принадлежишь

Мне нравятся твои выступающие ключицы. Тонко-натянутый, прозрачно-растянутый эпителий твоего тела. Люблю в тебе эту тонкость. Еврейский Холокост национал-социализма. Так давно и уже не верится. Не наше, не о нас. Следует, наверное, радоваться, быть благодарными и откармливаться. А я поощряю твое физическое и моральное истощение. Твое тело совершенно.
Мне нравится твоя бледность и болезненно-отрешенный взгляд. Знаешь… Хочется… Завернуть тебя в газетку и на антресоли, до следующего года. Чтобы насмотреться-надышаться. И снова спрятать. Твой образ принадлежит только мне. Вериться… Когда вгрызаюсь в подушку и до 3-4 утра. Это не больно, не приятно, даже не нейтрально. Не объяснить словами, мимикой, жестами. Мне не передать. Оно и разъедает и питает меня. Я слабею и становлюсь сильней. Даже без сна. На рассвете кромсаю твои негативы. У тебя очень тонкие плечи.
Мне нравятся твои плечи. К обеду меня вырубит. Я буду зарываться носом в тепло одеял. У зимы антураж уюта. Не хватает только ломанного контура твоих костлявых плеч. Руки-ниточки. В узел. Когда-нибудь я смогу оставить тебя или искромсать как негатив. Да следующего года или до первой топки. Мой сумасшедше-нежный холокост. Персонально для тебя.
[Ты моя]
(с)Винни Тля (Baron Rouge)
2010