Армейские байки-2

О воинах-спортсменах.

В нашей 130-й бригаде начальником по физподготовке  был  капитан Сарафанников. По тогдашним нашим солдатским понятиям нормальный мужик – умеренно потребляющий, не злобный, порядочный семьянин. Преображался в уставного офицера он только тогда, когда его ставили дежурным по части: гонял народ на разводе, часто проверял посты  и незамедлительно отправлял на кичу  дрыхнувших часовых. Но за это не обижались- все было по делу, служба есть служба. В обычное время начальство гоняло его по всяким поручениям, ибо отношение к физподготовке в нашей  в части было, прямо скажем, никакое. Ну, по утрам гоняли солдат на зарядку, вечером на прогулку - так это старшины и так всегда делали по долгу службы.
А ежели кто из солдатиков батареи управления , после утомительной смены на подземном КП, вдруг пожелает размяться на спортплощадке, волейбол там погонять – обычно тут же из окна, как черт из табакерки, высовывался начштаба, и зычно требовал к себе старшего по званию. Затем  все «спортсмены» организованно направлялись в парк, таскать аккумуляторы или  «припахивались» еще куда-нибудь. Ибо НШ  резонно считал, что затрата физической энергии должна идти  исключительно на пользу Отечеству.
Тем не менее, спортсменом  у нас можно было стать и другими путями. Общеизвестна неистребимая страсть военных срочной службы украшать свои мундиры  всякими  красивыми блестящими значками прямо или косвенно относящимися к военной тематике. Одним из таких желанных атрибутов каждого уважающего себя бойца  был значок «Военно-спортивного комплекса», высоко котировавшийся и у солдатских подружек. Поскольку легально получить его не предоставлялось возможным, хитрые воины  находили разные лазейки.
Одной из них являлся сам  капитан Сарафанников. Была у него машина  (редкость по тем временам для младшего офицера), раздолбанная  «Победа», доставшаяся от отца. Ее бесконечно чинили в автопарке, заводилась она уже не от аккумулятора, а «с толчка» или «кривым стартером». И ведь всегда находились желающие и  толкнуть и покрутить. Ибо расплачивался  капитан  дефицитными спортивными значками, причем их степень зависела от усердия  воина, кое определялось капитаном «на выпуклый военно-морской глаз» (он раньше служил во флоте). Так у нас в части расплодилось великое множество воинов-спортсменов. Каюсь, и я, толкнув пару раз от санчасти капитанову  «Победу», украсил свою широкую грудь  значком  сразу второй степени. Уж больно хотелось иметь что-нибудь кроме  скромного комсомольского значка.

Про «мочунов»

После каждого призыва,  в части, как правило, ночью, появлялась толпа напуганных лопоухих новобранцев. Их мыли, стригли, переодевали в  форму и вели в казарму. Утром они просыпались, и для них начиналась новая,  уже солдатская жизнь. С подъемами и отбоями, строевой подготовкой, одеванием за 45 секунд, ревом сержантов и нарядами на кухню. Теперь это называется КМБ, тогда это именовалось карантином, но суть от этого не меняется. Сущность  карантина  нам, например, лаконично объяснил  ночью дежурный по части. Он вытащил из карманов галифе  две обоймы от карабина СКС, одна была нормальной, во вторую были вставлены патроны разного калибра. Продемонстрировав последнюю, он сказал, что сейчас, мол, мы все такие вот разные, как эти патроны и в бой не годимся. А нас должны сделать в карантине вот такими - и показал нормальную обойму с одинаковыми патронами 7,62мм. Тогда, мол, с вами можно и повоевать. А ежели кто не желает, то его никто и спрашивать не будет. Родина в опасности! Дело было в 1969 году, только недавно отгремел Даманский и шутить действительно никто не собирался. Все сразу стало до жути понятно - возврата не будет.
После двух-трех дней изнурительной муштры  появлялись  желающие «откосить». Каждый год человек пятнадцать из ста двадцати солдат карантина. Самым простым способом  им казалось  симулировать ночное недержание мочи. «Дули» через силу в койку, жаловались в санчасти ухмылявшимся докторам, сушили матрасы и думали о скорой демобилизации по болезни.
Но, как известно, на каждую хитрую попу находится  и кое-что с подходящей резьбой. «Мочунов» размещали на двухъярусных койках в дальнем углу казармы, периодически меняя местами.  В военкоматы направлялись телеграммы с запросом, и пока они ходили, с воином проводилась «домедицинская» обработка в виде задушевных бесед с  командиром карантина, отделенными сержантами  и (как крайнее средство) с «особистом». Беседы показывали удивительный терапевтический эффект - начинающие воины вылечивались самым чудесным образом. Правда иногда (и очень редко) приходилось солдат помещать в лазарет части или везти в госпиталь для уточнения диагноза или лечения. Но обычно к концу карантина и принятию присяги наступало полное и окончательное излечение.
На моей памяти был один исключительный случай. Парень из сибирской староверческой деревни действительно был болен, но комиссоваться отказался наотрез. В их деревне все мужики, несмотря на  веру, отслужили в армии, и ему не хотелось возвращаться с клеймом. Мучился, сушил матрасы, переносил насмешки но служил! И, как ни странно, солдаты и офицеры его понимали и уважали за упорство. Достойно отслужил в стартовом взводе и уволился в чине ефрейтора. Такой вот нетипичный  был «мочун»... (фото из группы "Ветераны "Самана"...)