Черт поймет этих баб

-Так, а мне, пожалуйста, это, это, карпаччо  и безалкогольный мохито. В общий счет, пожалуйста, -сказал он, как бы с вопросительным знаком на конце.

Я молча опустила глаза, как бы соглашаясь. Как бы  дав ему шанс почувствовать себя хозяином положения. Мужчины это любят. Идиоты.

-Ну, привет. О чем будем говорить?- спросил он, рассматривая меня украдкой, воровато  касаясь невидимой рукой, опасаясь обжечься или получить невидимую пощечину.

Роль массовика-затейника он  отобрал  у меня ещё во время телефонного разговора.  Что, дружок, тяжела ноша?
Давай поговорим о рептилоидах. Это то, что меня действительно интересует в эту минуту. Может о ханами? Нет?
Что ж, может быть о способах засолки огурцов? Тоже нет? 
Тогда о материалах сайта «Накажи меня точка ком»?
Нет? О чем же тогда?
Может ты хотел поговорить о нас? Если "мы" ещё существует.

-Почему ты так медленно ездишь? Бензин экономишь?-таки врезала я невидимую пощечину и  взялась за маленький пузатый чайник, кажется, с зеленым чаем с жасмином, или с чем-то в этом роде.

Он невидимо  съежился, как человек, которого застали врасплох в примерочной кабинке секции «Мужское белье»  и покраснел. Какой ужас. Только минуту назад он заполнял собой все пространство от нашего столика до следующего, и вот уже от него ничего не осталось.

-Резина новая. Обкатываю. Шипы и все такое. Ну, ты понимаешь,- как бы с вопросительным знаком на конце. Его невидимая рука накрыла мою невидимую, как бы в знак примирения. Хотя, в чем он провинился?

-Так зачем ты пригласил меня?- поспешно выдернула я свою невидимую руку из под его ладони и  разорвала бумажную упаковку для палочек, чтобы окунуть её в соус. Надо же чем-то занять руки?

-Я хотел понять твое настроение. Ты не передумала? Можно попробовать всё исправить. Ведь я люблю тебя,- его невидимая ладонь потянулись к моей щеке, чтобы прикоснуться так же, как и всегда. Нежно, ласково. Дотронуться до  виска, заставить меня  закрыть глаза.- Ты не передумала?

-Нет. И не передумаю,- невидимой рукой я стала собирать свои вещи на столе, поспешно скидывая их  в невидимую сумку, стараясь закончить весь этот балаган как можно скорее и отодвигаясь к самой спинке  стула так глубоко, как это возможно.

-Почему он? Почему не я? Что он может такого, чего не могу я?- в его невидимых глазах стояли слезы. Горькие мужские слезы. Оплакивающие уход любимой женщины.

Женщины, благодаря которой он стал мужчиной. Которая, казалось, всегда должна быть рядом, как бы по условию своего прихода на эту землю, она, рожденная только для него, никогда никуда не должна пропасть. Это же ясно, как восход, как осень, как растущая луна. Об этом не надо было говорить каждый день. Просто так будет и все.  Казалось, эту любовь не нужно было подпитывать словами, подарками, чем-то, что можно  было определить  фиксированной ценой. И теперь она уходит. Она лупит его наотмашь, отталкивает, закрывает свое лицо, не соглашается на поцелуи, даже самые невинные, а он не может держать её, не может. И никогда не мог. Она была с ним столько, сколько хотела сама. Пока сама любила.

-Почему он?- я невидимая встала, чтобы уйти навсегда,- Он может меня изнасиловать. А ты нет.