Как поднимался человек - 2

                /Рассказы о первобытном обществе/

                ПОТЕРЯННЫЕ  ДЖУНГЛИ

    Несколько  миллионов лет назад,  шумевшие некогда по всей Восточной и Южной Африке роскошные тропические леса начали неуклонно отступать на север, а их место все чаще стали занимать степи и саванны- открытые пространства с сухим, жарким климатом, пересекаемые высохшими руслами рек, покрытые редкими холмами и скалами, одиноко стоящими деревьями и низкими кустарниками. Уменьшение площади тропических лесов вызвало резкое перенаселение живущих в них обитателей, что неизбежно подтолкнуло их к конфликтам между собой в жестокой борьбе за выживание…

                *   *   *

    Большой У, почесываясь, сидел на широком суку огромного ветвистого дерева и зевал во весь рот, показывая свои крупные, истертые вечным жеванием зубы. Он только что проснулся, блаженно проведя ночь в зеленых ветвях, и чувствовал, что ужасно голоден. А голодный У грыз все, что попадется ему под руку: плоды, листья, коренья, личинок, червей, улиток, яйца из гнезд мелких птичек - а порой и сами гнезда, если был в настроении хорошенько перекусить. Да и зазевавшуюся в гнезде птичку мог запросто слопать. Правда, такое ему удавалось очень-очень редко: будучи тяжелым и коренастым, имея массивный череп, костяной гребень на темени и прикрепленные к нему мощные челюсти, способные, казалось, крушить даже камни, он сам по себе был довольно-таки неуклюж. И если на ветвях деревьев он еще и проявлял некоторое проворство, то внизу, на земле,  передвигался медлительно, вразвалку, отчего и не любил туда спускаться, предпочитая почти все свободное время проводить в одиночестве, редко удостаивая своим появлением бродящее в окрестном лесу стадо сородичей.
   Так, зевая и почесываясь, Большой У, возможно, просидел бы еще довольно долго, но из полудремы его вывело хлопанье крыльев и недовольный щебет. Какая-то птица, едва не задев его по голове, стремительно пронеслась мимо и исчезла вверху, в кронах дерева. Повертев головой, Большой У, наконец, определил, откуда несется  шелест листьев и птичье стрекотание, и безошибочным инстинктом  понял, что наверху находится гнездо. А раз есть гнездо, значит, наверняка в этом гнезде для него найдется и что-нибудь поживиться! Ободренный этой мыслью, Большой У тут же встал на сук, на котором ему так удобно спалось прошедшей ночью и, цепляясь за ветки своими мощными ручищами, с искривленными от постоянного лазанья по деревьям пальцами, стал карабкаться наверх. Забравшись довольно высоко, где уже ветви стали гнуться под его массивным весом, он, наконец, увидел гнездо. Испуганная его появлением и громким треском, который он при этом создавал, птица, сидевшая в гнезде, взвилась вверх и, отчаянно щебеча, стала носиться вокруг его головы, словно пытаясь сшибить его с дерева. Но Большой У, не обращая на нее никакого внимания, продолжал упорно продвигаться к своей цели. Подтянувшись на верхнем суку, он краем глаза заглянул в гнездо и увидел на дне его, заботливо выстланном перьями и пухом, несколько маленьких серых яиц. Облизываясь от вожделения, Большой У перебрался на соседний, более крепкий сук, лег на живот и уже было изготовился протянуть руку и засунуть ее в гнездо, как вдруг случилось неожиданное. С другой стороны раздался треск ветвей, шелест раздвигаемых листьев, и чья-то небольшая, рыжая фигурка мелькнула перед глазами Большого У. Проворная рука  выхватила - одно за другим- яйца из гнезда перед самым носом  оторопевшего от неожиданности охотника . Невесть откуда взявшийся маленький рыжий наглец  с молниеносной быстротой запихал их в рот, уронив последнее вниз и, жалобно вереща, устремился следом за упавшим яйцом. До онемевшего от такой наглости Большого У только сейчас дошло, что его ограбили, лишили лакомого кусочка,- и сделал это не кто-то из его сородичей, а чужак, представитель бродящего по соседству стада рыжеволосых, низкорослых и худосочных особей, вечно враждующих со стадом Большого У, и вечно им побиваемых. Такого, конечно, никто бы стерпеть не мог! Умыкнуть законную добычу, да еще у кого- у самого Большого У, которого боялись все его сородичи, и который сам никого не боялся ! Заревев от  гнева так, что, наверное, слышали все джунгли, У ринулся в погоню. И, о какая незавидная участь ждала рыжего нахала, попадись он сейчас в его руки- участь быть живьем разодранным на куски!

