Сказки кота Персика. Трудный день

Гостил я как-то несколько дней в Кошачьей слободе, что находится совсем неподалеку от Питерской резиденции нашего президента. Обитался я в ней у дальнего своего родственника Барина Барсика, культовой, можно сказать, в тех краях фигуры. Домишко, я вам скажу, у него не приведи Господи, мне такого добра точно не надо! Одних только хозяйских спален  и то целых семь. Каждая, мол, для определенного дня недели. А уж прочих комнат и всяких там подсобных помещений никак не меньше сотни наберётся. Да, в таком полчище помещений, наверняка, не только по пьяне заблудиться можно. По мне, так тут без  клубка  Ариадны вообще не обойтись. Из времени, проведенного мной в Кошачьей слободе, мне больше всего запомнился второй день по приезду, когда я  на нетвердых ещё ногах,  ведь Сабантуйчик по поводу моего прибытия закончился далеко за полночь, должен был прямо после завтрака начать ознакомление с достопримечательностями данного городка. Я начал с того, что вынужден был пойти на спектакль в тамошний театр, на премьеру пьесы, которую написал  какой-то Севастьян Котовский, ибо сам мой хозяин вручил мне именной почётный билет и слёзно просил не отказываться. Обстановка, увиденная мной в зале, мне  явно не понравилась, сказать честно, я даже не предполагал, что в жизни может иметь место  и нечто подобное. Короче, как я ни старался, но всё же так и не смог досидеть до конца спектакля. Когда я вышел в фойе, чтобы  хоть как-то освежиться, меня уже ждали. Их было двое  и они тут же начали задавать вопросы. Уважаемый,- спрашивал один  из них тот, что казался  постарше,-  почему вы уже  уходите, вам что так не понравилась постановка?
- Ну, тут, конечно же, и второй сразу поддакивает.- Да-да, неужто она вам и вправду не понравилась. И я вижу, что он, произнося эти слова,  едва  сдерживает слёзы.
И так вдруг мне его жалко стало, что я не знаю почему взял да и ответил:- Да нет, постановка ваша вроде ничего.
- А как актеры вам показались, слабоваты да?- по-прежнему всё не унимаются мои собеседники, теперь говоря уже  одновременно.
- Да не,  нормально вроде играли,- говорю я.
-Тогда почему же вы всё-таки уходите,- спрашивает младший и нервно достает из кармана платочек, очевидно, чтобы отереть набежавшую слезу.
- Вы уж простите меня, господа,- вежливо объясняю я им, - но я ещё с детства страдаю «клаустрофобией». Вы даже не представляете себе, как страшно одному сидеть в таком большом зале.
 Сказал да и пошёл  развеять свою тоску да печаль в близлежащий бар. По дороге к нему я и узнал что это была за сладкая парочка, ибо  афиши с их   изображением были развешены почти на каждом углу. Оказывается,  тот, что младше и есть Сева Котовский, а второй его брат Тимон режиссер-постановщик этой самой пьесы. Когда я подошёл уже непосредственно к бару, то сразу заметил, что внутри его творится, что-то не ладное. Открыл дверь, так и есть. Там идёт драка. Повздорили кот и собака. Ну пёс, ясное дело, сильнее, бульдог всё же. Зажал, значит, он в углу своего напарника, да и давай обрабатывать ударами, как боксер «грушу». Бьёт он бедного котика что есть силы куда вздумает, да при этом ещё и приговаривает: -Вот это, мол, хук левой в челюсть,  а это, мол. и вовсе лоукик ногой в печень.
Чего это они не поделили,- интересуюсь я у официанта.
- Да это у них происходит всякий раз, когда одному из них нечем отдавать другому долг.
-И кто кому нынче должен?
- Сегодня кот. Видишь, как пёс на нём отыгрывается за то, что тот его в прошлый раз плеткой отхлестал, когда он сам был должен.
- А, что сопротивляться нельзя?
- Ни под каким видом,  подобное против правил. Да и вообще, не волнуйтесь вы так. У них всё давно уже отработано . Бьют то они друг друга не в полную силу, а так на публику. Чтобы новички вроде вас сопли распустили и деньжат им на бедность подкинули.  Ну, здесь и нравы,- ужаснулся я,  и ничего  не заказав, не долго думая, выскочил обратно на улицу, чтобы в очередной раз освежиться. Малость отдышавшись, я стал думать, чем же мне ещё заняться, ведь было всего лишь два часа по полудню. А пан Барсик назначил очередной банкет по поводу моего приезда, лишь на восемнадцать тридцать. Тогда я решил податься на местный нудистский пляж, дело-то происходило летом, чтобы попринимать там голышом солнечные ванные, а заодно может и искупнуться разок другой. Пришёл разделся, лежу, греюсь. И так меня вдруг разморило на солнышке, что я невольно  вздремнул. Неизвестно сколько бы я так провалялся,  полагаю, мог бы и на сам банкет опоздать, так клёво мне тогда было, если бы не чей–то истошный женский визг, неожиданно меня разбудивший. Открываю глаза, и что же я вижу, какой-то дюжий кот южной национальности, поймав где-то неподалёку кошку-русалку изо всех сил тащит её на берег. Та, что есть мочи орёт благим матом, отпусти, мол, меня. А тот и ухом не ведёт, словно и не слышит воплей вовсе. Тогда она и говорит ему, причём, вполне сносно уже на нашем наречии.- Слушай, отпусти меня, пожалуйста, обратно в залив. За это я исполню любые три твоих желания. Это дело,- обрадовано говорит южанин. Но желание у меня сейчас, сама понимаешь, только одно! Ладно, исполнишь тогда его три раза. Ну и началось здесь такое бесстыдство, что я не привыкший к подобного вида зрелищам, в мгновение ока, вскочив на все четыре лапы, как  ошпаренный ринулся прочь от этого  аморального места. Второпях начисто забыв, что на мне нет никакой одежды. Так я и бежал до тех пор, пока меня не остановили местные полицейские. Хорошо ещё, что их старший тотчас признал меня, оказывается он тоже присутствовал на мероприятии, проводившемся по случаю моего приезда, иначе точно бы в кутузку упекли. Блин, вот стыдно-то было бы, ведь я как-никак почетный гражданин этого городка. А так всего лишь с эскортом , аж до самого дома господина Барсика проводили, прикрыв от посторонних взглядов своими  бравыми телами. Хозяин, увидев меня, в таком неподобающем виде сначала сильно смутился, он же не знал как в действительности всё обстояло. Не поверите, даже сторониться меня начал, это он то «Душа Человек» Но потом, когда я ему всё объяснил, сразу настолько подобрел, что тотчас пригласил в банкетный зал, где уже  начали собираться гости. Остальные же дни моего пребывания в Кошачьей слободе не отличались такой интенсивностью событий, потому и запомнились мне, стало быть, менее. Кстати, на этом банкете были и братья Котовские, но они, к счастью, не узнали меня или  только сделали вид. Что меня, конечно же, устраивало. Зачем мне извиняться лишний раз за то, что я учинил в театре.
17 октября 2011 года