Торговец страхом и Атлантида - Глава 4

Глава 4

Пустота

***

Сказать по правде, Александр любил проводить время в одиночестве. Найти какое-нибудь укромное, скрытое от посторонних глаз место, налить бокал хорошего темного пива и немного подумать. Лучше всего думалось в прохладный день, во время дождя. Когда небо озарялась молниями, а где-то вдалеке слышались раскаты грома, Александру становилось спокойно. Он закрывал глаза, иногда ненадолго засыпая. И когда он просыпался, он ощущал себя по-другому, словно он имел силы подняться над всем, взглянуть на мир с высоты. Спустя мгновение тяжесть мыслей возвращали его на землю. 

В голове Александр снова и  снова разбирал одну и ту же идею. Как бы так перестать строить бесполезные и безвкусные бункеры на несколько человек и перейти к строительству огромных бомбоубежищ, похожих по своему смыслу на подземные города. Города, в которых могли бы проживать тысячи человек. Но у всего этого были проблемы. Такой город стоял безумных денег. Но дело было даже не в деньгах, а в невозможности его окупить. Сложно было представить, чтобы места в этом городе пользовались спросом. Так как даже по самым скромным оценкам это миллионы. Для того чтобы люди начали покупать билеты в такой город, нужна была не пиар компания или изящный маркетинговый ход, для этого нужна была истерия. Страх, паника, паранойя, которые захватили бы умы десятков миллионов человек, только тогда это имело смысл.
Пользуясь временным затишьем, вызванным выборами нового президента, Александр посетил Египет. Выборы это очень тихое, но беспокойное время. Особенно если в выборах не участвуешь напрямую или косвенно. Пока все суетились и волновались, Александр решил отдохнуть.

Когда Думов увидел пирамиды, они показались ему несуразными сооружениями. Огромные каменные блоки, узкие туннели, в которых приходилось сгибаться, чтобы пройти, а удобней было бы вообще ползти. Маленькие камеры, трещины, духота и саркофаг внутри. Тем не менее, он их чувствовал. Возможно потому, что в них было также пусто и одиноко, как в его душе. И все эти толпы восхищенных, усталых от ожидания и измученных жарой туристов, стремящихся туда, нисколько не заполняли эту пустоту. Даже наоборот - эта отрешенная от остального мира пустота ощущалась гораздо более ярко. Вся эта серость сияла безумным цветом, переливаясь миллионами оттенков, буквально демонстрируя свою непричастность к этому глупому миру людей. Рядом с пирамидами время чувствовалось по-другому. Временные границы сначала раздвигались, а потом и стирались вовсе. Пирамиды казались вечными, но это была иллюзия. Александр знал, что если по какой-то причине не станет людей вокруг, то уже через несколько лет великие и вечные пирамиды будут засыпаны песком, медленно и молча погружаясь в небытие. 

Вечером Думов спустился в бар, чтобы выпить кофе и подумать.

- Эй, ты! Я тебя знаю! – едва связывая слова, к нему обратился пьяный незнакомец.

- Да? Ну и кто же я? – скептически спросил у него Александр. Ему было скучно, так что все происходящие он воспринимал спокойно, даже с какой-то надеждой.

- Ты богатенький турист, прилетевший взглянуть на пирамиды! Меня зовут Юрий, – представился незнакомец.

Думов улыбнулся в ответ. С первого взгляда Юрий показался  ему неотесанным болваном.

На данную сцену за соседним столиком очень нервно взирала охрана Александра; но она не спешила вмешиваться, ожидая команды со стороны начальника.

- Ну и как тебе пирамиды? – спросил Юрий.

Со второго взгляда первое впечатление Александра полностью подтверждалось. Юрий был невысокого роста, плотного телосложения, с лысиной, в очках. На вид ему было около пятидесяти. Он был пьян, причем явно, что уже не первый день.

- Они незыблемы и прекрасны, – задумчиво ответил Александр. Сначала Думов захотел избавиться от него, но потом решил, что это позволит ему немного развеяться. И разнообразить уже изрядно наскучившую повседневность.

- Это только с первого взгляда, – с надменным выражением лица, корча из себя философа, сказал Юрий.

Думов видел это выражение лица столько раз, что Юрий показался ему знакомым. Так что он еще раз на всякий случай всмотрелся в его лицо, пытаясь припомнить, не видел ли он его раньше.

- Сложно представить, каких усилий стоило египтянам их строительство, – решил он все-таки поддержать разговор.

- Безумных усилий, – демонстрируя понимание, сказал Юрий, - я конечно не историк, но мне непонятно, к чему прилагать столько усилий?

- Пирамиды вроде это гробницы для фараонов, – спокойно ответил Думов.

- Но какой смысл прилагать столько усилий? – взывал к благоразумию Юрий. - Они вполне могли сделать все поскромней, сэкономив тем самым множество сил, времени и ресурсов! – недоумевал Юрий.

- Горделивый характер правителя в сочетании с уверенностью в своей богоизбранности всегда оставляет нечто подобное. Особенно если они обременены неограниченной властью, - с печалью и презрением ответил Думов.

- А тебя не смущает, как они смогли построить настолько массивные сооружения?

- Диктатура творит и не такое. В этом нет ничего странного и непонятного. К тому же пирамиды сейчас досконально изучены. И хорошо известно, кто, когда и как их строил, – устало ответил Александр.

- Я читал этот увлекательный рассказ о строительстве пирамиды Хеопса за двадцать лет, на санках и медными инструментами. Я вполне спокойно отношусь к теории строительства пирамид древними или очень древними египтянами, но…. Общий вес пирамиды более шести миллионов тонн, а количество блоков два с половиной миллиона, причем некоторые блоки до пятнадцати тонн. Это вообще как? Они должны были выкладывать…. – Юрий задумался, видимо считая. В этот момент его лицо преобразилось, глаза засияли, и алкогольное опьянение пропало. - По восемьсот пятьдесят блоков в день, даже если представить, что они работали по двадцать четыре часа в сутки, в чем я сомневаюсь, то это…. – Юрий снова взял небольшую паузу, речь его сделалась абсолютно нормальной, выразительной и осмысленной. - Четырнадцать блоков в час. Мне вот представляется куча народу, которые как муравьи облепили камень весом в пятнадцать тонн и пытаются его затащить вон на ту гору. Бред несуразный, я уж молчу, откуда они их тащили и какими инструментами они обтачивали и откалывали. А как они поднимали камни на вершину пирамиды, это вообще отдельная история.

Думов удивился быстрым переменам, происходившим с Юрием.

- Я слышал, что, скорее всего, они сделали насыпь, по которой тащили камни, или…

Думов не успел договорить, так как Юрий его радостно перебил:

- Конечно! – воскликнул Юрий. - Высотой эта насыпь должна была быть в сто пятьдесят метров, а длиной в полтора километра. Массой в три раза больше пирамиды! И насыпь должна была построена из такого же материала, как и пирамида. Иначе она должна была бы просесть под тяжестью блоков, которые по ней будут тащить. Я со всем согласен, только скажите мне, как, кто и сколько времени строил это чудо света. Я про насыпь, – уточнил Юрий.

- У вас, видимо, есть другая точка зрения? – улыбнувшись, спросил Думов.

- Видите ли в чем дело, мегалитические сооружения есть по всему земному шару. Сооружения на разных континентах схожи, как например пирамиды Египта очень похожи на пирамиды Китая и Америки. Такое ощущение, что их строили одни и те же люди, но по разным проектам, – в полшепота сказал Юрий. - Гораздо логичней было бы предположить, что пирамиды и подобные сооружения возводила какая-то древняя цивилизация, существовавшая в период 15-11 тысяч лет назад.  Цивилизация впоследствии сгинула во времени. Оставив свои города аборигенам. Аборигены начали селиться рядом, считая древних людей за богов. Это бы объяснило многое, – с чувством глубокого удовлетворения рассказывал Юрий.

- Очень интересная версия. А какие у вас есть доказательства? Куда же тогда они делись? Ведь если цивилизация была развитой, то она наверняка оставила множество следов, к тому же по всему миру. Что-нибудь мы бы обязательно нашли, – поинтересовался Думов. Он взял воды и приготовился слушать.

- А ты слышал миф о потопе? Он говорит о многом. Ведь он отражен  у разных народов и на всех континентах. И что самое удивительное и невероятное, мифы разных народов, раздаренные океанами, схожи в деталях и в главном! – с придыханием говорил Юрий. - Словно люди описывают одно и то же событие с разных сторон или это вообще один и тот же рассказ, который передавался из уст в уста. Под воздействием времени и фантазии людей он видоизменился. Люди, стремившиеся передать его, стремились приукрасить события, привнося в рассказ все новые и новые детали, оставляя суть нетронутой. Ведь почти во всех сказаниях о потопе говорится об одном и том же, что Бог разгневался на человеческие грехи и уничтожил их. Ты только представь себе саму возможность. Знаешь, сколько городов сейчас под водой? Под водой может быть скрыто гораздо больше, чем мы можем себе представить. Изучена всего лишь незначительная часть суши. Что говорить о морях и океанах, которых изучено менее двух процентов! Да и если смотреть с точки зрения геологии, можно было бы легко это понять!

Думов приподнял взгляд.

– Вот с этого момента поподробней, – с интересом спросил Александр.

- Смотри, люди, как правило, селятся в самых удобных и лучших местах, которые могут найти. Чаще всего эти места расположены вблизи морей и рек, на равнинах и в низменностях или возле вулканов. И если это так, то тогда абсолютное большинство городов, которые были основаны пятнадцать тысяч лет назад, сейчас находятся под водой, так как с того времени уровень моря поднялся более чем на 120 метров!

- Два пояснения. Первое - самому древнему городу десять тысяч лет, – усталым голосом сказал Думов.

- Ха-ха, – засмеялся Юрий. - Именно, именно, люди приходили на новые места. А второе?

- Второе, вода поднималась не сразу, – спокойно ответил Думов. - Вода поднималась медленно, очень медленно, 120 метров за четыре тысячи лет - это сантиметры в год.

