Евангелие от Сказочника

Пролог.

 Информация от автора, без которой дальнейшее чтение не целесообразно. Она – как свисток арбитра. А дальше уже – сама игра.  Типа футбол, но не она. Еще интереснее, и такая захватывающая! От этой игры фанатеют так, что многие игроки теряют ориентацию во времени и пространстве.   Поиграем в нее? Рады бы, да правил не знаете? А нет никаких особенных правил. Вы вступайте, присоединяйтесь. Там сами разберетесь, за кого играть – за  белых или за черных. Или вернетесь на трибуну да просто понаблюдаете. Без болельщиков и матч – не матч. Впрочем, это зрелище никому не навязывается.  Хочешь – будь здесь. Хочешь – иди дальше. Свобода выбора – она будто бы не отменялась. Как многие полагают. Но… так ли это? Вот и будем вместе разбираться, есть у нас возможность выбирать себе путь - или ее нет.
 
 * * *
Началось все с того, что я посмотрел фильм «Джуманджи». Если кто-то помнит – это волшебная книга, открыв которую, тут же  включаешься в игру. Она всегда попадает в руки потенциального игрока самым невероятным способом. И пока игра не доведена до конца, с игроками происходят самые неожиданные приключения. И преждевременно игру закончить невозможно, даже если вокруг творится жуть сумасшедшая. Я еще тогда подумал: не стоит безрассудно влезать в игру, у которой нет правил. А если и есть, то совершенно не понятные. Но… я был настолько слеп и глух, что не понимал: я давно уже в игре. И эта игра – самая интересная и удивительная из всех, в какие только можно играть на планете Земля. Эта игра –  ЖИЗНЬ. Она сама диктует правила всем, кто в нее играет. И в ней, независимо от желания игрока, все движется… к индивидуальному концу света, персональному и неотвратимому. И тут уж спорь, или соглашайся, «летай», иль «ползай»…

* * *
И однажды я сделал очередной ход – открыл «книгу книг». Не сказочную Джуманджи, а вполне реальную. Библию. А она оказалась для меня именно такой Джуманджи. Но я понял это много позже, когда новая часть игры уже захватила меня целиком и полностью. Я попытался что-то понять. Естественно, ничего такого уж очень простого и понятного я в этой книге не нашел. За исключением одного места, а именно – евангелие. И вот с этого времени началось мое приключение. И продолжалось оно не день, не десять. Даже сегодня, по прошествии многих лет, я все еще ощущаю присутствие в моей жизни чего-то такого, что внезапно вошло в мою жизнь, и чему нет названия. Определять это состояние можно по-разному, но  ни одно определение не будет полным и точным. Поначалу я не понял, что произошло. Потребовалось время.

Вот об этом я и хочу рассказать в моей сказке. И да не покажется эта сказка: очень уж серьезной - тому, кто не желает видеть в простом сложное; и пустой – для тех, кто не в состоянии пока разглядеть в кажущейся простоте бытия сложность. Несоразмерную с возможностями человеческого разума охватить весь спектр проявления божественного замысла - познать самого себя. Божественное – в моем понимании – всеохватывающее, вселенское, непознанное. Та область существования Всего, что мы называем Абсолютом, Творцом, Космическим разумом и тому подобное. Вот такая у меня получилась сказочка – простая до примитива и одновременно сложная до недоумения. Как дно озера с прозрачнейшей водой. Кажется, вот они, камешки, устилающие дно. Выбирай любой и бери его себе. А опустишь в воду руку – а до этих камешков-то тянуться и тянуться… А они все никак не даются, не приближаются…  Не просто сказочка – а игра. Не Джуманджи, не футбол, не жмурки и не прятки, а все это – вместе, в одном. Игра с названием  «Евангелие от Сказочника».
 