                *   *   *

   Но Рыжий Хао, совершивший этот безумный по своей дерзости поступок, о такой участи вовсе не думал. Молодой и юркий, крайне довольный своей ловкой выходкой и тем, что удалось с утра хоть чем-нибудь поживиться, после долгого бесплодного лазания по деревьям , он, изо всех сил работая руками и ногами, быстро спустился на землю и бросился наутек. Где-то поблизости бродили группами члены его стада, и он устремился в ту сторону, слыша за спиной неуклюжий топот и тяжелое дыхание Большого У. Привыкший почти все время проводить среди ветвей,  на деревьях, незадачливый охотник за птичьими яйцами весьма неуютно чувствовал себя на твердой почве   и, лишь в очень редких и крайне важных случаях, удостаивал лесное общество своим появлением. Сейчас был именно такой случай! Свернуть голову этому проклятому рыжему наглецу ,в назидание таким же, как он, рыжим наглецам,- и им подобным!- чтобы знали, кто такой великий ,могучий, непобедимый Большой У! Чтобы при одном его появлении все приходили в страх и трепет, чтобы обходили десятой дорогой и его самого, и места его охоты! Весь раздуваясь от ярости, он наддал как следует, сам при этом изумляясь своим успехам в беге. Расстояние между ним и преследуемым сократилось до минимума,- а тут еще Рыжий Хао, оглянувшись назад, неосмотрительно зацепился за корень дерева, совершенно не к месту торчавший из земли , и кубарем покатился в траву. При падении он со всего разбега приложился коленом о другой, еще более не к месту торчавший корень, а когда попытался быстро вскочить, то громко заорал от боли, и снова рухнул на землю. Видя, что противник повержен , и никуда от него теперь не денется, Большой У тут же перешел на шаг .Тяжело отдуваясь и свирепо вращая глазами,  он стал медленно приближаться к распростертому на земле Хао. Тот, приподнявшись на локтях и, не сводя глаз со своего преследователя, начал спиной отползать к ближайшим кустам, чтобы укрыться  среди них. Видя эти жалкие попытки уйти от неминуемого возмездия, Большой У торжествующе заревел и застучал кулаками в свою могучую грудь. Для Хао наступили последние минуты пребывания на этой прекрасной и теплой земле. Он изо всех сил дернулся и отчаянно завопил- от боли и от страха одновременно. Это его и спасло. 

                *   *   *

   Кусты за его спиной внезапно раздвинулись, и на лесную прогалину, где лежал Хао, выскочило несколько его взрослых рыжеволосых соплеменников, вооруженные тяжелыми и острыми палками. Впереди всех, сердито раздувая широкие ноздри, высился вожак,- который, по совместительству, приходился незадачливому Хао не кем- нибудь ,а родным отцом. Видя ,в каком незавидном положении находится его отпрыск, и сразу узнав в его противнике представителя их злейших врагов- стада темноволосых, вожак поднял над головой свою палку и угрожающе зарычал. Все рыжеволосые, от мала до велика, знали, кто такой Большой У, и боялись его силы и свирепости. Боялся его и сам вожак, и никогда  без лишней на то необходимости не вступал с ним в конфликт,- но тут были совсем другие обстоятельства. Во-первых, Большой У напал на его сына, а во-вторых, вторгся на территорию рыжеволосых, а это было недопустимо. За этим неминуемо должно было последовать наказание, и он, как  вожак, дабы не утратить своего авторитета в стаде, обязан был принять меры и дать отпор чужаку. Поэтому, преодолевая страх, он ,продолжая  рычать, и угрожающе размахивая над головой палкой, двинулся на противника. Большой У, сразу позабыв о лежащем на траве Рыжем Хао,  в ответ тоже угрожающе зарычал и встал в боевую позицию. Он не испытывал страха перед вожаком этих презренных рыжеволосых , и один на один быстро бы выпустил из того дух вон,- но он видел ,что тот явно не один, что врагов больше, что они вооружены и медленно его окружают. Будь у него под рукой увесистый камень или хоть какая-нибудь завалящая палка, которой можно отбиться сразу от нескольких нападавших, Большой У, не раздумывая, сразу же вступил бы в схватку. Но, поскольку ничего такого у него ни под рукой, ни под ногой не было,- а тупо стоять и смотреть, как он рыщет в окрестностях в поисках подходящего орудия, чтобы обрушить его затем на их головы, рыжеволосые вряд ли бы согласились , не замолотив его перед этим  насмерть палками,-  поэтому Большой У благоразумно решил отступить. Глухо ворча,  и угрожающе скаля зубы с наполовину стертыми, но все еще внушительными клыками, он повернулся и, поминутно оглядываясь, словно стараясь получше запомнить своих обидчиков, медленно потрусил восвояси. А рыжеволосые, видя, что опасность миновала, огласили джунгли победными криками, и  тут же окружили лежащего на земле страдальца. Вожак и еще один взрослый самец, бросив свои палки, приподняли его, взяли под мышки и понесли. Хао, паря над землей, дрыгал ногами и жалобно при этом повизгивал. Остальные члены стада, подхватив палки, оставленные их сородичами, двинулись следом. Вскоре, один за другим, все они скрылись в тех же кустах, откуда так  неожиданно и так вовремя появились, и лесная прогалина опустела.

