Кто написал Киевскую Русь? 3 От Герберштейна к ПВЛ

От Герберштейна к Повести Временных Лет

«Подделка грамот проходит через все средневековье, она стала настоящей отраслью ремесла»
И.Г. Дройзен, «Историка»


1. Рукопись, полученная в лесу

Но кто и зачем внедрил идеологический проект  «Киевская Русь на Днепре», используя для этого истории, повествующие совсем о других местах? 

Современная российская историография начинается с Василия Татищева (1688 – 1750). С.М. Соловьев так писал о Татищеве: "Он первый начал обрабатывание русской истории, как следовало начать; первый дал понятие о том, как приняться за дело; первый показал, что такое русская история".

Говоря об источниках своих познаний о собственно русской истории, Татищев ссылается на русские летописи и киевский «Синопсис» (1674 год издания). Киевский «Синопсис» ссылается на русские летописи и польского историка  Матея Стрыйковского. Стрыйковский ссылается на русские летописи и Сигизмунда Герберштейна. Герберштейн ссылается на русские летописи.  В «Московии» Герберштейна (как считается, впервые опубликованной в 1549 году) содержится практически полный конспект киевской  истории от Рюрика до Владимира Мономаха и монгольского разорения, которому в более развернутом виде следует и «Повесть временных лет». 

Заметим, что Киевский Синопсис, говоря о русских летописях, называет имя летописца Нестора. Но ни Стрыйковский, ни Герберштерн никаких имен и названий, говоря о «русских летописях» не приводят. Скорее всего, в их время персонаж по имени Нестор еще не был создан. 
«Конспект» Герберштейна и есть реальное начало русского «летописания».  Недаром «Московия»  Герберштейна, как пишут, «стала, по меньшей мере на два столетия, самой лучшей, самой полной, самой, как считалось, достоверной работой о стране Руссии и ее народе».

«Подождите, подождите, - скажешь ты, Читатель, - но ведь русские летописи…»
А русские летописи, то есть хоть какая-то  конкретная информация о рукописях, а не просто их общее упоминание без каких-либо деталей, начинают появляться лишь с начала 18-го века.
 
Собственно, впервые эта  информация  и появляется в «Истории Российской» того же Татищева, где он сообщает «о списках или манускриптах, употребленных к сему собранию». Татищев утверждал, что главным его методом писания истории  было копирование текстов из этих летописей и расположение их в хронологическом порядке.  Сообщения Татищева о том, какие летописи он держал в руках и каким образом они у него появлялись (и куда потом загадочно исчезали) полны нестыковок и  «путаницы в показаниях».

Об этом подробно написано в  книге Алексея Толочко «История Российская» Василия Татищева: источники и известия» (Москва, НЛО; Киев «Критика», 2005)  .  Видимо для того, чтобы объяснить все эти нестыковки и   бытует «легенда (до сих пор принимаемая за истину) о пожаре в имении Татищева, разом уничтожившем все книжное собрание едва ли не в самый год смерти историка. Вместе с библиотекой безвозвратно погибли и те уникальные рукописи древних летописей, которыми владел Татищев. По странному стечению обстоятельств, та же судьба постигла и чужие рукописи, которыми пользовался Татищев: владельцы погибали, а их собрания сразу же исчезали – распродавались врознь, горели, растаскивались. Впрочем, рукописи не только  загадочно пропадали, но и приобретались при таинственных обстоятельствах, что только добавляло детективный привкус всей истории. Загадочным было и содержание многих из них: огромное количество фактов и известий, почерпнутых оттуда Татищевым, не находило параллелей в сохранившихся летописях» (стр. 11-12).

К примеру, о так называемой Раскольничьей летописи Татищев сообщает, что получил его от раскольника  «в лесу». Другой манускрипт - «11-й, купленой у носясчего на плосчади, в полдесть».  Толочко делает вывод: «во всяком случае, очевидно, что Татищев лгал и об источниках некоторых своих летописей, и об их дальнейшей судьбе» (стр. 59).

Не делал Татищев большой разницы между так называемым оригиналом летописи и сделанной с него копией. О таинственном «раскольничьем» манускрипте Татищев пишет: «…был весьма древнего письма на пергаменте; и оный из-за древности наречия и начертания, кроме того раскольника, никто списать не мог, только в том неосторожность с сожалением вспоминая, что он, списывая для меня, ради лучшего уразумения наречие переменил». А  в сохранившихся копиях Львовской летописи и Степенной книги есть вставки, сделанные рукою Татищева – он  подготавливая «историческую» почву для перенесения этих сведений в свою «Историю».  В общем, как говорит Толочко, «грань между летописными и собственными текстами была для Татищева прозрачна до незаметности. Он легко пересекал ее в обе стороны, быть может, даже не осознавая этого» (стр. 90).

Работал Татищев так: «список летописи, изготовленный для Татищева, и становился той рукописью, в которую историк начинал вносить правки. Затем полученный результат перебеливался (то есть изготовлялась новая «копия»), опять подвергался редактуре, вновь перебеливался и т.д.» (стр. 96). «При этом правка Татищева почти всегда оказывалась правкой по существу, то есть касалась не языка, но содержания текста. Каждая последующая рукопись накапливала сотни и сотни мелких и не очень поправок и дополнений. Важно, что такого рода дополнения делались Татищевым без консультации с летописными источниками». Многие из этих, внесенных самим Татищевым поправок, «серьезно… меняют смысл сообщаемого» (стр.46-47). За счет этих вставок от редакции к редакции увеличивался объем Татищевской «Истории».  Кроме того, первоначально Татищева задумывал написать свою «Историю» на «древнем наречии». На этом «наречии» написаны тексты третьей и четвертой ее частей. В дальнейшем Татищев принял решение «перевести «Историю» на современный язык» (стр. 38).

