О социальном явлении

         С появлением письменности появилась возможность накапливать знания. Со временем знаний накопилось столько, что возникла необходимость в их систематизации и классификации. Они облегчали ориентацию в мире знаний. При выделении науки из философии потребовалась систематизация научных знаний в общем плане и профессиональном плане. Появление научных профессий указывало на дифференциацию научного труда и научной мысли.

         В общем плане  науки подразделились на естественные и гуманитарные, что даёт право выделять два основных класса родового понятия «наука». Не детализируя подклассы «науки», хочется отметить, что биология включена в класс естественных наук, а социология – в класс гуманитарных  наук. Все науки изучают явления, которые по логике должны бы были классифицироваться в соответствии с классификацией наук. Однако на деле оказалось всё не так просто. Выяснилось, что явления проще всего подразделять на физические, биологические и социальные. При этом  часто одни и те же социальные явления изучаются разными социальными науками, что создаёт проблему выделения научных предметов в них. Так, например, социология претендует на то, чтобы категория «социальное» была отнесена только к ней в качестве базовой.

         Чтобы не создавались подобные проблемы среди социальных наук, проще было бы сделать так, чтобы в каждой социальной науке название основной категории соответствовало названию науки. Тогда в политологии ведущей стала бы категория «политическое», в психологии – «психологическое», в экономике – «экономическое», в социологии – «социологическое». Поскольку этого нет, приходиться путано разбираться в социальных явлениях, относимых к социологии. А данное разбирательство указывает на то, что социальные науки стремятся поделить между собой существующее множество социальных явлений, составляющих единый социальный  объект или разорвать на части социальную реальность, по сути дела – общество.

         Разбираясь в социальных явлениях, объявленных социлогическими, следует сказать следующее.
«Социальное явление - объект социологии - есть, прежде всего, взаимодействие, обладающее специфическими признаками. То же видим мы сформулированным у Гиддингса, Драгическо, Буглэ, Эспинаса, Ваккаро, Фулье, Грассери, Уорда и других», - писал П.Сорокин. [1] Так у Г.Зиммеля «социальное явление существует там, где несколько индивидов состоят во взаимодействии».[2] Гумплович, понимал под социальными явлениями, «отношения, возникающие из взаимодействия человеческих групп и общений». [3] По мнению Дюркгейма, «принудительность - характерная черта социального явления - предполагает взаимодействие». [4]

         И таким образом П.Сорокин приходит к мысли, что поскольку вне взаимодействия нет социального явления, взаимодействуют же между собой не только люди, то необходимо указать специфические признаки взаимодействия социального вида. В социальном явлении или взаимодействии социального вида Сорокин находит психическую специфику или природу. Это то, что одни называют «социальной душой», другие – «цивилизацией и культурой», третьи  - «миром ценностей».

         «Рефлексы, инстинкты, не осознаваемые переживания не могут служить материей психического взаимодействия», - пишет П.Сорокин. И таким образом становится понятно, что сорокинское психическое взаимодействие не относится к зоопсихологии. Он разводит социальное и биологическое, можно сказать, первую и вторую сигнальные системы, с точки зрения учения нейрофизиолога И.Павлова, видевшего в речи вторую сигнальную систему.
      
         Развивая мысль П.Сорокина, и уходя от рамки зоопсихологии, можно и дальше сузить круг психической специфичности социального взаимодействия и иметь в виду только символическое и абстрактное мышление. Ведь именно мысль облечена в слове, при помощи которого осуществляется общение или вербальное взаимодействие.

         С точки зрения информатики слово является переносчиком, материальным носителем информации. Облечение мысли в слово – кодирование информации. Прочтение – декодирование информации.  Данный подход позволяет рассматривать общение, вербальное взаимодействие как информационный процесс, состоящий в кодировании-декодировании информации. В этом свете памятники культуры представляют собой закодированную информацию. Ведь скульптор, создавая произведение искусства, стремится, чтобы обработанный им камень выражал собой какую-то мысль.
 