                *   *   *

    Прошло несколько дней… Ушибленное колено Рыжего Хао полностью перестало болеть, и он, как и прежде, вместе с другими детенышами из их стада бегал, прыгал и вовсю наслаждался жизнью. Хотя, впрочем, такую жизнь, какую вел Хао и все его сородичи, трудно было назвать наслаждением. Джунгли, сверх меры переполненные обитателями, уже не могли, как раньше, прокормить всех, и поэтому, все чаще и чаще,- то в одном, то в другом месте, вспыхивали схватки из-за добычи- то короткие и бескровные, то долгие и кроваво-яростные. Бились и в одиночку, и группами, бились за мясо и за фрукты, за коренья и за воду, за норы и за гнезда,- бились, калеча друг друга, разрывая на части, выпуская внутренности и лакая свежую кровь. И те, кого было больше, те, кто были сильнее, давили, вытесняли, прогоняли  более слабых, вынуждая под страхом смерти отступать все дальше и дальше от насиженных мест, от спасительных деревьев, на окружающую джунгли травянистую равнину, кишащую свирепыми хищниками: львами, леопардами, махайродами. Не избежало подобной участи и стадо Рыжего Хао. Однажды утром несколько рыжеволосых, и наш герой в том числе, остановились у протекавшего между деревьями неширокого ручья, и принялись пить, громко фырча, сопя, причмокивая и издавая другие радостные звуки. Внезапно, раздвигая высокие папоротниковые заросли, на противоположной стороне ручья появилась группа темноволосых,-и среди них Хао, холодея от ужаса, узнал своего старого недруга- Большого У. Темноволосые и  ростом, и весом, и телосложением  явно превосходили  рыжеволосых, и, к тому же, их было гораздо больше. Завидев, что их обычное место, куда они приходили на водопой, занято дерзкими чужаками, темноволосые подняли угрожающий крик. В дело пошли сучья, камни, палки, валявшиеся по обе стороны ручья. Противники стали яростно метать их друг в друга, оглашая округу воинственными воплями. Может, этим бы дело и закончилось, но тут, на свою беду, Хао попался на глаза  Большому У. Тот, свирепо буравя его злыми круглыми глазками из-под толстых надбровных дуг, нависающих над глазницами, какое-то мгновение стоял, раздувая крылья плоского и широкого носа, потом  вдруг неистово заревел и ринулся через ручей, размахивая над головой подхваченной с земли длинной, обглоданной кем-то из хищников костью антилопы. Вода в ручье доходила ему до груди, и он сначала в нерешительности остановился, раздумывая, идти ли ему дальше,  или нет, - а затем, видя, что все не так уж страшно, и его жизни ничего не угрожает, отважно двинулся вперед . Пример всегда заразителен,- и вот уже и другие темноволосые, вслед за Большим У, кипя боевым пылом, ринулись вслед за ним в ручей. Противники  заметались по берегу, неистово вопя, но инстинкт самосохранения сработал безошибочно, и видя, что темноволосых гораздо больше, и они просто-напросто сильнее, рыжеволосые, не дожидаясь развязки, пустились наутек. Поплутав по лесу, через некоторое время кое-кто из самых отчаянных снова попытался выйти к ручью и утолить, наконец, жажду, но не тут-то было! Поджидавшие их в засаде темноволосые, во главе с Большим У, выскочили сзади, отрезая путь к отступлению  и беря в кольцо. Закипела драка, пошли  в ход руки, зубы, камни, палки. Брызнула кровь, послышались крики и стоны. Противники не щадили друг друга, жертвы с обеих сторон росли с каждой минутой. Но тут леденящий душу рев прервал побоище, и из кустов на берег ручья выскочили два леопарда. Хватая без разбора разбегающихся в панике  рыжеволосых и темноволосых, леопарды добавили число новых жертв и увеличили число льющейся крови. Маленький Рыжий Хао, трясясь от страха, успел юркнуть в кусты, спасаясь от когтистой лапы, а вот вожаку, его отцу, не повезло,- он упал, и ему в затылок сразу же впились   страшные челюсти.  Дикий вопль потряс воздух ,и через мгновение все было кончено. Большой У, исполосованный и окровавленный, свалился в ручей, и леопард, занятый другим темноволосым, не стал его преследовать. Пользуясь суматохой, рыча от боли, Большой У второй раз за день перебрался через ручей,- на этот раз уже в обратном направлении, выбрался на берег, шумно отряхнулся и, не дожидаясь больше никого из сородичей, последовавших его примеру, исчез среди деревьев…

