Развлечения для весьма состоятельных леди Гл. 29

После непростого разговора с Дарьей Василий Васильевич  долго гулял по набережной, отключив все телефоны. Он понимал – так поступать нельзя, уж, коль он влез в это непростое  дело, надо было исключить  личные отношения.

Девушка нравилась Василию очень давно, с тех самых пор, когда испуганной практиканткой,  впервые переступила порог редакции. Серо-зеленые распахнутые глаза, русые волосы, стянутые резинкой в кокетливую пальмочку и постоянное: «почему?» после правки ее репортажей.

-Потому, что кончается на «у», – не выдерживал Васисуалий.

-Ну, какой из тебя педагог, - обычно вмешивался Алексей Богданович Ведмидь, заслуженный журналист, обладатель премии «Золотое перо». -Вот ты ее опять раздолбал, а творческого человека надо хвалить, хвалить и еще раз хвалить.
Как показало время, правда была на стороне опытного журналиста. Дарья тянулась за каждой  похвалой, словно росток за солнцем,  и каждый новый репортаж приходилось переписывать все меньше.

После  окончания университета она  получила назначение на работу в эту же редакцию. К этому времени Вась Васич уже заматерел, обзавелся семьей, успел поработать в других изданиях и вернулся в «Деловую неделю». Симпатичная, настырная девчонка опять торчала  перед его  глазами на работе, а  вечером,  в супружеской постели, Васисуалию становилось тесно от пышных форм жены. Он хотел целовать узкие бедра своей сотрудницы.

- Вот прицепилась, - злился Вась Васич, стараясь выбросить из головы образ  бывшей практикантки, и сосредоточиться на жене, на ее потрясающем спелом теле, гладкой коже и круглых коленках. Но перед мысленным взором зачем-то возникала аккуратная, почти подростковая  попка, обтянутая голубыми джинсами.  Тогда он еще не понимал, что это любовь.

Пролетающие рядом машины, то и дело обдавали его придорожной грязью, но Вась Васич не обращал внимание, просто продолжал идти вперед, ведомый невеселыми мыслями.

Ну, как она могла  заподозрить его в таких глупостях, неужели он похож на этих придурков? Он так долго бежал от своего чувства к Дарье, «выжигал его каленым железом» знакомя ее со своими неженатыми друзьями, в надежде - станет она чужой женой и его сердце успокоится.

Один из претендентов даже посоветовал Васисуалию, дружески хлопнув по плечу:

-Ты бы сначала на собачках потренировался, а потом на людях. И что тебе Дарка плохого сделала, что ты ее так пытаешься спихнуть замуж?

Криминальный редактор от неожиданности даже покраснел тогда, забеспокоился, а вдруг поймут женихи - от себя он ее отрывает.
И тут его размышления по дороге в никуда прервал знакомый «Жигуль», громко взвизгнув тормозами.

-Василий Васильевич, дорогой, - выскочил из него водитель, там такое происходит, такое происходит, тебя все обыскались. Хорошо, хоть я вспомнил, где ты любишь гулять.   

Васисуалий, поглощенный размышлениями на вечную тему: «И что же делать с этой непрошеной любовью?» не сразу даже понял, чего от него хотят. Какое ему дело до чужих проблем и потрясений? Пусть бы оставили его  в покое хоть ненадолго. И лишь спустя несколько минут осознал - произошло что-то очень нехорошее, а он бродил с отключенными телефонами.




Дарья приехав в редакцию,  растерялась -   в родных  коридорах царила  тишина.  Двери кабинетов – на замках, только за одной из них разрывался телефон,   трубку которого никто не поднимал. 

-Нас, что закрыли? – поинтересовалась Дарья у таблички с надписью «Компьютерный центр».
Как бы в ответ на ее вопрос скрипнула дверь в самом конце редакционного коридора. Возможно, все на совещании – обрадовалась девушка и направилась к следующей двери  с табличкой «Секретариат». Распахнув ее, увидела  необычная картину: столы выпускающих редакторов с парой-тройкой распечаток статей, помеченных чернилами разного цвета, раздавленная шариковая ручка на полу и абсолютно холодный ксерокс.