     Итак, первоначальный замысел Татищева вырисовывается вполне очевидно: он собирался изготовить древнерусскую летопись,  на древнем наречии повествующую об истории страны. При этом эта история изобиловала бы так называемыми «Татищевскими известиями», то есть вставками, авторство которых принадлежало исключительно Татищеву.
По-видимому, мы имеем здесь яркий образец того, как вообще создаются «древние летописи»: на некоторую литературную основу накладываются, увеличивая объем этой«летописи», вставки, принадлежащие перу писателя-историка.   При этом работа ведется на «древнем наречии», сообщая тексту «аутентичность».

 
2. Печатный первоисточник рукописей
 
Но прежде, чем вернуться из времен Татищева во времена написания киевского «Синопсиса», скажем еще несколько слов о древнерусских летописях. Вернее, процитируем Николая Морозова. Вот что он  пишет о Радзивилловском списке «Повести временных лет» (Николай Морозов. «Новый взгляд на историю русского государства», М. Крафт+ЛЕАН, 2000, с.888): «Легенда списка такова: он был подарен князю Яношу Радзивиллу, в 1671 году поступил в Кенигсбергскую библиотеку от князя Богуслава Радзивилла. В 1716 году Петр Первый приказал снять с этой рукописи копию, а в 1760 году во время семилетней войны рукопись попала в Россию в качестве военной добычи. В 1767 году текст летописи был напечатан в Петербурге -  вот настоящее начало Русских летописей… Само собой понятно, что распространившись в сотнях экземпляров по тогдашним еще малочисленным оазисам грамотности, возникшим, главным образом, в монастырях, Радзивилловский список сильно возбудил воображение своих читателей, никогда не видавших еще ничего подобного, и вызвал естественное желание пополнить эти сведения и продолжить их за 1206 год, которым он оканчивается, вернее, обрывается… Поэтому и начались ее переписки с продолжениями. Важнейшими из этих продолженных копий являются:
А) Лаврентьевский список… «Книга Рождественского монастыря Владимирского» … Переписав с мелкими поправками весь Радзивилловский список, автор доводит рассказ до 1305 года.
Б) «Рукопись Московской Духовной Академии… «Сергиева монастыря»… До 1206 года и она копирует Радзивилловскую летопись почти дословно лишь с ничтожными поправками…. Она доводит свой рассказ до 1419 года, не повторяя оригинальной части Лаврентьевской летописи.
Мы видим, что кроме малых стилистических поправок, основной текст (до 1206 года) тот же самый. А между тем, все три списка «открыты» в отдаленных друг от друга местах: в Кенигсберге, в Суздале и в Московской губернии.
Если б все они были, хотя бы даже в начальной части  копиями какого-то более древнего оригинала, принадлежащего до-печатному времени, то приходится заключить, что он был распространен от Кенигсберга до Владимирской губернии, и потому нельзя понять, каким образом в такие отдаленные и не связанные друг с другом его остатки не вошло несравненно более значительных изменений текста».

То есть, если бы текст, содержащийся в Радзивилловской летописи, распространялся от монастыря к монастырю за счет последовательного переписывания, то, несомненно, искажений и разночтений  (в том числе и за счет местных языковых отличий) должно было быть гораздо больше. Кроме того,  Лаврентьевский список и список Сергиева монастыря отличаются друг от друга по причине того, что были написаны в разных местах. Автор из Сергиева монастыря явно не был знаком с текстом Лаврентьевской летописи, хотя Сергиев Посад не так далеко от Суздаля. Но отчего-то и суздальскому и Сергиево-Посадскому авторам с буквальной точностью была известна Радзивилловская летопись, хотя расстояние от Суздаля до, скажем, Киева куда как больше. 


3. Кто потерял Услада?

На то, что источником «Повести временных лет» была «Московия» Герберштейна, а не наоборот, указывает  непосредственное сравнение этих двух текстов. Если бы некий «редактор» писал свою «Повесть временных лет» используя текст Герберштейна, как бы он поступил? Он бы, естественно, опустил все сведения Герберштейна, относящиеся к периоду после 13 века, а все сведения, относящиеся к более раннему периоду – то есть к «Киевской Руси» - полностью бы сохранил, дополнив другими материалами, исходя из своих политических задач. Именно это мы и видим, сравнивая два текста.  Все сведения Герберштейна о «Киевской Руси» содержатся в «Повести…».

А вот если бы Герберштейн использовал текст «Повести…»?
Заметим, что Герберштейн с удовольствием включает в свой текст разнообразные московские «диковинности», этнографические подробности, предназначенные для того, чтобы позабавить читателя нравами московитов. Отчего же тогда, рассказывая  о путешествии Андрея Первозванного, не умпомянул он о его встрече с русскими любителями бани, которая описана в «Повести…»?
Или отчего не пересказал историю о Кие, Щеке и Хориве?
Почему не упомянул проходящий через Киев путь «из варяг в греки»?
Более того, история о путешествии Андрея Первозванного рассказана Герберштейном отдельно от сведений о том «Кто вначале правил Руссией» и находится в разделе «Религия». А вот в «Повести…» история Андрея Первозванного – это явная вставка, разрывающая текст о расселении славянских племен.  Если эта вставка  взята из раздела «Религия» книги Герберштейна, то все становится на свои места.

