Если веришь... Главы 22-23

                22. Он

  Никита предполагал, что за сердитым согласием последует шквал упреков, но она, сказав, что проведет этот вечер с ним, только уточнила, где они встретятся. Успокоенный и даже испытавший некоторое ликование оттого, что смог настоять на своем, он размышлял, а чтобы он предпринял, если бы она отказалась. Он блефовал, но ей об этом лучше не знать.
  Первый сюрприз ожидал его, когда она открыла дверь. Ему нравилось смотреть на нее, она умела одеться так, что каждая деталь туалета подчеркивала ее хрупкость и утонченность. Но не сегодня. Сегодня на ней было черное платье, облепившее ее, как перчатка, глухое спереди, но когда она, повернулась за прозрачно-тонким шарфиком, он увидел полностью открытую спину, почти на пояснице сходились,  ниспадающие с плеч, шелковые   качели. Талию перехватывал пояс ярко-красного цвета в тон туфлям. Он понял ее намерение, выглядеть дамой легкого поведения, ужинать с которой ему бы не захотелось, или быть похожей, на оплаченный эскорт.
- Минуточку, - она нанесла на губы помаду, не оставляющую никаких сомнений – красную, как фонарь в Амстердаме.
- Хорошо выглядишь, - он прищурил глаза, чтобы не рассмеяться, потому, что она ждала неприятия с его стороны. Сердито кутаясь в шарф, она взяла сумочку и последовала за ним, чувствуя себя неловко. Вечер только начинался.
В такси он сел рядом с ней на заднее сиденье и облако ее, видимо, любимых духов, которые он хорошо запомнил,  накрыло его. Столик, заказанный им утром, располагался  в эркере ресторана, на достаточном удалении от оркестра, чтобы музыка не оглушила их, но довольно близко, чтобы можно было расслышать ее в гуле  подвыпивших  посетителей
  Сегодня он предложил ей самой выбрать блюда и здесь его ждал второй сюрприз – она заказывала, глядя не на ингридиенты блюд, а на их цену.  Официант на всякий случай дважды повторил экзотические названия, ожидая, что клиент остановит его, но Никита только кивнул головой.
Этот молчаливый поединок, в котором он парировал ее выпады, Никита решил не усугублять ядовитыми насмешками, кривившими его губы. Он попросил принести вина, надеясь, что оно сгладит такое ершистое начало вечера.
  Но и тут не обошлось без сюрприза. Он заказал довольно крепкое вино, а она не поинтересовавшись, что это за напиток, выпила бокал почти залпом. Теперь ему стали полностью ясны ее планы на этот вечер. Он понимал, что сам виноват: нельзя форсировать события. Марина не из тех девушек, которыми можно манипулировать. Но, что поделать, если его неодолимо тянет к ней, а распускать перед ней павлиний хвост, не входит в его намерения. Теперь, провозглашая тост, он наполнял бокалы осторожно, уговаривая ее попробовать салат из морепродуктов. Она, смешно сморщив носик, пыталась определить, что же  сейчас ест и не превратится ли по окончании вечера в какую-нибудь каракатицу. Алкоголь сбил ее агрессивность, и Никита смеялся от души, надеясь, что Марина забудет, как она попала сюда. Но, сам же, допустил ошибку, пригласив танцевать.
  Ее экстравагантный вид привлек не один мужской взгляд. И после того, как они сели за стол, к нему потянулись мужчины, желающие пригласить девушку на танец. Дав согласие один раз, на второе приглашение он отреагировал  хмурым кивком,  и как только зазвучала новая мелодия, он, не дожидаясь новых ухажеров, взял Марину за руку и повел на танцпол. Девушка не успела поесть, но после каждого танца запивала духоту зала вином. Танцуя, она крепко цеплялась за его предплечья, боясь  споткнуться и упасть.
Никита понял, что вечер надо заканчивать сейчас, чтобы не стало, слишком поздно.
В такси Марина прикрыла глаза, убеждая его, что мир кружится. А дома ей стало откровенно плохо и ему пришлось держать ее над унитазом. Умыв ей лицо холодной водой, вытерев полотенцем, он отнес девушку на кровать, снял с нее ненавистное платье, под которым кроме трусиков ничего не было, и прикрыл простыней – пусть помучается завтра утром, вспоминая, что же произошло. Она почти мгновенно уснула. Он нарушил все ее соглашения, а она даже не узнает об этом.
Да, «Форд» сыграл с ним злую шутку. 