Журналистка подергала ручки дверей  заместителей главного редактора, руководителей отделов промышленности и информации. Все напрасно. Ни одна дверь не подалась, никто не буркнул недовольно: «Войдите»,  поскольку тот, кто пришел,  будет отвлекать от процесса  написания горящей статьи в номер либо от шахматных баталий.

-А может, нас не только закрыли, но еще и арестовали, ведь так не бывает, чтобы в редакции отсутствовали абсолютно все. Сегодня ведь не воскресенье и даже не пятница, сегодня нормальный рабочий понедельник, продолжала размышлять журналистка вслух.

Ей показалось, что в кабинете ответственного секретаря скрипнул то ли стол, то ли шкаф и Дарья поспешила на звук. Но и здесь ее никто не приветствовал, неприятно пустой кабинет, в котором обычно тусуется редакционный народ.
Дарьино сердце тревожно сжалось, предчувствуя нехорошее.  Она прошла к приемной и рванула дверь, которая совершенно   неожиданно распахнулась, словно приглашая войти вовнутрь. Однако  и в приемной сотрудников редакции не обнаружилось.  Даже  самая дисциплинированная, исполнительная   секретарь редактора Галина Дмитриевна отсутствовала за своим столом и не встречала вопросительным взглядом того, кто вошел. В панике Дарья рванула следующую дверь кабинета  главного редактора и, наконец, увидела то, что подсознательно искала: распростертое на ковре тело человека. Черная брючина задралась почти до колена, обнажив белую кожу. Традиционный черный гольф – любимая одежда главного редактора, заляпанный чем-то красным и розовым, также подчеркивал неестественную белизну лица.

Даша готова была завизжать и выскочить из кабинета. Здесь произошло что-то страшное и необычное и надо звать людей, звонить в милицию, громко кричать!
 
Однако в следующий момент  ее внимание привлек звук, донесшийся из маленькой комнатки отдыха, где главный имел обыкновение принимать гостей редакции. Это был храп.

Боясь дотронуться до чего-нибудь, осторожно переступая через ноги и руки редактора, она прошла в глубь кабинета и заглянула в комнатку. На диване, свернувшись уютным калачиком, храпела ответственный секретарь Хельга Николаевна Цыганкова. Даша еще несколько мгновений продолжала по инерции вычислять, из-за чего здесь разыгралась кровавая драма, в ходе которой ответственный секретарь укокошила главного редактора. Скорее всего,  в пылу творческого спора  по поводу, какую новость считать достойной первой полосы, Хельга Николаевна убила редактора, а потом? А потом легла спать? Нет, так не бывает. Образ страшной трагедии, уже расцветший в дашиной голове, рассыпался в прах, как только она потянула носом воздух.

-Э, ребята, а когда это вы так нализаться успели? Понедельник только начался, –  произнесла Даша, - или вы со вчерашнего дня еще не проспались? Нет, не может быть! Вчера было воскресенье,  обычно в редакции не пьют по выходным.

Даша даже взглянула на настольный календарь, чтобы проверить себя и тут стукнула ладонью по голове.

