Позвонковые конвульсии

Никогда еще ожидание телефонного звонка не заставляло меня жить так долго.
Трубчатые кости телефонного провода ломило от мороза. Рассудок переплетался с лунными взвихренчатыми взрывами, параллелепипедные снежности нежности не отпускали из своих четырехсотзубых челюстей.
Никогда еще надежда на неодетую одежду не осуществляла во мне столь безмерных и внепограничных революций. Несясь сквозь проводные матричности искупления купанчатого, не принимал я прошлые знаки снежинности. Душа дрожала от ненависти акклиматизационных вспышек, а зрачки, краснея, орали ветру…о том, что не сбылось в одну из осеней неповесневших.
Никогда еще виселица рассвета не проявляла так меня в стометровости вальса декадентского всполоха страсти. Новостные обзоры. Эксперементаторские несовместимости. Игры одиночества. Прятки разума. Переработка внесырьевых иллюзий в паутинах вечностной памяти…и никогда еще….еще никогда…никогда еще не было мне так больно закрывать глаза, подразумевая потери рассудочной вспышки гиперступенчатых альвеол. Поточность сознания и внеразумные поверхности кратеров души, не могущие дышать в гипоксиях вселенского хаоса.
Еще никогда.
Самое нелепое в той закономерности матово-матовой…из никогда перешло в однажды…из однажды в шум самолетного взлета, истерящего внерезонной горизонтностью…в иногда…и иногдАвая популятивность занесенных снегом трехмесячностью отзеленевших листьев, превратившая гипопотамностью внеземного сравнения зазеркально из иногда во всегда.
Никогда еще ожидание такой долгой жизни не заставляло меня отелефонозвониться в перьях яда вечности. Засыпаю, узнав быватость небывалую…засыпаю пеплом…засыпаю ветрящими лопастями свет…засыпаю стобойосердеченностью…засыпаю окраснелоглазно и кареглазо памятно, жонглируя в ожидании пробуждения горизонтами твоей и моей памяти. Быть бы…засыпаю…