, парень, посмотри! В них врезается машина. Он летит, кувыркаясь в воздухе, и как подушка ударяется в металлическую тумбу. Она, неестественно прогибаясь, исчезает под остовом автомашины, хруст костей. Выбегают посетители из бара. Они сейчас проснулись. Кровь на мокром асфальте, темная, липкая. Кровь. У него мама и папа, у нее тоже. Будут жалеть. Плакать. Мне их не жаль. Сердце очерствело ко всем этим малорослым «подонкам». Я не хотел их убивать. Просто бог все увидел. И избавил мир от гадости. Смывает кровь дождь. Я бреду домой. Я не чувствую себя убийцей. Я просто этого желал…