-Вот, блин! - с этими   маньяками, она совсем забыла о таком важном событии. В субботу происходило грандиозное отмечание восьмидесятипятилетнего юбилея родной газеты. Понятное дело, кто же начинает работать всего через два дня после такого знаменательного события? Так вот почему в редакции пусто, а она уж подумала: закрыли, арестовали, расстреляли? Впрочем,  что еще можно подумать, увидев пустую редакцию  в понедельник, ближе к двенадцати часам дня?
И все же Дарья испугалась, не смотря на то, что  «Деловая неделя» не относилась к тем газетам, которые  отцы города пытаются закрыть. Абсолютная лояльность к властям, даже без всякой просьбы  с их стороны – в этом заключалась концепция издания. Тут никакие репрессивные меры просто неуместны. И как ей могло такое  в голову прийти?
Строго говоря, «Деловой неделе»   исполнилось не восемьдесят пять, а всего сорок пять, просто на заре Советской власти  в  городе уже выходила газета  с таким же названием, никакого, впрочем, отношения не имевшая к нынешней. Прежняя «Деловая неделя» радовала читателей новостями не более пяти-шести месяцев, и благополучно почила в бозе. Кому первому  пришла  в голову гениальная идея - примазаться и праздновать   юбилей более солидный, чем реальный, и соответственно сроку получить от властей всевозможных грамот, орденов и медалей, а также -  более материальных стимулов к продуктивному труду, не запомнилось. А вот  сама идея сработала.

Даже абсолютно консервативный американский посол, к которому пришлось ехать в столицу, дал интервью газете всего спустя две недели после подачи соответствующей заявки. Дарье, которой и выпала высокая миссия беседовать с господином послом в его увешанном картинами кабинете, завидовали все подружки из конкурирующих изданий. Для тех газет и журналов, которые не достигли столь солидного возраста, срок ожидание интервью  составлял не менее года.
Дарья отвлеклась от мыслей о юбилее и брезгливо оттолкнула  низенький пузатенький бокальчик,  ни с того, ни с  сего подкативший к ней по ковру. 

-Неужели они тут с субботы? Или с пятницы? Вот это да? Хорошо погуляли ребята.
Зазвонил телефон. Она вздрогнула и решила убираться из кабинета, поскольку быть свидетелем   последствий  попойки – самое неблагодарное занятие. Проснутся, начнут оправдываться, наливать, что может быть омерзительнее для абсолютно трезвого человека со свежего воздуха? И вдруг девушка, совершенно неожиданно для себя, достала фотоаппарат-мыльницу и несколько раз щелкнула главного редактора и  ответственного секретаря  в  расстегнутом бюстгальтере. Просто так, на добрую и долгую память.

Марк перевел дух. Так не вовремя появилась эта сотрудница, он едва успел спрятаться в шкаф и притворить дверцу. В редакцию Марк пришел прямо с вокзала, разыскивая  Хельгу Цыганкову, и застал ту же картину, что и Дарья.  Сначала изумился  отсутствию людей, а вид распростертого на ковре мужского тела насторожил. Было самое время, на всякий случай, уносить ноги, однако  мужчина на ковре задушевно замычал и громко икнул.

-Убитые так не икают,  - сразу успокоился  Марк, - похоже, просто, в стельку пьян.
На всякий случай он заглянул в маленькую комнатку, и остолбенел: его таинственная совратительница, лежа на диванчике в непристойно расслабленной позе,  храпела как пьяная базарная торговка.  А он то, наивный, поверил ей, думал, она действительно приезжала к нему. И сейчас  мчался в Нижнереченск, как последний дурак, рассказать о том, что женщина, похищенная в Америке вовсе и не женщина, а руководитель «Общества анонимных маньяков» и что неспроста его там похитили, видать свои сводят счеты. А еще: что он мог бы узнать, кто именно участвовал в преступлении, поскольку практически всех маньяков из той компании он знает в лицо. В том, что это сделали свои, он не сомневался. Ему бы только посмотреть еще раз запись телерепортажа, ее ведь можно достать  в редакции телеканала. Конечно, он давал слово, что никогда не сдаст товарищей по несчастью, но, коль уж они такое вытворяют, какие, к черту клятвы! А еще он хотел узнать – не Хельга ли Николаевна, на самом деле, организовала это похищение?  Марк понимал – своим приездом, прежде всего, ставит под удар самого себя, но сдержаться не мог. И вдруг такое: его писательница как последняя алкоголичка храпит на диване, причем, судя по всему, после тесного общения с мужиком, мычащим на ковре.

