Шабашка

               
                « Ш А Б А Ш К А «



                рассказ
               


 Почти месяц каждую ночь мне снится один и тот же сон, от которого ни – как не удается отделаться: передо мной стоят и качают головами, огромные белые  существа. Похожие на пожарные шланги, и постоянно разевая янтарно – жёлтые рты, они безмолвно просят и просят у меня  еду…   
Все началось с того, что в нашей районной газете было напечатано, заманчивое для меня, объявление. В нем говорилось, что с мая месяца проводится плановый набор желающих по выращиванию тутового шелкопряда в домашних условиях на первый летний период.
Я потерял покой.  Во-первых, появилась реальная возможность заработать лишние деньги и купить долгожданный тяжелый мотоцикл (мой слабенький «Восход» меня уже не устраивал); во – вторых, меня отправляли в оплачиваемый очередной отпуск, а как его провести, я еще не планировал,  а тут такая  возможность,- казалось, что удача сама лезет в твои руки. Я ещё не думал, в какие попаду передряги, - сомнения, все – таки меня одолевали. Дело было новое и совсем незнакомое для меня.
И  все – таки, я загорелся. На своем мотоцикле объехал почти полсела,  спрашивая каждого встречного – поперечного, где найти опытных специалистов по выращиванию шелкопряда. Наконец, нашелся такой человек, который предложил  съездить на насосную станцию, где сменные слесаря занимались разведением этих, как он выразился,  «червей». Правда, конкретно, чем кончилось, он не знал. То ли много взяли, а  сил и времени не хватило тутовник резать. А, может, запили в самый ответственный момент, когда шелкопряд в кокон пошел; тут главное в том, чтобы бабочка не вылетела, а это уже брак. Шелковую  нить тогда не получить. Но недосказанность разжигало мой интерес все больше и больше.
Нашел слесарей и попросил их просветить меня.
- Сколько же брать? – спрашивал я.
-  Грамм, десять, - отвечали мне.
- Всего? – Удивлялся я.
 - Да ты, хоть пять грамм для начала возьми,- говорили мне в ответ. Мы взяли 25 грамм, разбогатеть хотели…
  - Давай, мужик, езжай, некогда нам с тобой балясы точить, - сердито сказал бригадир. – Вот, возьми инструкцию и вникай.
Он сунул в руки тоненькую брошюрку, на обложке которой было напечатано:  « Тутовый шелкопряд, его выращивание».
Приехал домой, управился по хозяйству и ходил как неприкаемый. В это время жена надумала поехать к своей сестре, погостить с недельку. Можно было бы по телефону с ней посоветоваться, она не поймет, так как тоже ничего не знает. В общем помочь практически никого больше не было. 
- Что делать? Что делать? – Сел на диван и стал рассуждать: «Кормить нужно 35 дней, из них две недели до отпуска, можно поработать не торопясь.  В обеденный перерыв и вечером, когда я уже дома, потом жена приезжает, - тоже помощь. Ладно,- успокоил я себя, -  успею до выхода на работу.»
Решено,  но в эту минуту подписал себе суровый приговор, не предполагая, в какую кабалу влез.
На следующий день поехал на станцию, взял десять грамм черненьких маленьких, еле заметных на глаз, тонюсеньких точек – биомикробов,  если их можно так назвать. Потому что, когда заглянул внутрь пакетика, увидел слабо шевелящийся комочек, размером в пол – копейки. Смотрел на них и удивлялся :
-  Чем же они есть будут?
В  нашем селе тутовые деревья растут, чуть ли ни у каждого двора, поэтому на первых порах,  проблем с кормом не было. Вышел, сорвал пару листочков на завтрак и столько же на обед.  Какой  хозяин будет против?
Через два дня мои точки превратились в короткие ниточки, которые расползлись по гладким восковым листочкам, радуя мой взор.
- Растут! – Умилялся я.
              Вся неделя прошла спокойно, без экцессов. Правда, ходил  за листьями уже с объемистым пакетом;  так как  червячки разрослись, заняв наш большой гостевой стол. Я уж не ходил вразвалочку как раньше, а ездил на велосипеде в парк.  Весь день теперь был заполнен заботой о подрастающем   «поколении». Сначала их покормлю, лишь затем сажусь завтракать. Не успев допить чай, бегу к ним подсыпать добавки прожорливому молодняку. К тому же, оберегать их нужно,  смазал для этого ножки стола солидолом. « Не дай бог, муравьи заберутся,- думал я, - съедят мои будущие деньги».