А вот  что пишет  «Повесть временных лет» о низвержении идолов:  «И нача княжити Володимиръ въ Киев; одинъ и постави кумиры на холъму вн; двора теремнаго: Перуна деревяна, а голова его серебряна, а усъ золот, и Хоръса, и Дажьбога, и Стрибога и С;марьгла, и Мокошь».

У Герберштейна содержится точно тот же в том же порядке составленный перечень кумиров, за одним исключением – после Перуна и перед Хорсом у него стоит бог Услад: «Volodimerus multa idola Kioviae institut: primus idolum Perun dictum capite argento, caetere lignea errant; alia, Uslad, Corsa, Dasva, Striba, Simaergla, Macosch vocabitur».

Откуда же мог Герберштейн взять этого Услада, если в "Повести" его нет? Скорее это "автор" "Повести" потерял Услада при переписывании.

Чтобы спасти первенство "Повести", выдвигают объяснение, что   Герберштейн, переписывая русскую летопись, неправильно перевел выражение "оусъ золот"  (золотой ус) как   Услад,а на самом же деле никакого  языческого бога Услада не существовало, это своего рода поручик Киже.

Беда этого объяснения  в том, что Услад присутствует в поучении "О идолах Владимировых" (Гальковский H. М. Борьба христианства с остатками язычества в древней Руси. Харьков, 1916, т. II, с. 295-301), рукопись которого  Гальковский датирует концом 17 века. Мало того, что Поучение с  точностью повторяет  весь ряд идолов, приводимых Герберштейном,  в том числе и Услада, так оно еще приводит   параллельно с русскими названиями  транскрипцию  латинских названий Герберштейна: “Еще и iныя идолы мнози бяху по iмени, оутъляд (Усладъ или Осладъ) или осляд. Корша или хорсъ, дашуба или дажбъ. Стриба или стрибог симаргля или семурглъ (семаергля или самарглъ). И макош iли мокошъ, им же бесом помраченниi людие аки бгу жертвы i хваления воздаваху”.

Отсюда следует, что  несмотря на стандартное уверение автора  Поучения  об источниках его труда – «выписано из книги летописца, о идолех  владимировых» - никакая «русская летопись»,  содержащая  пассаж   про « оусъ золот»,   известна ему не была.    Известен был ему Киевский Синопсис, с главой «О идолех» которого совпадает первая часть Поучения.   А добавочный перечень  идолов он явно позаимствовал у Герберштейна.   Таким образом, мы  получаем подтверждение следующей последовательности  выхода в свет источников по русской истории: «Московия» Герберштейна – «Хроника…» Стрыйковского – Киевский Синопсис – «Повесть  временных лет».

Заметим, утверждение, что никакого бога Услада не существовало, на котором  основывается защита первенства «Повести…»,  входит в противоречие с тем же  Киевским Синопсисом, который в  главе  «О идолех»  пишет о боге «веселия и всякого благополучия» Ладо. По-моему, трудно отрицать, что это  лишь  другая транскрипция имени Услад.



4. От Руса к Острожским

Вернемся в Киев 16-го века. В 1569 году на сейме в Люблине была  заключена  уния между Польским Королевством и Великим княжеством Литовским. Провозглашалось создание конфедеративного государства «двух народов», каждый из участников унии оставался самостоятельной политической единицей. Но под юрисдикцию польской короны из княжества Литовского перешли Киевское, Волынское и Брацлавское воеводства. При этом гарантировалась автономия этих воеводств. После этого происходит так называемый колонизационный рывок – в пограничных («украинных») воеводствах Киевском и Брацлавском в последней четверти 16 – первой половине 17 веков осваиваются новые земли, возникает более 300 новых поселений. Значительно увеличивается население и уже существовавших городов.  При этом происходит острая, вплоть до военных стычек, конкуренция за земли  между местными и польскими элитами, которые активно проникают в этот регион.   (Н. Яковенко, «Нарис історії середньовічної та ранньомодерної України», Критика, Київ, 2005,  стр. 245).

Местная («русская») партия группируется вокруг знаменитых князей Острожских. Князь Василий-Константин Острожский создает в конце 16 века Острожскую академию. Здесь в 1581 году Иван Федоров печатает Острожскую Библию - один из первых славянских переводов Библии и первое завершенное издание Библии на церковнославянском языке. Собравшиеся в Острожской академии, говоря современным языком, интеллектуалы осуществляют  идеологическую поддержку борьбы Острожских с польской экспансией, обосновывая   паритет  рода Острожских  с родом польских королей.