Марк колебался - разбудить  Хельгу  и пусть  оправдывается, или просто повернуться и уйти. У него даже возникло желание слегка придушить ее, не до смерти, а просто, чтоб почувствовала, с кем имеет дело. Или взять за шерстистые ноги и разорвать. Он закрыл глаза и стал считать баранов, которые переходили на другой берег реки по узенькому мостику. Бараны шли бесконечной чередой, перед тем, как ступить на неверные доски переправы, оглядывались и в каждом Марк узнавал себя.

Наконец стадо закончилось, и он разжал ладони. Красные полукружья от вдавленных в мясо ногтей оставили четкие следы. Марк смотрел на них, словно хотел увидеть нечто новое, неведомое, но не увидев, повернулся и вышел из кабинета. Уже дойдя до конца коридора, он вдруг вспомнил слова Хельги Николаевны о досье, собираемом ею на него и других, подозреваемых. Марк вернулся в кабинет  ответственного секретаря, включил компьютер, без особого труда нашел папку с большой буквой «М» вместо названия и не читая, убил ее.

Ну, что он  мог прочесть о себе нового? То, что мальчик, рано лишившийся родителей, рос без надлежащего внимания взрослых, или то, что давал сдачу сверстникам, если его обижали, яростно, не думая о последствиях и возможных увечьях, при этом  иногда выбивая зубы и ломая пальцы противникам? Или же  то, что подкладывал на рельсы перед поездом камешки, просто так,  от безделья. Да откуда ему было знать, что от таких развлечений случаются крушения поездов?

Несмотря на то, что ни один поезд по его вине не сошел с рельсов, взрослая тетя в форме, в детской комнате милиции, выписал направление на осмотр  к психиатру, проверить мальчика. Психиатр,  услышав о том, что Марк смеялся, когда сломал пальцы своему обидчику, немедленно поставил его на  учет, выразительно проговорив в лицо ребенку: «Вот и малолетнего маньяка имеем, дожили-с» и дыхнул в лицо смесью табачной и сивушной вони.

Много лет спустя, уже будучи взрослым, Марк не мог понять, почему он смеялся над болью другого мальчика? Он  анализировал свои тогдашние ощущения, пытался сочувствовать, но не мог, постепенно укрепляясь в мысли, что психиатр прав и с его головой действительно  не все в порядке. На  протяжении многих лет пытался найти ответ на мучавшие его вопросы: кто он, действительно ли маньяк?    А сейчас  вдруг понял - это нормально, когда твой обидчик  плачет, значит, совершен акт возмездия, торжествует справедливость, пусть крошечная, но справедливость.

Марк выглянул в окно редакционного кабинета: девушка, которая спугнула его поначалу, стояла на крыльце, возможно, переваривая увиденное. Даже  с высоты пятого этажа он видел, насколько она растеряна и подавлена. У Марка  вдруг возникло неведомое ранее острое  желание  пойти за нею и защитить. В эту минуты он чувствовал себя сильным и самостоятельным, и никакой психиатр, никакая писательница больше не собьют его с толку.      




Василию Васильевичу пришлось отбиваться от коллег-журналистов, после того как в репортаже с площади перед мэрией его представили в качестве куратора секретного проекта.
Он посмеивался и рыжая борода, отросшая непостижимо быстро после стильной стрижки,  топорщилась веером. По новой версии, гуляющей в СМИ, комедию на площади перед уважаемым учреждением ломали артисты. Таким образом, они хотели привлечь внимание к своему новому шоу, и ничего лучше не придумали, кроме как устроить  цирк. Им, безусловно, предстоит ответить за свои действия по закону. Впрочем, ничего особо тяжкого с точки зрения  закона комедианты не совершили: государственное учреждение не захватывали, людей не обижали, просто требовали свободу для своей соотечественницы, попавшей в беду.

