Бесплодные усилия любви, 3-1

АКТ ТРЕТИЙ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Там же.

(Входят Армадо и Моф.)

АРМАДО:
Журчи, ребёнок песенкой своей. Порадуй слух мой, жаждущий отрады.

МОФ:
Тра-та-та ...
(Напевает.)

АРМАДО:
Неповторимая мелодия твоя! Иди же, юности прекрасное созданье, ключом вот этим отопри-ка  пастуха и приведи его сюда. Я должен поручить ему письмо к моей возлюбленной доставить.

МОФ:
А не хотите ли вы милую свою завоевать французским способом, хозяин?

АРМАДО:
Французским способом?  А что всё это значит?

МОФ:
А это, властелин мой, значит: присвистнуть надо язычком, притопнуть резво каблучком, глаза от чувства закатить, вздыхать и от любви вопить, ловить все запахи любви, гуляя по любимой носом,  прикрыть глаза своею шляпой, скрестить на тощем пузе лапы, как кролик держит их на вертеле, а, может, просто руки запустить в карманы, как на портретах старых рисовали. Изобретательным старайтесь быть и ловким — весь арсенал приёмов сих не терпит остановки. Девицы с улицы клюют на эти штучки, хотя и без того они податливы, как сучки. Понятно вам? Таким вот образом мужчины дурят дам.

АРМАДО:
Где опыта такого ты набрался?

МОФ:
Копеечным терпением своим.

АРМАДО:
О, боже мой!

МОФ:
Забыли про свою коняшку.

АРМАДО:
Любовь мою коняшкою зовёшь?

МОФ:
Нет, господин, коняшка — жеребец, любовь же ваша — попросту кобыла. Ужели о любви своей забыли?

АРМАДО:
Почти забыл

МОФ:
Ах, нерадивый ученик! Её на память зарубите.

АРМАДО:
И в сердце и на памяти она, мой мальчик.

МОФ:
И сердцем крутит. Берусь вам это доказать.

АРМАДО:
И что же ты докажешь?

МОФ:
Я, не моргнув, вам это докажу не быть мне живу. Она на памяти у вас, поскольку слышите её ещё не видя, а в сердце потому, что глубоко засела в нём и сердцем крутит, поскольку вы не можете девчонкой обладать.

АРМАДО:
Все три — как на лицо.

МОФ:
Хоть тридцать три — и никого толку.

АРМАДО:
Веди же пастуха,  его с письмом пошлю я.

МОФ:
Прекрасно: лошадь в качестве посла от самого осла.

АРМАДО:
Что ты несёшь?

МОФ:
Осла на лошади верхом послать вам следует, хозяин, иначе он задержится в пути. А я пошёл.

АРМАДО:
Путь недалёк. Иди же.

МОФ:
Бегу стремительней свинца.


АРМАДО:
Что ты придумал?  Ведь свинец тяжёл, к тому ж —  неповоротлив.

МОФ:
А вот и нет! Совсем наоборот.

АРМАДО:
Свинцу ли в скорости тягаться !

МОФ:
А с этим надо разобраться:
Свинец из пушки вылетит быстрее, чем гонец.

АРМАДО:
О, красноречие, тебе предела нет!  Я — пушка, ты — снаряд, я выстрелил тобою в пастуха.

МОФ:
Уже лечу снарядом.

(Уходит.)

АРМАДО:
И молод и в словесности изящен,
Лишь я в своих желаниях несчастен,
Ужели мой порыв души напрасен?
Но вот и мой гонец поспел.

(Входят Моф и Костард.)

МОФ:
Хозяин, казус приключился: башка башкою надломился.

АРМАДО:
Опять ко мне с шарадами явился?

КОСТАРД:
Ни загадки, ни шарады, ни посыла ни посылки, в голове — одни опилки.

АРМАДО:
Всё это чепуха, как мне сдаётся. Моё нутро не хочет, а смеётся. О, небо, он запутался совсем:посылку путает с посылом, а посыл — с посылкой. 

МОФ:
А разве по другому думает мудрец?

АРМАДО:
Нет, этот эпилог даёт возможность нам понять мудрёный слог. К примеру, шмель, обезьяна и лиса нечётное число собою представляют — три. То есть — мораль, а не посыл.

МОФ:
А я посыл добавлю. Повторите мне мораль.

АРМАДО:
Шмель, обезьяна и лиса нечётное число собою представляют — три.

МОФ:
Коль к ним прибавлю я гуся — ломается нечётность вся. Не три уже — четыре.  Добавлю я мораль , а вы — посыл. Шмель, обезьяна и лиса нечётное число собою представляют — три.

АРМАДО:
Прибавили гуся — картина изменилась вся: нечёт преобразился в чёт.

МОФ:
И я не обманулся: посыл гусём ко  мне вернулся.!

КОСТАРД:
Мальчишка провернул прекраснейшую сделку,
Заполучив гуся к обеду на тарелку,
Умно и быстро действовал он. Браво!
Посыл его заслуживает славы.

АРМАДО:
С чего всё началось и что случилось?

