Шабашные игры - Глава 3

 - Быстрее, Гарриэтт, с минуты на минуту заклятие разрушится, и мы все попадем в когти этой твари! – Татьяна активно подталкивала тетушку в спину, забирая у нее лишние чемоданы и отбрасывая их в сторону. – Брать надо только самое необходимое! Да оставь ты это! Все, давай к остальным! Тебе лучше спрятаться в городе, добираться будете через Сумрак.
- Нет! Я не могу оставить свой родной дом! – надрывно причитала Гарриэтт.
- Уж поверь, сейчас тебе лучше вернуться в свой исконно родной дом, тетя! – прохрипела Татьяна, изо всех сил подталкивая упирающуюся тетушку.
- Но как же можно было оставить вот так сэра Николаса! – надрывалась Гарриэтт. – Неужели ты уверена, что…
- У сэра Николаса весеннее обострение, по-моему! – прорычала Татьяна. – И я не зря говорила, что не в восторге от этого типа! Дэвид, забери маму, я больше не могу!
Дэвид крепко схватил мать за локоть и потащил за собой. На пригородной станции уже толпились все домочадцы и гости Нортвуд-Мэнора.
- Призываю тебя, и прошу твоей помощи, Сумеречный Диспетчер. – громко произнесла Татьяна. – Ты, призванный всегда помогать нуждающимся странникам, потерявшим надежду, обрати свой взор на нас и протяни свою руку помощи.
Послышался глухой звон, визг тормоза железных колес, и на платформу словно ниоткуда выплыл небольшой двухвагонный экспресс. Двери приветственно распахнулись и толпящиеся люди, наступая друг другу на ноги, стали заполнять вагоны. Татьяна вскочила вслед за Дэвидом и Гарриэтт самая последняя, и Сумеречный трамвай медленно двинулся вперед, погружаясь резко в неестественную темноту. Через несколько поворотов трамвай замедлил ход и остановился прямо где-то среди лесной тропинки. Дверь открылась, и Татьяна выскользнула наружу.
- Ты точно собираешься идти одна? – крикнул ей вслед Дэвид.
- Все в порядке, Дэйви, здесь я в безопасности. – ответила Татьяна. – Ты лучше проследи, чтобы все добрались нормально и тетушка не устраивала истерик, я на тебя рассчитываю.
- Я не подведу. – кивнул Дэвид. – Удачи.
Двери вагона закрылись и желтый трамвайчик снова растворился.
- Спасибо, она мне очень будет нужна. – пробормотала вслед Татьяна, вздохнула, и двинулась в чащу леса.
Юный маркграф Эжен Людовик де Мормартр жил уединенно в своем небольшом особняке, расположенном на окраине горной деревушки Топо Ривер, тихого предместья Йоркшира, затерянной среди Пенинских гор, среди вечнозеленого леса, как раз на границе магического мира с миром обычных людей. В возрасте пятнадцати лет он потерял обоих родителей и младшую сестру, которые были убиты волками-оборотнями, с тех пор люто ненавидел любую нечисть даже в самом безобидном ее проявлении и поклялся избавить мир от этой, как он выражался, «гнойной заразы». Во Франции на его счету было более трех сотен вервольфов, около трехсот зомби, больше сотни вампиров, в районе двух сотен снэтчинов ну и прочей мелкой и не очень нечисти. Год назад перебрался в Англию, где по делу истребления нечисти разгуляться можно было поболее, чем во Франции, и поселился в Топо Ривере, заделавшись бдительным стражем магических границ, сам того не ведая. Его знакомство с юной баронессой Нортвуд произошло прошлым летом в Лондоне, где Эжен охотился на одну старинную вампирскую семейку, а Татьяна проходила практику в Магическом Министерстве от Фурокского университета. Якобы после спасения хрупкой и беззащитной девушки из цепких когтей кровожадных убийц, их отношения весьма стремительно закрутились, в считанные дни перейдя из приятельской фазы в фазу довольно близких отношений. Татьяна довольно много знала о нечисти, никоим образом не отвергая реальность ее существования, и это очень нравилось Эжену. Она была человеком настолько легким, что он толком даже и не задумывался, откуда у обычной девушки, которая учится на юриста, столь странные увлечения со столь обширными познаниями. Более того, она была еще серьезна, умна, амбициозна, а также чертовски привлекательна, и попросту заставляла маркграфа забыть обо всем, когда он находился с ней рядом. Весьма прохладно относившийся к девушкам и любивший больше всего из представительниц женского пола только свою работу, Эжен довольно сильно увлекся юной баронессой. И временами его это даже несколько пугало, и он активно старался бороться с назревающим внутри него нежным чувством. В конце концов, охотник за нечистью должен иметь холодную голову…
Татьяна взялась за кольцо, торчащее из мраморной львиной пасти, и трижды постучала им об дверь. Тяжелая массивная дубовая дверь со скрипом открылась и из-за нее высунулась скучающая физиономия упитанного дворецкого. Безучастно кивнув, продолжая смотреть сквозь щелочки глаз, на фразу Татьяны «Маркграф ждет меня», он скрылся в проеме, приглашая таким образом баронессу следовать за собой. Татьяна протиснулась в дом, после чего дверь за ней самостоятельно громко захлопнулась. Все Мормартр со своими заморочками опять…
Эжен встретил Татьяну в гостиной, сидящим в кресле и упоенно читающим газету. На представление дворецкого он отреагировал только легким кивком головы. Дворецкий, продолжая сохранять невозмутимо-безразличный вид, спокойно удалился, опять-таки громко хлопнув дверью.