- Не всегда! Вода сотни лет копилась в огромных озерах на леднике, прорываясь через ледяные плотины, с неописуемой мощью обрушиваясь на равнины или в океан. Представь себе водопад  в двадцать раз мощнее Ниагарского…, – как бы поучая, говорил Юрий.  Вода поднималась значительно быстрее, рывками. Где еще остался ледник, где пустыня, где место попросту непригодно, и все время наступает вода. Меняется климат, а это всегда, неизбежно приводит к катаклизмам. Со временем старые места обитания оказались под водой, а новые или не были построены или не отличались долговечностью, скорее они были похожи на временную стоянку.

- Только это не доказательство, это предположение, - улыбнувшись, сказал Думов. – Хотите в дополнение к вашей теории маленький штришок?

- Какой?

- Представьте себе ледник площадью в Евразию. Вес льда настолько велик, что невообразимая масса льда вминает континент в земную кору; от чего континент как бы опускается. А в тот момент, когда ледник начинает отступать, вес льда постоянно падает, и континент начинает выпрямляться, то есть подниматься наверх. Это частично компенсировало эффект во множестве районов от поднятия уровня мирового океана. Есть даже места, например в Норвегии, которые тысячи лет назад были под водой, а сейчас оказались на десятки метров выше, даже несмотря на поднявшийся уровень океана на сто двадцать метров. Так что часть городов определенно бы осталась там, где и была. Вы строите свою теорию на отдельных не связанных между собой фактах, и в этом ваша ошибка. Но я вам помогу. Представляете, какая энергия выделяется при подъеме континента на несколько метров? Что происходит с миром вокруг? Землетрясения невиданной силы, массовые извержения вулканов, цунами, тайфуны, ураганы, сносят все живое, изменяя мир до неузнаваемости за считанные часы.

- Да! Это тоже многое объясняет! – с восторгом произнес Юрий. – А как тебя звать?

- Александр, – тихо ответил Думов.

- Но мне все равно непонятно, кто тогда построил пирамиды.

- История наука точная, гораздо более точная, чем принято считать, – задумчиво произнес Александр. - Тем более что она доверху наполнена константами. Если вместо констант начать использовать предположения, то простая и четкая картина начнет размываться. Что такое история? Это наука, изучающая прошлое, разного рода источники с целью установить последовательность событий. Но есть нечто гораздо более важное. История формирует мышление, создает ядро общество, позволяя на его основе сформировать социальную идентичность. Она задает систему координат, на которой живут народы. А для этого она должна быть понятна и линейна. Идя от древности к современности, неизбежно и неотвратимо двигаться вперед, – он удовлетворенно выдохнул, словно доказав себе что-то.

- К светлому будущему? – удивленно и, пожалуй, немного насмешливо, переспросил Юрий, на его лице немедленно появилась саркастически лукавая улыбка.

- Именно, именно. К самому что ни на есть светлому. Это главная цель! А все остальное это…, это неважно, – все также уверенно и невозмутимо продолжал Думов.

- А если есть что-то, что не вписывается в эту картину? – собравшись наконец с силами, заговорил Юрий.

- А кому какое до этого дело? – удивился Александр. - Если что-то не вписывается в принятую модель…, хм. То значения это не имеет. Если, конечно, модель всех устраивает.
- Неужели не имеет? И кого она должна устраивать? – возмутился Юрий.

Думов улыбнулся:

- Историков, политиков, простых людей…, есть вещи, которые проще откинуть в сторону, чем найти им объяснение, – устало сказал он.

- А разве не задача историков искать им объяснения?

- Только в меру принятой модели.

- Но есть то, что откинуть нельзя, – настойчиво продолжал Юрий.

- Все можно откинуть, -  уверенно стоял на своем Думов.

- Даже то, что Вы видели собственными глазами?

- А откуда я знаю, что я видел? – недоуменно переспросил Думов. - Не нужно все, что было до вас, считать ошибкой. Это не так. Знаете, как становятся историками? Читают очень много книжек по истории! Роются в библиотеках, архивах, много где, и так из года в год, десятилетиями. А как становятся математиками? Да точно также! Читают много книжек по математике, решают много задач, ну я там не знаю.

- А как становятся археологами? Читают много книжек по археологии? – улыбнувшись, спросил Юрий.

- Да! Конечно, в перерывах между книжками полезно съездить куда-нибудь, посмотреть своими глазами. Так сказать, прочувствовать предмет. Но это всего лишь суета. Главное - уловить смысл, а там можно вообще никуда не ездить. Сидишь дома и размышляешь. Специалист, конечно, получится хреновый, – Думов вежливо рассмеялся. – Зато…, – Александр о чем-то задумался, сделав паузу. - Знание формирует образ мышления, который в свою очередь выстраивает картину мира. Так вот…. Картину мира тебе никто ломать не даст. Какая разница, сколько лет пирамидам? Ну, скажи мне. Кому до этого какое дело? – грустно спросил Думов. - Сейчас картина мира более-менее ясна и понятна. Главное, она всех устраивает. Она линейна и проста. От простого к сложному. От людей в шкурах, животных, живущих в пещерах, история плавно переходит к компьютерам и космическим полетам. Все логично. Все это понимают. А начнешь думать о древности, пирамидах, построенных на заре веков непонятно кем и зачем, то потеряется не только линейность, но и логика. И последствия этого гораздо более существенны, чем ты можешь себе представить. Люди любят сказки, но лишь до того момента, пока они остаются сказками. Стоит этим сказкам приобрести очертания реальных событий, как возникает страх. Если ты хочешь что-то доказать, тебе нужны даже не неоспоримые доказательства, а теория, достаточно логичная и простая. Теория, которая сможет расставить все по своим местам. Теория, которую сможет понять каждый. Не только отдельный момент, а все. Но и этого мало. Самое важное. Теория должна быть полезна! Каждое следующее знание вытекает из предыдущего опыта, один отдельный факт, пусть даже самый очевидный и абсолютно достоверный, не значит ровным счетом ничего, пока нет источника, из которого он вытекает, или пока он сам не станет источником. Юрий, представьте себе ребенка. Представили? – сказал Думов.

- Представил, – удивившись, ответил Юрий.

- А теперь представьте второго ребенка.

- Ну?

- Вот, а теперь поместите этих детей на разные континенты. Скажите, будет ли схоже их развитие?

- Наверняка, – уверенно ответил Юрий.

- А с чем это связано?

- С генетикой, наверное, они же дети, – недоуменно ответил Юрий.

- Человечество это тоже своего рода ребенок, который все время развивается, постепенно переходя из одной стадии в другую. И как не крути, стадии взросления схожи, где бы эти дети не находились. Гробницы строили задолго до пирамид, на всех континентах, но это вас нисколько не смущает. Почему глядя на них у вас не возникает ощущения мировой сверхцивилизации? А глядя на пирамиды возникает? Если бы все строила одна цивилизация, то постройки бы были не только похожими, но они имели бы единую технологию и одно и то же время постройки. А время и технология различны. Это видно невооруженным взглядом неспециалиста. Почему нужно было затратить столько сил? Все просто, изучайте людей, изучайте историю и психологию. Пирамиды не взялись на пустом месте, им предшествовало долгое развитие и демографический взрыв, который был результатом изобилия и спокойных, сытых лет. В случае изобилия появляется большое количество незанятых людей. А людьми нужно управлять. А как? Вариантов тут немного. Или на войну или на гигантские стройки. Чем могут заниматься свободные люди в крайне религиозном обществе? Правильно. Славить богов, строя храмы, строя величественные сооружения, прославляя своих правителей, или вести войны. Но когда начинаются войны, ресурсов на что-либо еще не остается. Вот поэтому они построили пирамиды, а когда изобилие ресурсов и людей закончилось, все быстро деградировало. Великое и вечное быстро уступает проблемам в  настоящем. Пирамиды вечны и величественны лишь с точки зрения ценителя и туриста. С точки зрения вечности они ничто, как и все вокруг. Что касается сложности возведения пирамид, то тут то же самое. Можно признать, что пирамиды построил кто угодно, но тогда вопрос, кто построил, например Великую Китайскую стену? – обратился он к Юрию.

- Ну, там же не было многотонных блоков, – неуверенно ответил Юрий.

- Почти девять тысяч километров стены. Трудоемкость и сложность построения такой стены на порядок превосходит строительство всех пирамид, вместе взятых. Ну, это конечно мое мнение. Там нет циклопической кладки и гигантских каменных блоков. А вот стены Тиринфа выложены камнями до 12 тонн, без раствора. Толщина стен до 17 метров, высотой почти 8 метров. А это кто строил? – Думов улыбнулся.

- Ну, это же было в другое время.

- Конечно в другое. Ваши сомнения вызваны тем, что сами вы даже представить себе не можете, что тысячи и тысячи людей сменяя друг друга, поколение за поколением, могут всю жизнь таскать огромные валуны. И ради чего? Для вас это пустой звук. Вы не можете себя представить на их месте, их мотивация необъяснима и неочевидна. Скажу просто, без этого им было не выжить. Такие стены возводятся не по прихоти, просто без этого им было не выжить. Как не выжить было без замков феодалам в средневековье. Как не выжить без флота островной державе. Как не выжить империи без армии. Моя мысль ясна?

- Частично, – с небольшой злобой сказал Юрий. – Но вот скажите мне одну вещь.

- Да, конечно, – нервно крутя рукой, сказал Думов.

- А представляешь, что было бы, если бы события, которые были двенадцать тысяч лет назад, произошли сейчас. Ты только представь, что осталось бы от цивилизации. Через тысячи лет что бы могли найти люди?

- А вы это к чему спрашиваете? – с интересом спросил Александр. Его взгляд стал острым. Его сознание очистилось от сомнений и состраданий, от жалости и боли. Больше не было стремлений и целей, осталась лишь пустота.

