Гл, 10 Командорша бьёт степ и... посуду
Недалеко от рояля на офисном столе лежал вполне приличный ноутбук, с помощью которого Ольга иногда печатала необходимые бумаги для своих финансово-надувательских проектов. Ещё в комнате находился низенький стеклянный столик с металлическими блестящими ножками. На столике стояла красивая хрустальная ваза с первыми осенними цветами и лежала какая-то книжка в яркой обложке. Рядом – кресло, сидя в котором, Ольга изредка почитывала Акунина. Дашкову, Прилепина, Сорокина, Пелевина и прочих модных писателей. Но сейчас ей было не до чтения. Проект по извлечению миллиона из воздуха был в самом разгаре.
И завершал интерьер небольшой аквариум с подсветкой, где лениво плавали гуппи, красные меченосцы, гурами, молинезии, да пара сомиков. Бедных рыбок иногда забывали кормить сутками. И, если бы они умели говорить, то хозяева услышали бы в свой адрес много любопытных замечаний, связанных с деревенским русским фольклором.
><
- Вы бы ещё русалку в аквариум поместили, - съязвила Люба.
- Зачем? - недоуменно поинтересовался я.
- Ну, как зачем? Учёный кот, говорящая кукушка, русалка и можно смело нести Ваш сценарий в телепередачу «В мире животных».
Я разинул рот.
- Любка, ну не можешь ты обойтись без этих своих,… - возмущённо взмахнула рукой Вера не найдя нужного слова.
Но, затем мы с ней переглянулись и рассмеялись, оценив юмор Любы. Она победоносно посмотрела на автора и глубокомысленно заметила:
- Просто я здраво смотрю на все вещи.
- А хотите анекдот о «здравомыслии», - предложил я девчатам.
- Давайте, - улыбнулась Вера, хотя я ещё ни одного смешного слова не сказал.
«Приходит к психиатру пациент…», - начал я.
(…)
<>
«Явилась», - успела прошептать Любовь Петровна своему американскому коллеге.
И они молча стали ждать развития событий.
Ольга села на круглый винтовой табурет, и посматривая, то на Чарли, то на Любу в миноре стала медленно наигрывать то песню Анюты из к/ф «Весёлые ребята», то известную вещь – «Леди из Гонконга», думая при этом, о чём-то своём.
Неожиданно Ольга резко встала, подошла к компьютеру, включила его и на некоторое время погрузилась в раздумья, отрешённо глядя перед собой и не замечая ничего вокруг. Двух великих актёров от синема уже давно интересовал и забавлял этот странный аппарат – смесь ундервуда с экранчиком. В их времена подобного чуда техники не было. Ольга вздохнула и не очень быстро, клацая по клавиатуре двумя пальцами, набрала на экране несколько строк.
«…И никакого ку-ку»
Сценарий телевизионного музыкального фильма
Л. Орлова и Ч. Чаплин переглянулись и улыбнулись. Наша великая соотечественница покрутила возле виска указательным пальцем, – это могло означать, что нашего полку прибыло или, и эта туда же, дожили. Ольга, не обращая внимания на все эти манипуляции, продолжала тарахтеть по клавиатуре. Так прошло часа два.
Затем она распечатала около десятка листов на принтере, вернулась к роялю, разложила листы вместо нот перед собой, стала их перечитывать, негромко исполняя при этом, главную музыкальную тему нашего киношедевра.
Её великие предшественники по части кино уже хотели было спросить: не найдётся ли и им место в этом музыкальном фильме – мы могли бы тряхнуть стариной – чего-нибудь спеть или станцевать. Но Ольга перестала играть, вздохнула, глаза её как-то странно затуманились, и неожиданно для двух великих слушателей, да и зрителей тоже, она исполнила свою заглавную арию (видеоклип).
В этой грустной лирической песне поётся о том, что вот я – первая красавица, богиня, сказочно богатая, весь мир (все мужчины) у моих ног, но чего-то не хватает, наверно, простого женского счастья и тепла. Я такая сильная, но всё бы отдала, чтобы встретить его единственного, чтобы у меня был сынишка и не нужны мне никакие миллионы и т.д. В общем, обычная бабья тоска, слёзы и сопли – ничего нового.
><
Вера, не стесняясь, вытерла слёзы. Люба опустила голову, и непонятно было: то ли она хихикает, то ли она тоже расчувствовалась. Но, меня такими песнопениями уже не проймёшь.
<>
- А что, неплохая мелодия, - тоже расчувствовался великий Чарли, который к музыке, в свое время, тоже имел некоторое отношение и в детстве по десять часов наяривал на скрипке, почти как Саша Рыбак.
- Если бы я встретил Вас раньше, то обязательно пригласил бы Вас спеть в каком-нибудь моём фильме.
Но, Любовь Петровна была другого мнения:
- Подумаешь,… примадонна. Вот в наше время…
Ольге все эти хихиканья и усмешки за её спиной надоели.
Она подошла к ноутбуку, что-то там нажала, включила и на экране показались кадры из к/ф «Волга, Волга». Любовь Петровна уставилась в экран. Затем Ольга вернулась к роялю, скинула с себя халат – под ним оказался костюм Мэрион Диксон перед полётом на Луну, конечно, дизайна 2010 года.
Любовь Орлова, увидев этот наряд, слегка отпрянула назад, и чуть не свалилась с пушки. Неожиданно, Ольга, с поворотом на сто восемьдесят градусов, (Надя, ты помнишь наши встречи?) запрыгнула на рояль, и оказалась лицом к лицу с Любовью Орловой – танцевально- песенная дуэль началась.
