Июньский день в цветении и солнце
Еще мгновение - и постель застелена белым покрывалом, а я уже мчусь из комнаты, на бегу доплетая косу.
Сияющий мир встречает меня за порогом дома смехом листвы на деревьях, переливами птичьего хора, необъятным пространством свежего воздуха, в котором растворены запахи липового цвета, меда, самоварного дыма, земли, травы - запахи начинающегося июньского дня. Под огромной липой, заполняющей запахом своих цветов весь сад, накрыт к завтраку стол. На застилающей его полотняной скатерти вышиты колосья, васильки, маки - их маменька вышила, когда собиралась замуж за папу. Скатерть старенькая, но самая любимая нами, а потому часто украшает собой стол под липой.
К счастью, я не опоздала. Только мои младшие брат и сестра - двойняшки, или, как их называет вся семья, " два Яшки " - торжественно восседают на высоких стульчиках и дружно в такт погружают ложки в стоящие перед ними тарелки с гречневой, по их выражению, - грешной, - кашей, которую они очень любят ( уж не за то ли, что она - " грешная "?) и которой могут съесть неограниченное количество.
Я целую их в теплые макушки, они радостно сияют мне навстречу пухлыми мордахами, перемазанными молоком, но отвлекаются лишь на мгновение, и вот уже снова серебряные ложки с их монограммами застучали о края фаянсовых мисочек, на донышках которых изображены: пастушок у Кирюши и пастушка - у Таты.
Дети страшно радуются, когда донышки мисочек освобождаются от каши, и яркие картинки становятся видны.Это развлечение не надоедает им, взрывы восторга не ослабевают, а прекрасный аппетит становится еще лучше в предвкушении любимого зрелища.
Вокруг нас сияет июньское утро, свежее, ясное, душистое. В кроне липы деловито гудят пчелы с дедушкиной пасеки, где он проводит все дни от рассвета до темноты. Он и сейчас там - до нас доносится его голос: он разговаривает с пчелами, и утверждает, что они узнают его и понимают. Пчелы кружат, готовя на зиму мед для нас, наших друзей, гостей и покупателей, чтобы на всю зиму хватило этого сгущенного солнца, лета, цветения и аромата.
На скатерти кое-где видны упавшие с дерева цветочки, в мисочке с медовыми сотами и вазочке с вареньем копошатся наиболее предприимчивые из пчел - они, наверное, считают, что глупо терять время с цветами, если есть возможность использовать готовый продукт.
Мне каша не полагается: я вышла уже из детского возраста, я девушка, чем ужасно горжусь, а потому должна беречь фигуру, не разъедаться, не лакомиться, есть пищу простую и полезную - вот и стоит передо мной тарелочка с творогом, лежат несколько свежайших молодых редисок, ломтик серого хлеба, который мы печем сами, а меда я могу есть, сколько захочется, мед полезный.
Маменька выходит к столу в своем просторном, удобном для домашней работы, платье, уже причесанная и, наверняка, переделавшая сто дел, покуда я нежилась в постели.
Папы за столом нет - он затемно уехал с косарями на покос, и я, расцеловавшись с маменькой и приступив к завтраку, усиленно размышляю, как бы это мне выпроситься отвезти косарям в луга обед. Едим мы молча: в нашей семье взрослые считают, что разговаривать за едой вредно, поговорить и потом можно.
Малыши уже справились с кашей, допили молоко и, пыхтя, сползают со своих сидений, чтобы отправиться к качелям и большой куче песка, в которой они готовы возиться целыми днями, что-то возводя и разрушая, роя и утаптывая толстыми босыми ножками - они все лето ходят босиком, как и я ходила до двенадцати лет, несмотря на косые взгляды и ужас соседок, которые не одобряли столь простецкие манеры. Но мама и папа не обращают внимания на эти взгляды и частенько сами ходят босые. Как Лев Толстой, между прочим, а он все-таки, граф, но и то не стесняется! Благодаря этому " опрощенчеству ", у нас в семье не бывает черных дней с завязанным горлом, температурой и экипажем доктора перед воротами.