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
… и тут меня что-то стукнуло по голове. Причем – стукнуло вполне ощутимо. Как порой случается: спишь себе, спишь - и вдруг голос в ухо как крикнет: «Вставай!» Подпрыгнешь – по сторонам посмотришь – ан нет никого. А голос откуда? Да кто ж его знает? Приснился. А почему? Задумаешься… И тут какая-нибудь хрень ка-а-ак приключится! Например, на то место, где только что лежала голова, падает картина со стены. Или цветок в горшке. Или еще что-нибудь. Вот и думай потом: кто уберег от синяка? Это самый простой пример. Есть и посерьезнее: стоишь в пробке - а самолет ждать не будет. Сидишь, горюешь… А потом узнаешь из новостей, что самолет твой – того… Вот и меня сейчас «стукнуло».

* * *
Я только что закончил печатать очередную статью для одного из моих… Впрочем, это не важно. Ну, напечатал. Подумаешь, великое дело! Очередная халтура. Одной больше в пространстве «масс медиа», одной меньше - погоды это не делает. Таких авторов, как я, не то, что пруд – море запрудить можно. Я встал из-за стола, потянулся и пошел варить кофе. И только вышел из комнаты, как там – бубум! Я обратно. Смотрю – ничего. А дверь на лоджию открыта. Успел подумать: на улице… и тут меня что-то стукнуло. Это с полки упала толстая Библия – видать, поставил не аккуратно, когда искал справочник. И упала прямо мне на голову. А потом на пол. И открылась. Я поднял ее, машинально пробежал глазами по строчкам текста… потом задумался на мгновение… и забыл про кофе. Еще раз прочел те же строчки. И тут меня еще раз стукнуло - уже будто изнутри головы. Я только сказал вслух: «…обалдеть…» и пошел на лоджию. Сел в кресло, достал сигарету и начал перечитывать снова и снова одно и то же место во всех четырех евангелие…   

* * *
Закрыл книгу. Задумался. Тишина в доме. Мухи на улице  летают – слышно. Машинально посмотрел на окно. Из темного зеркального стекла на меня смотрело мое отражение. Я подмигнул ему, снова открыл книгу и потянулся к столику. Там у меня всегда лежат карандаши, ручки, какие-то бумажные листы. Через какое-то время я уже сидел за компьютером и перепечатывал подчеркнутые строки. Получился вполне сносный конспект. С ним мне и предстояло поработать. Я даже не осознавал, что делаю: все происходило как бы само собой. Я действовал на «автопилоте», не представляя, что у меня получится, и зачем мне это надо. Наверное, просто скучал в одиночестве. Как в детском стишке: дело было вечером, делать было нечего. У каждого человека случаются такие дни, когда что-то не получается, какие-то встречи срываются по непонятным причинам. Вот и я. Вот и у меня. А нет, чтобы задуматься: бывают случайные совпадения, или «сын человеческий идет так, как о нем написано?» Я перепечатал текст, еще и еще раз перечитал выделенные фрагменты… 

* * *
Эта информация из древности – такая простая и прозрачная, что нет необходимости как-то ее толковать. Таково было мое первое ощущение от прочтения фрагментов. Действительно, что тут непонятного? Но привычка все расставлять по своим местам взяла верх. К тому же, если уж я прочел книгу, мне надо как-то осмыслить прочитанное. А иначе зачем вообще читать? Время убивать?  Обычно я всегда нахожу, на что его потратить. С пользой. Но уж если получена информация – буду разбираться в ней. Я открыл новую страницу в Ворде и принялся набивать текст. Итак: анализ фрагментов из евангелие...

* * *
От  Иоанна:
21   …   и  сказал:  истинно,  истинно  говорю  вам,  что  один  из  вас  предаст  Меня..
25  Он,  припав  к  груди  Иисуса,  сказал  Ему:  Господи!  кто  это?
26  Иисус  отвечал:  тот,  кому  Я,  обмакнув  кусок  хлеба,  подам.  И,  обмакнув  кусок,  подал  Иуде  Симонову  Искариоту.
27  И  после  сего  куска  вошел  в  него  сатана.  Тогда  Иисус  сказал  ему:  что  делаешь,  делай  скорее.
28  Но  никто  из  возлежавших  не  понял,  к  чему  Он  это  сказал  ему.

