Прыжок в пустоту

…И задаюсь вдруг вопросом – почему люди ищу т экстрима? Что нас толкает на всевозможные поступки, в которых мы идём – нет, мчимся! – будто по лезвию бритвы? Какой демон живёт  в нас и толкает к самому краю пропасти? Психология говорит о том, что экстремальный спорт – это скрытые суицидальные тенденции, то есть неосознаваемое нами стремление к самоуничтожению. Ведь как бывает – первый раз робко, с опаской мы делаем шаг навстречу возможной смерти. Второй шаг – он более смел, а третий – мы вырываемся вперёд, словно острие копья – в бой. С каждым новым прыжком, с каждой новой покорённой вершиной, с каждой большей высотой и скоростью – быстрее, сильнее, опаснее, выше. Несмотря на все страховочные системы, материалы, верёвки, каски, шлемы, в глубине души мы-то знаем, как всё это до безумия ненадёжно, как зыбко это пресловутое слово «безопасность», и как внезапно смертны мы можем быть. Ну, разве, не сумасшествие ли это – заставлять себя играть в русскую рулетку? Наверное, психологи могут быть в чём-то и правы. Мне приходилось прыгать 2 раза с парашютом и столько же – с верёвкой с моста (rope-jumping). Это до неприличия малый опыт, чтобы я смел о чём-то судить, ведь бывалые люди совершают не менее сотни прыжков, полётов, скольжений по снежной горе и других смелых вызовов судьбе. Но мне хочется выплеснуть на бумагу свои ощущения, хочется разобраться – зачем же мы рискуем, раз за разом подвергаем себя опасности? Бытует мнение, что кроме суицидальных стремлений, в экстремальном спорте человек стремится сбежать от депрессии, скрыться от её скользких серых клешней. Ведь что есть депрессия? Это тусклость мира, монотонность жизни, потеря вкуса, красок и цвета. И чтобы вернуть себе это ощущение живости, вдохнуть в себя всю прелесть создавшего нас мира, мы  бросаемся в пучину  опасности. Наверное, эта теория мне ближе. Мне не хочется думать, что, прыгая с моста (с верёвкой за спиной), я тем самым пытаюсь убить себя. Возможно, люди, которые являются апологетами этой гипотезы, никогда не прыгали с высоты, большей, чем три ступеньки. Возможно, они никогда не смотрели на землю с высоты тысячи метров, в благоговении наблюдая проносящийся под  ногами миниатюрный город. Этим людям неведома скорость, они не знают, что значит слышать своё сердце, которое заходится в предвкушении скольжения по границе жизни и смерти. Мне не хочется сейчас здесь подымать много теорий и рассуждений, глубоко копаться в терминах и нашей душе – кому нужно это пустословие? Замечу лишь, что мне приходилось общаться с истинно депрессивными больными (да я и сам бывал на той стороне) – теми, кто пытался завершить жизнь суицидом, и кто только хотел это сделать – но все те, кто любит экстремальный спорт, ни на грамм не похожи на суицидников. Напротив, в их глазах пылает жизнь, тот огонь, которого многим из нас не хватает – но именно это пламя рождается, когда стоишь, заглядывая в пропасть. Перед всеми прыжками мне было страшно. Более того, мне было страшно даже тогда, когда идея прыгнуть только зарождалась. Мне снились сны, как верёвка оборвётся, как я лечу к неминуемой гибели – испуганный разум рисует картины, чтобы заставить отказаться от затеи. Но нет – воля нам и дана для того, чтобы самим совершать свой выбор. И выбор был сделан – в конце концов, я совершил всё задуманное. Взбираясь на ступеньки, чтобы оказаться на краю моста, я чувствовал, как заходится в бешеном танце ритмов моё сердце. Я боялся, очень боялся, но в то же время, мною владело и веселье. Этот невообразимый коктейль чувств. Всё тело напряжено до предела. Все проблемы, которые есть и, быть может, будут, отходят на второй план… Даже нет, не так. Любые планы – вторые, третьи, десятые – они растворяются в здесь и сейчас. Есть только данный миг, в котором ты живёшь. Вот воздух, который обдувает твоё лицо. Вот металл моста под твоими ступнями. Мост подогрет солнцем, и ты ощущаешь его твёрдую теплоту. Лямки ремней, стягивающие твои ноги и спину. Запах воды. Сзади – голоса друзей и инструктора. Каждая мелочь, каждая деталь врывается в разум, создавая там неимоверно чёткую картину реальности. Ты ценишь жизнь. Она для тебя как никогда дорога. Да, вот прямо здесь, на этом мосту, за мгновения до прыжка, ты по-настоящему оцениваешь жизнь. Ты ощущаешь эту самость, эту чувственную сердцевину себя и мира – вся шелуха бытия, все второстепенности твоей реальности растворились в чистом миге единства тебя с самим собой и окружающим. И вот ты делаешь этот шаг – шаг в пустоту. Страха уже нет. Все твои чувства уходят в никуда. Ты чувствуешь, как поток сопротивляющегося воздуха обдувает каждую клеточку твоего тела, как низко свистит в ушах ветер. Твои волосы отбрасываются назад, руки раскрыты в полёте. От падения перехватывает дыхание, и каждый миллиметр падения чувствуется с необыкновенной остротой. Вот он, этот девственно чистый, светлый и прекрасный миг свободы. Да, потом вернутся и горести, и печали, и маленькие радости, и никчёмные торжества, но сейчас, когда ты в падении – ты паришь над всей суетой мира, над всем маловажным и несущественным. С каждой миллисекундой твоего падения ты погружаешься в безграничное лоно бытия. Все те секунды, на протяжение которых ты мчишься вниз, ты будто перерождаешься. Это как будто сгореть и родиться вновь.  И вот, когда падение твоё заканчивается, когда система амортизации мягко остановила прыжок, ты вдруг осознаешь всю ценность жизни, всю её красоту и неповторимость. Ты даже можешь на многое смотреть совсем по-другому. Потом к тебе придёт гордость и восхищение самим собой – за то, что ты смог побороть свой страх и не побоялся заглянуть в лицо смерти. И в тот же миг, когда ты жив и живёшь, когда всё кругом кажется необыкновенным, пронизанным чувством и остротой твоего мироощущения, мне бы хотелось спросить – неужели, ты прыгнул лишь из-за скрытых суицидальных стремлений? Нет, получишь ответ в ту же секунду. Тогда, ступив на землю ровной поступью, я уже знал – это мой не последний прыжок. Мы будем прыгать ещё. Мы снова и снова будем бросать себя в просторы, где нет места мелочности и страху, где ты сбрасываешь с себя оковы повседневности, где быт сиюминутности растворяется в чистоте твоего полёта. Мы будем прыгать снова, чтобы жить.