В 1574 году Ян Красинский еще выводит родословную Острожских просто от «старых киевских княжат» не употребляя  каких-либо имен.  В течение нескольких последующих лет происходит разработка этой темы, генеалогия наполняется именами – от Владимира Великого до Даниила Галицкого, якобы предка Острожских в восьмом колене. Еще через десятилетие добавляется «первопредок Рус», один из трех братьев – Чеха, Леха и Руса, которые создали, соответственно, три королевства – Чехию, Лехию (Польшу) и Русию.  А в 1612 году  краковский профессор Себастьян Слешковский в приветствии к сыну Василия-Константина Янушу Острожскому от Руса уже ведет линию к Кию, Щеку и Хориву, затем к Аскольду и Диру, а далее  знакомым путем от Олега и Игоря к Даниилу Галицкому  (Яковенко, стр. 208).   Линия эта выдержана и  в обширной поэме Ивана Домбровского «Днепровские камены» (ок. 1620) (Українські гуманісти епохи Відродження. - Київ, „Наукова думка”, „Основи”, 1995..) Домбровский от Кия доводит описание до 1266 года – года смерти Даниила Галицкого – и затем сразу переходит к современным ему князьям Острожским.

Об этом же в своей в своей "Палинодии" (1619-1622) пишет архимандрит Киево-Печерской лавры Захария Копистенский: "Княжа острозское Василій Константинович рожай свой з благословенного яфето-роского поколЂня провадит: пресловутого Володимера, в святом крещеніи Василія, монархи великого, и Даніила, княжат росских, власный потомок..." (Части IV, роздЂлу II, артикул 3).

Мы видим, как в течение полувека при наличии политического заказа последовательно создается генеалогия правящего рода, она же  истории киевского государства, хороша совпадающая с «Повестью временных лет».  При этом, по мнению уже знакомого нам А. Толочко, несмотря на постоянное упоминание «старинных кроник русских» и «древних летописцев славяноросских»  это  «возвращение исторической памяти не опиралось на аутентичные русские источники… За отсутствием настоящих летописей в  дело были пущены польские хроники… - вот та база, благодаря которой Русь овладела своим русским прошлым». (’’Русь’’ очима ’’України’’: в пошуку самоідентифікації та континуїтету. Доповіді на ІІ Міжнародному конгресі україністів, Ч.1, Львів, 1994 р., с. 68-75.)


5. 1387 год - крещение Киева

Отметим попутно еще одно доказательство того, что истории о Киевской Руси на Днепре возникли достаточно поздно.  На протяжении этой книги мы не раз убедимся, что исторические события имеют склонность к размножению и повторению. С одной стороны, реальное "неудобное" по политическим причинам событие  от греха подальше отправлялось в "глубокое прошлое". С другой стороны, неприятное для общества нововведение обосновывалось его существованием "еще в незапамятные времена". В данном случае оказывается, что за два века до Люблинской унии Польша и Литва уже объединялись в 1385 году. Тогда это называлось Кревской унией. Точно так же, как за Люблинской политической унией последовала религиозная Брестская уния 1596 года, подчинявшая литовскую церковь папе римскому, так и за Кревской унией последовало крещение Литвы в католическую веру.    

«Ягайло в конце 1386 года, приехал в Вильно с большой свитой из католических священников, и начал уничтожать капища и языческих идолов»(Тарас А.Ф. Краткий курс истории Беларуси IX-XXI веков, Минск, Харвест, 2013, Ягайло).   Крещение Литвы   было одним из условий, которые принял Ягайло: «обратить свой народ к Святой Католической Церкви» и «навеки присоединить» свои земли к Польскому королевству.  Уния складывалась  в сложном политическом торге с поляками  и язычество литовцев было одним из аргументов, приводимых поляками в свою  в пользу.  Однако,  в это время Киев уже принадлежал Литве.  Отчего же Ягайлу не пришел в голову столь весомый довод: "дескать, в мое княжество входят земли, где христианство  было установлено аккурат 400 лет тому назад. Поэтому это мы должны учить вас истинной вере!" Не пришло в голову, вероятно, потому, что ничего о славном прошлом Киева Ягайло, как и все остальные,  не знал, поскольку «Московия» Герберштейна еще не вышла в свет.
 
Интересно сопоставить время  крещения Литвы с наблюдением А.Т.Фоменко и Г.В. Носовского о том, что нимб на ряде  иконописных изображений Христа  содержит буквы, которые являются церковно-славянской  записью даты: буквы ОТ, ОН (с титлой) и  ИЖЕ  несомненно  означают число 878, что, очевидно, соответствует  6878 году  от сотворения мира, то есть 1370-му  году ( Г.В.Носовский, А.Т.Фоменко, Крещение Руси, М., Аст, 2006, гл.2. п.6).

Совпадение это, конечно, не является подтверждением реальности  самой даты крещения, но говорит о том, какую дату иконописцы связывали с приходом Христа на их земли. Очевидно, что дата 988 года была им неизвестна.
 

6. Рюрик против Палемона

Вернемся к  Мацею Стрийковскому. Прямая ссылка на него присутствует, к примеру, и  в авторском рубрикаторе  Домбровского  к «Днепровским каменам».
  Присмотримся внимательней к  его изданной в 1582 году «Хронике…» (Kronika polska, litewska, ;m;dzka i wszystki;j Rusi Macieja Stryjkowskiego. http://www.pbi.edu.pl/book_reader.php?p=43495&s=1 ) .   Написана она по польски, но  называют ее  первой печатной историей … Литвы.  В 1565 году поляк Стрыйковский перебирается из Польши в Литву в поисках меценатов  среди знати Великого княжества Литовского. Ориентируясь на них он и пишет свою «Хронику». Почти каждый ее раздел начинается с посвящения  одному из литовских вельмож.  Без большого удивления видим мы в начале книги пятой перед повествованием о сыновьях киевского князя Владимира (Великого) посвящение Константину Острожскому, киевскому же воеводе. После мы еще встретим в «Хронике» посвящение князю Острожскому, а в разделе  «о двойной коронации на королевство русское Данила Романовича Киевского, Галицкого, Владимирского,  Дрогичинского»  прочтем ключевую фразу про «Данила, Короля русского, предка князей Острожских» (с.409) 
 
Таким образом, и Стрийковский явно участвовал в общем  среди интеллектуалов Великого княжества Литовского процессе – создании  киевской истории, как генеалогии предков рода Острожских.