- Я всю жизнь мечтал проектировать атомные подводные лодки, - шепотом сказал Юрий. – Я начал еще, когда был Союз. Мне было тогда двадцать пять или около того…. Потом такие предатели как ты его развалили. В течение нескольких лет ни верфей, ни заводов не стало. Они попросту стали никому не нужны. Все разграбили и развалили…. Сейчас уже ничто не напоминает о том, что было на самом деле. Ведь если случись, то в бомбоубежище вам не скрыться. Что-нибудь обязательно должно случиться, не может то, что творится сейчас, длиться вечно. Значит, это вопрос времени, - уверенно сказал он, и его взгляд в мгновение помутнел. - Нельзя жить только ради того, чтобы зарабатывать деньги.

- Почему? – усмехнулся Думов.

- Потому что это неправильно! Те, кто строят убежища и думают, что их это спасет, идиоты! Вот атомная подводная лодка - это плавающая крепость. Она может автономно находиться под водой практически неограниченное время и защитит людей от любой катастрофы. В отличие от погребов, которые они роют в надежде спастись.

- Зачем мне подводная лодка?

- Ты же не понимаешь. Знаешь, зачем строили так много подводных лодок во время холодной войны?

- Расскажи же мне об этом, – с раздражением сказал Думов.
- Потому что они могли выдержать ядерную войну. Ударная волна под водой не так разрушительна, корпус подводной лодки и толща воды надежно защищают от радиации, атомный реактор нового поколения позволяет находиться под водой неограниченное количество времени, насколько хватит продовольствия, то есть около года. Атомные подводные лодки переживают любой катаклизм, любую войну, а после они могут подойти к берегам противника и нанести ответный удар.

- Я не собираюсь наносить ответный удар. Это задача министерства обороны - уничтожить все живое. К тому же строительство атомных подводных лодок на порядок дороже, и уровень технологий на порядок выше. Сложно будет объяснить военным, что на них я собираюсь возить туристов. За такие деньги можно построить станцию на околоземной орбите, и она тоже будет защищена и ей будет все равно, что происходит на земле, – устало сказал Думов.

- Нет, не будет! – уверенно возразил Юрий. – Больше года на такой станции нельзя находиться,  к тому же любая нештатная ситуация и привет.

- Зато представляешь какой пиар! Представляешь, будет отель с видом на землю, – замечтался Думов. – Чтобы подводные лодки, которые защищают от ядерной войны, окупились, нужна ядерная война…. Юрий, чего ты хочешь?

- В смысле? – не уверенно переспросил Юрий. 

- Что ты хочешь от мира? – уточнил вопрос Думов.

- Не знаю, - потупив взгляд, немного смущаясь, тихо сказал Юрий. – Наверное, чтобы каждый получил то, чего он достоин. Я хочу, чтобы мир был справедливым.

Александр одобрительно кивнул головой.


Вопрос

***

По возвращении из Египта жизнь пошла своим чередом. Александр мало работал, зато много наслаждался беззаботной обеспеченной жизнью. Юрия он на всякий случай взял на работу. Думов посчитал его идеи интересными и возможными в будущем. В любом случае подводная лодка была гораздо оригинальнее яхты и в отличие от яхты имела вполне конкретное практическое предназначение. Думов предложил Юрию поработать над проектированием атомной подводной лодки повышенной комфортности. Александр не знал, что из этого может выйти, но упускать возможность он тоже не хотел.

Юрий был наивен, доверчив и прямолинеен. Он был целеустремлен, напорист и никогда не сдавался. Он хранил верность своим заблуждениям и идеалам. Чаще эмоции контролировали его, нежели он их. Он мог сказать лишнего или приукрасить.  Юрий не любил рисковать и с деньгами обращался осторожно. Он был склонен к душевным переживаниям и, как правило, решал их алкоголем. У него была слабость к алкоголю, но он мог взять себя в руки, если это требовалось. Часто он вел себя безрассудно и создавал впечатление обиженного человека, но при этом у него были задатки дипломата, он легко и непринужденно разрешал конфликты. Иногда он был по-детски упрям.

Сьюзен переехала жить в Лондон. Два раза в неделю она навещала Александра, они играли в теннис. Думов с трудом терпел рядом с собой людей, предпочитая общению одиночество, а личной встрече телефонный разговор. Он был погружен в мечты, но они не были чем-то конкретным. Мысли не обретали формы, но с каждым днем поток их все увеличивался. Александр жил с чувством, что что-то должно вот-вот произойти. Что-то что нельзя пропустить и это что-то нужно ждать.

В один из похожих друг на друга дней позвонил Джонсон:
- Привет. Нужно встретиться, - подавленно и тихо сказал он.
Последний раз Думов видел Стива с полгода назад. Так что Александр немного удивился тому, что Джонсон просил встречи, и в особенности его тону. 

Дом Стива был в пригороде Вашингтона. Вокруг него веяло пустотой. Газон был подстрижен, деревья ухожены, но людей не было. Дверь в дом была открыта. В доме тоже было непривычно пусто. Обычно в нем была прислуга и двое охранников. Александр знал это, так как был в нем раньше, и он знал, куда ему нужно идти. Думов не смотрел по сторонам и тихо прошел в комнату для переговоров, где говорящих нельзя было подслушать и прослушать. Джонсон ждал там. На столе стояла полупустая бутылка виски. Стив был слегка пьян и сидел в бежевом кресле. Улыбаясь, он безразлично всматривался в открывшуюся дверь.

- О чем ты хотел со мной поговорить? – недовольно, но с интересом спросил Думов.

- Помнишь, ты предлагал построить подземный город? - осторожно начал Джонсон. – Похожий по своей сути на бомбоубежище. На десять тысяч человек, как минимум, - гуляющим взглядом по полупустой комнате, сказал Стив.

- Помню, есть подвижки? – с интересом спросил Думов.

- Небольшие подвижки есть, - продолжил Стив. - Бюджет неограничен. С этого момента занимайся только этим, все остальные проекты должны быть закрыты. Все силы нужно направить на строительство города. Город должен быть самодостаточным и способным выдержать прямое попадание ядерной боеголовки. Автономно он должен просуществовать минимум десять лет. Чем больше, тем лучше. Ориентировочное число жителей десять тысяч. Если нужны технологии, помощь в согласовании, дешевые кредиты, все организуем, – отрапортовал Джонсон.

Александр задумался:

- А какой срок?

- Через семь лет город должен быть построен. И заселен.

- А если он не будет построен?

- Тогда это неважно.

- У вас там, наверху, точно все хорошо? – озабоченно спросил Александр.

- Нет никаких видимых причин для беспокойства, - неуверенно кивнув, подтвердил Джонсон.

- Ну ладно…. - осторожно согласился Александр. – А ты мне ничего не хочешь еще рассказать?

Пол Андерсон был высокого роста и спортивного телосложения. Он имел симметричное лицо и короткую стрижку. Для человека за пятьдесят лет он был в прекрасной форме. Военная выправка подчеркивала в нем строгость и чопорность. Он был честолюбив и организован, любил постоянство и старательность. Всю свою жизнь он неуклонно шел к вершине. Он был вынослив и готов к тяжелой работе, но считал, что мир у него в долгу. Пол верил в свои силы, но был реалистом. Он не любил зависеть от других. Местами он был нуден, почти всегда расчетлив, подозрителен, консервативен и властолюбив. Чаще всего он был замкнут, и носил свои идеи в себе, опасаясь доверять их окружающим. Женщины в его жизни были, но они не задерживались в ней надолго. Единственные долгосрочные отношения сложились у него с армией. Армию он любил, он ей покланялся.

После выборов Президента Андерсон был назначен на пост премьер-министра, который совмещал с постом министра обороны. Его большой кабинет был сделан в минималистичном дизайне. Большой темный стол из материала, похожего на венге, за ним большое черное кожаное кресло, и пара кресел поменьше перед ним. Справа от стола был стол для совещаний на шесть человек. Плоский телевизор на стене, рядом с ним был небольшой и узкий шкаф. На столе стояла только небольшая лампа, в остальном он был чист, на нем не было ни бумаг, ни газет, ни монитора.

- Чем я могу вам помочь? – безразлично спросил Пол. Когда он говорил, его лицо оставалось неподвижным, лишь немного двигались губы.

- Это Александр Думов. Он будет заниматься застройкой, - представил его Джонсон.

Андерсон наигранно улыбнулся, изображая доброжелательность, от чего его улыбка выглядела лукаво:

- Мистер Думов, мы о вас наслышаны. Стив, дай нам поговорить наедине.

Повинуясь, Джонсон вышел из кабинета, закрыв за собой дверь.

- А я о вас ни черта не слышал, - надменно улыбнувшись в ответ, огрызнулся Думов. Он быстро прошел вперед и сел на кресло напротив Андерсона.

- Вы же понимаете, почему мы выбрали тебя? – спросил Пол.

- Потому что я уже предлагал похожие проекты и у меня есть определенный опыт работы в данной сфере.

- Нет, не поэтому.

Александр удивился, его лицо непроизвольно изменилось. Он молчал; но молчал, вопрошая ответа.

- Все гораздо проще. Ты человек идеи. Ты веришь в идеалы и поэтому ты сможешь не только сделать, то, что требуется, но и понять это, – начал Пол. - Стив очень хороший организатор. Он прекрасный исполнитель. Но у него нет Веры. У него нет идеалов, которым он служит. А у тебя они есть. Я никогда не удовлетворялся сегодняшним днем. И меня преследует ощущение, будто меня ждет великое будущее. Тебе знакомо это ощущение Алекс? Мне хочется совершить что-то особенное. Что-то, о чем люди будут помнить. Что-то, что позволит войти во все учебники истории. Встать в один ряд с великими и гениями. Я люблю право и закон. В свое время ты высказывал очень интересные мысли на этот счет. Очень заманчивые. Особенно в Сомали. Это была вершина цинизма и контроля, скажу я тебе. Точка, в которой жестокость, грубый расчет и рационализм побеждают гуманность и сострадание.  Мне никогда бы в голову не пришло, что солдат можно обвязывать взрывчаткой, и если они делают что-то не то, взрывать. Это даже по нашим меркам жестко. Я хочу, чтобы ты знал - в деле защиты закона мы на твоей стороне. Чаша весов в кубе склоняется к решительным действиям. Именно о них я и хочу с тобой поговорить.