- Браво, - захлопал в ладоши Ч. Чаплин и сделал «сальто, назад прогнувшись», как Подколесин из спектакля Ник. Сестрина «Женитьба». Говорят, вроде бы Н. В. Гоголь тоже имел к этому спектаклю какое-то отношение.
Для разминки Ольга минуты две отбила чечётку под мотив главной музыкальной темы нашего фильма, при этом воинственно посматривая на соперницу: «А ты кто такая?» Дело шло к генеральному сражению.
«А ты кто такой?»
Идет вставка из к/ф «Золотой телёнок».
На экране компьютера Стрелка стала демонстрировать т. Бывалову возможности местной самодеятельности. Ольга подошла к Ч. Чаплину:
- Сэр, Вы не одолжите ненадолго Ваши усы?
- Please, Russian lady, - улыбнулся Чарли и легко оторвал свои знаменитые усики, которые, как известно, не то фюрер спёр у него, не то наоборот.
Ольга быстро прицепила их над верхней губой.
«Я и так могу!» – раздалось с экрана ноутбука.
«Я и так могу!» скопировала Ольга Стрелку и исполнила эпизод из фильма в современной музыкальной аранжировке. Ч. Чаплин с восхищением наблюдал за дуэлью.
Но Любовь Петровна не сдавалась. На экране компьютера уже появилась Мэри Диксон:
How do you do,
я из пушки в небо уйду.
Мэри верит в чудеса…
Ольга тут же быстро перестроилась, как все мы в конце восьмидесятых, стала петь и отбивать чечётку с такой силой, что клавиши рояля сами по себе заиграли известную мелодию.
Любовь Орлова смотрит на танцующую соперницу, на экран ноутбука, переводит взгляд на клавиши рояля и постепенно, прямо на глазах, начинает седеть и, кажется, собирается упасть в обморок.
В руках у Ольги появился микрофон и она, пританцовывая, тут же запела:
Вышел из тени снов
Заклятый враг мой
И навеки поселился в душе моей
Живой…
Мамо А ти ж мені казала
Як не жадай
Мамо А я ж тоді не знала
Де ж та біда
Мамо А ти ж мені казала
Час як вода Мамо, мамо, мамо
Любов – біда…
Этого Любовь Петровна уже не выдержала и грохнулась в обморок. Ч. Чаплин укоризненно покачал головой и объявил: «Break!», затем начал обмахивать побеждённую коллегу своим пиджачишком. На экране ноутбука уже появился Костя Потехин, который грустно запел:
Любовь нечаянно нагрянет,
Когда её совсем не ждёшь.
И каждый вечер сразу станет,
Упоительно хорош и ты поёшь…
Камера делает наезд на экран и акустические колонки. Любовь Орлова открывает глаза и потихоньку приходит в чувство и занимает своё обычное место на пушке
Ольга, понимая, что зашла слишком далеко, прерывает свою песню и, насвистывая главную музыкальную тему нашего фильма, победоносно спрыгивает с рояля, но уже с поворотом на триста шестьдесят градусов. (Надя, ты помнишь наши встречи?). При этом, точно не рассчитала и больно ударилась интересным местом о край рояля: «Ой, мамо!». Не удержавшись на ногах, упала, при этом, неудачно схватилась за столик. Столик дёрнулся, ваза с цветами опрокинулась на пол и со звоном разбилась на мелкие осколки.
Ольга, лёжа на полу, посмотрела на всё это и с грустным юмором произнесла: «…И никакого ку-ку!». (Чтобы оценить юмор этой фразы, необходимо прочитать главу № 9)
Любовь Орлова, наблюдая за всем этим, усмехнулась: «Так тебе и надо, стерва московская!» Счёт снова сравнялся.
Ольга, потирая ушибленное место, пошла за веником.
- А мои усы? – обиженно напомнил Чарли.
- Ой, извините, пожалуйста, - вернула раненая богиня один из атрибутов мужского достоинства его владельцу.
Ч. Чаплин быстро прицепил их на положенное место:
- Вы восхитительны,… обе!
- Встретилась бы она мне этак в году тридцать седьмом. Я бы кое-что сказала Лаврентию Павловичу или шепнула бы Иосифу Виссарионовичу, от неё бы только лагерная пыль осталась.
(Хотя, автор сомневается. Может, не стоит вкладывать эту фразу в уста интеллигентной Любови Петровны?)
Чарли Чаплин плохо разбирался во внутриполитической обстановке Страны Советов в тридцатые годы прошлого столетия, сочувственно промолчал. В комнате снова установилась тишина, каждый, по-своему, осмысливал происшедшее.
><
- Что же Вы столик и аквариум не грохнули? Было бы очень эффектно!– грозно обратилась ко мне Люба.
Я, не зная, чем возразить, вопросительно посмотрел на Веру.
- Просто, автор – добрый и пожалел бедных рыбок, - вступилась за меня и фауну Вера.
- До-о-брый,… - не унималась Люба. - Тогда нечего лезть в жестокий мир шоу-бизнеса, хлюпикам там нечего делать! – слегка стукнула кулачком по столу строгий критик.
- А может действительно, надо аквариум грохнуть? Бедные рыбки подёргали бы хвостиками, да и сдохли. А из русалки надо уху сварить, - обратился я к критикам, и грохнул кулаком по столу так, что бедная Вера подскочила от неожиданности и посмотрела на меня: «Снова началось. Неужели он буйный?».
Они недоумённо посмотрели на меня, не зная, шучу я или говорю серьёзно. На этом наш диспут о великих артистках, богине Среднерусской возвышенности и охране окружающей среды и закончился.
Июнь 2012
Свидетельство о публикации №212062201110