 
Но ориентировался он не только на Острожских.  Есть, к примеру, в «Хронике» и посвящения князьям Николаю и  Альбрыхту (Ольбрыхту) Радзивиллам, сыновьям  знаменитого Радзивилла Черного. Радзивилл Черный, канцлер Великого княжества Литовского, двоюродный брат королевы, жены Сигизмунда Второго, Барбары Радзивилл, активно участвовал, как в политической, так и религиозной борьбе, происходившей в Речи Посполитой, был активным сторонником самостоятельности Литвы в рамках союза с Польшей.   В посвященном Николаю Радзивиллу разделе Стрыйковский выводит родословную Радзивиллов от  патриция Палемона, некогда прибывшего из императорского Рима в Литву. Говоря же о Киевских князьях, то есть о предках  Острожских, Стрийковский  благоразумно добавляет, что Рюрик мог тоже произойти от римлян, но от рода младшего, по отношению к Палемону (с232) .


Для подтверждения своих генеалогий Стрийковский использует тот же прием, что и Герберштейн – ссылку на неких безымянных «литовских летописцев», про одного из которых сообщает, что его летопись «находилась у князей Заславских» (с.174). Относительно мифичности этих летописцев особых сомнений ни у кого нет.

В целом «Хроника» Стрийковского четко ориентирована  на литовских вельмож и служит для генеалогического обоснования их притязаний  в соперничестве с польской знатью. Для этой цели и была использована Стрийковским информация, почерпнутая у Герберштейна.


7. История как фальсификация прошлого


16 век не случайно стал временем появления  «древних» княжеских и королевских генеалогий.  В Европе складывались предпосылки   абсолютизма.  Менялся  принцип получения высшей власти – от избрания на престол к переходу власти по наследству. При этом делались вполне, как мы видим,  успешные попытки изобразить приватизацию верховной власти возрождением или продолжением очень давней или даже вечной традиции. Для обслуживания это политической идеи и создавались так называемые «летописи» и «анналы».

Сделаем небольшое лирическое отступления. А, собственно, зачем пишется история, ответь мне любезный читатель?  «То есть?» - удивленно скажет читатель. – «Чтобы поведать правду о прошлом».  Причем так  может ответить и читатель, проживший в России немалую часть 20 столетия, когда «правду» по политическим соображениям по нескольку раз переписывали, что называется, с точностью до наоборот.  И это в веке, когда существовали регулярно выходящие газеты, фото и киносъемка, а информация свободней, чем когда бы то ни было, распространялась по миру.  Да и писать эту правду в двадцатом веке – что о современности, что о прошлом – было во многих странах вещью крайне опасной. Во многом – что касается правды о современности – это и доныне так.  Что же говорить о шестнадцатом веке, когда книгопечатанье жалось к княжеским дворам и так называемые историки находились в полной зависимости от правящей персоны?  В чем же была заинтересована в первую очередь эта правящая персона? В «приватизации» власти и в передаче ее по наследству. А как лучше всего внедрить в общество политическую идею? Объявить ее идущей из глубокой древности.  Можно при желании порассуждать об этом в терминах «архетипа Отца», но в любом случае ссылка на то, что «так было всегда» неплохо примиряет людей с действительностью.   Собственно,  писать историю для того, чтобы рассказать о том, что все и так знают, нет особого смысла.  А вот внедрить под видом «летописи» нужную политическую идею – в этом, я думаю, власть видела большой смысл. Отсюда следует, что и сама «история» становится необходимой – а, значит, и появляется – когда возникает необходимость в фальсификации прошлого. Конец отступления.



8. Монарх по вызову


Взглянем на политическую систему  Европы 16-17 веков.  Откроем энциклопедии.

Священная Римская Империя Германской Нации: «На протяжении всей истории с 962 г. по 1806 г.  императорский престол оставался выборным».

Венгрия: В 1517 был опубликован Трипартитум – свод общего венгерского права. Трипартитум установил порядок избрания короля дворянами.

Польша: это все знают и так – королевская власть была выборной.

Франция: считается, что до Филиппа Второго Августа (годы правления 1180—1223) французские короли избирались, а после него избрания прекращаются. Однако, «Герцог Майеннский в 1593 году  созывает Генеральные штаты с целью избрания нового короля». А вот чем во время Генеральных штатов 1614 года впервые прославился будущий кардинал Ришелье: «ему удалось убедить депутатов от дворян согласиться на продление двойного правления – юного короля и королевы-матери – на неопределенный срок». То есть, вопросы верховной власти находились в ведении Генеральных Штатов. И это в самый канун абсолютизма.