МОФ:
Чего-то  где-то поломалось, надломилось. Вы этому присвоили название «посыл».

КОСТАРД:
Я дураком в беседе умной той прослыл. Потом, я утверждать берусь — был не посыл уже,а жирный гусь. На том и завершилась сделка.

АРМАДО:
Но как же всё-таки случился перелом?

МОФ:
Я с чувством расскажу о том.

КОСТАРД:
Не чувство здесь сыграло злую шутку, а посыл:
Я так спешил исполнить  ваше порученье.
Не смог себя от рока уберечь я
И в результате получил увечье.

АРМАДО:
Оставим эту тему.

КОСТАРД:
И разрешим проблему.

АРМАДО:
Тебя намерен я освободить.

КОСТАРД:
Не всё мне — хлеб жевать, да воду пить.
Могли бы мне посыл гусиный предложить.

АРМАДО:
Моей возвышенной душе угодно вас освободить и выпустить на волю из темницы.

КОСТАРД:
И вправду, как слабительное вы запор невыносимый мой сломали.

АРМАДО:
Дарую вам свободу, из тюрьмы освобождаю, а в замен прошу лишь  об  одном:
(вручает письмо)
вы деревенской девушке Жакнетте это передайте от меня. А вот  и гонорар — так принято  по правилам моим вознаграждать всех поданных своих. Моф, следуй-ка за мной.

(Уходит.)

МОФ:
Как нитка за иголочкой иду. Прощайте, сударь Костард.

КОСТАРД:
О, человека эталон! Бесценный самоцвет моей души!
(Моф уходит.)
Мне хочется взглянуть на гонорар. Цена заблудшей  фразе из латыни — грош.
 «Так сколько стоит эта лента? - Грош.» - «Нет, гонорар вам заплачу!»
Выходит: гонорар —  важнее денег. Хорошая расплата при продаже и покупке. Плати всем словом «гонорар» и будешь квит. Придётся положить его в карман для будущих расплат.

(Входит Бирон.)

БИРОН:
Привет, плутище, Костард! Вот ты-то мне и нужен.

КОСТРАД:
Скажите, сударь, сколько лент могу купить на «гонорар»?

БИРОН:
А что такое «гонорар»?

КОСТАРД:
Чёрт подери, да просто — грош.

БИРОН:
Ну, значит и на грош всего приобретёшь.

КОСТАРД:
Спасибо. Да хранит господь вас!

БИРОН:
Постой же, раб, нанять тебя хочу. Ты просьбу должен выполнить мою, прохвост.

КОСТАРД:
Когда прикажите исполнить?

БИРОН:
Сегодня днём.

КОСТАРД:
Исполню, сударь. До свиданья.

БИРОН:
Да ты же не узнал ещё, о чём прошу я.

КОСТАРД:
Исполню — и узнаю.

БИРОН:
Сначала  надо знать, что делать, обормот.

КОСТАРД:
С утра пораньше завтра к вам приду.

БИРОН:
Сегодня днём ты это сделать должен. Вот, парень, в чём твоя задача состоит: Сегодня в парке для принцессы обустроена охота. А в свите у неё есть девушка прелестная одна, от имени которой расцветает всё вокруг, и это имя — Розалина. Ты  непременно отыщи её и в руки белые вложи  сей клад, печатью сердца моего скрепленный. А это — за труды твои вознагражденье.
(Даёт ему шиллинг.)

КОСТАРД:
Вознаграждение моё, вознагражденье! Уж лучше гонорара во сто крат. Исполню, сударь, как и приказали! Да здравствует моё вознагражденье!

(Уходит.)

БИРОН:
Сомненья нет — я по уши влюбился. Влюбился тот, кто так отчаянно с любовью бился: я томных вздохов не терпел, влюблённых, не колеблясь,  разносил и в пух и  в прах , стоял констеблем ночью на часах, и, словно, с мальчиком боролся с чудом, пред которым смертный восставать не в праве! Ему я восставал, упрямому, плаксивому ребёнку, чей возраст от младенца исчислим до старика, Дон Купидону, властителю объятий и творцу любовных рифм, отцу всех вздохов и стенаний, лентяев и бездельников владыке, штанов и юбок королю, великому монарху всех прелюбодеев. О, сердце бедное моё! Ужели мне судьба на этом поле битвы быть капралом, носить его цвета, как обруч акробата! Я иск в любви себе же предъявил! Я — в поисках жены! Той женщины, которая починки просит, как немецкие часы.
Как их не заводи — они то сзади времени, то впереди! А хуже прочего, что свой обет, нарушил я, влюбившись в самую из худших трёх красавиц: на белом полотне лица два сизые крыла бровей над смолью чёрных глаз взметнулись. Пленить её желаний не способен и стоглазый Аргус! Тоскую и тащусь за нею я! Она ж — неотвратима, как чума. Месть Купидона, видимо, обидчика настигла за небрежение  к его божественным забавам. Ну, что ж —  судьба писать сонеты и любить, вздыхать и умолять. Кому-то барыню любить, кому-то — и лакея. 
(Уходит.)