Во власти Зверя Глава 27

                Глава 27

     "Отец Алексий позвонил в дверь приемного отделения психиатрической больницы. Дверь открыла грузная медсестра.        
     - Что вы хотели? - спросила она, уставившись на священника.
     - Извините, что я так рано, но мне необходимо навестить одного больного.               
     - Время посещения больных с 17 часов. Зайдете позже, - проворчала медсестра, загораживая своим телом проход.   
     - Еще раз извините меня, но это очень важно. Мне сказали, что этот человек очень стар, и хочет исповедаться, - спокойно сказал отец Алексий, ласково глядя на сердитую медсестру.    
     - Что же вы сразу не сказали, что вы священник?! Заходите, пожалуйста, - медсестра поспешно распахнула дверь, пропуская отца Алексия в приемную. - А вам какой больной нужен.        
     - Из третьей палаты. Мне сказали, что имени он своего не помнит.   
     Священник тяжело опустился на стул, вытирая платком лоб.               
     - Вам плохо? - спросила медсестра. 
     - Немного закружилась голова. Сейчас все пройдет.           
     - Может позвать врача?    
     - Не беспокойтесь, мне уже легче, - тихо сказал священник. - Так я могу увидеть больного? И, если это возможно, нам нужна будет свободная комната. Сами понимаете, тайна исповеди.       
     - Да, да, конечно. Я все понимаю. Сейчас я его приведу, и, хотя правилами запрещено больных оставлять без присмотра, я, думаю, для вас можно сделать исключение. Да и старик тихий. А комната…, - медсестра на минуту задумалась, затем открыла дверь в маленькое помещение, которое больше напоминало кладовую. - Вам бельевая подойдет?   
     - Спасибо, как раз то, что нужно, - ответил священник, оглядывая помещение. 
     Медсестра пошла за стариком. Отец Алексий сидел, не шевелясь, его охватило странное оцепенение. Он смутно ощущал гнетущую тревогу, но еще не понимал природы этой тревоги. Было такое впечатление, что за ним наблюдают.
     "Так и есть, - подумал священник. - От дьявола не скроешься. Он всегда будет рядом".      
     - Подайте денежку! – воскликнул тоненький голосок у него над ухом.    
     Священник поднял голову. Перед ним стоял человек непонятного пола и возраста в рваном распахнутом халате, из-под которого выглядывала выцветшая больничная рубаха и худые ноги. Голова его была закутана платком. Приемные покои наполнились резким запахом, давно немытого тела.      
      - Дай денежку. Я себе сладенького куплю, - продолжал канючить больной, протягивая священнику свою грязную худую руку.      
      Отец Алексий достал мелочь и отдал больному; тот схватил деньги и спрятал их в карман.      
      - Беги от сюда, здесь крысы. Их много, тьма крыс! - возбужденно бормотал больной, показывая в сторону бельевой. – Они умеют разговаривать…, - он вдруг жалобно заплакал и,  отвернувшись от священника, зашаркал по коридору прочь.
      - Ты опять, сволочь, клянчила деньги! А ну марш в палату! - заорала молодая нянька, убиравшая коридор.      
      Священник вздрогнул от крика, как от удара плетью. Сердце заныло, боль горячими волнами разлилась по всему телу. "Любовь навсегда покинула нас, - с горечью подумал он, опуская голову. - Все наше общество похоже на эту няньку злобную и жестокую. И я не в силах ничего изменить".      
      - А вот и мы, - сказала подошедшая медсестра. Чуть поодаль стоял старик, с интересом поглядывая на священника.        
      - Вот и хорошо. Я вас попрошу, чтобы нас никто не беспокоил, - сказал отец Алексий, с трудом поднимаясь на ноги.   
      Медсестра кивнула и, подхватив два стула, отнесла их в бельевую.           
      - Дверь можете прикрыть, - сказала она.   
      Старик и священник расположились друг напротив друга. Священник достал из старенького саквояжа Библию.   
      - Я слушаю вас, - сказал отец Алексий. 
