Гл. 11 Ворона. Перекати-человеки

Окончание.
Начало http://www.proza.ru/2012/06/08/869



        Степи, полустепи, лесостепи…

       Поезд мчится по Средне-Русской равнине, мелькают полустанки, с каждым часом придорожные кусты всё выше, всё гуще, а вон и деревца появились, а вон уже и родимые ёлочки-берёзочки…
       В купе гвалт. Визг, смех, плачь, крик. Кажется, со всего поезда детишки собрались потискать лаечек. Уж и украшали их, уж и наряжали их, уж и катались на них, шерсть клочками мотают сквозняки по проходам вагона. Детям веселуха - собакам кайф, родители вздохнули с облегчением: ну, чада под присмотром, заняты, можно и самим пивка, картишек… Идиллия!
       Спящий под Димом кокон простыней наутро раскрылся в прелестную незнакомку. Диман немедленно вытащил гитарку и стал тихонечко напевать про реки и просторы, про верную байдарку, незанятое сердце и надёжное плечо. Незнакомка порхала бабочкой, поощрительно улыбаясь, Дим цвёл.
       Санчеса взяли в оборот Бой-Бабки, уча уму-разуму угощают чаем с конфетками.
       Дама-в-Кружевах регулирует доступ человеческих детёнышей к тисканью собак, вся аж светится от удовольствия. Ну и пусть не очень любит псов, зато  как детишек обожает!
       Ночная Ворона сунулась было со своего насеста покаркать на шум и гам, но так получила от воркутянок, что слиняла в тамбур и смолила там сигарету за сигаретой, сплёвывая ядовитую слюну в окошко на случайных прохожих.
       Только единожды она вернулась в купе, желчно поинтересовавшись у Димана, как это стали собак в поезд пускать. «По билетам!» - ответил Дим и Ворона недовольно ворча удалилась.
       Остальные или спят, или курят.
       В общем, мы едем-едем-едем. Хорошие, так сказать, соседи.
       - Дима, Дима! – это подошла девочка Юлечка, мисс проводница 2009. – Дим, скоро станция, может пойти ревизия. Спрячь собачек, как бы не прицепились, что без билетов едут.
       - Будет исполнено, мон шерри!
       … За Юлиной спиной мелькнула тень, дверь тамбура скрипнула…
       Ну, вот, наконец, и Большая Остановка. Минут на пятнадцать. Можно пойти, выгулять собак, три часа терпели. Опять же, пивка б.
       - Сань, пойдёшь размяться?
       - Дим, я б лучше поспал. Что-то мне нехорошо. Отходняк. Да и ночь выдалась беспокойная.
       Молодой Папаша раздаёт пришлых детей по родителям,  берёт на поводок одну собаку, Дим вторую. Ну, на выход.
       …А на перроне суета, свежо, хорошо. С третьей попытки нашли свежее пиво, теперь пусть собаки таскают за собой по газонам, можно расслабиться, далеко не отходя от вагона.
       За пять минут до отправления Папашу срочно вызвали в вагон. Подсобить Мамаше. Дим догулял собак и тоже поспешил в купе.
       Ан нет, тут то было. Вход в тамбур прочно перекрыла Ночная Ворона. Растопырившись в дверях, она скандальным голосом потребовала билеты на собак. Подслушала, стерва.
       - Да вам-то какое дело? – удивился Дим и попытался отодвинуть в сторону досадную помеху. Эффект был как у взорвавшейся бомбы.  Или словно бы толкнули поставленный на сигнализацию автомобиль.
       - Милиция!!! Милиция!!! – заверещала Ворона. Даже ногами затопала, заходясь в истерике.
       От неожиданности Дим пригнулся, спрыгнул с подножки и поспешил к другому вагону. Там пройдём, делов-то. Навстречу ему пробежал наряд, придерживая руками фуражки.
       Вагоны оказались сцепленными непроходными тамбурами, и потому путь к соседнему входу оказался вдвое длинней, чем планировалось. Дим обернулся. Ворона, заполошно крича, спорила в тамбуре с проводницей Юлей,  поезд собирался трогаться, выходить к милиции она не хотела, и потому наряд втянулся в вагон. Что там происходило, видно не было, но зато хорошо было  слышно: шум, гам, тарарам. Скандал а-ля коммуналка.
       А на входе в соседний вагон стояла Строгая Проводница. Дим её видел сегодня несколько раз, когда она, недовольно ворча, протискивалась через толпу детишек, осторожно перешагивая через собак. Неодобрительно так перешагивала. Сердце испуганно ёкнуло – ну, всё, приплыли.
