УцIитай

Как будет по даргински "младший брат"?
УцIитай - запомните это слово.

Мы познакомились на высоте 3000 метров над уровнем моря и поехали на экскурсию в Кубачи. Там девушки ходят к роднику в белых платках и смеются набирая воду. Только возле родника в Кубачах можно поймать, обнять и поцеловать девушку. Она не будет кричать, чтобы не опозориться на весь аул. Будет смеяться. Там их женский годекан. Там обсуждают все дела и все свежие сплетни. Там веселей, чем в фейсбуке и в одноклассниках. Родник это сельский сервер. Там зарождается даргинский интернет. В Кубачах у людей щёки красные от недостатка кислорода. В Кубачах у всех золотые кумганы в туалетах. Говорят, что кубачинцы смесь итальянцев и французов. Не знаю правда ли это но подмываются они из золотых и серебряных кувшинов до сих пор, не смотря на то, что провели водопровод. Кинжалы там роскошные. Серебро, чернь и древние узоры. На столько древние, что можно увидеть и египетские орнаменты и первые лабиринты, которым 5000 лет и предтечу арийской символики.
Ну мы с Гасаном, конечно же сразу к роднику - подискать мне невесту. А потом в музей. А там учительница веселая с золотыми зубами. Говорит ему - почему так редко приезжаешь и смеётся, заливается. Белые платки - это очень красиво. Это как белая кость. Как высшая раса. Мама Гасана - кубачинка. На торжественные мероприятия в Уркарахе всегда одевает белый кубачинский платок. Все конечно шепчутся - завидуют. Патимат - добрейшая женщина. Добрее я не видел в жизни. Быть женщиной в горах и тащить на себе дом, семью и вечно пьющих джигитов очень не просто. Но она всегда улыбается.
Не хотела она нас отпускать в Кубачи, как чувствовала, что не вернемся вовремя. Забухали. Загуляли. Автобус пропустили. И Гасан сказал: если твоя фамилия Бергер - значит ты горец. А если горец - значит джигит. А если джигит, то не побоишься ночью пешком через горы пойти домой. И мы пошли. Точнее не пошли, а побежали. Или поскакали. Как горные козлы, как серны, как антилопы, как волки, как звери. Этот бег я запомнил на всю жизнь. Ночь. Темнота. Лес. Бежим с дикой скоростью вниз. Мне казалось, что бежим на встречу смерти. Тогда я понял, что горцы в горах непобедимы. Ни в каком голливудском фильме вы не увидите такого. Иногда мне казалось, что я на коне. Кинжалы и автоматы сами возникают в воображении. Потому, что ночной бег молодого горца сквозь лес по горам сравним только с бегом волка или полетом орла. Я не преувеличиваю. Это мистическое состояние. Была такая тибетская секта - БЕГУНЫ - "летающие ламы" или "лунг-гом-па".
Не путать с БЕГУНАМИ, которые  Секта Христофоровцев -  тайная секта возникшая в период раскола русской церкви. Про Бегунов - Христофоровцев писал Достоевский в Братьях Карамазовых.
Но я жил в горах в гостях у братьев Гасановых. Поэтому речь пойдёт о других бегунах.
Это дзен.
Читая одну книжку по тибетской гимнастике, я наткнулся на термин "летающие ламы" или "лунг-гом-па". Там очень кратко описывались какие-то фантастические вещи об огромных скоростях, которые могут развивать "небесные скороходы" и даже приводился общий принцип тренировки такой техники, который сводится к "отождествлению себя с воздухом" и "полному отключению сознания". Я начал искать более подробные описания этого феномена, и вот что мне удалось найти.

"Человек задышал глубоко и часто, словно принюхиваясь, и вдруг увидел сквозь непроницаемую толщу знакомую тропу, слюдяной щебень, каменные бедные пирамидки на перевалах и хрупкие снеговые мосты, повисшие над стонущей бездной. В раннем детстве отданный нищими родителями в монастырь, он был подвергнут придирчивому осмотру, определен на роль бегуна и, после многих лет упорных тренировок, овладел невероятным искусством горного скорохода - "лунг-гом-па". Ныне ему ничего не стоило вскарабкаться на кручи, куда не забирались пугливые улары и одинокие козлы, перемахнуть через расселину, на обрывке лианы перелететь над рекой. Оберегаемый лунатической силой, скороход не знал страха, не ведал усталости и не нуждался в пище. Его единственной задачей было добежать до цели, не останавливаясь перед препятствиями, не теряя времени на отдых и сон. Лишь достигнув цели, он мог умереть, подобно загнанной лошади, если на многодневный марафон было затрачено слишком много невосполнимых запасов энергии.

Методы подготовки бегунов хранились в строгой тайне. Выработанные еще в добуддийские времена при первых царях Тибета, они совершенствовались на тантрических факультетах, передаваемые из поколения в поколение, как вечный огонь. Осколки первобытного знания были сохранены в уединенных обителях, заброшенных в гималайские дебри. Но сколько их было в маленьких феодальных владениях, зажатых между гигантами, сотрясаемыми неотвратимой поступью всеохватного, властно перекраивающего действительность века? Интуитивное, атавистическое забивалось в щели, отступало в ледяные пустыни или корчилось в истребительном пламени. Многоглавые, многорукие боги, принявшие, дабы победить зло, демонической облик, теряли былую мощь без веры и приношений в опустевших, продуваемых ветрами храмах."
[ Еремей Парнов "Проснись в Фамагусте" ]

Главное - ощущение, чувство, что кто-то подталкивает тебя в спину. Встань, как я тебе показывал.

Теперь вспоминай, наблюдай внимательно, что чувствует твое тело, мышцы, кости. Особое внимание обрати на позвоночник. Отслеживай любое изменение.