В кабинете повисла небольшая пауза. Сделав несколько глубоких, размерянных вдохов Андерсон сложил руки вместе и продолжил:

- Ты же видишь, что происходит с миром? Мир, который мы знаем, перестает существовать. Он разваливается на части. И процесс развала уже не остановить. Нужно принимать меры. Их нужно было принимать двадцать лет назад. Десять лет назад это было очевидно всем и каждому. Каждый человек, способный беспристрастно смотреть на ситуацию, видел, что дальше это продолжаться не может. Нужны были меры, но с ними тянули. Мир обречен и скоро вне зависимости от наших действий он погрузится во тьму. От нас зависит только то, останутся ли в нем частички света или нет. В истории человечества так было уже не раз. Последний раз в небытие ушла Римская Империя. Погрязший во внутренних раздорах, экономическом и политическом кризисе, Рим не смог противостоять толпам варваров, и был уничтожен. Это тебе ничего не напоминает?  Только глупцы считают, что история человечества это история прогресса. История человечества это история деградации и прогресса, которые сменяют друг друга. Они формируют циклы, по которым мы вынуждены жить. Мы не можем на них повлиять. Мы зажаты в тисках. Мы набираемся сил и отталкиваемся от земли. На мгновение устремляемся вверх и спустя это мгновение под действием гравитации падаем вниз. Мы можем заниматься и развиваться. Мы можем накачать мышцы и прыгать выше. Мы можем использовать разного рода приспособления, но рано или поздно нам все равно придется упасть.

- Что вы хотите этим сказать?

- То, что приходит время упасть. Римская Империя была огромна; и когда ее не стало, тысяча лет потребовалось на то, чтобы снова уверенно встать на путь развития. Сейчас перед нами все те же проблемы, что были две тысячи лет назад. Плохая демография, отсутствие экономического роста, дефицит ресурсов, факторы нестабильности, в том числе и политической, грозящие гражданской войной… и довершает все нашествие варваров. Толпы необразованных, невежественных людей стремятся уничтожить самые основы нашего общества. Мы стоим на пороге темных веков, нового средневековья. Если…, - Андерсон замолчал.

- Если? – спросил Александр.

- Если не примем меры по сохранению ядра цивилизации. Мы должны спасти ее.

- От кого?

- От политиков-популистов, идущих на поводу у невежественных избирателей. От новых варваров, стремящихся уничтожить нашу культуру. От финансистов, которые забрали себе все богатства мира и отказываются направлять их на его развитие. От тех, кто получил свое богатство незаслуженно и по наследству. От юристов, которые словно шайка вампиров, вцепились в свод законов и пытаются высосать из народа последнюю надежду на честный суд. От продажных чиновников, которые находятся на содержании у преступников. От нелепых правозащитников, защищающих террористов, убийц и наркоторговцев. От….

- В общем, мы должны избавить мир от людей, - грустно задумчиво улыбнувшись, тихо произнес Александр.

- Ну не от всех…. Разве не осталось на земле мужественных, сильных духом людей, для которых честь, патриотизм и верность долгу являются главными жизненными ориентирами? – Пол внимательно смотрел  на Думова.

- И как вы собираетесь это делать?

- Делать что?

- Уничтожать людей, - колеблясь, сказал Думов.

- Каких людей? - Удивился Пол. – Сказать по правде, я считал тебя умнее. Никто не собирается их уничтожать. Мы не поддерживаем такие методы. Хотя отдельные…, назовем их так, «мыслители», высказывали целый ряд предложений на этот счет. Лишь одуревшие от собственной безнаказанности тираны думают, что убийствами они смогут удержать власть. Мир нельзя построить на убийствах и лжи; но мир может в них погрязнуть. Фундамент, в который подмешана хотя бы одна слеза невинного ребенка, недолговечен. Очень скоро подует ветер времени и здание рухнет, похоронив под собой всех жильцов.

- Тогда почему Джонсон требует от города, что бы он смог выдержать прямое попадание ядерной боеголовки? – усомнился Думов.

- Это же бомбоубежище! – недоуменно воскликнул Андерсон. – Ты всерьез думаешь, что кому-то нужна ядерная война? Даже если ее выиграть, что потом? Что делать с зараженными территориями. Война уничтожит ресурсы. А мы стремимся завладеть ими. Пора бы тебе это уж понять! Нельзя же столько лет говорить такие глупости. А Стива не слушай, он слишком устал. Переработал, с кем не бывает? Видимо это из-за излишнего стресса. Так что тебе не стоит по этому поводу волноваться.

- А когда мне начинать волноваться?

Андерсон строго посмотрел на него.

- Тогда вот еще что, - продолжил Думов. - Мне бы хотелось знать вероятность начала серьезного военного конфликта, исключительно для расстановки правильных акцентов и приоритетов во время строительства. Что стоит считать главной угрозой, - спокойно говорил Думов.

- Смотря что ты имеешь в виду под серьезным конфликтом, – со знанием дела ухмыльнулся Пол.

- Конфликт с использованием ядерного оружия и массовую истерию по этому поводу, – уклончиво покачав головой, сказал Александр.
 
- Небольшая. Крайне небольшая. Знаешь, война сейчас штука дорогая. А за большую войну просто некому платить. Да и потом непонятно, зачем? К тому же массовая истерия из-за ядерного оружия?  Откуда ты это взял? Из 70-х? Не думаю, что сейчас этим кого-то можно напугать, - спокойно сказал Андерсон. - Алекс, у тебя уже четвертый десяток не за горами, тебе бы жениться и не забивать себе голову малозначительной ерундой, - посоветовал ему Андерсен. – Чем тебе Сьюзен не понравилась? – усмехнувшись, спросил Пол.

- Приятно знать, что вы в курсе моей личной жизни. Мы в процессе, - уклончиво ответил Думов. – Она всем хороша, но ее навязчивое желание шпионить за мной и все докладывать посторонним людям меня немного пугает. Видимо, я слишком консервативен в отношениях….

- Так есть специалисты психологи, которые помогут тебе избавиться от такого рода страхов. В конце концов, есть успокоительное. Выпил таблеточку и не беспокоишься о пустяках. К тому же ты для нас уже давно не посторонний человек, и обидно слышать от тебя такие слова, так как для нас ты уже почти родной, и буквально член семьи. Вообще Алекс, пойми меня правильно! Ты себе не представляешь, в какие руки приходится отдавать страну! – неожиданно возмутился Андерсен. – В новом поколении нет никакого стратегического мышления! На полгода предвидеть не могут. Все работают только ради карьеры и денег! Я-то начинал ради идеи! А идейных людей, таких как ты и я, мало осталось, - грустно сказал Пол.

Думов понимающе покачал головой:

- Ну, раз уж зашел разговор о войне, как думаете, со строительством атомных подводных лодок будут большие проблемы? – уклончиво спросил Александр.

- А ты их сам строить собираешься? С полным вооружением или без? – неожиданно заинтересовался Андерсон.

- О нет, нет, что вы; хочу купить пять, может десять, максимум дюжину. А еще лучше построить на ваших верфях. Разумеется, без вооружения, хочу на них возить туристов, – пояснил Думов и отвел взгляд. – Под водой красиво. Представляете подводное путешествие.

- Понимаю, – покачал головой Пол. – А тебе случайно танки не нужны? Новые, такие еще на вооружение поставить не успели. Сто штук, в полном боекомплекте. Шикарные, хорошая броня, скорость дальность, комфорт, проходимость…

- Пол, лодки, – осторожно напомнил Думов.

- Если без ядерных ракет, то без проблем, – уверенно сказал Андерсон. – Но если нужны ракеты, я знаю человека, который знает человека, который знает, где можно достать с десяток…. Хотя нет, не знаю, – немного подумав, добавил Пол.

- Ясно. А не подскажете, раз уж коснулись истерии, что может эту самую истерию вызвать?

- Не знаю, не знаю, здесь я вам не помощник, вам бы к СМИшникам. Хотя знаете, в последние годы тема вирусной защиты была популярна. Попробуйте поговорить, с кем ни будь на эту тему, - посоветовал Андерсен. – Но я не думаю, что в это имеет какой-то смысл. Скорее человечество само себя уничтожит, чем появится вирус, способный уничтожить все человечество.

- Ясно. И чем же человечество может себя уничтожить? – удивился Думов.

- Через пятьдесят лет с таким уровнем рождаемости не останется ни одной развитой страны. Так что нас скорее  уничтожит образ жизни, идеалы современного недальновидного общества и толпы варваров, стремящихся его разрушить! – грустно со злобой в голосе сказал Андерсон.

- Ясно…, и что по вашему люди не боятся вирусов? – возразил Думов.

- Боятся, - сказал Андерсон. - Но не настолько, чтобы тебе это было полезно. Если хочешь мировую панику, то нужен не вирус…. Нужен метеорит, летящий на землю, размером с Эверест. И чтобы по каждому телевизору шел обратный отсчет, и чтобы выступали эксперты! Чтобы они рассказывали, как произойдет катастрофа, куда он врежется, какие будут последствия. А в перерывах бы шла еще и реклама, место в бомбоубежище, скидка десять процентов до пятницы, – с невозмутимым лицом и без эмоций говорил Пол. В последний момент он подмигнул Александру.

- Хм, – задумался Александр. – А не знаете, где взять такой метеорит? – спросил Думов, подняв глаза.
- Гипотетически?

- Разумеется….

- Знаю, где взять человека, который знает. Кстати, раз уж речь зашла о метеоритах; хорошо бы, чтобы бомбоубежище и это пережило. С такой же вероятностью, как и ядерную войну, - добавил Пол.

- Ну, тут нужно знать, куда точно этот метеорит упадет, и какого он будет размера – уклончиво сказал Думов.

- Мы предоставим вам точные и исчерпывающие данные о гипотетическом метеорите.

- Я думаю город реально построить лет за десять.

- А если семь? – уточнил Пол.

- Можно и семь, но нам нужно содействие и чтобы не было проблем с финансированием, - заискивающе сказал Думов.

