Сказ о столяре, табуретке и пасквиле

ВНИМАНИЕ! АХТУНГ!
 ИМЕЕТ ОТНОШЕНИЕ К АНИМЕ, ПОЭТОМУ МОЖЕТ БЫТЬ ВОСПРИНЯТО НЕПРАВИЛЬНО! НЕЗНАКОМЫМ С ЖАНРОМ И СПЕЦИФИКОЙ ЛУЧШЕ НЕ ЧИТАТЬ, ВО ИЗБЕЖАНИЕ НЕОБОСНОВАННЫХ ВСПЛЕСКОВ НЕГАТИВА!



 Вот недаром мудрость народная говорит о беде бедовой, что одна никогда не шляется. Подтвердилися те слова пророческие одним утром в деревне лиственной, что сокрыта от глаз любопытствующих в глубинах далёкой страны огненной.
 Ранним утречком, в воскресеньице, с бодунища больной Джинчурики шёл на кухню свою опохмЕлиться. Отведав рассола живительного, он душевно присел на табуреточку, что служила ему верой и правдою не один годок, а уж с десяточек. Только век табуреток коротенький, и, аккурат в тот момент безрадостный, протянула она ноженьки под седалищем Наруто, свет Минатовича. Опечалился Наруто Минатович сему событию внезапному, и от немочи друга старого совсем закручинился. Почесав свой затылок вихрастенький, он оставил рассол до времени, и, взявшись за отвёртку с пассатижами, принялсЯ табуретку охаживать. Ведь должОн же Хокаге будущий о порядке в селенье заботиться и не тратить деньги казённые на какие-то там табуреточки - экономить он должен, радеючи о бюджете ему доверенном.
 И хоть навыки были столярские у генина в виде зачаточном, смело он приступил к занятию, позабыв, что дело сие для него новое, незнакомое. Развернув сидушку стороною обратною, он узрел письмена мелкострочные:
 «Наруто балбес и полный профан,
 Не может он выбросить старый диван.
 Он носит затёртый до дырок костюм,
 Не съест виноград – засушит в изюм.
 Он мусор хранит до скончанья веков
 И мыло не тратит на стирку носков.
 Как Плюшкин он копит остатки лапши,
 Как будто бы это богатства раджи.
 К нему не приду, пока рак на горе
 Не свистнет в четверг пред дождём на заре.
 Но если он сменит диван на кровать,
 Где можно без скрипа пружинок поспать,
 Добавит в меню помидоров кило,
 Пока от лапши кишки не свело,
 И выкинет мусор, и купит стиралку,
 И, наконец, проведет генералку,
 Тогда, наплевав на упёртость и нрав,
 К нему я вломлюсь, хоть и буду неправ.
 И, может, останусь, а может и нет –
 Увидим, сколь будет мне в ту пору лет».
 Распознав почерк учихинский в пасквиле, очерняющем его достоинства экономические, осерчал богатырь коноховский и в сердцах сломал ручку отвёрткову. Воспылал гневом он праведным на такие слова напрасные, и, допив остатки рассольные, пошел мебель свою выкидывать…
 А в лесочке, что возле селения, потешался над ним добрый мОлодец, Саске, сын Фугаку, из клана Учиха. Он хихикал с миною подлою и закапывал ножовочку старую, что пилила ночью тихонечко ножки той табуретки единственной, что была в доме генина конохского…

 30.01.2010