Скандинавия: Эпоха Кальмарской унии (1389 – 1523) – король избирается.

Швеция: сообщается, что «риксдаг (законодательное собрание)  1544 года отменил выборность короля». Однако, тут же читаем что Конституция 1634 года снова вернула выборность и только в 1680 году она (выборность) была анулирована. А в 1719-м началась «Эра свобод» (до 1772-го), и власть фактически перешла к риксдагу, в котором  у короля – в этом и состояла привилегия -  было два голоса, а не один, как у остальных.

Наконец, Россия или, вернее, Московия:

Земский Собор 1584 г. Избрание Федора Иоанновича.
Собор 1589 г. Избрание Бориса Годунова.
1606 г. «Был выкрикнут», то есть по существу избран, Василий Шуйский.  Обещал править совместно с Боярской Думой
Собор 1610 г. Избрание царем польского королевича  Владислава.
Собор 1613 г. Избрание Михаила Романова.
Собор 1645 г. Утверждение на троне Алексея Михайловича.
Весной 1682 г. прошли два последних в истории России «избирательных» земских собора. На первом из них, 27 апреля, избрали царем Петра Алексеевича. На втором, 26 мая, царями стали оба младших сына Алексея Михайловича, Иван и Петр.

           То есть,  на протяжении столетия в Московии четко зафиксирована традиция избрания царя. Как и во всей Европе. Согласитесь, что историкам 16-18 веков проще было внедрить «традицию наследственной власти» в  отдаленные – до 16 века – времена, чем приписать ее временам более близким, о которых, по-видимому, в обществе еще сохранилась память.

Однако, остались сведения о выборности  и во  времена «отдаленные». Например, учебники истории пишут: «В Древней Руси с половины XII в. (до XIV в.) начало избрания князя народом берет перевес над началом наследственного перехода власти». Действительно, все знают, что Александр Невский избирался князем Новгорода, причем неоднократно


9. Габсбургские политтехнологии

Итак, эпоха крепнущего  абсолютизма сопровождалась  возникновением  повестей  о «древних временах», основной задачей  которых  была легитимизация   наследственной власти.

В начале «Московии» Герберштейн пишет, что начал свою дипломатическую карьеру при императоре    Священной Римской империи Максимилиане. А Максимилиан  и стоит вначале появления генеалогий правящих домов: «Еще  Максимилиан предпринял самые скрупулезные генеалогические изыскания и обнаружил, что среди его предков были более ста христианских святых, а также израильские цари, герои Троянской войны, Римские императоры и даже боги древнего Египта» (приводится в Е. Погосян. Петр I – архитектор российской истории, «Искусство-  СПБ», СПБ, 2001, с. 208  со ссылкой на Tanner J. The Last Descendant of Aenas. Yale, New Haven&London, 1993). О скрупулезности, а, главное, достоверности этой генеалогии современный читатель может судить сам.


Дело Максимилиана продолжил и развил император Леопольд, гостем которого в Вене во время «великого посольства» был Петр Первый. «При Леопольде были изданы десятки сочинений исторического и панегирического характера, посвященные дому Габсбургов… В большом количестве публиковались документы, подтверждающие древность происхождения Габсбургов. Леопольд планировал издать 25-томное собрание документов (появилось 8 томов)»(там же, стр. 209).  Так что российским монархам было у кого перенимать опыт создания генеалогий. 

На фоне предков в лице «древнеримских императоров и древнеегипетских богов» Максимилиан, очевидно, совершенно не нуждался в  «скромной» дунайской генеалогии – ни для  династии Габсбургов, ни, тем более, не нужно было ему, чтобы этой генеалогией воспользовалась какая-нибудь местная династия для обоснования своих прав на венгерский или германский  престолы. 

Тем более, что незадолго до выхода в свет «Московии», в 1526 году, произошел, выражаясь современным языком, раздел Венгрии между Сулейманом  Великолепным и наследником Максимилиана Фердинандом. В «Московии»  Герберштейн подробно разъясняет, что венгры сами виноваты в своей судьбе: «вельможи королевства, в особенности прелаты, предавались почти невероятным излишествам». Кроме того, венгерское государство само по себе шло к своей гибели: «это королевство, подверженное стольким бедствиям, вскоре должно погибнуть, если бы даже у него и не было по соседству никакого врага». Но венгры вдобавок ко всему еще успели оскорбить Сулеймана, задержав его послов.  В общем, Фердинанду не оставалось ничего другого, кроме как  после поражения венгров в войне с османами  присоединить к своим владениям Западную Венгрию.

А «скромную» дунайскую генеалогию лучше было от греха подальше «отдать» куда-нибудь в Польшу, Литву или Московию. Что и сделал Герберштейн. (Я думаю, что цикл повествований о событиях на Дунае, использованный в «Московии», действительно существовал. Почему? – об этом в главе 4).

Но, конечно, главной при создании истории Киевской Руси на Днепре была другая политическая задача. О ней тоже чуть позже.

 
10. Истории на потоке
          

Но мы опять  забежали  далеко вперед.  Лучше вернемся в десятый век, с которого и начинается история Киевской Руси, и сравним  «Повесть временных лет» и хронику событий в Германии (Священной Римской Империи).
Чем же заняты правители этих трех стран? Примерно одним и тем же.

