Родники 6ч. Приведение

  В детстве мы и не задумывались: среди какой красоты живём, просто не представляли себе другого существования. Каждый кустик в округе, каждая тропинка, каждый ручеек – всё было знакомо, исхожено,  исползано на пузе.
Была у нас в ту пору одна странная игра.  Называлась она тахвыдя.  Мы играли в тахвыдю часами, а то и целыми днями. Досталась она нам по наследству от старших, пришлась по душе, так как не требовала ни ума ни сноровки.  Правила  этой нехитрой игры заключались в следующем:  ребятня делилась на две команды  и разбегалась по разные стороны границы. Границей обычно служила узкая тропинка в лесу. Мы залегали под кустами, устраивались на ветках и замирали. Бесшумность, невидимость и терпение были главными слагаемыми успеха. Если кто-либо из команды противника терял бдительность и шевелился, с противоположной стороны тут же доносилось:  «Саня, тахвыдя». И Саня покорно выбывал из игры и шёл, к примеру, на качели, привязанные цепями к огромной дубовой ветке.  Там он катался, убитый горем, пока остальные счастливчики неподвижно  лежали под кустами с самодельными пистолетами. И вот что странно: никому в голову не приходило, что, собственно, означает  это самое «Тах! Выйди»!
    Кроме этой простой забавы играли мы в волейбол, лапту, клеек, в ручеек и  «садовника».  Но самой серьёзной  и масштабной  игрой  были, конечно, казаки – разбойники. И тут с нами случались просто из ряда вон выходящие случаи. Не уверена, что мне удастся передать тот необыкновенный, почти мистический дух нижеописанного приключения, но попытаюсь.
 Казаки – разбойники- игра просто замечательная.  И не только по тому, что масштаб боевых действий был необычайно велик, (летом мы гарцевали по всему посёлку, невзирая на время и возраст),  а еще и потому, что каждая игра могла изменять свои правила по договорённости сторон.  Таких  малышей, как я, играть не брали. Мы недостаточно быстро передвигались по местности и были только обузой.  Обычно, насколько хватало сил, мы таскались за старшими, а потом отсиживались на чьих-нибудь  дровах и поджидали  конца игры, длившейся часами. Суть была всё такой  же нехитрой, как и у прочих игр: одна команда искала, а другая- уходила от преследования.  В тот памятный вечер  меня взяли  в игру. Не то, чтобы старшие товарищи поверили в мои быстрые ноги,  скорее,  из сочувствия к моей сестре, для которой я была неприятной повинностью. Так или иначе, но кто-то из взрослых парней предложил взять с собой и Малу ( мой ник), происходящий от антропометрических данных- я реально была меньше всех на улице, к тому же очень щуплая и коротко стриженная. В ту пору мне было лет шесть или семь.  Водрузив меня на плечи, команда двинулась в путь.  Даже не помню, искали мы кого, или сами прятались, но прочесали  Первомайку вдоль и поперёк. Незаметно мы очутились у  кладбища. Сразу всплыли десятки страшных историй про огоньки в полнолуние, про приведения и прочее. Ну,  вы сами  понимаете…
 Ночь действительно, была лунная. Парни  поставили меня на землю и смело зашагали  вдоль могилок. Девчонки остались за оградой и смотрели на смельчаков. Я  с замиранием сердца следила за происходящим сквозь просвет в штакетнике. И вдруг в ясном лунном  свете мы все  заметили нечто совершенно невообразимое.  Низко над землёй, то появляясь, то исчезая,  неслось белое бесформенное  привидение!   Оно приближалось к нашим ребятам с бешенной скоростью! Как только  оцепенение прошло, девчонки завизжали, парни заорали и все в панике бросились со страшного места. 
  Все  олимпийские рекорды были побиты моими старшими товарищами, смелыми казаками  и,  в некотором роде, даже  разбойниками.  Я тоже неслась как угорелая, но всё же сильно отстала от  братии, в силу  понятных причин.  Перепуганные или просто сердитые  люди выглядывали из окон и смотрели, как  поздним вечером  летели  по улице   и орали вовсю глотку  примерно десять обезумевших подростков и один отчаянно вопящий прихвостень неопределенного пола.  Вскоре мои спутники удалились настолько, что стали еле видны.  Наиболее прыткие уже сворачивали на нашу  родную улицу.  Впору рухнуть в обморок.  И тут я заметила, как  Это белое и бесформенное обгоняет меня справа. Оно дружелюбно виляло косматым хвостом и неслось нешуточным галопом, явно не собираясь поужинать мной.  Невысокий, беспородный,  похожий на болонку пес, неизвестно как очутившийся на кладбище в одно время с нами, похоже, был очень рад встрече и ринулся к ребятам в надежде на доброе знакомство.  Он,  то появлялся в свете луны, то исчезал за могилками, чем довел нас до исступления.  Какое- то время я еще бежала  по инерции и кричала, потом, совершенно обессилив,  перестала бежать и села прямо на дорогу, не зная- плакать или смеяться. Собака оказалась очень дружелюбной и тут же захотела завести новое знакомство. Протянуть к ней руку я не решилась. С некоторой опаской  осмотрела весёлую косматую морду, нечесаную белёсую шерсть и крючковатый хвост. Ничего потустороннего. Простая собака. Она попрыгала вокруг меня и села напротив, как бы ожидая продолжения веселья. « А наши там сидят перепуганные и трясутся» - подумала я.
 Так однажды, в далёком детстве я оказалась один на один с  приведением и поняла: не надо бояться приведений. Они бывают очень даже симпатичными.
***********************************
фото 1968г. Мы со старшей сестрой Олей в лесу.


Рецензии