      Наступила пауза.  Старик некоторое время изучал отца Алексия. Священник его не торопил. Исповедь обычного человека - это откровение души, боль сердца, победа над собой. Исповедь душевнобольного - нечто другое.   
      - Позвольте заметить, я вам верю. Ваша аура прозрачна и чиста, как аура ребенка. Вы - святой, - произнес старик, глядя священнику в глаза.    
      Такого начала отец Алексий не ожидал. За многолетнюю службу священнику не раз приходилось сталкиваться с разными прихожанами. Одни приходили, уставшие от борьбы за существование, молящие о спасении своей грешной души. Другие, обуянные гордыней, уверенные в своей непогрешимости, приходили на исповедь, лишь потому, что теперь так было модно. Третьи в растерянности, не зная как жить дальше, спрашивая у священника совета. Старик, не походил ни на первых, ни на вторых, ни на третьих. В его немощном старческом теле чувствовался дух сильный, непоколебимый. Лицо, на котором не осталось живого места из-за глубоких морщин, озарялось ясными, умными глазами.               
      - Как вы знаете, святой отец, душа человеческая вечна. В ней сосредоточены способности духовного зрения и слуха, а так же глубинной памяти. Наша душа обладает величайшими возможностями: она может летать, ощущать Космос, общаться с Богом. Физическое тело всего лишь материя, одежда для нашей души. А одежда, как правило, изнашивается, если ее долго носить. Наши с вами тела, увы, находятся в плачевном состоянии, - старик тяжело вздохнул. - Вы добрый и духовно чистый человек, и нет ничего удивительного, что я увидел вашу душу. Мои способности лишь частичка того, чем может обладать человек. Это сейчас человек ограничен в своих духовных порывах по причине демонического вмешательства. Люциферу мы обязаны неправильному восприятию мирозданья.
       Слушая старика, священник чувствовал огромную радость оттого, что пришел сюда. Само провидение способствовало этому. Найти единомышленника, да еще какого! Теперь даже стены психиатрической больницы не смущали отца Алексия.      
       - Продолжайте, - попросил он старика.   
       - Я рад, что вы меня понимаете. Не так много людей на земле способных это понять. Я позвал вас потому, что стал задыхаться в стенах больницы. Мне просто необходимо выговориться. Вчера ночью меня атаковали демоны. Они почему-то вообразили, что могут справиться со мной. Хотя, если учесть, что одним из пунктов плана Люцифера является  малейшая частная победа, тогда становится понятным, для чего он  затеял подобную игру. Люцифер считает, что, уничтожая, таких юродивых как я, он приближается к конечной цели - к господству над мирами Вселенной. Он чудовищно терпелив в своем стремлении. Порабощение человеческих душ довольно кропотливое занятие. Вчера я был на грани отчаяния: минутная человеческая слабость, острый, как кинжал, страх смерти, и вот они уже здесь, целые полчища крыс из преисподней, жестокие и злобные! Это такая пытка! - голос старика неожиданно дрогнул. – Если вы не торопитесь, я хотел бы вам кое-что рассказать.       
     - Я вас внимательно слушаю, - сказал священник.   
     - Это было очень давно, возможно вас еще не было на свете. Родился я еще до революции в семье деревенского священника. С малых лет отец посвятил меня в таинство библии, закона Божьего. Но уже тогда мне показались недостаточными знания, которые я получил. Мой ум, моя душа просили еще и еще. Я жаждал знаний высочайших: об объеме и структуре вселенной, о вселенских понятиях добра и зла, о восстании Сатаны,  о Божественном Духе, объединяющим человеческие души в высшее единство. Я попросил отца отправить меня в духовную семинарию. Но и там я не нашел ответы на свои вопросы. Чем больше знаний я получал, тем больше у меня возникало вопросов. Тогда я понял, что выразить в человеческих словах Истину практически не возможно. Всякая попытка отыскать в океане слов именно то, что объясняло бы вселенскую тайну, заканчивается для человека поражением. Следовательно, думал я, в сатанинский замысел входило ограничение духовного роста личности на Земле. Это было своего рода кодированием знаний. То, что мне казалось, лежало на поверхности, тот час ускользало, становилось недоступным человеку, ищущему Истину. Человеку оставалось лишь предчувствовать. Однажды ночью в монашеской келье, лежа на своей кровати, я ясно ощутил прилив Света в свой разум. Как будто темная пелена спала с моих глаз, и я внезапно прозрел. Я вспомнил все, и тут же странное волнение охватило меня. Я стал метаться по келье, как зверь в клетке. Мне хотелось поскорее выбраться оттуда, рассказать о своих знаниях всему миру. Но больше всего на свете мне хотелось найти своего горячо любимого друга.   