- Ты только посмотри, что пишут. – не отрываясь от газеты, обратился к Татьяне маркграф. – «Загадочное убийство. Убит весьма влиятельный и благородный житель Лондона, известный политический деятель лорд Сэдрик Ирвин Дингуэл. Его тело было обнаружено в окрестностях предместья Йоркшира в маленькой деревушке Топо Ривер, истерзанное до неузнаваемости. Расследование по данному делу ведется». Удивительно как быстро разносятся все новости. Ты ведь мне только с утра сегодня звонила, и вот оно, пожалуйста, вечерний «Таймс» уже доставили экспрессом из Лондона с экстренным сообщением. И как только это все просочилось в прессу?
- Здравствуй, Эжен. – усмехнулась Татьяна, усаживаясь в кресло напротив.
Эжен хмыкнул, сложил газету и уложил ее на колени, хлопнув по ней обеими руками.
- Татьяна, душа моя, ты сегодня как обычно неотразима. – со своей привычной легкой усмешкой выдал он.
- Merci beaucoup, mon cher ami («Большое спасибо, мой дорогой друг! », франц.). – в тон ему ответила Татьяна. – Что же ваша светлость не навещает мой скромный уютный дом, а также зачем-то звонит и тут же сбрасывает свои звонки?
- Надо было навестить, это уж точно. – согласился Эжен. – Твое мужество не знает границ, милая Татьяна, поскольку тебе как-то удалось избежать участи своей прислуги и сэра Сэдрика и добраться сюда целой и невредимой. Я восхищен.
- Давай отложим обсуждение моих несомненных достоинств на потом. – перебила его Татьяна. – На данный момент меня волнует совершенно другое – что за странная тварь, не реагирующая на серебро, пробралась в мой дом, и как ее можно убить?
- Признаться, я был удивлен, когда услышал от тебя подобное. – нахмурился французский маркграф. – Существо, обладающее свойствами вервольфа, при этом не реагирующее на серебро и заговоры, помимо этого содержит в себе и характеристики другой нечисти…
- Да, именно. – подтвердила Татьяна. – Конкретно, мне кажется, помимо вервольфа в нем намешаны еще гомункул, болотный упырь и что-нибудь звериное типа Хэмпширской совы-великана… глаза похожи. – она хихикнула.
Эжен сделал вид, что оценил ее юмор.
- Гомункул, ты сказала? – переспросил он. – А это что такая за нечисть?
- Ну, нечисть – не нечисть… - протянула Татьяна. – Не знаешь разве? Гомункул – это некий искусственно созданный вид человека, создавался скорее не мистическим путем, а слегка научным, ну то есть, проще говоря, алхимиками, людьми, занимающимися так называемой магической наукой. Клетка обычного человека обрабатывается специальным составом, помещается в стеклянный сосуд, и под воздействием данного состава растет. Когда он начинает обретать свои очертания, то его напитывают человеческой кровью, и таким образом гомункул обретает жизнь. Ну и потом, собственно, для существования им нужно питаться человеческой кровью, как и вампирам, только укушенные ими люди гомункулами не становятся. В принципе, они даже выживают редко…
- Нет, не знал. – пожал плечами Эжен. – Ты-то сама это где вычитываешь, в каких юридических книгах?
- В Общей части парламентского законодательства, где же еще. – рассмеялась Татьяна. – Там о них много чего интересного пишут, об этих нечистых сущностях. Потому так их много водится в Англии, потому что законодательство является таким специфическим…
- Мда, в этом я, несомненно, с тобой совершенно согласен, баронесса Нортвуд. – усмехнулся маркграф.