 * * *
От Матфея:
Когда же настал вечер, Он возлег с двенадцатью учениками; и когда они ели, сказал: истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня. Они весьма опечалились, и начали говорить Ему, каждый из них: не я ли, Господи? Он же сказал в ответ: опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня; впрочем Сын Человеческий идет, как писано о Нем, но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы этому человеку не родиться.

При сем и Иуда, предающий его, сказал: не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал.

И, воспев, пошли на гору Елеонскую. Тогда говорит им Иисус: все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь, ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы стада.

* * *
От Марка:
 
18  И,  когда  они  возлежали  и  ели,  Иисус  сказал:  истинно  говорю  вам,  один  из  вас,  ядущий  со  Мною,  предаст  Меня.

19  Они  опечалились  и  стали  говорить  Ему,  один  за  другим:  не  я  ли?  и  другой:  не  я  ли?

20  Он  же  сказал  им  в  ответ:  один  из  двенадцати,  обмакивающий  со  Мною  в  блюдо.

21  Впрочем  Сын  Человеческий  идет,  как  писано  о  Нем;  но  горе  тому  человеку,  которым  Сын  Человеческий  предается:  лучше  было  бы  тому  человеку  не  родиться.

  27  И  говорит  им  Иисус:  все  вы  соблазнитесь  о  Мне  в  эту  ночь;  ибо  написано:  поражу  пастыря,  и  рассеются  овцы.

 * * *
От Луки:

И вот, рука предающего меня со мною за столом;  впрочем, сын человеческий идет по предназначению, но горе тому человеку, которым он предается.

* * *

 Итак, что мы имеем? По сути – текст из святого писания. По содержанию – информация. По форме – инструкция с пояснением. Есть лидер группы, есть исполнители его воли. Среди прочих выделяется фигура Иуды.

* * *
Я задумался… Иуда – вечный изгой. Только ленивый в него не плюнул и ноги об него не вытер. Он – олицетворение всех самых гнусных качеств человеческих. Имя Иуды стало нарицательным для обозначения предательства. По легенде за предательство Иуде заплатили тридцать серебряных шекелей - около половины стоимости раба того времени. Сегодня эта сумма используется как символ награды предателя. Она да еще «Поцелуй Иуды», который и вовсе  стал идиомой, обозначающей высшую степень коварства.

Вместе с этим, есть еще и менее известная информация. Эта сторона жизни Иуды обычно не афишируется: он ведь всегда обозначен в представлении несведущих людей не более, как ученик Иисуса, апостол, носящий ящик для сбора подаяний, аналог казначея группы. Так вот: по описанию Иоанна Златоуста, Иуда, как и другие апостолы, якобы совершал знамения, изгонял бесов, воскрешал мёртвых, очищал прокажённых. Однако лишился Царства Небесного. Знамения не могли спасти его, потому что он был «разбойник, вор и предатель Господа».

И почему мне прежде никогда мне попадалась такая информация? Потому, что я никогда и не пытался разобраться в отношениях между апостолами? А предательство Иуды – оно будто и не требует никаких объяснений и доказательств. Кроме одного маленького штриха к портрету любого приобщенного к данной религиозной конфессии: будь ты хоть самый-пресамый рьяный приверженец канонов – одно нарушение «правил» может выбить тебя из обоймы потенциальных переселенцев  в рай. Грех – штука серьезная. Но, опять же: не согрешишь – не покаешься, не покаешься – не спасешься. Замкнутый круг какой-то… А я попытаюсь сейчас выйти из этого круга. И поищу информацию – не простую, а… редкую, не избитую, не банальную. Такую, которая не афишируется. Не вписывается в привычные рамки картины с названием «Зарождение христианства». А зачем мне опять да заново одно и то же просматривать? Каноны – они хороши для тех, кто их держит под рукой для служебного пользования. Мне так – не интересно. Вот и буду искать нечто противоречивое, отличное от привычного. Наверняка есть что-то во всем этом религиозном движении такое, что не бросается в глаза. И еще поищу детали. Они порой о многом могут рассказать.