         Сорокин считает, что «всякое взаимодействие, между кем бы оно ни происходило, раз оно обладает психическим характером (в вышеуказанном смысле этого слова) будет социальным явлением». Психическое взаимодействие может быть только там, где взаимодействуют организмы, одаренные развитой нервной системой. Выражаясь кантовским языком, можно было бы сказать, что психическое есть априорная посылка социальных явлений. [1]

         Разбираясь в сути априорной (доопытной) посылки, которая есть мысль не облечённая в слово, следует задаться вопросом, что за эмпирия, какой опыт имеется здесь в виду: кодирование, или декодирование, или то и другое вместе. Зная, что опыт декодирования не может осуществляться без восприятия или приёма информации – психического отражения, например,  окружающей природы, следует задуматься вот о чём. О какой информации можно думать, если речь ведётся о психическом отражении явлений, не относящихся к природе? Кто её источник и какое она имеет происхождение? Отвечая на вопрос и полагая, что изобретатель, первооткрыватель, творец является источником (отцом) кодированной информации, возникшей в его голове (во плоти) как некодированная мысль, нельзя не прийти к идеаторной функции человеческой психики как способности не только отражать объективную реальность, но и производить другую, не объективную, но объективированную, опредмеченную в знаково-символической реальности.

         Эта функция говорит о том, что человек способен не только  воспринимать сотворённое объективно, то есть без его участия, но и творить – воплощать собственный замысел, идею. Он способен рождать и кодировать (опредмечивать, объективировать) свою мысль не только в слове, но и в других продуктах труда, относимых, в частности, к орудиям труда. Эти продукты труда имеют ценность и с позиции культурологи способны представлять собой систему ценностей. С экономической точки зрения, они обладают потребительной и меновой стоимостью. Они могут измеряться деньгами. Неопредмеченные, необъективированные – не отчуждённые от автора мысли, то есть мысли без кода не подлежат обмену. И даже мысли завёрнутые в предмет могут не купить, если в них нет потребности, то есть если им нет применения, если они не нужны, в них не нуждаются.

         В общем, следует сказать, что нужда быть вместе, нужда в совместном бытие понуждает, побуждает людей к общению. Вся проблема состоит лишь в средствах общения: имеется ли голосовой аппарат, приспособленный к произношению слов, и изобретены ли слова, а затем и иероглифы, буквы. В примитивном (диком и варварском) родоплеменном, бестоварном обществе во время собирательства общение принимает вид обмена информацией между людьми только посредством устной речи. Также существует обмен между ними и анимированной, одухотворённой природой. В обмен на собранные во время урожая плоды природы община приносит жертву. В цивилизованном рабовладельческом товарном обществе во время политеизма, приведшего к вере в то, что Душа отпала от Природы и представлена пантеоном богов, появился новый вид  общения, товарно-денежный обмен.

         П. Сорокин на свой собственный вопрос, почему такие не психические вещи, как храмы, музеи, машины, дома и т. д., имеющие чисто материальный характер, рассматриваются в качестве социальных явлений,  отвечает: это объективировавшаяся психика или психика, воплотившаяся в непсихических видах бытия. Все эти явления принадлежат к категории социальных фактов лишь потому, что они суть символы психических переживаний или, иначе говоря, они суть реализовавшаяся психика. В этом смысле вполне правильно определение их как застывшей психики. Внепространственная, невесомая, бесцветная, нематериальная психика может проявиться и объективироваться лишь в тех или иных непсихических формах. Психическое взаимодействие, необходимо принимает экспсихическую - «символическую форму». [1]

         Из данного рассуждения вполне может следовать, что деньги – универсальные символы продуктов конкретно-особенного труда, имеющего физическую и умственную (психическую у Сорокина) формы. Нереализованный, невоплощённый труд или творческая способность, умение – трудоспособность, социальное здоровье – есть в этом свете либо спящая психическая (идеаторная ) способность, либо, как минимум, не адресованная, не произнесённая вслух мысль.
      
         И таким образом П.Сорокин приходит к выводу, что любое социальное явлению может и должно быть рассматриваемо под двумя точками зрения; под точкой зрения чисто психологической, или внутренней, и под точкой зрения символической, или внешней. Бытие социального явления двоякое: чисто субъективное самобытие Духа и объективировавшееся бытие того же Духа, но уже не «бестелесного», а воплотившегося в ту или иную «вещественную» и «осязаемую» форму. В первом случае он может жить по своим собственным законам, во втором - становится связанным законами вещественного мира, которые подчас радикально изменяют его собственные законы. Таковыми законами служат законы биологические и физико-химические.