- Ну, с этим мы что-нибудь решим, - одобрительно покачав головой, сказал Андерсон. – Подготовьте конкретику. И скажите мне, когда вы сможете сделать презентацию нашего проекта. Мы очень ее ждем.

- К чему конкретно готовить город? – спросил Думов.

- Город должен быть изолирован и неприступен для вторжения, - начал Андерсон. - Он должен быть защищен от химического и радиоактивного заражения. Город должен быть расположен в сейсмически безопасном месте и вдали от океана, или защищен от наводнения. Основное, к чему его нужно готовить, это к ядерной войне. Если вам интересна эта тема в подробностях, могу вас познакомить и экспертами, которые смогут вас проконсультировать.

- По какому принципу формировать списки граждан? Какие нужны институты управления, на какие сектора делить город? – спросил Александр.

- Хороший вопрос. Для тебя он является главным. От ответа на него зависит то, станешь ли ты одним из нас или нет.

- А вы этого хотите? – дерзко спросил Александр.

Андерсон улыбнулся. Нервно осмотревшись по сторонам, он заговорил:

- Вот что ты это у всех спрашиваешь? Что хотят люди? А не все ли равно? Или ты не знаешь, чего хочешь сам?
В ответ Александр улыбнулся и решительно промолчал. В глубине себя он решил перестать задавать всем глупые и непонятные вопросы. Вообще он понял намек, который давал ему Пол. Свои мысли, страхи и вопросы нужно держать при себе. И если уж решаешься выпустить их на волю, то делать это нужно крайне осторожно и в защищенном месте. Он был благодарен Андерсону.

Мир, в котором правит все видящее и все слышащее тайное правительство; мир, где все вокруг, и возможно он сам, являются всего лишь марионетками, а ниточки от марионеток тянутся куда-то  вверх и темноту, нравился Думову значительно больше, чем мир, который не управлялся никем и ничем. Мир, который управлялся сам собой, под действием незримых и практически вечных законов, внушал Думову страх. Да что там страх, одна мысль об этом заставляла Александра трепетать. Александр с большей радостью был бы марионеткой при гуманном и талантливом кукловоде. Рабом в руках Творца, который стремился бы сотворить нечто прекрасное в мире его руками. Нежели творцом, находящимся в центре хаоса, в окружении бездушных кукол, нити которых запутаны и связаны. И распутать эти нити не представлялось никакой возможности. Мечтал Думов недолго. Совсем скоро разум Александра вмешался, заставив его тяжело вздохнуть.

 
Ретрансляторы лжи

***

Александр и Джонсон сели в большую и черную машину представительского класса, с кожаными сиденьями и перегородкой, отделявшей пассажиров, сидящих на заднем сиденье, от водителя.
 
- Ну и чего ты так волновался? – спросил Думов.

- А ты не понял? – возбужденно возразил Стив.

- Не понял чего? 

- Того, что они задумали….

- Понятия не имею, чего они там задумали, - недоуменно ответил Думов, небрежно смотря в окно. Автомобиль тронулся с места, и он с интересом рассматривал пейзаж, в то же время не беря его в голову и не акцентируя внимания ни на чем.

- Они собираются устроить…, - Джонсон замолк, он достал из кармана мобильный телефон и начал что-то усиленно на нем набирать. После чего показал набранное на телефоне Думову. «Мировую войну с применением ядерного оружия».

Александр рассмеялся:

- Это нелепо. Нет, они конечно идиоты, и глупцы, каких еще поискать, но не до такой же степени.

- Не такие уж и глупцы! – возразил Джонсон. - Наш новоизбранный президент двадцать лет занимался наукой. Работал в ракетостроении и в космической отрасли. Андерсон в свою очередь генерал, четверть века прослуживший в ракетных войсках. Как думаешь, чем он занимался последние десять лет, прежде чем стать министром обороны?

В сердце Думова что-то екнуло. Ему стало не по себе, по его телу пробежал холодок. Слова Стива показались ему убедительными. Но в таком случае он был неправ. Точнее, не так, его ум был неправ, его суждения были ложными. А суждения Александра опирались не на сиюминутную выработку химических веществ в мозге, а на нудный и кропотливый анализ. Думов бережно сбирал разного рода доклады, планы и отчеты Правительства. Он помнил, что он был аналитиком. И несмотря ни на что, он продолжал уделять анализу какое-то время. И судорожно глядя в бюджет, он не мог поверить, как он смог проглядеть мировую войну. Цифры говорили ему четко и ясно, что ничего подобного не готовится. И даже наоборот, военные расходы падают. А интенсивного развития тяжелой промышленности не планируется. Даже наоборот, ожидается резкое сворачивание многих долгосрочных проектов. Так что или врали цифры, а они всегда были честными с Александром. Или врали люди, а люди, как правило, всегда лгут. Даже когда люди говорят правду, они то и дело ее то преуменьшали, то преувеличивали, искажая в своих интересах. Хотя чаще всего они думают, что они говорят правду, на самом деле являясь ретрансляторами лжи.

- Но, - неуверенно попытался возразить Александр. – Также тогда…, для войны нужны программы развития. Десятилетия подготовки. Нужно наращивать военный бюджет, а он сокращается гот от года.

Джонсон ошарашено посмотрел на Александра:

- У нас половина производства в стране стоит из-за кризиса. А та, что не стоит, не загружена. Переориентировать производство на войну дело месяцев, не нужно ничего строить, все и так уже построено. А ядерного оружия и авианосных групп больше, чем во всем остальном мире! – шепотом сказал Стив.

- А Ньюман?

-  Что Ньюман? Как они относятся к этому? Ты же их знаешь.

- Нужно говорить с ним.

Джонсон набрал телефонный номер Ньюмана и протяну Александру трубку.

- Брэд! Как жизнь? Я тут еду со Стивом от Пола…, ты в курсе последних новостей? – воодушевленно говорил в трубку Александр.
Ньюман усмехнулся:

- Конечно, мы в курсе. Ты этим доволен или звонишь высказать свою озабоченность?

- А третий вариант есть? – задумчиво спросил Александр.

- Есть. Через месяц по этому вопросу у нас состоится встреча. А пока не думай об этом. Займись делом, - сказал Ньюман и положил трубку.


Светлое будущее

***

Александр не мог уснуть. Ему казалось, что ночь скоро закончится, и он не успеет выспаться, с последующей перспективой дремать весь следующий день в ожидании ночи. Он не смел взглянуть на часы, пытаясь не думать и расслабиться; но мыслям было все равно, мысли не спрашивали разрешения, они просто заполняли его голову. О чем он думал? Сложно сказать, так как каждую мысль, которую он мог осознать, он немедленно изгонял из своей головы, пытаясь освободить место для сна.
Спустя какое-то время Александр вспомнил, что когда-то он читал (где, он уже не помнил), что причиной бессонницы может быть повышенная температура головы; и что если остудить ее, например, приняв прохладный душ, можно будет быстро уснуть. Перспектива холодного душа не радовала Александра; но, скептически улыбнувшись, он осторожно встал с кровати. Рядом с ним спала Сара, он не хотел ее разбудить.

Сара была лет на десять моложе Александра. Она была стройная, с карими глазами и длинными черными волосами. Ее кожа была темной, а линии ее тела идеальны и симметричны. Она была прекрасна. Она была прекрасна! Пожалуй, он бы счел ее идеальной, если бы Сара не была помешана на экологии. В любом случае Александр знал ее всего несколько часов; и поэтому с окончательным мнением касательно нее он еще не определился. Конечно, она была прелестна, но эта самая прелестность и пугала Александра. Она была слишком хороша: красива, начитана, умна, воспитана и строга, имела деловую хватку. Думов считал, что если есть плюсы, значит, должны быть и минусы, способные их уравновесить. Любые недостатки это лишь продолжения достоинств, а достоинства всего лишь продолжения недостатков. Так что человек с такими плюсами, скорее всего, имеет такой же набор минусов, про которые Александр еще не знал, и сказать по правде, его это немного нервировало. Хотя, скорее всего, подсознательно он немного опасался, что это может быть аналог Сьюзен, так как спасение экологии, по его мнению, не могло являться сколько-нибудь достаточным стимулом для столь быстрого развития отношений. Несмотря на то, что Александр сформулировал эту мысль, понять до конца он ее все равно не смог.

Положив белый халат на плечо, Александр осторожно пошел в ванную, наконец-то дав волю мыслям. Мысли были настроены решительно и немедленно принялись штурмовать его сознание, стремясь заполучить как можно больше внимания.

Вода в душе была теплой, было хорошо и приятно. Александр с наслаждением стоял под ней минуту.

Александр выключил душ, и через мгновение воцарилась тишина, которую раз за разом прерывали капельки воды, падавшие в свете ярких ламп. Улыбнувшись, он стиснул зубы и выключил горячую воду, оказавшись под ледяным душем. Истерично дыша, он смиренно выдержал четыре секунды, прежде чем выключить душ. Дрожа от холода, Александр торопливо, вытер лицо полотенцем.

Отдышавшись и вытершись, Александр вернулся в постель; и стоило его голове коснуться подушки, как он почувствовал необычайный комфорт и расслабление, его глаза сами закрывались, так что он с трудом сдерживал наступающий сон.

- Ну вот. Наступило светлое будущее. Так говорят в фантастических фильмах. Но будущее оно на то и будущее, чтобы рано или поздно наступать, – размышлял Александр.

Будущее, конечно же, было несветлым. В конце концов, не таким светлым, как хотелось бы многим; и под «многими» в данном случае подразумевается Александр. Все было не так, как ему бы хотелось. Нельзя сказать, что ему было плохо, нет, ему было хорошо, его устраивала жизнь, которой он жил, но все было не так. Ему хотелось чего-то большего, чего-то такого, чего он еще не знал. Пожалуй, даже больше - он не мог представить того, что ему могло хотеться. Нельзя сказать, что он был эгоистом и не думал о ком-то еще, вовсе нет. Он был рад думать! Но не в этот момент времени. Ему казалось, что сейчас два часа ночи, и что он находился на какой-то улице.