Основывают  крупные государственные образования:

- Германский король  Оттон I Великий,  правил 37 лет (936 - 973).  Основал Священную Римскую империю, завоевав Северную и Среднюю Италию.  В 962 г. папа короновал его в соборе святого Петра императорской короной.

- Владимир I Великий, правил 35 лет ( 980 - 1015 ). В ходе многочисленных военных походов расширил границы Киевской Руси.  «Царь греческой и патриарх венчали ево на царство Русское». (Из  инструкции Ивана Грозного  послу И.М.Воротынскому, . Цит. по Попов К. М. Чин священного коронования: Исторический очерк образования чина // Богословский вестник. Сергиев Посад, 1896. Апрель. С. 59–72. Май. С. 173–196.)

Германские императоры совершают походы в Рим (Италию), киевские князья  в Ромею (Византию):

951. Первый поход Оттона I в Северную Италию.
961-962. Второй поход Оттона I в Италию. Вошел в Рим. Коронован папой.
967-971. Третий поход Оттона I в Италию. Воевал на юге Италии с Византией.

866. Аскольд и Дир предприняли неудачный поход на Константинополь..
907. Олег предпринял комбинированный с суши с моря (2000 ладей) на Константинополь. Прибил щит на ворота города – то есть, взял его. Заключен торговый договор с Византией: русские купцы, вывозящие мед, меха и рабов, освобождены от всяких пошлин, проживают в предместьях Константинополя и получают ежемесячное жалование.
941. Неудачный поход Игоря на Константинополь: русская флотилия уничтожена "греческим огнем".


996. Поход Оттона III в Италию.
998. Еще один поход Оттона III в Италию.
1001. Поход Оттона III в Италию, полное поражение германцев.

В 968 году Святослав вторгся в Болгарию и после войны с болгарами обосновался в устье Дуная, в Переяславце, куда к нему была выслана «дань с греков».
Святослав осенью 969 года снова с войском пошёл на Болгарию.[
970—971 годы – война с Византией, поражение.


982. Император "Священной Римской империи Оттон  II пытался захватить Южную Италию, но потерпел поражение от арабов. Погиб в сражении (983).

970. Святослав начал борьбу с Византией за Болгарию  (с 970 по 971 г). Занял и разграбил окрестности Константинополя, но терпит поражение и покидает Балканы. 972. По пути в Киев  был убит печенегами.


Отражают набеги:

899. Вторжение в Италию венгров.
915. Первый поход печенегов в Русскую землю. Заключение с ними мира.

933 Венгры вторглись на земли восточных франков, в Галлию, в Италию, а затем вернулись на Средний Дунай. Германский король Генрих I одержал крупную победу над венграми 
В 1019 году печенеги потерпели поражение от великого князя Ярослава на реке Альте.

955. Германский король и император Оттон I (936 - 973) нанес сокрушительное поражение венграм при Лехе,  после чего их набеги на Германию прекратились.
1036 год.  Осада Киева печенегами, их окончательный разгром Ярославом Мудрым,   регулярные набеги прекратились.

(Заметим, что существует достаточно убедительная гипотеза (С.Валянский, Д. Калюжный. Явление Руси. Крафт+леан, М., 1998, с. 126-130)  согласно которой  название «печенеги» обозначает жителей города Pest (Пешт) – части нынешней столицы Венгрии Будапешта.  То есть, параллель  печенеги-венгры возникает на всем протяжении истории печенегов)
.
Таким образом, костяк историй о первых трех Оттонах и первых киевских князьях один и тот же. Наложением же  на  этот костяк тех или иных имен и географических названий можно получить различную «локализацию», то есть создать историю той или иной страны.  В последнее время, в том числе и при помощи математических методов обработки текстов,  были выявлены многочисленные случаи использования одних и тех же сюжетов и генеалогий при написании «древней» истории различных стран. (См. например Г.В. Носовский, А.Т. Фоменко. Русь и Рим, Кн. 1, М., Аст, 1999, 608 с.). Практика эта была широко распространенной по всей Европе.

Но, помимо общего костяка, можно отметить и совпадения в деталях. Вот события, в которых фигурируют византийские  императоры Никифор II Фока и  Иоанн I Цимисхий.

На «западном фронте»: В 968 году Оттон отправил к императору Никифору II посла с предложением заключить союз. Никифор потребовал, чтобы провинция Беневент была возвращена Византии. Византийцы напали на войска Оттона, многих перебили и взяли в плен.

На «восточном фронте»: В 967 году Никифор Фока отправляет к Святославу посольство для заключения антиболгарского союза.  В 968 году Святослав вторгся в Болгарию. Новый император Иоанн Цимисхий потребовал от Святослава уйти из Болгарии. Святослав потребовал выкуп. В битве под Варной  русы были разбиты и отступили. 

То есть в истории первых киевских князей и первых императоров Священной Римской империи явно использованы одни и те же сюжетные ходы.


11. Владимир или Стефан: найди отличие

Совсем уж явно эта «кухня», или, вернее, «исторические лекала», проступает, если сравнить биографии крестителя Венгрии Иштвана Первого Святого и крестителя Руси Владимира Первого Святого.

Для удобства читателя разбиты на соответствующие пункты.

ИШТВАН I Святой (Istv;n I, Szent Istv;n) (ок. 969-1038), основатель венгерской монархии.
 
1) Сын верховного мадьярского князя Гезы и правнук вождя Арпада, который привел мадьярский народ на его нынешнюю территорию и дал имя династии (Арпады). 