* * *
И не все в христианском движении так просто, как кажется на первый взгляд. Говорят: когда кажется – креститься надо. Не знаю. Не уверен. Хоть крестись, хоть так иди дальше по пути греха и покаяния – все равно придешь туда, откуда не возвращаются. Но столько об этом говорят!  Будто уже заглядывали за занавес. И чем больше такой информации – тем больше в ней недоказуемого и спорного. Даже имя Иуды окутано туманом противоречий. Есть несколько его толкований, и каждое вполне приемлемо. И я начал с того, что поискал «биографию» этого апостола. И нашел. И еще больше запутался...

* * *
Иуда Искариот - в христианстве Иуда сын Симона - один из апостолов Иисуса Христа, предавший его.
Иуда (Йехуда) — восхваление Господа (Быт.29:35), «хвала или прославленный».

Искариот (Иш-крайот):
 1. «Человек из Криота», по месту своего рождения в городе  Кариоте (Кариофе) - возможно, тождественен городу Крайот в Иудее.
 2. По другой теории, поскольку слово «крайот» имеет значение пригород, то «Иш-Крайот» дословно переводится как «житель пригорода», что весьма вероятно, поскольку Иерусалим в те времена был довольно большим городом, и возле него было много маленьких селений, которые и назывались «крайот».
 3. Иногда значение слова выводят из арамейского «иш кария» -  «лживый», или от корня греческого, равного еврейско-арамейскому «sqr» - «красить» (Искариот — «красильщик»).
 4. Либо Искариот — это искаженное греческое «sikarios»  («сикарий»; «вооруженный кинжалом», «убийца»), как иногда называли зелотов - участников освободительной борьбы против римского владычества в Палестине.

 Прозвище «Искариот» в среде апостолов Иуда получил для отличия от другого ученика Христа, Иуды, сына Иаковлева, прозванного Фаддеем. Ссылаясь на географическое расположение города Кериоф (Крайот), большинство исследователей сходится во мнении, что Искариот был единственным представителем колена Иудина среди апостолов. Из евангелистов только Иоанн называет четырежды Иуду Симоновым. Иоанн прямо не называет апостола сыном Симона, а значит, Симон мог являться Иуде и старшим братом, если отец Искариота преждевременно умер.

 Библейское имя «Иуда Симон Искариот» также имеет дословный перевод: «Хвалите Бога, испытанные (небесным) камнем Икарийским», или просто: «Хвалите Бога, испытанные Икаром». 

* * *
Вот такие варианты. Еще не приступив к анализу его деяний, я уже слегка погрустнел: даже имя невозможно как-то однозначно классифицировать, что уж дальше-то проявится? Какие еще факты могут обозначить себя расплывчатым абрисом в туманной дымке прошлого? И какие из них являются настоящими, живыми, а какие – мираж? Да и есть ли среди них истинно подлинные? Может, все это – плод фантазии досужих авторов? Или - что еще более сложно для понимания – умышленно запутанные, вымышленные?

* * *
Знакомое состояние скромного искателя «правды жизни». Это я о себе. Сколько себя помню – постоянно в поиске. Но не афиширую свое состояние. Потому и пишу «сегодня» не то, что хочу, и не туда, куда следует. Тоже не простая история. Но она – не для широких слоев читателей. Мои заморочки – только мои проблемы. А сейчас меня неожиданно зацепила тема, которую я для себя определил как «Роль личности в Истории человечества». Скромненько так, да? Я улыбнулся таким мыслям и продолжил «изучать» Иуду в свете подачи его образа евангелистами.

* * *
Имя Иуды с детства воспринималось мной как синоним слова «предатель». Так принято в нашем обществе. История Иуды известна всем, и… не известна никому. Она подается таким образом, что ни у кого не возникает сомнения: предательство – смертный грех. Однажды – это касается уже меня лично – я захотел-таки разобраться с определениями. Давно это было, уже и забылось практически, но нет-нет, да и всколыхнет память нечто такое извне, что соответствует тогдашнему моему состоянию.  Заработает ассоциативная память – и снова ощущается легкий укол в области сердца. А определение – оно будто живет обособленно от своего значения.