     Священник с удивлением посмотрел на старика.   
     - Да, вы не ослышались. Я хотел найти своего друга. Именно с этой целью я пожелал вернуться на грешную Землю, чтобы охранять его, поддержать в трудную минуту, и помочь ему вернуться не отягощенному Законом. В эту ночь я пережил и ад и рай. Душа моя была переполнена великой радостью, которую испытывает человек, познавший Истину и, в то же время, великой печалью из-за того, что я не могу поделиться этой радостью, - с грустью сказал старик. Лицо его побледнело от нахлынувшей боли воспоминаний. Через некоторое время он, поборов в себе сильное нервное напряжение, продолжил. - По-вашему я сумасшедший? Одно время я тоже считал себя сумасшедшим. Представьте себе человека, который отчетливо помнит другой МИР, в котором нет ни боли, ни страданий, ни страха, ни ненависти. Есть одно блаженство, тепло радость, покой. Ты как бы растворен в нем. Этот МИР - ты сам. Ты понимаешь язык животных, птиц, насекомых; слышишь пение трав, деревьев, цветов. Реки наполняют тебя жизненной силой, воздух - любовью. Все отдельно и все едино.  Люди, населяющие его, любят тебя той всеобъемлющей любовью, на которую способны родители, любящие свое дитя. И ты, в свою очередь спешишь одарить их своей любовью. Это МИР особой радости - радости духовной. Там я впервые увидел своего друга. Хотя чувства, наполнящие  живущих там людей одинаковы, каждый человек обладает своими, присущими только ему качествами. Я говорю об одаренностях, темпераментах, характерах. Когда я познакомился с моим другом, я почувствовал удивительное родство душ, свойственное людям пылким и восторженням. Да, я совсем забыл сказать о времени. В том МИРЕ, о котором я говорю, время не существует; оно не давит, не пугает людей своим течением, своей обреченностью.        
     - Вы говорите о Царстве Небесном? - тихо спросил отец Алексий. Он весь дрожал, охваченный радостным волнением. - Я всегда знал, я чувствовал, что этот МИР существует! Я верил в это!   
     - Да, вы правы, я говорю о ДУХОВНОМ МИРЕ, в котором обитают лишь просветленные души, искупившие свои ошибки и развязавшие свои кармические узлы. То, что для человека в нашем мире является лишь догаткой, предчувствием, на самом деле существует. Это - ВЫСШИЙ МИР! Многослойный, великолепный, полный любви и света! – старик улыбнулся, хотя глаза его оставались печальными. Не в силах больше сдерживаться, он заплакал.   
     Священник в смущении кашлянул. Он взял старика за руку, пытаясь его успокоить. Никогда прежде отец Алексий не встречал никого, похожего на этого человека. На время священник забыл, что находится в сумасшедшем доме, и, что перед ним душевнобольной.   
     - Вы говорили о своем друге, -  напомнил он старику.   
Старик вздохнул, вытирая слезы.    