       - Чего застыл? Запрыгивай скорее!
       Собаки метнулись в спасительный проём, втащив за поводки Димана.
       - Дуй в средний тамбур, там подожди.
       А вдоль вагона уже спешили бойцы охраны порядка.
       Тамбур, никого, окна замазаны, но всё равно лучше присесть. С улицы доносился басок Строгой Проводницы:
       - Нет, не видела, не заходили. Наверное, на вокзал побежали, билеты покупать.
       Наряд разделился, двое поспешили в белое здание вокзала. Четверо встали как раз возле запертой двери тамбура, за которой притаился Дим.   
       - Нет, не найдём. Ушли куда-то. А, может, в поезде уже. Закурить дай.
       Дим сидел на корточках, опасаясь даже дышать. Блин, только бы никто не решил прогуляться между вагонами! Спросит, спалит… Собаки нервничали, цоготали когтями по полу, вгоняя Дима в пот.
       - Л-лежать… - просипел он, потянув лайков за ошейники вниз.
       Тут на перроне громко чихнул мент и с младшей собакой случилась истерика.
       Лаечка выпучила глаза, ноги рванули сразу в четыре стороны, она заскулила, заметалась, затряслась… Но вагон уже дёрнулся, покатился набирая скорость. Дим гладил насмерть перепуганную девочку, чесал за ушами, прижимал к себе, шептал на ухо ласковые слова… Это было в общем-то необходимо и ему самому. Долго гладил, не сразу их отпустило.
       …А старшая лаечка-мама спокойно лежала,  невозмутимо наблюдая эту трогательную сцену.
       Следующая станция случилась довольно скоро. Паспорт и деньги лежали у Дима в кармане, и потому он срочно поспешил в кассы, выйдя снова через соседний вагон.
       - О, ревизии испугались! Сразу за билетами поспешили! С вас шестьдесят рублей – кассир на маленьком полустанке и не слышала, наверное, про проклятую «Форму номер один». Дим жадно схватил вожделенные бумажки и опрометью рванул к поезду. До Нижнего оставалось четыре часа пути.
       … Ночная Ворона вещала со своей верхней полки как с ветви дуба.
       - …А может, у меня аллергия? А может, меня укусить она может? Ишь, чего надумали, без билетов ездить!
      - Сука ты, подлое дело сделала – Бой-Бабки грустно сидели за столом – сутки у тебя никакой аллергии не было, а тут…
       - А вот и мы. Я вам лекарство от аллергии принёс – ткнув в открывшийся было на воркутянок вороний рот комком билетов, в купе ввалился Дим. Хлопнул ладонью по протянувшейся, было, к билетам руке, уселся на нижнюю полку, ближе к просиявшим соседям.
       - Юля! Я билеты вам забыл отдать.
       Бой-Бабки злорадно зашевелились, заулыбались, проснулся Санчес, подбежали детишки, подсели молодые родители. Пиво загромоздило стол, зачпокало, запшикало, забулькало.
       - А вот я что на перроне купил – Дим выложил на стол большой газетный свёрток. Одуряющий аромат копчёного леща наполнил атмосферу праздником. Второй такой же свёрток лежал сейчас в купе проводников, поджидая девочку Юлечку и её подругу из соседнего вагона. Сюрприз, так сказать.
        С верхней полки свесилась воронья лапа.
       - Вот только попробуй на мою простыню наступить. Тебе с нами ещё полдня ехать, до Кирова. – бабушка Лунгран зловеще прищурилась на неуклюже сползающую вниз Ворону. – Вот, сволочь…
       И больше не показывалась скандалистка из тамбура. До самого Нижнего Новгорода.
      
       …А за окном уже мелькали знакомые пейзажи, поздняя осень приветливо махала остатками позолоты, и Бог с ней, с Карелией, а хорошо поприключенили, правда, Дим? Правда, Сань.
        А в Карелию мы обязательно сходим, на следующий год, подготовимся основательно, заранее, а то всю жизнь так: «…а поехали?  …а поехали!» - и через час уже в пути, ну сколько можно, нужно взрослеть, мужать, хотя…
       …Хотя старенькими станем – именно такие заскоки и будем с удовольствием вспоминать. С особенным удовольствием.

Закружила Дорога,
Зашвыряла Судьба.
По счетам платим строго,
Нас в Дороге любя.

Летом горные реки,
Лес в сугробах зимой.
Перекати-человеки,
Путь за странной звездой.

Не скупись на оплату,
За желанья плати.
Лучше Лес, чем палата.
Лучше Бог, чем врачи!



                Конец.