* * *
«Предатель», «предательство» – мы привыкли, что эти слова уже сами по себе стали даже и не обозначениями действия некоей личности, и не определением моральных качеств самой этой личности, совершившей некое действие - а именно символом отношений между людьми. Даже не задумываемся: а что же в действительности означают эти слова? Я поискал в толковых словарях объяснение их значения. И этот шаг был первым на моем пути к сомнению в истинности некоторых привычных аксиом, таких, как «Иуда – символ предательства». Действительно, имя это стало нарицательным. Как еще можно обозвать человека, который обманул НАШИ ОЖИДАНИЯ относительно его внутренних подвижек, его отношения, его взглядов на жизнь, наконец – его права поступать так, как сам он хочет, не считаясь с мнением тех, кто и выставляет ему подобные требования: делай, как я, делай как мы? Именно – «Иуда», и только так. Считается, что такое клеймо – самое мерзкое и прилипчиво-грязное. И вот я в поисках толкования этих определений открыл словарь, другой… В подавляющем большинстве вариантов среди прочих значений обязательно дается синоним – «Иуда».  Итак: предательство – по общему мнению – это деяние, которое… дальше все просто и понятно. Если не вникать. Но все же, есть определение, которое не вполне подходит общему мнению.

* * *
 В толковом словаре В.И. Даля слово «предавать» означает передавать или завещать. Например: «Заповеди преданы нам через Моисея, «Сам Господь предал себя на жертву за нас».
 От слова «предать» образовалось слово «предание» - память о событиях, переданная устно от предков к потомкам.
 
Именно первоначальное значение слова «предать» и использовано составителями Библии  во многих ее частях. Но относительно истории с Иудой смысл его резко поменялся с первоначального на новое, аналогичное современному, толкование. Или же это современное толкование берет начало именно в истории с Иудой? А что есть современное толкование? А вот оно.
 
Современное значение слова «предать» (т.е. нарушить верность), произошло от обывательского понимания библейского сюжета легенды – желание Иуды «предать» Иисуса Христа за тридцать сребреников. Таким образом, сюжет библейский легенды, коренным образом изменил значение слова «предать», сделав его синонимом продажности. Но этот сюжет – он ведь подан нам с определенным подтекстом, в определенном контексте? И подали его таким вот образом - евангелисты. Причем, не все, а только те, чьи евангелие прошли «аттестацию» и были возведены в ранг канонических. А почему только эти четыре? А как быть с апокрифами?

* * *
И вот тут что-то взбрыкнулось в моем сознании. И я вспомнил знаменитую фразу их известной повести:
«Ну, что, сынку, помогли тебе твои ляхи? Постой же... Я тебя породил – я тебя и убью…»
Со школьной скамьи я привык бездумно принимать правоту людей, осуждающих других людей за «предательство». Так продолжалось много-много лет. И это состояние не требовало объяснения. Аксиома, судари и сударыни!

Но однажды – как это нередко случается – мне пришлось на себе проверить справедливость правоты этой аксиомы. И именно тогда я впервые задумался: так что же на самом деле есть определение «предательство». Задумался – и вот тут на меня «снизошло» откровение как озарение: а ведь не так просто все и с этим определением. Не просто и… не вполне понятно. И тогда я пошел дальше: поискал определение слову «грех», ведь предательство считается – по библейским канонам – смертным грехом! Вообще, многое в нашей жизни определяется именно толкованием этого «многого» по законам духовным, по канонам библейским. Странно – никогда прежде не задумывался об этом… 

* * *
Я вспомнил, что в моем компьютере есть несколько моих прежних работ, не опубликованных и практически мною забытых. Открыл папку, другую, пятую… - да, много у меня таких тем, «в стол». И нашел-таки искомое. Маленькая статеечка, которую однажды раскритиковали мои цензоры. А я обиделся и… более не обращался к этой теме. Почему обиделся? Да не на них обиделся я – на себя. На свою наивность и доверчивость. Я ведь написал там то, что думал. А оказалось, что мои личные мысли не вписываются… не соответствуют… более того – бросают тень… выставляют в не очень красивом виде, свете… И тому подобное. Собственно, потому я и полагаю себя сейчас одним из множества средненьких авторов, которых – океан запруживай – и еще останется пруд перегородить.  Таких, которые пишут «как все», «как положено», «как надо». А обида эта – скорее от безысходности. Так, как хочу – никому не надо. А так, как всем надо – мне не очень… э-э-э-… мммм…. Да что там снова кокетничать с самим собой? Противно мне! Так как все. Как положено. Потому что сам не вижу в таком случае различия между первой и второй древнейшими профессиями. Может, кому-то нравится продаваться, а я… даже подписываюсь придуманным именем – стыдно мне порой за свои «шедеврики». Псевдоним у меня, видите ли. Впрочем, достаточно распиареный. Но все равно, это – не вполне я. А настоящий я – вот в этих невостребованных статьях, рассказах, которые обречены на хранение в папке под названием «В СТОЛ».