" Два Яшки " целуют маменьку, благодарят ее тонкими умилительными голосишками и с пронзительными воплями несутся по саду, а мы смотрим вслед им любящими взглядами и радуемся их здоровью и радости.
Мы тоже заканчиваем завтрак, я начинаю собирать посуду на большой поднос, отвечая в то же время маменьке на ее вопросы, как мне спалось, как здоровье и легко ли я проснулась. Я рассказываю ей, что пробуждение было чудесным, утро радостным, а мир - сияющим.
Мы обсуждаем сегодняшние дела, я получаю разрешение поехать на покос, радостно волоку поднос на кухню, где его перенимает кухарка, охая, что зря это я беспокоилась - она бы и сама управилась, разве ж можно мне такую тяжесть носить. Она причитает надо мной, а сама толкает мне в руку очищенную морковку, еще молодую, еще не сладкую, но такую вкусную после зимней и весенней скудости!.
Грызя морковку, я вприпрыжку бегу поливать и мыть цветы в доме, чистить клетки канарейкам и чижику, кормить и поить их, стирать пыль с фарфоровых безделушек в гостиной и с завитушек буфета в столовой. На кухне гремит посуда, стучит нож, шипит вода, маменька в саду осматривает ягодные кусты, дети несут ведерко с водой к своей грядке, где у них - морковка, горох и цветы ноготки: сами сеяли, сами ухаживают.
Дом живет, чтобы работать и работает, чтобы жить.
А потом я запрягу - я и запрягать сама умею - спокойного гнедого конька в тележку и повезу на покос большую корзину с обедом для работников и папы.
Дорога будет петлять среди сплошных зарослей, густая трава покрывает обочины, колеса мягко стучат, дорога немного пылит, она все еще не просохла окончательно от ночной росы. Заросли расступаются, я вижу луг и движущихся по нему трех косарей. Одинаково бородатые, в светлых рубашках, одинаково взмахивают они косами, которые сверкающими молниями пронизывают на одно короткое мгновение воздух, а затем снова исчезают в густой, по пояс, траве. Она падает сразу за этим сверканием, наполняя воздух ароматом свежего арбуза.
Неокошенная часть луга вся в цветах, и я решаю, что обязательно сплету венки и себе, малышам и маменьке с няней и кухаркой. Густой запах цветов и скошенной травы плывет над лугом, от этого запаха слегка кружится голова, хочется зарыться в траву и дышать, дышать...
Я останавливаю конька, выпригиваю из тележки и бегу к косарям, придерживая соломенную шляпу, без которой меня летом на луг не отпускают.
Косари, увидев меня, останавливаются и с улыбками поворачиваются ко мне. Я подбегаю к ним, здороваюсь, папа целует меня - он разгорячен, борода его вся мокрая, да и работники выглядят не менее усталыми.
Все рады моему приезду, передышке, обеду.
Корзину достают из тележки, и я начинаю хозяйничать, собираясь кормить усталых и голодных мужчин. Я расстилаю скатерть, расставляю фаянсовые миски, кладу вилки и ложки. Косари умываются у родника и приходят к " столу " освеженные и причесанные. Все крестятся, берут хлеб, а я подаю каждому миску с зелеными щами из щавеля, густыми и холодными - с ледника - со сметаной, крутыми яйцами, зеленым луком и огурцами. Лук и огурцы ворохом лежат на скатерти и издают такой запах, что я не выдерживаю, беру свежий, еще колючий, огурчик и начинаю его грызть. Папа говорит мне, чтобы я не дурила, а поела бы нормально, если голодна.
Мы едим, вдыхаем прекрасные запахи луга, леса, вкусной свежей еды, хрустим луком и огурцами, ломаем серый домашний хлеб. Мужчинам достается еще по большому куску отварной говядины, а я уже наелась, и, убрав в корзину посуду и скатерть, плету венки, собираю букеты, чтобы расставить их по всему дому и заставить его благоухать лугом и покосом.