Через некоторое время я ощутил легкое давление на спину. Это было похоже на то, как если бы меня подпирала мягкая стена. Тело расслабилось, по позвоночнику забегали мурашки.

- Накапливай это ощущение, - посоветовал Гасан. - Не торопись. Жди, пока давление будет слишком сильным, чтобы стоять на месте.

Мягкая стена давила все сильнее. Наконец, тело не выдержало и двинулось с места.

Стена как будто того и ждала. Она толкала меня все сильнее и сильнее, пока я не побежал. Не было ничего прекраснее этого бега. Всегда я был очень далек от спорта, ненавидел тяжести, но особенно терпеть не мог бег. После первой сотни метров обычно сдавала "дыхалка", барахлило сердце, ныли ноги. Нынешнее мое ощущение было просто фантастическим. Я как будто не чувствовал ни легких, ни ног - одно лишь движение, быстрое, плавное и прекрасное, как полет по сне.

"В Японии на горе Хиэй есть буддистский монастырь Мёо. Там обитают последователи различного вида духовных практик. Одна из них КАЙХОГЁ – горный марафон. Цель – обойти и помолиться по многим святым местам. Послушник, который «идет по пути к Будде», называется Гёдзя. Чтобы стать монахом гёдзя должен совершить 100-дневный курс кайхогё. С благословения наставника гёдзя получает на руки специальный буклет с описанием всего, что он должен знать о кайхогё, включая схемы маршрутов и перечень святых мест. Затем дается неделя на подготовку и святое паломничество начинается. Гёдзя облачается в белую одежду. Вместо пояса повязывает веревку, к которой на шнурке подвешивается нож –напоминание о том, чем должна кончится жизнь в случае, если паломничество не будет завершено. На 100 дней дается 80 пар новых соломенных сандалий, и практика начинается. Правила просты: - не отклоняться от маршрута, - не отдыхать, - все должные молитвы должны быть полностью произнесены, - ну, и не пить – не курить. Каждый день гёдзя начинается в полночь. Дается скромный завтрак и примерно в 1:30 они начинают свой бег. 40 км каждый день. Святых мест, где нужно приостановится на молитву много. Но присесть за все время можно только один раз. В монастырь они возвращаются около 7 – 9 утра. Их встречает наставник. После ванны – обед. После обеда по надобности им оказывается какая-нибудь помощь. Затем час на отдых, и – за повседневные заботы по монастырю. В 8-9 вечера – отбой и сон. Подъем в полночь. И – все по новой. И так 100 дней подряд. Иногда киримавари (бег по горам) бывает протяженностью в 54 км. В таких случаях гёдзя сопровождает старший монах. После 54-км киримавари обычно дается на сон целый день. Но 100-дневная программа не приостанавливается. Все это дается трудно – дрожат ноги, болит спина и бедра, случаются приступы диареи и геморроя. Тем не менее, к 70-тому дню вырабатывается марафонский монашеский шаг, глаза приобретают способность фокусироваться на точке метрах в тридцати по ходу движения, достигается уверенный ритм, правильная постановка головы, плечи начинают расслабляться, спина становится прямой, нос и пупок выходят на одну линию. Гёдзя, завершивший 100-ный курс, может подать прошение на 1000-дневную программу. Это укладывается в 7-летний срок. Первые 300 дней – базовые 40-километровые тренировки. На 4-ом и 5-ом годах скорость увеличивается – они бегут 200 решающих дней. По завершении им дозволяется носить посох и специальную соломенную шляпу. После 700 дней гёдзя предстоит пройти через наиболее трудное испытание. Девять дней надо провести без еды, воды, сна и отдыха. Этот период называется ДОИРИ. Они начинают готовится к диори за несколько недель, ограничивая себя в пище. Во время доири дни проводятся в распевании молитв по 100 000 раз. На пятый день наступает обезвоживание, и дозволяется прополоскать рот водой, но сплюнуть воду нужно всю до капли. Нередко они выходят подышать горным воздухом и как-то смочить свою кожу влагой тумана или росы".

Мы прибежали в Уркарах глубокой ночью и пили чай. А утром опять побежали. Это был уже просто кросс - зарядка. А потом бокс во дворе, пока мама делает завтрак. Не нагибай голову! - учил он меня сбивая с ног сильнейшим хуком в височную область. А мама говорила - Гасан по арабски значит добрый. Художник. Ювелир. Потомственный ювелир. Его дядя знаменитый кубачинский мастер. Когда я уезжал из Уркараха в Махачкалу он дал мне адрес, где можно остановиться.
Он учил меня так: Кароче, когда пойдешь в Махачкале на дискотеку, если к тебе пристанут ничего не бойся и бей первым. - А как понять, что будет драка? - спрашивал я. - Ну к тебе подойдут и скажут: Вискочим?
Так вот, никуда не выскакивай, а как услышишь "вискочим" - сразу бей правой - она у тебя хорошая.
Потом он уехал.
А я остался строить больницу, бить кур нунчаками и резать им головы, направляя в сторону Мекки.

Сейчас ему 46. Один глаз не видит - повреждён в боях. Он по прежнему в военной майке. Как всегда пьёт и смеётся. Между нами 5000 километров горизонтально и 3000 метров вертикально. Но теперь есть интернет и скайп пришёл в каждый аул Дагестана. Мы конечно болтаем по скайпу и вспоминаем всякие смешные и приятные моменты. Но это все не то. Очень хочется обняться, вместе выпить и подраться с врагами. Он для меня и почему-то даже для себя так и остался младшим братом. Gasan Gasanow - уцIитай...(уменьш.. ласк.) Полностью писать эти слова в горах незачем. И так все ясно.