     - Теперь можно говорить свободно. Трудно описывать то, что дороже всего на свете. Только там я ощущал душевный покой, чувствовал любовь и нежность ко всему, что меня окружало. Вместе со своим другом я наслаждался творчеством, для которого, собственно, и были созданы люди Творцом. Однажды друга вызвали в Совет Старейшин. Когда он вернулся, то сказал, что мы должны скоро расстаться. Я не спрашивал куда и зачем его посылают; мы все были готовы к любой миссии, даже если она сопряжена с опасностями. Вам, наверное, это покажется странным, но человеку с раскрывшимися духовным зрением и слухом предстоит воскресить творческий потенциал людей живущих на Земле. Ведь именно такой человек служит проводником между человечеством и ВЫСШИМ СВЕТОМ, так как в его глубинной памяти находятся знания об истинных проявлениях любви, о параллельных мирах, о Творце. Если бы, хотя бы изредка, не рождались такие люди на земле, планета давно бы превратилась в отравленную груду плазмы вращающуюся во Вселенной,- старик горестно покачал головой.  - Когда мой друг попрощался со мной, я почувствовал себя очень одиноким. Вы не удивляйтесь, чувства грусти на Земле и там очень похожи. Когда вы кого-то любите, то в разлуке вам его будет не хватать. Это одно из проявлений любви, соития человеческих душ. Сейчас я уже смутно помню, как уговорил Совет послать меня на Землю. Меня предупредили, что мы можем разминуться во времени, но для меня это было не важно. Я чувствовал, что нужен Другу.
     - Вы так его и не встретили? - спросил священник. 
     - Увы, - печально ответил старик. - Хотя жизнь моя на Земле подходит к концу, я не перестаю надеяться, что увижу его. Встреча с вами вселила в меня  надежду. О, если бы не этот дом, похожий на чистилище!   
    Внезапно в помещении погас свет, и кромешная тьма поглотила двух беспомощных старцев. И сразу же стало очень душно.   
    - Ох, - тяжело вздохнул старик. - Я задыхаюсь. Эта ужасная болезнь совсем меня доконает.      
    - Успокойтесь, прошу вас, - священник нащупал плечо старика и мягко сжал его. - Сейчас я позову медсестру.   
Он поднялся со стула и ощупью направился к двери. Дверь была заперта. Бельевая имела автоматический замок, который, вероятно, защелкнулся от небольшого сквозняка. Священник стал колотить в дверь, но видно там, снаружи, произошла пересменка, все медсестры разошлись по этажам, и его стук никто не услышал. В углу послышался шорох похожий на мышиную возню. В бельевой не было ни окна, ни отдушины, ни щели куда могли бы проникнуть воздух и свет. Отец Алесий захотел закричать, но он подавил это желание, чтобы не напугать старика.               
    - Послушайте, как это могло случиться? - спросил он у обессиленного старика. - Почему выключили свет? Ведь они же знали, что мы здесь.    
    - Последнее время у нас часто отключают днем свет. Экономия электричества. Сейчас во всей больнице нет света. Простите, я не могу говорить, мне не хватает воздуха, - дыхание со свистом вырывалось из груди старика.    
    "Неужели нет выхода? Может быть, попытаться выбить дверь?"- подумал отец Алексий, но тотчас откинул эту мысль.   
    - Мы должны держаться. Я вам сейчас помогу.       
    Священник нащупал в темноте полку, на которой лежало белье, схватил первое попавшеся ему полотенце, и стал обмахивать им старика. Вскоре он почувствовал, что и его покидают силы. Капли пота стекали по лицу, руки слабели, подкашивались ноги. Старик что-то бормотал об аде, об искуплении грехов, о страхе,  являющемся человеку в обличьи жутких существ. Он был в горячечном бреду, его голова болталась из стороны в сторону, а тело, словно деревянное, вытянулось на стуле в неестественной позе.   
По полу сновали какие-то твари, они тыкались в ноги своими мордами, и издавали отвратительные звуки. 
     - Ты не можешь нас вот так просто убить, - прошептал священник, обращаясь к невидимому врагу. 
     - Могу. Вот именно это я сейчас и делаю, - прошелестел в голове знакомый голос.   
     В темноте вспыхнули желтые звериные глаза”.