Наиболее глазастые очевидцы утверждали, правда,  что после переговоров с консультантом по маньякам, которые состоялись там же на площади, в темно-синем фургоне, старший из актеров, который и представлял интересы артистов, вышел, держа носовой платок возле лица. У него, оказывается, с самого утра начинался насморк, но после переговоров, насморк обострился настолько, что пришлось прятаться под платком. Злые языки поговаривали, что на самом деле главный специалист по маньякам, мужчина крепкий, бородатый, решительный все-таки не удержался и приложил кулак к лицу комедианта,  словом, общались они между собой как хорошо знакомые люди.

Прошло несколько дней после скандального происшествия у горисполкома, но представители правоохранительных органов твердили по-прежнему, что никакие это не маньяки, а просто артисты из провинции расшалились. Нет на них спроса, безработица, голодно им, поэтому приехали в большой город попытать счастья. 

Сейчас Василий Васильевич сидел в уютной комнате маленького загородного домика, а перед ним  - Станислава в белом махровом халате,  своей любимой домашней одежде. В камине потрескивали дрова, по оконному стеклу, постукивала зеленая еловая лапа.

-До тех пор, пока  не скажешь, кто вышел на тебя я не смогу тебе помочь, - повторял Василий Васильевич  дежурную  фразу, уже в который раз.

Станислава отмалчивалась.
-Первый раз он пришел к тебе еще в Южногорске и что сказал?
В ответ тишина.

-Напрасно молчишь, у меня есть кое-что интересное и на тебя.

-Я не могу ничего сказать.

-Знаешь, я сейчас просто выйду отсюда и обнародую письмо, которое твоя заботливая бабушка успела передать мне.
У Станиславы потемнело лицо.

-Она отдала тебе мое письмо?

-Передала с оказией. Старушка беспокоилась о тебе, надеялась, что информация, изложенная в нем, поможет вызволить  тебя из беды.

-Не делай этого. Не надо никому показывать письмо. Лучше порви его.

-Это почему?

-Еще можно спасти бизнес, наш общий бизнес. Ты помнишь, как мы его вместе придумывали и создавали?

-Тогда колись.

Последний аргумент Василия Васильевича оказался убедительным, и Станислава вскочила, тонкие пальцы  нервно перевязывали завязки халата, затягивая в узел и саму ткань.

-Он пришел в нашу группу по объявлению, в общем, мы и хотели, чтоб у нас появился настоящий маньяк, ребята могли бы наблюдать за ним и изображать более натурально. Мы несколько раз привлекали таких людей, которые были очень похожи на маньяков.

-Это чем же? – уточнял Вась Васич.

-Некоторые поведением, некоторые убийственной аурой, возможно, для тебя это пустой звук, но я их чувствую, действительно чувствую…  Можешь мне не верить, но это так…

Станислава замолчала и отошла к окну. Зеленая лапа дерева осторожно стукнула по стеклу как бы спрашивая: тебе нужна помощь?

-Дальше, - не отступал Василий Васильевич.

-Дальше он пытался меня убить, раздавив грузовиком. Он водилой работал, продукты развозил, даже кличку имел  «Грузовик». Ребята избили его, но не убивали, думали просто поучить. Потом он исчез. –

Станислава опять замолчала, давая возможность собеседнику усвоить услышанное, но понимая, что тот опять сейчас начнет его понукать, продолжила, -   Недавно «Грузовик» нашел меня в Америке и потребовал  отдать ему все - и бизнес, и дом, и заработанные нами деньги, а иначе   расскажет газетам о том, что мы переправляем в Америку маньяков.

-Но ведь он догадывался о том, что они не настоящие.

-Я говорила ему, а он смеялся, мол, пока это выяснят, ты вылетишь из страны как пробка, а то и сядешь.

Как бы подтверждая сказанные слова, в камине треснуло разжаренное поленце, выбросив искры через решетку.

-И ты решил избавиться от него. Прости, никак не привыкну обращаться к тебе в женском лице.

