Я не могу тебя больше слышать

Спустя полгода тебя депортировали в сознание. Пришел ко мне и начал рассказывать. О любви, потерянном времени и подмене понятий. Я сидела на стуле возле открытого окна, жевала жвачку и пыталась абстрагироваться от того, что так давно хотела услышать. Ты занял все пространство на моей кухне, и я надула большой пузырь из жевательной резинки, чтоб хоть чем-то вытеснить тебя из моего мира. Но даже резиновый пузырь не выдержал твоего натиска и лопнул, а мне захотелось заплакать. 

Ты говорил, говорил, говорил. Апеллировал к моей безграничной любви, сюда приплел же духовное развитие. Умно говорил, и долго, я рисковала сдаться. Не могла больше тебя слушать. Так хотелось… но не могла. И не могла от тебя избавиться, не хотела. Закрыла глаза и с удивлением выяснила, что так я тебя не слышу. Открыла глаза – твой голос вновь зазвучал во мне. Это открытие приятно меня удивило. С закрытыми глазами я тебя не слышала. 

Начала выбираться из дома с закрытыми глазами. Подальше от тебя из своей квартиры. Гнался за мной, хватал за руки и, видимо, продолжал что-то рассказывать. Но как прекрасно, что я тебя не слышу с закрытыми глазами.   Пошла по улице куда-то вперед. Лишь бы идти и тебя не слышать. Надувала пузыри из жвачки, они лопались, и я оплакивала каждого из них   - разорванного изнутри углекислым газом. Наткнулась на лавку и присела, услышала голубей. Руки засунула в карманы. Один их них был с дыркой. Там нашелся приятный сюрприз для голубей – в подкладке завалялись старые семечки. 

Другой карман был без дырки, но я и его порвала, и попыталась спрятать туда то, что еще раньше назвала бы любовью. А теперь это было для меня форменное чертичто из нервов, эгоизма, Эго, зависимости, страсти, желания, вранья. Ты опоздал примерно на полгода со своими словами, их и теперь очень хотелось слышать, но не было сил. Семки скормлю голубям, порванную куртку выкину. Но глаза вновь открывать страшно. Вдруг я их открою, а передо мной стоишь ты, и опять пытаешься что-то сказать.