- Ой-ой-ой. – передразнила его Татьяна. – Естественно, разве может быть по-другому?
- Je vous embrasse les pieds, ma chere («Я преклоняюсь перед Вами, дорогая», франц.) – картинно поклонился Эжен.
- Оставим обмен любезностями на потом, сейчас не об этом. – Татьяна закинула ногу на ногу, поудобнее устраиваясь в кресле. – Итак, мы тут имеем дело с весьма интересным гибридом, возникшим в среде обитания нечисти совершенно непонятным способом. Не знаю, почему он начал действовать именно в Топо Ривере и какую преследует цель, зато знаю, что просто так его не убьешь и договориться с ним по-хорошему, несмотря на некую разумность, тоже не выйдет.
- А как давно появился у вас в деревне граф де Венса? – осведомился Эжен.
- Да сколько я себя помню, он всегда здесь жил. – ответила Татьяна. – Я родилась и до десяти лет жила с родителями в Лондоне, в Топо-Ривере бывала редко, здесь жили бабушка с дедушкой, мы их навещали… после их смерти в особняк переехали тетя и дядя, хотя особняк был завещан отцу, но он не мог вернуться домой… дядюшка Норберт часто рассказывал мне тогда страшилки, которые происходили в поместье де Венса, ну те же слухи, что всегда ходили вокруг него, пока я была маленькая, конечно я пугалась… Потом мои родители погибли и мне пришлось перейти под дядину опеку. Безобразия, конечно, происходили, разное ходило по деревне, но пока Норберт был с нами, сэр Николас особо в нашу семью вхож не был. Это потом уже при странных обстоятельствах умерла его жена, потом нас покинул дядюшка Норберт… И Гарриэтт, погоревав по мужу, вцепилась в графа мертвой хваткой. В то время я училась в университете, вдали от Нортвуд-Мэнора, и не наблюдала за развитием их шашней… в любом случае я ее предупреждала, чтобы держалась от графа подальше, но тете что в лоб, что по лбу… вот так вот и образовался в нашем доме монстр. И дом надо спасать.
- Возможно что-то можно будет найти в моей библиотеке и стоит покопаться там. – предложил Эжен.
- У тебя самая замечательная библиотека, которую только можно себе представить, но сколько времени это все займет? – засомневалась Татьяна. – Мы ведь даже не знаем конкретно, что надо искать…
- Я недавно у себя там перестановку провел. – похвастался маркграф. – Рассортировал все, наконец, по тематике и стилистике. Думаю, это облегчит нам поиск.
- Похоже, у меня нет выбора. – вздохнула Татьяна и последовала вслед за поднявшимся с кресла Эженом.
В своей огромной библиотеке юный маркграф собирал всевозможные книги, хотя бы малейшим образом касающиеся нечисти. Некоторые, между прочим, были весьма редкими, такие можно было найти только на Фуроке в Международном Университете Магии, и то доступ к ним был возможен только при наличии специального разрешения. Где Эжен умудрялся их откапывать для Татьяны оставалось большой загадкой. Тем не менее, сейчас все это было очень кстати, и не нужно было отправляться за пару сотен тысяч километров и иметь дело с кипой бумаг чтобы найти ответы.
Уже битый час Татьяна пересматривала ветхие фолианты со стеллажа «Редкие книги о нечисти», втайне от Эжена используя заклинание поиска, но ни одна из книг не остановилась ни на одной страничке. Тяжело вздохнув, она отложила книгу и слегка помассировала виски. Чтобы немного размять затекшие ноги, баронесса стала ходить туда-сюда вдоль стеллажей. Эжен стоял на тоненькой лесенке, приставленной к одной из полок и водил рукой по корешкам книг.
- Нашел что-нибудь интересное? – поинтересовалась Татьяна, подойдя к нему.
Эжен от неожиданности подпрыгнул, задев неплотно стоявший книжный ряд, и едва удержался за стеллаж, книги посыпались вниз, толстый старинный фолиант в выцветшем красном переплете полетел слегка в сторону, больно стукнув баронессу Нортвуд по голове.
- Ааай, дьявол, больно, у меня же теперь шишка будет! – благим голосом завыла она, хватаясь за ушибленное место. – Ах чтоб тебя! – она схватилась за книгу, нанесшую ей тяжелый физический и моральный ущерб, и застыла, глядя на полустертые буквы.