-Нет, я решила избавиться от себя. -
Станислава опять плюхнулась в кресло. Из узла волос, стянутых резинкой на затылке, выбилась прядь и упала ей на нос. Она поддула ее, и тогда  тонкие волосинки рассыпались по всему лицу как вуаль.

-Придумала историю с похищением. Вроде он меня украл, а полиция так и не нашла. Я хотела перевести стрелки  на него, его бы взяли, быстро выяснили, что он на самом деле  из себя  представляет, и изолировали от общества навсегда. А потом бы я вернулся, якобы просидев связанная, взаперти, в подвале заброшенного дома, какое-то время.

Я наняла одного парня сыграть захват заложника, он должен был связать меня, немного покрутиться перед камерами,  а потом мы планировали смотаться. Он даже несколько дней шатался вокруг нашего дома, чтобы прислуге было что рассказывать потом полицейским. Операцию тщательно продумали, в том числе и схему ухода, все могло пройти гладко, но твои, чертовы собаки, все поломали, они охраняли меня так тщательно, что сценарий пришлось менять по ходу и уходить, как придется. Слушай, не смотри на меня прокурором, - вновь взвилась из кресла Станислава, - Ты ведь и сам не ангел. 

-Ты на меня не указывай, прежде всего,  я на государевой службе, а все остальное - потом. Расскажи лучше, куда вы потом испарились, и как ты оказался здесь. Признаюсь, твой утренний звонок меня удивил несказанно.

Вась Васич полез в карман за сигаретами, не замечая опустошенную пачку на столике.

-Не курил бы ты, Вася, - вдруг нежным голоском завела Станислава. - Тебе ведь нельзя.

-С вами бросишь, как же!

Наконец Василию удалось обнаружить в заднем кармане еще одну довольно смятую пачку и в ней ветхую сигарету, которую он и раскурил, бережно держа тремя пальцами. После желанной затяжки,  прищурился на Станиславу:

-А что это ты так нежно запела? Я теперь про твою любовь все знаю.

Она понурила голову, в душе ругая и себя и бабушку последними словами: зачем откровенничала, идиотка? Или хотя бы предупредила бабушку  ничему не удивляться и никаких шагов не предпринимать. Да кто ж знал, что так обернется!

-А насчет твоей несуществующей смены пола, мне давно известно, - ухмылялся Вась Васич, мы ведь тоже не лыком шиты. Дела партнеров отслеживаем, проверяем.

-Тогда мы еще не были партнерами, – вновь взвилась Станислава.

-Но сейчас-то мы партнеры, и наш общий бизнес под угрозой. Да ты не стесняйся, рассказывай, поделись, каким счастливым  ветром тебя занесло в  родные пенаты?  Ты дачку эту давно прикупила? Хорошая дачка и место хорошее – светлое, веселое, сосны вокруг. Что-то я о ней ничего не знаю.
Рука Станислава потянулась к сигаретной пачке, но на полпути остановилась.

-Ты что тоже закурила?

Не отвечая, Станислава  поставила маленький стульчик к резной стенке, и, встав на него, открыла дверцы верхнего отделения.

-У тебя что там, оружие спрятано? Ты часом не надумала от меня избавиться? – забеспокоился Вась Васич.

Порывшись в коробках, Станислава извлекла новехонькую пачку сигарет «Мальборо» и бросила ее на журнальный столик. Потом, по-прежнему, не отвечая на вопросы партнера, спустилась со стульчика и достала из бара початую бутылку водки.

-Ого! - восхитился Вась Васич. – А как же здоровый образ жизни?

Все также молча, Станислава налила водки в крохотную рюмашечку, извлеченную из того же бара, и выпила.

-Сейчас полегчает, - пообещал Василий Васильевич. - Закусывать сигареткой будешь? Нет, так не пойдет. Ты мне живая нужна.
Он распахнул холодильник и достал баночку с огурчиками пикулями, вакуумную нарезку с салями брезгливо бросил назад, а буженину в промасленной обертке аккуратно развернул на столе.