Потом я просто лежу в траве, слушаю, как трещит и звенит различная мелкота, живущая в траве - кузнечики, жучки, букашки... Где-то высоко в фарфоровом голубом небе висит бульканье жаворонка. Мне тепло, хорошо, ароматы травы и цветов пропитывают мои волосы и одежду, даже душу мою, кажется, сознание мое затуманивается, легкий сон качает меня на травяных волнах и уносит, уносит, уносит - все дальше от этого июньского дня в цветении и солнце...
...резкий дребезжащий звон врывается в мое сознание, еще не вполне включившееся, голос бабушки окликает меня по имени: " Вставай, Москва уже шесть пропикала! " Это означает, что в открытую форточку было слышно, как у соседей радио передало позывные московской радиопрограммы. Я нехотя открываю глаза, и взгляд мой упирается в стену желтого цвета.Слева от меня - сдвинутый старый стол, а за ним - раскладушка, на которой обычно спит мама. Сегодня раскладушки нет, потому что мама осталась ночевать в тубдиспансере, где она лечится уже полгода. Иногда ей разрешают остаться на ночь дома, если с утра не предстоят процедуры. Все это запрещенно, она должна быть в больнице безвылазно, но медперсонал понимает, как тяжело больным сидеть взаперти, а потому сквозь пальцы глядят на побеги своих подопечных, лишь бы те оказывались на месте во время обходов и процедур.
Еще дальше - кроватка моего младшего брата. Ему вставать не надо - он еще маленький и не ходит ни в школу, ни в детский сад.
В комнате еще темно, потому что дом окружен высокими тополями и акациями, и комната из-за этого темновата. Летом это хорошо, а зимой полумрак угнетает, приходится рано включать свет, что весьма обременительно для нашего скудного бюджета - ведь мама ничего не получает, никаких денег, мы живем на зарплату бабушки, а это всего шестьдесят рублей - разве ж это деньги! - но всем известно, что туберкулезным больным нужно усиленное питание, масло, молоко, сливки, мед. И нам тоже нужно есть хоть что-нибудь... А потому мы и ютимся всей семьей в большой ( ха-ха-ха! восемнадцать квадратных метров ) проходной комнате, а в маленькой, восьмиметровой, живет квартирант. Он столуется у нас, наверное, что-то перепадает и нам с его стола, а иначе как сводить концы с концами? " Красная нить " нашей жизни - это фраза " нет денег ". Я даже не умею просить их у родителей, потому что денег нет всегда, а я девочка совестливая, мне стыдно просить деньги, когда их даже на хлеб не всегда хватает.
Бабушка снова подгоняет меня, я нехотя вылезаю из-под нашего с ней одеяла. Мы спим с нею в одной постели много лет. Я уже взрослая девушка, мне шестнадцать лет, но я сплю с бабушкой, потому что никогда не было денег купить для меня отдельную кровать, да и куда бы мы ее поставили, если бы даже она у нас была? Нет ни денег на покупку кровати, ни места для нее.
Воздух в комнате прохладный, и я тороплюсь одеться - простые чулки пристегиваю к розовому поясу вытянувшимися резинками, которые давно пора сменить, но сама я не умею, мама больна, а бедной бабушке, везущей на себе всю семью, некогда. Трикотажные голубые трико подтягиваю повыше, чтобы они, не дай бог, не светились из-под юбки при ходьбе. Всегда они слишком длинные! Их резинки больно впиваются в ноги, но я уже привыкла к этой боли, она была всегда, с самого детства, зато края чулок не будут сползать, и можно будет ходить спокойно, зная, что не сверкаешь голым телом. Правда, вечером глубокие темно-розовые бороздки, надавленные на ногах резинками, будут саднить и чесаться, но и это привычно, и это тоже было всегда.
Лифчик из розового атласа куплен на мои собственные заработанные деньги, как и дешевенькая, но шелковая, розовая же, комбинация, первая шелковая комбинация в моей жизни.