И вот та статеечка, точнее – набросок, этакий скелетик, который так и не сподобился обрасти кожей. И выдержка из нее:

 * * *
Согласно определению, еврейское слово, переводимое словом «грех», – chatta'ah или chatta'th (khat-tawth'); от chata (khaw-taw'); означает: «промахнуться»; в переносном смысле: согрешить.

Другое слово, греческое, переводимое словом «грех» – hamartia, происходит от слова hamartano, которое означает «промахнуться по цели» (и как результат проиграть состязание и не получить приз), в переносном смысле: совершить ошибку.

То есть, общий смысл обоих переводов таков:
ГРЕХ – означает «промахнуться, не попасть по цели, проиграть состязание». В переносном (изначальном) смысле: совершить ошибку, согрешить.

Где здесь указание на то, чем ГРЕХ является сегодня в церковном трактовании?
 
Скорее уж, это слово можно перевести как «ошибиться в истинности процесса», «ошибиться в познании истинной сути явления или предназначения чего-либо», «дать ошибочное определение чему-либо».
 
А еще проще – незнание чего-то, непонимание чего-то, заблуждение по поводу чего-либо.

А если уж совсем коротко, то «грех» синоним «невежества».

И абсолютно все, что является в библейском толковании грехом, греховным деянием, за которым непременно последует кара господня, есть не что иное, как невежество, незнание, не понимание процесса, сути явлений. А за что – кары? Да еще в таком виде, как рисуют их библейские страшилки? И почему Данте поместил Иуду в самом низу своих кругов ада? Что, более мерзкого деяния уже и быть не может по определению? А деяние это – предательство. Стало быть, самое богопротивное деяние – предательство, то есть… А что же все-таки означает это определение?  И кто его таким «назначил быть»?

* * *
Вот, собственно, короткая выдержка по теме. Позже я нашел все определения и толкования. Уже постфактум. И не стал продолжать тему. Просто закинул ее в папку «В СТОЛ» и забыл о ней. И дальше там последовала совсем другая история. А мне сейчас не до нее. Я хочу разобраться в истории с Иудой. Вот, читаю строки из евангелие. И удивляюсь! Неужели никто не видит… не понимает…  А если и видит, и понимает, тогда вся история, связанная с деяниями Иисуса и его апостолов, мягко говоря, не вполне соответствует тому, что было в действительности – судя по тем же евангелическим текстам.

* * *
Странно все это. Вот – текст, в котором черным по белому, конкретно и понятно обозначена Иуды роль во всей этой истории! Ведь наряду с Иисусом и Пилатом  ему более других подходит статус «very important person». Я даже могу сказать: более всех прочих апостолов. Очень важная персона номер два – именно Иуда. По аналогии с таким историческим персонажем, как Адам. Номер один, конечно, Ева – это она рожала сыновей адамовых. Но ее роль – пассивное ожидание до определенного момента. И только присутствие первого мужчины в жизни первой женщины породило их  потомков – детей, детейдетей, детейдетейдетей… И пусть Адам был примитивным питекантропом – допустим такое предположение – но именно от семени его пошли другие человеки, умные и развитые, такие, как Сократ, Ньютон, Архимед, Джон Уинстон Леннон и Пеле (он же Эдсон Арантес ду Насименту). Даже сам владыко Кирилл (он же Владимир Михайлович Гундяев) – от него. И даже-даже-даже все понтифики, начиная со святого Петра (он же Шимон бар Йона, он же Симон Кифа) и заканчивая Бенидиктом Шестнадцатым (он же Йозеф Алоис Ратцингер) – все они тоже от Адама. Без участия Адама – только злобные кенгуру прыгали по планете! Да еще Ева скучала без маленьких бэбиков.  Именно Адам однажды услышал – ОЩУТИЛ - желание Евы… изменить мир… и сделал первое движение согласно ее желанию. А там уже и пошло-поехало! И мир планеты сегодня, по сути, определяется одной фразой: простые движения…