         Поскольку «Дух» у Сорокина пишется с большой буквы, то он, Дух, имеет отношение не к одному отдельному человеку, а к множеству взаимодействующих индивидов. В гегелевском смысле это дух общины.
      
         В свете питиримовской социологии индивид есть «замкнутая психическая машина», живое тело, в котором заключена психика, лучше сказать – неопредмеченная, непровозглашённая творческая мысль, способная подсказать как преобразовать, допустим, ландшафт, или социальную реальность. Раскрывается психика индивида, по мнению Сорокина, при взаимодействии с другими индивидами. Совокупность индивидов, находящихся в психическом взаимодействии друг с другом, составляет социальную группу или социальный агрегат. [1]
      
         По мнению Сорокина, «каждое психическое переживание прежде чем передаться от одного человека к другому, должно пройти через три стадии: сначала оно является чистой психикой (обозначим её А), затем превращается в непсихическую форму (обозначим её Б) - в символ и, наконец, снова получает психическое бытие в воспринявшем субъекте (обозначим его А)». [1] Посредством предлагаемых обозначений раскрывается то, что в данном случае автор имеет в виду только диалектику общения: вербальное общение двух лиц, производство и адресование мыслей и слов от одного человека другому человеку, способному их воспринять и понять, декодировать. Превращение А в Б и затем в иное А. Здесь нет места производству культуры, или цивилизации в целом.

         Поскольку первая цивилизация возникла вместе с товарообращением, с производством товаров на продажу, деньги стали универсальным её символом, а товарно-денежный обмен указал на социальный смысл главной общественной связи, благодаря которой множество творцов есть не простая их сумма, а нечто большее: креативная система.
      
         П.Сорокин также считал, что «для возможности правильного психического общения - и тем самым взаимодействия внутри социальной группы - помимо других условий необходимо еще одинаковое понимание самих символов, объективирующих душевные состояния. Где этой тождественности совсем нет - нет там, по существу, и социальной группы.   
Таким образом, уже краткое рассмотрение самого процесса психического взаимодействия приводит нас к мысли, что вне организации нет и не может быть социальной группы, так как именно одинаковое понимание символов и является одним из элементов этой организации - организации психической» [1].

         Да. Одинаковое понимание символов – необходимое условие социально-психического взаимодействия. Если мысль А, превратившись  в слово Б, не способно стать тождественной себе в ином, тогда нет ни только диалектики общения, но и необходимого единства между общающимися, нет группы: множество не может сорганизоваться в одно единое целое, в систему.

         Рассматривая умственный и физический труд как деятельность, наблюдаемую в поведении, легко отвлечься от психологической стороны деятельности и наблюдать только человеческую моторику. Наблюдение за людьми без их опроса не даёт полной информации о социальном явлении. Например, трудно было бы понять, зачем во время праздника урожая община приносит в жертву богине плодородия жизнь одного из соплеменников, если бы не было информации об анимизме. Также и товарно-денежный обмен не понять, исходя из одного наблюдения за действиями продавцов и покупателей на рынке. В этом свете и описательная концепция мобильности Сорокина не объясняет и не даёт полного понимания социальной динамики. Для понимания здесь нужно знание поведенческих мотивов, побуждений, потребностей – нужды.

         Нужда – отсутствие чего-то, что жизненно необходимо. Для первобытных людей жизненно необходимым, например, было держаться вместе. Они осознали – открыли - эту необходимость и поэтому держались друг около друга – группой - уже не в силу стадного инстинкта. Существование в родо-племенной группе исключало кровосмешение и тем самым сохраняло врождённое здоровье на необходимом для выживания уровне. Изобретённые орудия труда также повышали шансы на выживание. Поскольку в животном мире не было родо-племенной организации и соответствующего института, это явление вполне можно было бы назвать социальным. Также и ведение домашнего хозяйства – явление социальное, в смысле не биологическое. Но оно не всегда коллективное.