До нее я носила рубашки, которые мама сама шила из мадаполама. Они имели обыкновение сбиваться на простых чулках безобразным комом, доставляя мне немалые нравственные страдания. Но - ура! - год назад страдания прекратились. Соседка попросила давать ее сыну уроки английского языка, который никак ему не давался, как, впрочем, и родной - русский. Платила она мне десять рублей в месяц - деньги для меня огромные, вот благодаря им я могу теперь щеголять в настоящем " женском " белье и без комплексов раздеваться в раздевалке спортзала перед уроком физкультуры. У многих девочек белье гораздо богаче моего, но это уже меня не слишком волнует.
Халата у меня нет, я иду умываться в одном белье, громко стуча по каменному полу мрачной ванной комнаты каблукам босоножек с обрезанными ремешками - их я ношу вместо домашних тапочек.
Вода опять не идет, я умываюсь, набирая воду из ванны большой синей эмалированной кружкой. Ванной мы по назначению не пользуемся никогда, так как вода идет только ночью, да и титана, чтобы греть воду у нас нет. В ней хранится запас воды, который пополняется ночью, так что лечь спать можно только после того, как удастся заполнить ванну.
Завтракаю я на кухне. На мне уже школьная форма, я причесана, а завтрак всегда один и тот же: стакан чая и кусок хлеба с маслом. Иногда на масле лежит ломтик вареной колбасы, иногда - брынзы. Я люблю голландский сыр, но он дорог для нас, и перепадает только в праздники. Поэтому слегка подсохшие, с приподнятыми краями ломтики сыра, какими они становятся, если стоят несколько часов ничем не закрытые, напоминают мне праздник в самые трезвейшие будни.
После завтрака я надеваю свое серое, перешитое из маминого, пальто, беру папку с учебниками и выхожу из дому. В школу мне к восьми, время еще есть, поэтому я не особенно тороплюсь, иду по сухому серому асфальту мимо одинаковых домов, выстроенных из серого ракушечника, под серым ноябрьским небом к серому зданию школы. Его окружают такие же серые запыленные кусты маслин.
В отличие от этого серого пейзажа, школьная жизнь моя ярка, пестра и даже слегка излучает золотистое сияние, свет победительности, ибо я лучшая ученица школы и города. Сегодня уроки проходят так же, как и всегда: я все знаю, все понимаю, все умею, мне все интересно. Мне незнакомо беспокойство ученика, тревожно ждущего, пока учитель ищет в журнале фамилию очередной жертвы. Я учусь по индивидуальным заданиям, меня почти не спрашивают, но если класс заходит в тупик, на выручку зовут меня.
Когда я в школе, я уверена в себе, мне и в голову не приходит прогулять занятия, но несмотря на это, я радуюсь окончанию уроков, и выхожу я из школьных дверей с неменьшим удовольствием, чем захожу в них утром.
Домой я возвращаюсь с подругой. Обычно, у меня есть одна подруга, я не умею дружить компанией. Подруги сменяются довольно часто - больше года ни одна не продержалась. С этой девочкой я приятельствую около трех месяцев. Она с нетерпением ждет, когда от нас отпадут те, кто живет ближе нас к школе, чтобы попросить меня продолжить рассказ.
Я говорю негромко. Чтобы продлить время, мы еле плетемся, нога за ногу. День в сером городе такой же серый, а я рассказываю ей, как, вернувшись с покоса, я распрягла лошадь, отнесла на кухню корзину и пошла проведать малышей.
К маменьке сейчас нелья было ходить - она занималась счетами, письмами, готовила мне ноты к уроку.
Малыши спали после обеда. На зеленом ковре в детской валялись кубики: что-то дети строили, прежде чем угомонились. Сон победил, и сейчас они дружно набирались сил для дальнейшей кипучей деятельности, которой было заполненно все время, когда они бодрствовали. Я положила на их стол венки, сплетенные на покосе и ушла к себе.