- «Выдающиеся алхимики нашей эпохи». – прочла Татьяна. – Откуда у тебя завалялся сей экземпляр, Эжен? Я думала, алхимией ты как раз не интересуешься, о гомункулах тех же ничего не знаешь, например…
- Ну ты ведь знаешь, дорогая, невозможно ведь охватить все сразу… - оправдывался Эжен. – Это стеллаж «Исторический аспект возникновения нечисти», я самой истории мало, в принципе, уделял внимания, но на всякий случай собирал у себя и такую коллекцию, думал, может позже, когда нечисти станет поменьше, чтобы было чем скоротать время…
- Что ж ты сразу не сказал, что у тебя есть еще и исторические материалы! Голову мне морочил! – возмутилась Татьяна. – Твоей странности, порой, просто нет границ! Тут разгуливает неподалеку опасная нечисть, а ты не спешишь что-то предпринимать! Это на тебя совсем не похоже!
- Я очень виноват перед тобой, chere, покорнейше прошу простить меня! – взмолился Эжен.
Татьяна только посмотрела на него с укоризной.
- Готов понести наказание. – добавил маркграф.
- Угу, обязательно. – мрачно пообещала Татьяна. – Однако тяжелый этот талмуд! – она перехватила книгу и раскрыла ее.
Пролистав несколько страниц, Татьяна удивленно остановилась. Брови медленно поползли вверх.
- Ты только посмотри на это! – выдохнула она.
Эжен склонился над книгой. На пожелтевшей от времени странице был нарисован портрет мужчины в белом парике с завитушками, собранном в хвост. Следом шло описание: «Граф Ургвардт Веллингрейн, величайший алхимик 16 века, посвятивший свою жизнь изучению магии в человеческой природе и существовании человека внутри магии». Далее прилагалась туча серая открытий, произведенных в волшебном мире величайшим алхимическим графом. Пролистав книгу подальше, они наткнулись еще на несколько страниц с описаниями работ великих алхимиков, и со всех этих страниц на них с холодным нарисованным безразличием смотрела неизменная физиономия графа де Венса. И разница в годах жизни физиономии составляла не менее века, а имена разились множеством совершенно разнообразных имен и титулов.
- Вот так-так. – протянула Татьяна, с эхом захлопывая книгу. – Значит, граф Ургвардт Веллингрейн изначально называли нашу тварюшечку. И если верить книге, он как раз очень активно занимался гомункулами в свое время…
- Так ты хочешь сказать, что… - начал Эжен.
- Да. – перебила его Татьяна. – Это не просто одно лицо на портрете, это все один и тот же человек. Хотя за столько веков человеческого в нем уже осталось мало… Черт возьми, надо признать, что он был гением! Вот так поспорить с самой природой и создать такой гибрид, сохранив его на протяжении такого времени – это в высшей степени талант! Только вот применение своему таланту сэр Николас нашел отнюдь не самое лучшее… кто ж его так обидел в детстве, что он начал баловаться нечистыми силами?
- Ты хочешь поговорить с ним об этом? – усмехнулся маркграф.
- Естественно. Может, в конце моего психологического сеанса его замучает совесть за все сотворенное ранее и он сам расскажет, как можно его убить. – в тон ему ответила Татьяна. – А пока возможности поговорить по душам не представляется, то можно и самим поискать ответы на свои вопросы. Думаю, следует отправиться туда, где начинал свою деятельность выдающийся алхимик. Чтоб ему не мешали, отправился он за этим достаточно далеко, в то время эти земли англичанами были еще не обжиты, так что никто бы его сразу не поймал… мы отправляемся в Америку.
- В Америку? Мы туда полетим, что ли? На самолете? – брови Эжена взлетели вверх.
- Нет, на поезде поедем, через океан подводный тоннель проложен, как в проливе Ла-Манш между Англией и Францией! – фыркнула Татьяна. – Ну что ты за вопросы такие задаешь, Эжен?
Эжен не ответил, а только отвел глаза.
- Погоди… ты что, летать боишься? – пришла очередь баронессе удивляться.
- Представь себе, да! – гневно выкрикнул Эжен. – Я терпеть не могу самолеты и никогда на них не летал!
Татьяна фыркнула.
- Все когда-нибудь бывает в первый раз. – хмыкнула она. – Тем более, что у нас попросту нет выхода. Собирайся давай, чем быстрее мы покинем Англию, тем лучше. Чудовище не должно натворить слишком много бед. Давай, пошли.
С этими словами Татьяна резко развернулась и зашагала прочь из библиотеки. Эжен, в чьем взгляде все еще скользила тревога, последовал за ней.