Станислава, не обращая внимания на аппетитную закуску, налила вторую рюмашку.

-Э, нет, так не годится, - Вась Васич рюмку у нее отобрал, - уж, коль тебе не терпится, давай по-людски. Еще посуда найдется?
Станислава указала на бар.

-Так я слушаю, - продолжил партнер, опорожнив свою рюмку и сладко хрустнув огурчиком.

-Мы прыгнули в пожарную машину, которую Фред пригнал специально к дому. Он ее взял напрокат у какого-то своего дружбана, коллекционера.  Вообще по замыслу мы собирались разделиться: Фред уехать на пожарной машине, а я на мотоцикле. Но его дружбан, струсил, увидев, сколько журналистов и копов собралось,  дал деру.

Так мы остались без мотоцикла, пришлось нам вместе удирать  на пожарке. А тут еще этот, чертов пес, прицепился.

Станислава потянулась к бутылке, но Вась Васич ее руку придержал, сказав:

-Это потом, сейчас рассказывай.

-Мы боялись, что за мостом полицейские дорогу перегородили, вот и решили прыгать…

-Дальше.

-Я прыгнула, за мной твой ненормальный пес…

-Еще дальше.

-А что дальше, дальше и так понятно, - вспыхнула Станислава.

-Прыгнула ты и пес, а куда делся Фред?

-Он снял плащ.

-Не понял…

-Под плащом, у Фреда была одежда полицейского, он пересидел какое-то время снизу за опорой, а потом в темноте, да суете ушел.

-А вы предусмотрительные ребята.

-Не предусмотрели только баржу, которая проплывала мимо. Если бы не она, никто бы меня не догнал в воде. Хорошо хоть прыгала ногами вниз, я всегда так ныряю в незнакомом месте.

Василий Васильевич одобрительно покачал головой и выпустил сразу несколько колец дыма. В нормальной спокойной обстановке у него ни за что бы не получилось, а тут – пожалуйста.

-Продолжай.

-Упав на кучу песка, я постаралась в него поглубже закопаться. Потом пес распугал команду, и мы поплыли вниз по течению. Когда рассвело, я поняла, что мы в открытом море, а точнее – океане. Вот тут-то по-настоящему испугалась. Сторожевых кораблей
– не видать, сплошной туман, а как управлять баржой не знаю. К тому же я довольно сильно ушиблась, несмотря на песок.

-Ну,  ты у нас храбрая девушка, такую авантюру закрутила, -  подбодрил ее Василий Васильевич. - А дальше, дальше, что было?
Станислава подняла на него разрумяненное напитком лицо, глаза вдруг приобрели необыкновенную прозрачность и блеск.

-А дальше была любовь.

В этом месте Вась Васич едва не подавился бужениной, которую он, не смотря на серьезность разговора, ломтик за ломтиком отправлял в рот.

-Не понял.

Станислава,  мечтательно распахнув глаза, смотрела в окно и видела совсем не зеленую лапу елки, а что-то иное, непередаваемо прекрасное.

-С кем любовь-то? На барже, кроме тебя и пса никого не было…

-Нас подобрал яхтсмен… мужчина  в капитанской фуражке, миллионер, меценат…

-Ах, вот оно что,- произнес Вась Васич понимающе, так значит, он вас спас и сразу вспыхнула любовь.

-Он восхищался моей стойкостью перед преступником и преданностью пса. Окружил нас таким вниманием и комфортом, о котором  мечтает любая женщина. Обещал доставить в любую точку планеты, когда узнал, что я не хочу возвращаться в Штаты. Еще пообещал узнать о судьбе Григория, его ведь подстрелили, когда он меня спасал.
Вась Васич отвернулся от горящего счастливого лица Станиславы и подбросил в камин поленце.

-Вот оно что!