Тишина повисла над домом. Только в саду хлопотали неугомонные пчелы, гвалт стоял на птичьем дворе, по улице протарахтела повозка, слышались голоса разговаривающих где-то людей. Мяукнула вопросительно кошка, но и она смолкла, словно поняла неуместность ее голоса в наступившей тишине.
Я читала, глотая страницу за страницей, не замечая, как летит время, когда услыхала зовущий меня голос маменьки. Подошло время урока музыки, и следующий час мы провели с нею у рояля, слыша в паузах между
музыкальными пассажами, как звенят в саду голоса малышей, тявкает их щенок и скрипят качели.
Июньский день все длился, все дарил нас новыми радостями, вроде купания в реке, протекающей позади нашего сада, огромного блюда клубники, ожидавшего нас на столе под липой, когда мы прибежали домой, особенно остро чувствуя полноту и радость жизни после свежей речной воды. А там и вечер начал постепенно просачиваться в сад сквозь штакетины забора, вот уже он крадется между стволами деревьев, запутывается в ветвях липы, загоняет в ульи пчел, заставляет умолкнуть неистово гомонящих напоследок птиц, и вот уже на столе под липой задрожал золотой туман лампы, светятся стаканы, звенят ложечки, дышит тяжело астматический самовар.
Папа, утомленный, загорелый, но уже умытый и переодевшийся, целует маму руку, усаживается за стол - он весел, шутит, взрослые за столом смеются, разговаривают: пришли гости. Ко мне тоже пришли гости, мы играем в крокет, пока не перестаем различать в темноте шары, а потом сидим в беседке и тоже разговариваем.
Малышей повели мыться - им пора спать, они отчаянно зевают, еле переступают сонными ногами, а навстречу всем нам катит в темно-лиловой колеснице, сбитой золотыми гвоздиками, летняя июньская душистая ночь...
...как ни медленно мы шли, но все-таки пришли, и подруга, взяв с меня обещание продолжит рассказ завтра, уходит домой, а я иду к себе, переодеваюсь в домашнее платье, вешаю форму на плечики, смываю с рук пыль храма науки и сажусь обедать. На обед перловый суп - у нас на обед всегда одно блюдо. Он не очень красивый, серый и слегка слизистый, но зато с мясом и довольно вкусный, во всяком случае, его нельзя сравнить с теми супами, кторые готовятся дома, когда уж совсем нет денег: вода, картошка, вермишель или рис - и все это сдобрено жаренными на маргарине луком и помидорами или томатом, смотря по сезону. Тот суп я ненавижу до судорог, до рвотных позывов, а перловый, да еще и с мясом - что ж! - совсем неплохо.
После обеда я читаю, потом делаю уроки, потом иду в магазин за хлебом. Приходит из диспансера мама, к ней подходить нельзя - она боится заразить нас, хотя у нее и закрытая форма. Мне пора идти на тренировку: я играю в настольный теннис, играю довольно прилично, в бешеном атакующем стиле, а вот защита у меня слабая: лучшая защита - это нападение, но, к сожалению, этого принципа я умею придерживаться только в спорте.
День кончается. Я сижу на низенькой скамеечке, прислонясь спиной к батарее парового отопления, грызу семечки и читаю. Глотаю страницу за страницей, не замечая, как летит время, и прихожу в себя только, когда бабушкин голос велит мне идти спать.
Раздевшись, залезаю в холодную постель, медленно согреваюсь. Сон подступает ко мне, и, засыпая, я всем своим существом, всей собой, желаю одного: никогда не возвращаться сюда из июньского дня в цветении и солнце.
Свидетельство о публикации №212062300260
Вначале казалось, что все так замечательно и благостно. Кажется, что это настоящая райская в жизнь, Чудесная семья, замечательный дом и красота и тепло летнего дня. Но реальная жизнь вторгается самым грубым образом. Для умной, талантливой девочки - это настоящая трагедия.
Голосую за вас.
Творческих успехов.
Ольга Жуковская 04.03.2017 21:36 Заявить о нарушении