2) Ко времени рождения Иштвана мадьяры все еще оставались язычниками, но Геза уже намеревался их христианизировать по политическим соображениям. В 974 он и его сын крестились, и имя Вайк, данное сыну при рождении, было заменено на Стефан (венг. Иштван).

3) В 996 Иштван женился на благочестивой Гизелле, дочери герцога Баварского Генриха II и сестре будущего императора Священной Римской империи Генриха II.

4) Когда в следующем году отец умер, Иштвану пришлось отстаивать княжеский титул в борьбе со своим родственником Коппанем, который был старше Иштвана и претендовал на первенство, ссылаясь на мадьярские обычаи. Лишь после ожесточенной борьбы, при поддержке тяжеловооруженных рыцарей из окружения супруги, Иштван смог утвердить себя правителем мадьярского народа. Противник был разбит при Веспреме (998), а Коппань казнен.

5) После этого Иштван обратился к Святому престолу за короной. На Рождество 1000 (или 1001) Иштван был помазан на царство и коронован, став признанным главой христианского королевства, независимого от любой иной светской власти, а в делах духовных подотчетного одному только Риму.

6)На протяжении длительного  царствования (37 или 38 лет) Иштван постоянно укреплял свои позиции.

6.а) В 1030 ему пришлось отражать нападение императора Священной Римской империи Конрада II.

6.б) Иштван подавил племенную оппозицию и покорил независимую хазарскую державу на реке Тиссе.

7)Разделив Венгрию на округа, подчиненные назначенным королем ишпанам, Иштван организовал ее как централизованное государство

8)Перед смертью передал Венгрию под Покров Пресвятой Богородицы.

Владимир I Святой (ок. 960 —  1015) 

1) сын киевского князя Святослава и внук князя Игоря, который (вместе с Олегом) привел русь на берега Днепра.

2) Ко времени рождения Владимира русь все еще оставалась языческой, хотя бабка Владимира Ольга уже хотела их христианизировать. В 988 году Владимир крестился и имя Владимир, данное ему при рождении, было заменено на Василий.

3) В 988 году он женился на сестре  византийских императоров Василия II и Константина VIII Анне.

4)Когда отец Владимира Святослав умер, Владимиру пришлось отстаивать княжеский титул в борьбе со своим братом Ярополком, который был старше Владимира и претендовал на первенство. Лишь после тяжелой борьбы  при поддержке варяжского войска Владимир смог себя утвердить киевским князем. Ярополк был убит.
      
5)Владимир был коронован византийским императором и патриархом. Русь стала одной из метрополий Константинопольского патриархата.

6)На протяжении своего длительного правления (35 лет)  Владимир постоянно укреплял свои позиции.
6
.а) В 988 году захватил владение Византии город Корсунь. Затем вместе с византийским императором Василием разбил византийского военачальника Варду Фока. 

6.б)В 985 совершил поход  на болгар и хазар.  Обложил хазар  данью.

7) В 995 году  разделил Русь на уделы и отдал их в управление сыновьям.

8) «задумал создать церковь Пресвятой Богородице", т.е. Десятинную церковь, тем самым передав Русь под покровительство Пресвятой Богородицы.

В заключение этой темы сопоставим общую канву истории Венгрии, как она предстает нам из "Московии" Герберштейна, с историей Киевской Руси на Днепре.

         Венгрия: могучее королевство, короли которого ходят по Дунаю в походы на турок. Затем в связи с испорченностью нравов среди венгерской верхушки  королевство приходит в упадок и попадает под османское иго. (Впоследствии, Габсбурги отвоевывают у турков Восточную Венгрию и присоединяют ее, как ранее Западную, к своей империи).

         На всякий случай о Киевской Руси на Днепре: могучее княжество, князья которого ходят по Днепру в походы на Царьград. Затем в связи с раздорами  русских князей Русь приходит в упадок и попадает под монголо-татарское иго. (Впоследствии, московские государи сбрасывают татаро-монгольское иго и собирают земли великоросские и украинские в своей империи).



12. Венский университет как кузница русской истории
            
А откуда известны все эти истории о славных отцах-основателях императорах Оттонах?  Их написал посол императора Максимилиана… Ты уже подумал, что Герберштейн, любезный Читатель? Вовсе нет, этого посла и писателя звали Иоганн Куспиниан и написал он вовсе не «Московию», а сочинение «О римских цезарях и императорах». Рассказ начинался от Юлия Цезаря и доходил до царствующего Максимилиана.  В 1540 году этот труд был издан  на латинском языке, а в  1541-м -  на немецком. (Напомним, что «Московия» впервые вышла в 1549-м на латыни, в 1550-м – на итальянском, и в 1557-м – на немецком.) Помимо этого труда, Куспиниан еще написал сочинение  «Австрия» (Не правда ли, название напоминает чем-то заглавие книги Герберштейна?)

Про Герберштейна мы знаем, что в 1499 он поступил в Венский университет  Куспиниан был старше Герберштейна на 13 лет. О нем известно,  что  он был «глава гуманистов, группировавшихся вокруг Венского университета».  Похоже, Венский университет и был той кухней, на которой под видом исторических сочинений изготовлялись генеалогии царствующих фамилий. Как для внутреннего – имперского – употребления, так и «на вынос» - для соседних династий.