Александр не знал название этой улицы и не знал, как он сюда попал. Он постепенно начинал восстанавливать обрывки памяти; но в сущности все это было неважно. Важным было то, что он понял, что он наконец-то уснул и, то, что вокруг происходит, было сном. Он осмотрелся по сторонам.

Дул прохладный ветер, капал мелкий дождик, а Александр шел по мокрому асфальту, рассматривая витрины давно закрывшихся магазинов. Редкие машины и еще более редкие прохожие нарушали безумное спокойствие улиц, которые озаряли своим ярким светом ночь огромного города, безразлично затмевая миллиарды звезд. Звезд, которые светили человечеству с самого момента его рождения. Сейчас люди не желали их видеть.

В детстве бывало, что Александр ходил во сне. Проснуться с включенным светом в одежде, с чашкой кофе в руке для него было обычным делом. Это было странное ощущение, схожее с обидой и усталостью. Представьте, что Вы гуляли всю ночь, и когда пришло утро, у Вас уже нет сил на новый день.  А сейчас ему снилось, что он гулял во сне, и при этом он это осознавал. И это было хорошо, так как это означало, что он выспится и не будет провалов в памяти. Александр  продолжал идти вперед, пристально всматриваясь и стараясь запоминать все, что только можно.
Мысли лились в его голову одна за другой, сменяя друг друга так быстро, что невозможно было их разобрать и отследить. Александр рассуждал о мирах, обо всем насущном, о бытии, о том, что он это вовсе не он. В эту самую минуту он осознал, что и мир тоже вовсе не тот. Что значит не тот? Не тот, может быть он вполне и совсем тот. Может просто не тот, что был вчера или неделю назад, а может, месяц или год. Мир менялся. Мир вообще меняется постоянно, но очевидно не так, как он должен был меняться. Иначе бы он об этом и не думал.

- Смотришь на человека, которого не видел несколько лет, и понимаешь, что он стал другим. Смотрит на тебя человек - те же волосы, то же лицо, та же улыбка, но взгляд! Смотрят на тебя те же глаза, что ты видел тысячи раз, и они те же, но взгляд чужой, - думал Александр. Этот взгляд  напоминал ему его собственный взгляд в зеркале утром. Усталый и злой. Взгляд следователя, у которого стоит одна единственная задача всей его жизни. Найти того, кто придумал утро; он же прокурор, он же судья, готовый воздать ему по заслугам. Утро странное время суток. С одной стороны, рассвет самое замечательное, что может быть, так как происходит победа над тьмой. Ночь отступает, мир наполняется светом. Но с другой стороны, сейчас утром недовольны почти все, когда оно наступает. Вот обед другое дело, его ждут, как и вечера, да и ночи. А утро, утро, оно утро. Хотя может быть, дело было в людях, а вовсе не в утре? Может быть, люди изменились, и ночь им стала ближе. Ночью не нужно работать, ночью не нужно переживать, а утро все меняет. Люди не хотят меняться, даже если они про это кричат. Даже в будущем не отменят работу; Александр мог подтвердить это с полной ответственностью, как человек из будущего, для которого это самое будущее уже настоящее. Настоящее, неудержимо изо всех сил рвавшееся в прошлое.

Сейчас весь мир Александр видел совершенно другим, как и людей. Люди это вообще отдельный разговор. Что хотят люди? Неизменно во все времена люди хотят три большие вещи и много-много очень много маленьких. Первая жить. Вторая жить хорошо. Третья жить очень хорошо, долго, любить и быть любимым. Как-то так. Все же кому до этого какое дело? Александру до этого никакого дела абсолютно не было.

- Может быть, было ему? -  подумал Александр, глядя на пробегавшего рядом в полной растерянности очередного прохожего. Прохожий явно не ждал дождик, и явно испытывал острое чувство дискомфорта по этому поводу.

- Каков шанс, что он сейчас думает о ком-то кроме себя? Ничтожно мал, - констатировал Александр и продолжил движение вперед. Улица плавно сворачивала направо, не оставляя ему выбора, пустые дороги напоминали…,  да ничего они не напоминали. Дороги как дороги.

Буквально еще десять шагов, и Александр оказался в слабо освещенном переулке. Еще пару шагов, и от яркого блеска ночных улиц не остается и следа. Тьма окутала все окружающее его пространство, напоминая о времени суток. Он шел вперед, не видя, что впереди. Подняв голову вверх, он увидел небо; точнее, то, что называли небом. Небо, на котором можно разобрать, лишь серую грязную, невразумительную, несуразную массу, пелену, окутавшую мир.

Впереди Александр увидел свет. Свет становился все ярче и ярче. Он вышел на проспект. По нему бегало с непонятной целью множество людей, кто-то был одет в форму, кто-то был с оружием. Часть машин перегораживали дорогу, образуя что-то вроде баррикады, за которой прятались полицейские. Несколько выстрелов со спины, громкий хлопок и взрыв в здании на противоположной улице. Инстинктивно Александр рухнул на землю, прикрыв руками голову. Он обернулся, навстречу к нему шел танк, медленно, но верно. Продолжали раздаваться выстрелы, которые со временем перешли в сплошной поток; но все это было неважно, так как Александр увидел человека. Он сразу узнал его, так как человек выглядел в точности как Юрий. Александр не знал его имени, но он вспомнил, что этот человек обещал провести его в здание и не просто провести, а показать ему ту самую комнату, в которую он не мог попасть.

Увидев Александра, человек двинулся с места и пошел по проспекту. Александр поспешил за ним, но как он ни спешил, он не был в силах догнать его; все, на что его хватало это не потерять его из виду. У Александра появилось чувство, словно в его голове появилось что-то, что он не мог разобрать и чего понять, что-то очень большое.

Человек тем временем свернул на тротуар и двинулся к какому-то зданию, напоминающему белый обелиск необычайной высоты, устремившийся к небу. Александру наконец-то удалось догнать его, и практически поравняться с ним, как человек резко остановился. Александр замер. Человек повернулся к нему, улыбнулся, сделал непонятный ему жест, и на секунду замешкавшись, они уже зашли в открытую стеклянную дверь. Они оказались в большом отлично освещенном зале; пройдя его, они зашли в лифт. Лифт тронулся, и когда двери открылись, перед ними был длинный коридор. Человек пошел первым, а Александр следом. Они шли несколько секунд, пока не дошли до двери. Человек остановился и повернулся к Александру.

- Иногда будущее предопределено прошлым, но чаше будущее определяет прошлое. Ты думаешь, ты такой и поэтому ты станешь в будущем кем-то? На самом деле, ты будешь кто-то, и только поэтому сейчас ты тот, кто ты есть. Время это не линия, время это точка, – сказал человек и открыл дверь в комнату.
Зайдя в комнату Александр, ощутил странное чувство; он не мог его описать и не мог его осознать. Что-то невероятное, эйфория, ощущение, будто в этот миг, в эту секунду он знал все и о каждом. Словно перед ним в эту секунду раскрылись все секреты, и он мог узнать, как устроена вселенная, как она была создана и даже больше; он почувствовал это. Ему казалось, что сейчас он чувствует каждое живое существо, каждую звезду на небе, каждую песчинку в пустыне. Словно вся Вселенная простиралась перед ним и что мысленно он мог задавать вопрос и чувствовать ответ.

Александр почувствовал страх, и этот страх становился все сильнее. Природа страха была ему неизвестна, но суть и причины, породившие его, понятны до малейших деталей. Он посчитал, что необходимо покинуть это место. Он выбежал из комнаты, и поспешил на улицу. Хлопок за спиной догнал его в зале. Он понял, что это взрыв. Уже через несколько долей секунды он ощутил прохладный влажный воздух, легкими порывами коснувшегося его лица, потом легких, он ощущал его; воздух был какой-то слишком свежий. Еще доля секунды и сильный удар сбил его с ног. Мгновение полета закончилось там, где начинался асфальт.
Встав с асфальта, и оглядевшись, Александр обнаружил, что улица была абсолютно пуста. Поразительно ясное черное небо светилось миллиардами звезд. Звезды своей неземной красотой на секунду заставили его забыть о жуткой боли в спине и ладонях, на которых были остатки стекла. Через мгновение Александр еще раз огляделся по сторонам и обнаружил, что это место ему незнакомо, он не знал, куда идти. Здесь у него наступило понимание, что это вовсе не проспект, это комната, маленькая настолько, что в ней невозможно было пошевелиться. Он буквально был вдавлен в нее. Стены комнаты были прозрачные, а за ними была вода, чистая и красивая. Что-то проплывает мимо, а он кружился в комнате, точнее в аквариуме, погружаясь все глубже и глубже. Вскоре аквариум начал трескаться, и его начинала заливать вода.

Секундная паника – и Александр уже полностью был под водой, задерживая дыхание. Капсула продолжала опускаться, и он увидел, что под ним расположен город. Огромный город, необычайной красоты, на дне, на самом дне. Александр был поражен его размерами. Три больших купола защищали его от воды. Внутри их были десятки более мелких куполов. Мелкие туннели располагались между ними словно магистрали. Капсула коснулась купола, и купол рассыпался, вовнутрь города хлынула вода. Капсула Александра тоже разлетелась, и он падал вниз закрыв глаза.

Александр очнулся от холода. Вокруг него был снег и лед. Рядом с ним стоял человек. Тот самый, что провел его в комнату.

- Построй город вот здесь, – сказал человек.

- Что? – переспросил его Александр, он огляделся. Везде вокруг был лед. Солнце катилось, словно мячик по столу.

- Я говорю, построй город вот здесь, – повторил человек.

- Но зачем здесь строить город, здесь же лед? Как здесь можно жить?

- Слушай. Это отличное место. Лучше этого места ты не найдешь.

- И чем оно лучшее?

Человек улыбнулся:

– Придет время, и ты поймешь.

Солнце едва касалось линии горизонта и его лучи, скользя по скользкому льду, образовывали солнечную дорожку. Развернувшись, человек пошел по ней в сторону Солнца.

- Стой! – крикнул Александр ему в след. – А что сейчас делать? Здесь же холодно?