Вторую неделю бегал по парку с секатором, с трудом отыскивая нетронутую шелковицу, так как оказалось, что у меня есть конкуренты, которые срезали на облюбованном мною  дереве облиственные ветки. Так что в последующие дни пришлось вставать засветло. В свободное от процессов заготовки и кормления времени  мастерил во времянке двухэтажные стеллажи по всему периметру, потому что эти обжоры заняли сундук, второй стол и кровать – им становилось тесно.
Наконец, у моих прилично повзрослевших «воспитанников» наступало первое время спячки, они  стали ленивыми, движения их замедлились, - шелкопряд засыпал. Для меня это была маленькая отдушина, чтобы чуть отдохнуть и выспаться, потому что через двое суток червячки должны проснутся и с новой силой набросится на свежий корм.
В это самое время домой приехала жена, глянула на меня подозрительно, заметив в моем облике что- то несвойственное, спросила:
- Пил что ли?
- ??!
- А вроде похудел. Чем же занимался?
Тут она увидела возле сарая кучи обглоданных веток, зыркнула на меня, зашла во времянку и, выйдя назад, недовольно пробурчала:
- Ты что сдурел! Кто будет кормить эту ораву! Вечно вы, мужики, куда-нибудь  влезете.
Однако делать нечего, бурчи - не бурчи, а в работу впрягаться надо. Во времянке к этому времени весь пол был покрыт черными гранулами - отходами, которые оставались после съедания листьев. Пробовали кормить ими уток. Пер – вые два ведра они съели нарасхват.
- Отходы в доходы, - радовались мы.
Через два – три дня птица отказалась от пустого корма и больше к нему не притронулась.
Когда у червей начался очередной жор, мы «крутились» вдвоем почти без передыха: подкладывали новые и убирая старые обглоданные ветки со всех этажей. Внутри помещения стоял несмолкаемый шум: треск, шорох переползающих с места на место и постоянно жующих гусениц. И хотя, я вынул все рамы, «дух» в помещении все - равно был устойчиво спертый.
Когда мы заносили очередную порцию свежих, пахнущих природой листьев, мне казалось, что все поворачивают разом в нашу сторону свои ненасытные черноглазые морды.
За время ухода за гусеницами я перестал бриться, загорел до черноты и стал похож на настоящего бомжа. Все это время мы питались всухомятку, достав из подвала прошлогоднюю закрутку. Бывало, что нас навещали знакомые, вместо того чтобы посидеть с гостями  за  дружеским столом за «чашкой чая» - мы просили помочь нам. Мало того, не выдержав напряженный ритм, пришлось телеграммой вызывать из города шурина с женой. Они удивились, но пошли нами навстречу, приехали быстро и занялись вплотную шелкопрядом. Теперь в четыре руки мы резали  и привозили тутовник, а наши жены раскладывали ветки и убирали ненужный мусор.
Наступила очередная последняя спячка. В этот день мы с «шуряком» побрились, всем семейством сходили в баньку, и поели «обалденно - вкусный свежий борщ.
Как заканчивали последнюю пятидневку, помню смутно, все происходило как во сне. Все работали автоматически: подносили, уносили, выбрасывали, резали, таскали, раскладывали …
Вдруг, этот  налаженный конвейер встал. Почему - то изменилось окружающее пространство, небывалая тишина окружила нас, как будто все разом оборвалось. Когда мы поняли, что за причина, обрадовались, засмеялись, женщины кинулись обниматься. Шелкопряд наелся! Он потолстел, из белого  цвета превратился в  лимонно- желтый, с медовым отливом. Когда мы смотрели на них, казалось,  что сквозь янтарную оболочку гусеницы просвечивают шелковые тонкие нити.
 На душе было просто легко, и даже чудно как - то: не надо никуда  ехать, бегать. Теперь нужно привезти с поля чертополох (перекати – поле), разложить. На них гусеницы будут завиваться в кокон. И после этого можно спокойно отдыхать и ждать  когда личинки окуклятся. Слава, богу, дождались. Дальше, уже просто: собрали коконы, отсортировали. А я отвез и получил честно заработанные деньги.
- Уу - уф, как хорошо!  Но больше меня никто не уговорит и не соблазнит на такую шабашку…
Но мотоцикл тяжелый я все – таки купил!