         Последнее обстоятельство наводит на мысль, что одно дело социальное как не биологическое, другое дело, что оно понимается как коллективное и групповое явление: как взаимодействие между индивидами в группе и между группами в обществе.

         Поскольку взаимодействие – универсальное явление, то вся проблема состоит лишь в способе осуществления взаимодействия. Способ «центров» взаимодействия зависит от способностей или свойств «центров». Поэтому различают физическое, в том числе, химическое, биологическое и социологическое в смысле человеческое взаимодействия как типы или виды.

         Подразделяя родовое понятие «взаимодействие» на классы (типы), следует соблюдать правила. Нужно, чтобы каждый класс был бинарным, имел общий и особенный признаки. На основании особенного признака или свойства осуществляется выделение класса взаимодействий.

         Известно, что биологический тип взаимодействия касается живых тел. Признаком жизни является способность к размножению, вполне относимая к регенерации. Но сводить биологическое взаимодействие только к размножению, значит заузить его понимание. Живое характеризует также раздражимость и  обмен веществ: синтез и распад, ассимиляция и диссимиляция. Последнее обстоятельство указывает на то, что живые тела взаимодействуют не только с живыми, но и физическими телами.

         Способность изобретать, творить (креативная способность) и отчуждать творение путём подражания ли, взаимодействия ли, обмена ли творениями (вещами) выделяет человеческий тип взаимодействия. Это творческий, развивающий – эволюционный - тип взаимодействия. В библии есть слова Господа о том, что вот стал человек одним из нас. Но это не значит, что человеческое взаимодействие не имеет общего признака.

         Считая, что взаимодействие является сложным процессом, состоящим из притяжения и отталкивания, можно,  подобно древним грекам, в  притяжении увидеть любовь, а в отталкивании -  ненависть (нейкос). Принимая ненависть за крайнюю форму отчуждения, следует термин «ненависть» заменить термином «отчуждение». Тогда посредством парных категорий «отчуждение-возвращение» опишется процесс взаимодействия как диалектический процесс. 

         В общем, следует сказать, что при притяжении из множества образуется (синтезируется, организуется) нечто одно (целое). При отталкивании одно (целое) распадается на множество. Этногенез раскрывает нам, как образуются этносы и как исчезают. В переходе от варварского общества к  цивилизации можно увидеть, что распад устаревшего и генерация нового могут идти синхронно. Из этого следует, что взаимодействие – средство превращения. 

         В качестве категории, взаимодействие содержит в себе диаду «притяжение-отталкивание». Равенство сил притяжения и отталкивания можно выразить формулой: Fп = Fo. Данное равенство сил указывает на такое состояние динамического равновесия, когда смещение с этой точки в ту или иную сторону позволяет видеть либо синтез (организацию, анаболизм), либо распад (дезорганизацию, катаболизм). Сама же эта точка характеризует переломный момент.

         Известно, что онтогенез, этногенез, генез цивилизаций относятся к циклическому процессу. В нём вначале доминирует синтез, следовательно, притяжение, затем – распад, отталкивание. Притяжение и отталкивание как противоположности здесь разведены во времени. Поэтому взаимодействие вначале тождественно притяжению, затем отталкиванию. Через это опосредствованное отождествление притяжение А оказывается тождественным отталкиванию Б.  А есть Б. Это один и тот же возвратно-поступательный процесс. Тонкость лишь состоит в разгадке причины разворота процесса во времени. Вопросы, почему, созрев, система начинает распадаться – появляется системный кризис, в чём состоит информационный сигнал, определяющий точку надлома, и что за управляющая  структура принимает данный сигнал остаются без ответа.

         Ответить на поставленные вопросы, вот то, чем должна заниматься социология. Современная же социология целиком увязла в психологическом направлении, создав предпосылки для возникновения социальной психологии и в конце концов стала похожа на наукообразный идеализм.

Библиография
1. Сорокин П. Человек.Цивилизация. Общество.- М.: Политиздат, 1992.
2. Зиммель Г. Социологический этюд. Спб., 1901.
3. Гумплович Л. Основы социологии. Спб., 1899. 
4. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Одесса, 1901.