-Такие мужчины встречаются не часто.

-Гм, гм, - сказал Вась Васич. - Ну, допустим.

-Константина он попросил оставить пока на его яхте, и ты знаешь, пес не возражал. Пес почувствовал в нем силу и надежность, - голос Станиславы звенел на самой высокой ноте, волосы окончательно рассыпались, сейчас она напоминала кающуюся Марию-Магдалину, которая вдруг засомневалась: а не рано ли я раскаялась?

-И ты навсегда решила остаться баришней? Ха! Вот так поворот.

-Ты ревнуешь?

-Я? - Вась Васич резко замотал головой, - да нет, я желаю тебе счастья. Надеюсь, ты оставила ему телефончик.

Станислава поднялась из кресла - пленительно красивая, с горящим лицом, в наполовину распахнутом халате, - и подошла к Василию.

-Я приняла его предложение, и не желаю, чтобы он узнал обо мне плохое. Звонила я тебе, чтобы предложить обмен – весь наш бизнес ты забираешь себе, но навсегда забываешь обо мне и моем участии  в этом деле.

От неожиданности Вась Васич даже уронил рюмку.

-Но так нельзя. На тебе слишком многое завязано.

-Я все отдам тебе.

-Да мне все и не надо, - растерянно забормотал  Васисуалий, он  ожидал всего от этой непредсказуемой дамы, но такого…

Станислава опасно опустилась на корточки перед бывшим напарником и завладела его руками.

-Вася, у нас все могло получиться, если бы не моя самонадеянность. Ты прости меня за все. Понимаешь, с Александром я чувствую себя маленькой девочкой, по-настоящему счастливой, и не хочу брать на себя никакую ответственность, не хочу быть лидером, а о маньяках даже слышать не желаю. Это неправда, что женщинам обязательно нужен самец, прежде всего, нужна нежность и ласка…

-Да, похоже, в тебе, наконец, проснулась женщина, - убирая руки, смущенно пробормотал Васисуалий. - Только вот надолго ли?

Станислава погладила Васисуалия по рыжей бороде:

-Не ревнуй, у вас с Дарьей все будет хорошо. Она чудесная девушка.

-Значит, ты все решила окончательно и бесповоротно?

-Да.

-Тогда объясни мне, темному, если ты не заинтересована в огласке, зачем дала команду твоим актерам выйти на площадь и засветиться? Неужели ты не понимала, что бизнесу теперь может наступить полный конец? Да и вообще вся операция   накрылась мокрым одеялом.

Станислава отшатнулась от бывшего партнера:

-Я дала команду? Я что ненормальная?

-Ты позвонила им из Америки и дала команду выйти на площадь с плакатами. Мне так сказал Валера, твой староста.

-Я не звонила.

-Что-то не сходится. Как не сходится и другое. Твой «Гараж» уже давно и плотно сидит в «дурке», и никуда не мог отлучиться, поскольку болезнь прогрессирует, и его держат под замком. Так что встречаться ты с ним никак не могла. - Василий откинулся на спинку кресла, и ждал ответа бывшей напарницы.

-А я и не встречалась с ним, все наши разговоры происходили по телефону.

-По телефону?

-Да, по телефону. Ну, и что тут такого?

-Так, стоп, ты сразу узнала его голос?

-В общем да, он назвал себя, хотя голос показался мне немного тоньше, чем обычно, что-то женское  в нем было. Но по телефону часто  идут помехи, я даже не обратила  внимание на это, тем более, что разговор был неприятным и кратким.

Василий Васильевич даже привстал, подняв из кресла заднюю часть тела, но руками пока еще упираясь в подлокотники. 

-Значит, в обоих случаях были телефонные разговоры,  и тебе и твоим ребятам звонили?

-Да…

-Интересно, кто же это так развлекся? Ну, весельчак, доберусь я до тебя, кем бы ты ни был…
 
Продолжение: http://www.proza.ru/2012/06/21/559