Соседи

               
                (Почти по Гоголю)


     Иван Васильич и Наталья Петровна были соседями. И в этом факте не было бы ничего примечательного, если бы не одно обстоятельство; оба они были людьми одинокими. У Иван Васильича жена умерла много лет назад, а Наталья Петровна осталась одна, после того как муж бросил её с детьми и ушёл к другой.
     Дети, что у него, что у неё давно уже выросли, женились и не слишком-то баловали своим присутствием родителей. Оправдываясь тем, что живут в дальних городах и, что ездить в последнее время стало накладно.
     А что же их родители? Они жили полноценной деревенской жизнью. Работали в колхозе, поскольку имели ещё достаточно сил. Да и возраст у них был далеко не стариковский. Только - только шестой десяток разменяли. Держали хозяйство, чтоб себя содержать и детям помочь, когда в гости приедут. А так как, дворы их (как я уже говорил) были рядом, то нет ничего удивительного в том, что они поддерживали друг с другом хорошие отношения. Более того, по договорённости с соседкой, Иван Васильич сделал калитку в общем заборе, дабы скорее оказывать помощь друг другу, в случае необходимости.
     А таких случаев было великое множество. Иван Васильич, к примеру, то забор поправит, то ступени отремонтирует, а то ещё какую мужскую работу сделает.
     В свою очередь, Наталья Петровна пирожками его угостит, вареньем побалует, соленья на зиму заготовить поможет и всякое такое, в чём женщины более мужчин разбираются. Вообщем, чего скрывать, тянуло их друг к другу.
     Единственным препятствием к объединению судеб был страх сделать первый шаг в этом направлении и боязнь, что противоположное лицо неправильно поймёт. Соседи посмеивались над ними и про себя давно уже их оженили.
     В один из погожих воскресных дней у Иван Васильича собралась компания из четверых мужиков. Они пили купленную в складчину бутылку водки и судачили о том, о сём. После того, как все убедились, что пол - литра на четверых это почти ничего, стали думать, где взять денег ещё на литр водки.
       - Слышь, Василич, - обратились они к хозяину, - сходи к невесте, возьми денег взаймы, потом отдадим.
       - Какая ещё невеста, я холостой! - вяло отозвался Иван Васильич.
       - Да ладно тебе, сходи. Чай, не откажет.
     Уговорили. Надел Иван Васильич кепку на голову, для солидности и пошёл. Наталья Петровна в этот момент стиркой занималась. Увидев гостя, выключила машинку и оттирая мыльную пену от рук, спросила:
        - Здравствуй, Василич, ты по делу?
        - Я это…Петровна,  - он замялся, - компания там у меня…не хватило нам. Займи, если есть.
        - Я не против, Василич, но уж больно часто у тебя гости собираются. Не привечай ты этих алкашей. Они ж тебя как дурака облапошивают, а ты и рад стараться.
        - Зря ты так, соседка, - Иван Васильич не имел желания выслушивать нотации, пусть даже и правильные. - Что я, по – твоему, алкаш?
        - Я этого не утверждаю. Мужик ты мастеровой, всё умеешь. Но дружки твои сами спиваются и тебя с пути собьют.
        - Не хочешь давать - не давай! - завёлся Иван Васильич, -Только нечего алкашом обзывать.
        - Я тебя не обзывала. А то, что ты как тюфяк поношенный, кто хочет, тот на тебя и ложится, так это правда.
        - Я значит тюфяк, - обиделся Васильич. - А ты корова старая! Ещё в невесты набиваешься…
        - Да нужен ты мне. Иди отсюда, чтоб ноги твоей здесь не было!
        - Просить будешь - не приду, - Иван Васильич хлопнул дверью и пошёл к калитке.
        - Беги, беги, а то собаку спущу, - неслось ему вслед.
     Пришёл Иван Васильич к приятелям не солоно хлебавши. Те, узнав, что он крупно поссорился с соседкой, стали говорить про неё нехорошие вещи.
       - Не ваше дело, сам разберусь, - крикнул на них Иван Васильич и прогнал со двора.
      - “Пожалуй я погорячился”, - подумал он немного погодя и пошёл к соседке.
      Не доходя до двери, остановился за углом, возле кучи мусора, не решаясь войти. В этот момент, окно в огород открылось и ему на голову вылилось целое ведро мыльной воды.
       - Ой! - раздался испуганный голос соседки. - Василич, ты…я нечаянно…
       - Врёшь, ты нарочно меня облила, - отряхиваясь и медленно свирепея, произнёс Васильич. - Ну ладно, соседушка, я в долгу не останусь!
       - Ой, напугал! - Петровна, в свою очередь также поменяла настроение. - Я же тебе сказала; иди отсюда.
     С той поры, жизнь этих когда - то расположенных к друг другу людей, пошла по совершенно другому сценарию. Теперь их радовало, если он или она сумели доставить неприятность другому. Вскоре, всё село узнало про их ссору. Тем более, что они сами стали обращаться в местные инстанции дабы рассудили их в этом конфликте.
     Скажем, если он писал в заявлении, что она облила его помоями, то она, в свою очередь, писала о том, что он изловил её гуся и запер у себя в сарае. На что он писал: - гуся, мол, задержал на своём огороде исключительно в целях самообороны, поскольку гусь кидался на него, науськанный своей хозяйкой. И тут же просил принять меры к соседке за то, что она побила его собаку…
     Вообщем, продолжалась эта история целых полтора месяца. Кто их только не уговаривал помириться; и участковый, и председатель-всё бес толку. Оба стояли на своём. Но (как выяснилось впоследствии) только внешне, а внутренне каждый из них был готов к примирению, но ждал первого шага от противоположной стороны. В конце концов, этот шаг решил сделать Иван Васильич, как лицо мужского пола. Поддерживаемый пришедшими к нему, с этой целью односельчанами и оставшимися у него во дворе, в ожидании какого либо исхода, он вошёл в её дом.
        - Это я, Петровна, - сказал он смотря в настороженные глаза соседки, - поговорить пришёл.
     Он сделал шаг в сторону и наступил на кота, некстати подвернувшегося под ноги. Тот взвыл, как будто его режут, чем разбудил в хозяйку самые худшие опасения.
       - Ты опять за своё! - она бросилась на соседа и вцепилась ему в рубашку. - Что ж ты мне покоя не даёшь!
      Пытаясь защититься, Иван Васильич, слегка оттолкнул Наталью Петровну. Та, в свою очередь, уже падая порвала ему рубаху и опустившись всем телом на табурет, поломала его.
       - Ты не убилась, Петровна? - кинулся он к ней. - Я не хотел, извини. Я правда пришёл мириться.
       - И ты меня прости, Василич, - поднимаясь, сказала Петровна. И уже более миролюбиво добавила; - давай рубаху, зашью.
     Иван Васильич стал раздеваться.
       - Я что хочу сказать, Петровна, - собравшись с духом, произнёс он, - объединиться нам надо. А то мы, как дети малые.
       - Я не против, - улыбнулась соседка.
     Односельчане, услышавшие шум в соседнем доме, побежали туда, в надежде разнять дерущихся. Но, уже у порога притормозили. В раскрытую дверь было видно как Наталья Петровна зашивала рубаху, а обнажённый по пояс Иван Васильич, держа в руке молоток, суетился возле табурета. Оба они улыбались.