Человек обернулся:

- Когда совсем замерзнешь, проснешься, - сказал он и продолжил свой путь.


Антарктида

***

Александр проснулся. Протерев глаза рукой, он устало смотрел вверх. Было светло. В воздухе витал легкий и едва уловимый аромат цветов. Из другой части комнаты был слышен звук беговой дорожки. Нельзя сказать, чтобы он его нервировал или доставлял какое-то беспокойство. Просто звук не позволял ему уснуть, и сейчас нельзя было сказать, хорошо это или плохо. Тело и разум боролись со сном, а Думов не мог решить, чью сторону принять. Александр колебался, глядя в потолок. На белом фоне серой краской были начертаны круги. Линии кругов были тонкие, с трудом различимые. Требовался опыт, чтобы можно было сразу разглядеть рисунок. Из маленького круга выходило четыре круга большего диаметра; они оказывались в еще большем круге и так на весь потолок. Если долго смотреть на рисунок, то начинало клонить в сон. Глаза самопроизвольно начинали закрываться, дыхание ставилось ровным, следом приходило  спокойствие и умиротворение. Беговая дорожка замолкла. Перед ним в белом нижнем белье стояла Сара.

- У тебя в спальне беговая дорожка? – с интересом спросила она.
- Она не моя.

- А чья? – удивилась Сара.

- Сьюзен, - ответил Александр.

- Кто такая Сьюзен?

- Тренер по теннису.

- Она тренируется в твоей спальне?

- Это ее спальня, моя напротив, - недовольно осматриваясь, сказал Александр.

- А ну, теперь все понятно. Это многое объясняет, – сказала Сара улыбнувшись. - Я с твоего позволения сделаю себе кофе, – сказала Сара.

- Хорошо, - отстраненно ответил Александр.

- Ты очень беспокойно спал. Кошмары?

- Нет, - неуверенно ответил Александр, покачав головой. – Сделай чай, - сказал он.

- Я похожа на прислугу? – усмехнувшись, спросила Сара.

- Сделай чай! – со злобой в голосе приказал Александр.

Недоуменно посмотрев на него и сделав недовольное лицо, Сара покорно отправилась на кухню делать чай. Александр проводил ее взглядом. Сделав усилие, он поднялся с кровати. Натянув штаны и изрядно помятую рубашку, он отправился за ней.

Чай, который сделала Сара,  оказался вкусным, не слишком горячий, не слишком сладкий, приятный, с разными оттенками вкусов, которые Александр не мог разобрать. Он украдкой посмотрел на Сару. Она неловко осмотрелась по сторонам.

- Что? – смутившись, недоуменно спросила Сара.

- Вкусный чай, – удивленно, по-доброму сказал Александр.
Сара улыбнулась:

- Кто покупает все эти чаи и приправы? У тебя тут просто склад.

- Девушки, - неуверенно качнув головой, сказал Александр.

- А что если девушка не умеет делать чай?

- Я с ней расстанусь, - безразлично, сказал он.

- Это единственный критерий отбора?

- Нет, критериев много; но если девушка не может сделать чашку чая, то не стоит тратить на нее время. Вообще я ценю чистоту и искренность, а все остальное второстепенно.

- Даже красота? – заискивающе спросила Сара.
- Красота подкупает, иногда пленяет, но она не вечна.

- Ничто не вечно.

- Признаться, я никогда бы не назначил встречу с экологом, да еще и в выходной; но ты мне  нравишься. В тебе что-то есть, что-то, чего нет в остальных девушках.

- И что же это?

- Я не знаю, я пытаюсь это понять. У тебя есть секрет?

- Может быть, ты просто чувствуешь свой долг?

- Долг? – недоуменно переспросил Александр.

- Да, долг перед природой, - сказала Сара, сев на край деревянного стула и положив, нога на ногу, наклонившись, в направлении Александра она начала. – Люди во всем мире сейчас живут в долг. Они вырубают леса быстрее, чем они успевают восстанавливаться. Люди вылавливают столько рыбы, что через несколько лет большинство видов могут исчезнуть. Человечество выбрасывает в атмосферу столько углекислого газа, сколько не может поглотить природа! – яростно и эмоционально, но без лишнего фанатизма доказывала она.

Александр небрежно сел на диван, всем видом показывая, что ему это не очень интересно.

- И нам нужно срочно что-то делать! Нужно срочно принимать меры, – продолжала Сара. – Альтернатива этому глобальное изменение климата, гибель большого количества видов животных и растений. В будущем загрязнение Земли может достичь таких масштабов, что на земле попросту невозможно будет жить. Всего процент пресной воды пригоден для питья! Миллиарды людей нуждаются в гуманитарной помощи, и цивилизация никак не помогает им.

- От меня что требуется? – тихо и безразлично спросил Александр.

- Помощь.

- Я вроде вчера уже помог, - сказал Александр, искоса посмотрев на Сару. – Я, конечно, выпил, и помню все смутно, но помню, что помогал….

- Да, - осторожно сказала Сара, стараясь увернуться от его взгляда.

- Хорошо, давайте я дам вам еще пятьдесят и мы поговорим нормально без этого всего. Хорошо?

Сара довольно подняла глаза и улыбнулась.

- Расскажи мне о себе, - сказал Александр, правда, со стороны это больше походило на приказ.

- Что ты хочешь знать?

- Я хочу знать, что тебе нужно, чтобы спасти мир, - заискивающе сказал Александр, смотря на нее, словно стараясь заглянуть в ее карие глаза.

- Для начала нужны деньги, но гораздо важнее, что бы люди осознали, в каком мире они живут. Человечество должно понять, какой вред оно наносит природе, должно осознать всю степень ответственности перед….

- Да, да, это я слышал, много раз, - раздраженно перебил ее Александр. -  А что ты готова для этого сделать? – с интересом спросил ее он.

- Все, что от меня потребуется, – кокетливо улыбнувшись, ответила Сара.

- Это не ответ. На что конкретно тебе нужны деньги?

- Что ты имеешь в виду? – настороженно спросила Сара.

Сцепив пальцы рук перед лицом, Александр замолчал, внимательно смотря на нее. Повисла пауза.

- Ты вроде занимаешься созданием микромира, изолированного от мира большого. Созданием самодостаточной среды, в которой смогут жить люди.

- Я не думала, что тебе это интересно, - удивилась Сара.

- Что ты, что ты! Мне это очень интересно! Расскажите мне об этом.

- Мы строим в пустыни большие ангары, в сотни метров в длину. В ангарах размещаем системы очистки воды и воздуха. Все это со стороны напоминает огромные парники, где без света и без контакта с окружающей средой существует абсолютно изолированная экосистема. В этих парниках мы выращиваем растения, насекомых, животных; мы выращиваем все, чтобы там можно было жить без контакта и вреда для окружающей нас природы.
 
- И каковы результаты?

- Как всегда, – Сара скромно улыбнулась. – Нехватка финансирования.

- А как ты считаешь. Если проблем с финансированием не будет, вы сможете создать искусственную среду на десять тысяч человек? Скажем под землей.

- Большой разницы, где ее создавать нет. Но на десять тысяч человек…, потребуются большие затраты.

- Это не проблема. Я вас уверяю. У меня только несколько вопросов. Наверняка в ваших парниках полно того, чего на деревьях не растет. Что вы будете делать, когда у вас кончится топливо или электричество, системы жизнедеятельности перестанут работать? И я правильно понимаю, что если под вашим парником не будет залежей нефти, и вы варварским методом не будете добывать оттуда нефть, беря в долг у природы, ваш парник будет существовать ровно столько, сколько окружающая его цивилизация? - Александр надменно улыбнулся. – А как только у вас перегорит лампочка, покупать ее вы побежите в ближайший супермаркет.

- Люди должны научиться уважать природу!

- Как же ты прекрасна и наивна, - сказав это Александр, и по-доброму улыбнулся.

- Я видела то, насколько все-таки прекрасна и чиста может быть наша планета, если на ней нет людей или хотя бы люди ведут себя по-человечески!

- И где на это можно посмотреть? – скептически поинтересовался Александр.

- В Антарктиде.

Александр рассмеялся:

- Нет, туда ты меня не затащишь.

- А зря, это поразительное место, если бы ты только знал, как же там чисто. Парадоксально, но ледяная пустыня самое сухое место на земле. Пустыня, состоящая из воды. Это  безумно красиво, - восхищенно говорила Сара. - Вот куда нужно ехать отдыхать, это настоящий отпуск. Всего несколько месяцев там позволят понять природу, позволят почувствовать ту боль, которую причиняет ей человечество.

- Я бы лучше куда-нибудь на юг съездил, - возразил Александр.

- Так это и есть юг, южнее Антарктиды нет ничего. К тому же в теплые страны могут съездить почти все, а на Антарктиду лишь немногие!

- А на луну, так совсем единицы, - ерничал Александр.

Сара никак не реагировала, продолжая рассказывать:

- Конечно, там холодно, на сотни и тысячи километров ледяная пустыня, где царствует ветер, но это прекрасно. Солнце находится так низко, что едва не касается горизонта.

Александр дернулся, на мгновение он вспомнил свой недавний сон, и ему представилось Солнце, катившееся по горизонту. Увидев это, Сара замолчала.

- Все в порядке? – взволновано спросила она.

- Да, говори, - было сказал Александр, но через секунду продолжил. – А чем ты там занималась, зачем ты ездила на Антарктиду? – с неожиданным для самого себя волнением и интересом спросил он.

- Антарктида на девяносто восемь процентов покрыта куполом льда, толщиной до четырех километров. Лед медленно движется, – Сара улыбнулась. – Под толщей льда множество озер с теплой водой; а в самих озерах, скорее всего, обитают живые организмы. Самое интересное то, что там могут быть организмы, каких нет на остальной земле, и я их изучала. Это просто представить себе сложно. Впервые мы можем не только откопать все, что осталось от какого-то животного, вымершего миллионы лет назад, но и найти само животное. Пусть даже условия в этих озерах почти наверняка адские; и они представляют из себя место, где существует лишь вечная тьма и безумное давление. Почти наверняка в озерах скрываются только одноклеточные организмы и бактерии, чудом сохранившиеся благодаря изоляции, - Сара еще раз задумчиво улыбнулась. - Толща льда позволила законсервировать их, защитив от иноземных захватчиков.