                23. Она

Прожив почти тридцать лет, Марина не знала, что такое похмелье. Поэтому, проснувшись утром, напугалась оттого, что сотрясение мозга вдруг продолжилось: от легкого поворота головы появлялась боль, стуча молотками в виски и затылок, и  не давала сосредоточиться на какой-то важной мысли. Очень хотелось пить. Осторожно, встав с кровати, она увидела валявшиеся на полу платье, пояс и почему-то туфли. Пижамы на ней не было. Добравшись до холодильника, она налила соку и выпила. Боль не исчезла, но, висевший на дверной ручке шарфик, напомнил ей, зачем она достала его из шкафа.
   Марина взяла его в руки, смяла, пытаясь вспомнить свое возвращение из ресторана, и не смогла. Последнее, что всплывало в памяти, были смеющиеся губы Никиты, который утверждал, что им пора домой. Им…, Марина прошла к входной двери, она была закрыта на замок. Идя мимо зеркала, она отвернулась, чтобы не видеть свое отражение. На часах пять сорок пять – она не проспала, но как идти на работу в таком состоянии.
   Вернувшись на кухню, она сварила кофе, обжигаясь, стала пить его маленькими глоточками, и все время пыталась восстановить в памяти  момент возвращения – не получалась. От кофе кровь побежала быстрее, Марина пустила воду в ванну и возвратилась в спальню, подняла разбросанные вещи, не понимая, как она могла быть такой небрежной, повесила их в шкаф. Посмотрела на туфли, которых  не должно было быть здесь, отнесла их на полку.  Добавила в воду, пахнущий морским ветром, гель и легла. Ванна привела ее в чувство. Выпив таблетку аскофена – других не было, Марина стала планировать работу для бригады отделочников. Но поселившееся в душе, чувство неловкости не проходило.
  Надо собираться. Уделив чуть больше времени макияжу, чтобы скрыть бледность, Марина оделась, взяла сумочку и… не нашла ключей. Порывшись в ней, вытряхнула содержимое на стол – нет. Выдвинула ящик из тумбочки под зеркалом, но и там их не было. Запасные ключи у родителей. Думая, что другим способом ей не выбраться, она потянулась за телефоном и в этот момент позвонили в дверь.
  Посмотрев в глазок и увидев Никиту, Марина замерла, не зная, что предпринять. Но решила сказать правду. В тот же миг в двери с обратной стороны загремели ключи и она распахнулась.
- Как ты мог? Кто тебе позволил взять их? – негодованию Марины не было предела,  - а если бы со мной что-то случилось?
- Доброе  утро, дорогая, - Никита был сама вежливость, - вчера ты была такой милой, что позволила уложить себя в постель. Но помня, что соглашение действует только один вечер, я предпочел удалиться и, как видишь, был прав. Но оставлять спящую красавицу за открытой дверью как-то не по-джентльменски. Закрывай дверь, я отвезу тебя, и так ремонт затягивается.
 Марина сама открыла заднюю дверь автомобиля и села, стараясь не смотреть на Никиту. Ехали молча, и только перед домом, он сказал, что на подоконнике в столовой стоит термос с бульоном, если она не будет противничать и выпьет, хотя бы чашку, то почувствует себя гораздо лучше и сможет руководить мастерами.
- Да, там еще таблетка от злости, но это на твое усмотрение.