                *   *   *

   Не минуло и недели, как произошла новая схватка.Стоял жаркий солнечный день. Джунгли буквально изнемогали от зноя, а редеющие с каждым днем деревья уже не могли давать прохлады и укрытия под своими кронами всем лесным обитателям. Несколько рыжеволосых ,и маленький Хао в том числе,- ну куда же без него!- набрели, скитаясь среди зарослей папоротника, на несколько раскидистых фруктовых деревьев, буквально облепленными большими сочными плодами. Радостно визжа и толкая друг друга, они наперегонки устремились к заветным стволам, мечтая побыстрее взгромоздиться на ветки и вонзить зубы в долгожданную, желанную пищу. Но тут, к их огромному разочарованию, рыжеволосые внезапно обнаружили, что они, -увы!- не первые на этом празднике жизни. На деревьях, то тут, то там,  сидела целая стая обезьян- павианов, и яростно, за обе щеки, уплетала фрукты. Завидев незваных гостей, павианье стадо закричало, заверещало на весь лес, сотрясая джунгли такими воплями, от которых, наверное, мог бы пробудиться даже мертвый. Растерявшиеся было новоприбывшие рыжеволосые приостановились, не зная, что им делать, но чувство голода взяло верх и, не обращая больше внимания на верещание павианов, они, обгоняя один другого, устремились на деревья. Видя такое бесцеремонное посягательство на их права, павианы бросились в драку. Затрещали ветки, в нападавших  посыпались  плоды и обломки гнилых сучьев. Крики и вопли раздавались уже с обеих сторон. Противники сшибались врукопашную и, вместе с падающими на землю фруктами,не удержавшись на гибких ветвях, валились вниз. Внизу, на земле, преимущество в схватке перешло к рыжеволосым, как более приспособленным к передвижению на двух ногах. Павианы, видя, что поражение их будет неминуемо, если они вовремя не унесут ноги, с воплями боли и гнева ретировались наверх, на деревья, оставив поле боя, усеянное наполовину раздавленными плодами, торжествующим, хотя и изрядно помятым, победителям. Но торжествовали они недолго. Стремительно рассекая ближние заросли, на место боя выскочили, привлеченные шумом драки, более десяти  массивных, свирепого вида темноволосых, настроенных весьма решительно. Среди них возвышалась знакомая до боли нашему Рыжему Хао фигура Большого У. Видя, какое роскошное пиршество валяется под ногами их злейших врагов, темноволосые  заревели на разные голоса и, хватая с земли что попадет под руку, ринулись в бой. Еще не отошедшие от жара предыдущей схватки, усталые и тяжело дышащие рыжеволосые были в одно мгновение смяты, и обратились в беспорядочное бегство. Темноволосые, которым  пришло время торжествовать,  не обращая больше внимания  на  поверженных противников,   не стали их преследовать , а  с урчанием принялись уплетать так неожиданно, буквально с неба свалившиеся им на головы фрукты. Когда с последним из плодов было покончено, Большой У поднял, наконец, голову вверх, и увидел ветви, облепленные другими, не менее вкусными на вид плодами, и замеревших на этих ветвях павианов, с испугом наблюдавших  за только что произошедшей внизу схваткой. Глаза Большого У грозно сверкнули из-под нависших бровей, он щелкнул своими крупными челюстями, издал грозный рык и, подойдя к ближайшему дереву, решительно устремился наверх, увлекая за собой других сородичей…