- Тебе это не напоминает ящик Пандоры? Представляешь себе вирус, который спал миллионы лет, а теперь благодаря вам он вырвется на свободу?

- Конечно, есть такая вероятность, но так считают люди, которые думают, что, мол, раз организмы смогли выжить в таких тяжелых условиях, они смогут легко приспособиться к жизни в комфортных условиях; это не так, ошибочно так предполагать. Представь себе человека, который всю жизнь прожил в джунглях, или в пустыне в тяжеленных условиях, каждый день борясь за свою жизнь; и вот он попадает в город. В современном обществе ему не приходиться бороться за жизнь. Наоборот, общество всячески пытается его поддержать, но этому человеку будет очень тяжело, ни о какой колонизации и речи идти не может; скорее всего, он попросту не сможет приспособиться к жизни в городе. Он  будет пытаться превратить город в привычные для него джунгли; то же самое и с вирусами. Те болезни, которые выкашивали население Европы двести лет назад, сейчас слабее обычной простуды. Все это потому, что мир меняется, он меняется постоянно и нельзя стоять на месте. Если ты попадаешь в изоляцию, то ты не сможешь эволюционировать; точнее, ты не сможешь эволюционировать эффективно, быть конкурентноспособным в мире. И в тот момент, когда изоляция заканчивается, ты оказываешься в проигрышной ситуации, так как все вокруг тебя более совершенно. Так что при бурении скважин к озерам важно действовать очень аккуратно и осторожно, чтобы не занести в изолированные озера ничего с земли.

- Там вообще возможно жить? – с интересом спросил Александр.

- Ну, на базе можно. Когда я там была, это чем-то напоминало общежитие. Там все как обычно, даже в столовой обычная еда. Только есть нужно больше чем обычно, иначе начнешь терять вес. Там даже холодильник с шоколадками стоял, можно было брать, сколько хочется. А я люблю шоколад. Но с наружи дует ветер, очень сильный и очень холодный, продувает сразу. На улице можно находиться и при очень низких температурах. Но если ты на открытой местности и подул ветер, нужно искать укрытие.

- Ясно, – сказал Александр. – И где искать укрытие в пустыне?

- Мы строили домики.

- Домики?

- Ага. Хотя домиком это можно было назвать с натяжкой. Скорее землянку, только в снегу. Мы делали небольшое помещение, такое, чтобы в нем можно было лечь и переждать. В принципе в этом нет ничего сложного. Это было даже забавно. Я даже лежала в таком, там немного теплее, чем снаружи, но главное нет ветра.

- Как думаешь, там можно построить город? – неожиданно спросил ее Александр.

- Не думаю, что строить город на льду будет хорошей идеей.

- Ты хочешь сказать, что лучше строить подо льдом? Хотя, если осушить озеро, то на месте озера можно будет построить город. Ты умнее, чем кажешься! - похвалил ее Александр.

- Стой! Я не сказала, что там нужно строить город.

- Ну, это неважно. Ты представляешь, изолированный город под километровым ледяным щитом! Неприступная военная и научная база! Ядро цивилизации. Идеальное бомбоубежище! – восторженно говорил Александр, его глаза загорелись.

- А ты представляешь, какой урон это нанесет природе! - ошарашено закричала на него Сара.

- И я бы мог финансировать твой проект! – не обращая никакого внимания, на возражения Сары продолжал Александр. - Даже больше! Твой проект становится очень актуальным и важным для человечества! Мне нужно подумать, - сказал Александр. Встав с дивана и безразлично посмотрев на Сару, он быстро вышел из кухни. - Что за ерунда, - подумал Александр. Сейчас в эту минуту, он что-то понял, что-то, что еще не смог сформулировать. - Это бы могло стать новым чудом света! Или нет, новой Атлантидой! – восхищенно мысленно восклицал Александр. – Город, затерянный в вечных льдах, неприступный ни для одной армии мира, закрытый от простых смертных, - В его голове появилась и расшифровка. Атлантида - первое, что пришло ему на ум. Огромный остров, потрясающий роскошью и величием! То, что нужно, - вполголоса сказал Думов; но тут же тихо и надменно добавил. -  Цивилизация, поглощенная океаном из-за тщеславия и гордыни. Нет, не то… - Александр задумался, на его лице появилась печаль; блеск в его глазах пропал. В это мгновение к нему пришло понимание, что все, что он задумал, трудно реализуемо, и непонятно было, зачем это реализовывать. Даже предварительные затраты на строительство сильно превышали десятки и десятки миллиардов; и это если не брать в расчет, что придется договариваться с политиками и экологами. На этом нельзя было заработать, по крайней мере, Александр не видел того, как это можно было сделать. Думая об этом, он переоделся, и уже было готов уходить, как путь ему преградила Сара.

- Стой! – гневно сказала она.

- Стою, - сказал Александр, подкрепив свои слова странной улыбкой; в ней присутствовала некая смесь, радости и злобы, вожделения и нетерпимости.

Сара сделала небольшую паузу, а потом сказала:

- Я не позволю тебе там ничего сделать, ты только погубишь природу, ты все погубишь!

- Я и не собираюсь там пока ничего делать. К тому же это будешь делать ты.

- Что? – недоуменно спросила она.

- Да кому нужен там обычный город к тому же загрязняющий все вокруг! Ты только представь, как взбесятся экологи, как взбесятся все вокруг! Поэтому все и будут делать экологи; их нужно будет завалить деньгами, что бы они зубами вцеплялись в глотки каждому, кто посмеет хотя бы подумать, что это плохая идея. А для тебя это шанс, это момент триумфа, потому что если ты действительно хочешь, чтобы твой проект жил, то жить он сможет только там, и ты мне поможешь.

- Я не буду тебе помогать.

- Почему? – недоуменно спросил Александр.

- Потому, что это нанесет вред природе.

- По-твоему, работы полностью подконтрольные экологам по согласованным с ними проектам, нанесут больше вреда природе, чем если это будут строить, скажем военные? Да они будут ядерные бомбы взрывать, если потребуется. Подумай над этим. 


Сара

***

Познакомившись поближе с Сарой, Думов постепенно начинал ей восхищаться. Это было легкое и осторожное чувство. Александр пытался найти в ней минусы, но этого ему не удавалось. Она была умнее его самого, а ее способность и неутомимое желание организовывать и структурировать все вокруг было восхитительно. Ко всему прочему, как выяснилось, Сара была латентной лесбиянкой, и пару раз Думов даже оказывался в постели сразу с двумя. И если бы не полное разочарование в женщинах и в жизни, Думов бы влюбился в нее без памяти. Последние несколько лет девушки нравились Думову исключительно как игрушки, которых нет, а когда они есть и ты с ними уже поиграл, то понимаешь, что потерял к ним всяческий интерес. И тебе требуются другие игрушки, которых у тебя нет. Процесс, конечно, уже не доставляет никакого удовольствия и удовлетворения. Но что делать? Играть-то хочется…. Здесь, конечно, не были виноваты игрушки, по крайней мере, часть вины определенно лежала на том, у кого этих игрушек было слишком много; настолько много, что уже нельзя было выбрать, с кем поиграть.

Сара была честна, честолюбива и открыта. Она ценила свободу и независимость, но ради дела была готова пожертвовать всем, ради достижения цели. У нее было чрезмерно развито чувство ответственности за общество и мир, в котором она живет. Она чувствовала вину за то, что делает человечество с природой. Ей был свойственен идеализм, и она не была способна на ложь. Часто страдала депрессией, которая накатывала на нее неожиданно, но также неожиданно депрессия отступала. Сара была уравновешена и любила пофилософствовать. Любила спорить и доказывать свою точку зрения, с которой ее невозможно было сдвинуть ни на дюйм. Она была активна и жизнерадостна.

Город получил название Райские Сады. Сара должна была создать начинку города, создать его среду. Город должен был стать уникальным в своем роде; и это было не из-за его расположения. Сады был достаточно большим городом, что бы быть автономным от окружающей среды. В городе планировалось разместить достаточно растений и животных, чтобы за счет их можно было прокормить живущих в нем людей. В городе была установлена уникальная система, разделяющая воду на водород и кислород. Электроэнергию планировалось получать от атомной электростанции. Сотни тысяч специальных ламп должны были обеспечивать идеальный солнечный свет, а также были специальные лампы для фотосинтеза, превращавшие отдельные части города в парники, где должны были быть созданы идеальные условия для роста растений. Через месяц предварительный проект был готов.

Тем временем Юрий закончил проект атомной подводной лодки. Двести двадцать метров в длину и шириною в двадцать семь метров, субмарина могла развивать скорость в двадцать пять узлов. Глубина подводного хода почти двести пятьдесят метров. По словам Юрия, она была самой совершенной машиной, когда-либо созданной человечеством. При сорока членах экипажа субмарина могла держать на борту до ста восьмидесяти пассажиров. Автономное плаванье ограничивалось только запасами провизии, а при полной загрузке это более года. Подводная лодка была полностью спроектирована на компьютере. Лодка имела самый прочный корпус из всех используемых на других подводных лодках. Субмарина была оснащена самыми мощными «глазами» и «ушами», которые есть на земле. Если потребуется, подводные лодки могли комплектоваться торпедами и ядерными боеголовками. Все было полностью автоматизировано. И все это стоимостью в два миллиарда за штуку.

Сложив вместе два проекта, Александр понял, что Райские Сады - это идеальная база для атомных подводных лодок, которые должны были проходить подо льдом. А к городу должны были вести огромные туннели. Во всем этом полете фантазии Думова смущала лишь стоимость проекта, которая уходила в небеса, и не было понятно, как все это можно окупить, так как единственной возможностью выйти в ноль было продавать места в Садах за сотни миллионов. Но на них в таком случае вряд ли будет спрос, если конечно не случится чего-то из ряда вон выходящего.