                *   *   *

   С тех пор не проходило и дня, чтобы где-нибудь, в каком-либо уголке джунглей не случилась схватка. Более многочисленные, и более массивные темноволосые все теснили и теснили рыжеволосых из леса. Преследуя их буквально по пятам, они устраивали  засады и, неожиданно  выскочив из-за деревьев, завязывали кровопролитные побоища, в ходе которых рыжеволосые каждый раз терпели поражения, и вынуждены были спасаться бегством, оставляя на земле несколько окровавленных, недвижных тел. Стадо Хао таяло буквально на глазах. Последней схваткой стала битва у большого термитника,  на самой границе джунглей и расстилавшейся вокруг них желтой, выжженной солнцем саванны… День уже клонился к вечеру, когда уставшие бесцельно бродить по кустам в поисках хоть какой-нибудь пищи рыжеволосые набрели, наконец, на большую земляную кучу, вырытую термитами. Эти трудолюбивые насекомые, в огромном количестве обитавшие внутри термитника, всегда служили настоящим лакомством и для рыжеволосых, и для других обитателей джунглей. Столпившись вокруг термитника и радостно крича, Хао и его сородичи по очереди совали сверху, вглубь термитника тонкие прутики и ветки, торопливо сорванные с ближайшего дерева, и мгновенно очищенные от листьев.  Рассерженные таким бесцеремонным вторжением в их владения, десятки термитов , стремясь дать бой непрошенным гостям, вцеплялись в эти прутики и ветки, а рыжеволосые, которые этого и добивались, радостно скаля зубы, тут же извлекали свои орудия наверх и, урча от удовольствия, уплетали термитов за обе щеки прямо с веток. Увлеченный каждый  этим приятным  занятием, ни один  из рыжеволосых  не заметил, как за их спиной тихо раздвинулись папоротниковые заросли, и из  этих зарослей показалась свирепая физиономия Большого У. Своими маленькими, словно ушедшими в глубину черепа, колючими глазками, он какое-то время наблюдал за происходящим, затем громко щелкнул массивной челюстью, как обычно делал в таких случаях, и зарычал во всю силу своих объемистых легких. Его рык-призыв был тут же подхвачен другими темноволосыми, высыпавшими вслед за ним из-за деревьев. Держа в руках палки, длинные, обглоданные кости животных и тяжелые камни, они всей ордой ринулись на не ожидавших нападения рыжеволосых. Визг, рычание, крики и стоны огласили окрестности.Битва шла не на жизнь, а на смерть. Сверкали переполненные болью и злобой глаза и оскаленные зубы, слышались глухие удары, хруст костей, тяжелое дыхание и топот противников. Кровь брызнула на траву, и много ее было пролито в этот злополучный день. Лишь тот, кому удалось вырваться и бежать сломя голову за край леса и спрятаться в высокой, желтой траве саванны, остался жив. Темноволосые, вновь торжествующие победу и окончательное изгнание многолетних врагов из пределов джунглей, все же не решились уходить далеко от спасительных деревьев, и выходить на открытое пространство. Долго они стояли у кромки леса, колотя себя кулаками в грудь и издавая победные вопли, а затем повернулись и, предводительствуемые  Большим У, скрылись в густых папоротниковых зарослях …

                *   *   *

   От стада Хао не осталось почти никого.  Когда стонущие, истерзанные, окровавленные рыжеволосые, отсидевшись в траве, решились все же высунуться наружу и осмотреться, вместе их собралось всего шестеро. Кроме Рыжего Хао, самца-подростка,  в живых остались две взрослые самки, и трое совсем маленьких детенышей. Двое из них  висели за спиной у матерей, намертво вцепившись в их шерсть своими кривыми пальчиками, а третий, сильно хромавший от удара, полученного тяжелой сухой костью по ноге, еле тащился вслед за идущими впереди, и был обречен стать жертвой первого же встреченного ими хищника.  Рыжий Хао, с трудом встав на ноги, оглянулся и долго-долго с тоской в глазах смотрел назад, в сторону уже начавших темнеть деревьев. Затем, глухо  подавив в груди то ли стон, то ли вздох, он нагнулся, пошарил в траве, и  поднял с земли крепкую суховатую палку, которую  обронил, спасаясь бегством. Постояв так еще мгновение, он решительно повернулся и пошел, приминая траву, вглубь  саванны, на край которой уже садилось кроваво-красное солнце. Оставшиеся в живых сородичи, тяжело вздыхая и жалобно повизгивая, медленно побрели за ним. Последние обезьяны, оторвавшись от деревьев, от растительной пищи, они шли на простор, сделав шаг навстречу пугающему и неизведанному, шаг по пути, который через тьму тысячелетий лучших из них приведет к званию Человека…


                Конец