* * *
Вот и Иуда из Кариота УСЛЫШАЛ… сделал первый шаг… и дал толчок развитию всего христианского движения.  И уже потом проявились все те последователи, кто заигран за сборную Христа за всю историю ее существования!

* * *
Так. Пора мозги проветрить, очистить от посторонних мыслей. Далее, я чувствую, еще интереснее будет. В предвкушении новых открытий я пошел было на кухню, но тут еще одно махонькое озареньице искоркой мелькнуло в сознании. Я вернулся за компьютер и продолжил «творить интерьер своей маленькой личной исторической ниши». Заглянет в нее кто-нибудь, когда-нибудь, или мимо станут ходить – меня это не цепляет. Мое знание  - это только мой багаж. Личный. И с ним мне идти дальше по жизни. Надоело чужие чемоданы таскать – сил нет! Пусть кто хочет – тот и несет груз человеческого знания. Общечеловеческого – так точнее. А мне и моего рюкзачка хватит. Все мое – с собой. И ничего лишнего. Вау! Мене это уже начинает нравиться! То ли еще будет – как я предчувствую.  А Иуда – персонаж, привлекающий меня уже не первый день… год… Не могу сказать, что знаю причину – просто тянет познать его житие. Что-то в нем есть такое, что отзывается во мне неясной тяжестью, тревогой, незавершенностью… даже легкой обидой за него… и разочарованием в тех, кто, просто по определению, якобы выше и чище этого странного апостола.

* * *
Мне уже попадались заумные рассуждения о роли Иуды. Мол, если не он – так другой БЫЛ БЫ на его месте. Но меня разные «если бы… то тогда» не цепляют. То, что произошло, могло быть ТОЛЬКО ТАК, и никак иначе. А все эти «если бы… то тогда» обычно проявляются там, где есть желание потрындеть ни о чем, и нет желания понять истинные подвижки энергетических полей и потоков… Впрочем, я не об этом пишу. Мне интересен образ Иуды, а вместе с этим - и всех прочих, о ком «писано» в книге бытия (это я не о Библии, а в широком смысле).

* * *
И пусть Иуда - номер два в таблице рейтингов. Но как великомученик – номер один. Так я его вижу. Он первым  испытал муки -  душевные - еще до смерти Иисуса. А такие муки бывают посильнее физических. Гораздо! Физика – это временное: поболело и перестало, или оторвалось и забылось. Или привыклось. К мукам душевным привыкнуть не в пример сложнее. Если вообще возможно такое. А еще беспросвет в смысле полного непонимания ситуации. Темная ночь души. Иисус знал весь расклад, ему проще было подчиниться обстоятельствам. И не только подчиниться, но и руководить действиями всех участников. А несчастный Иуда всего лишь слепо выполнил волю пославшего его на задание Учителя. Не понимая своей роли. В полнейшем недоумении, граничащем с…

* * *
Я задумался в очередной раз. Обычно я не задумываюсь. Все как-то само получается, и нет необходимости влезать в процесс развития ситуаций со своими размышлениями. Ибо сказано (однажды мною по другому поводу): кто не думает, тот не напрягается. Так я и старался жить. И получалось. А сегодня что-то изменилось в мире. Наверное, книга уж больно тяжела, да и упала с верхней полки. Я встал и пошел-таки варить кофе. А пока делал все дела – прокручивал в мозгах ситуацию. Что такого я понял сейчас, о чем  не задумывался прежде? А вот: изначально история проявилась как темная и запутанная при всей ее открытости и ясности…

* * *
И тут меня разобрал смех. Аналогия оказалась такой примитивной, что будто лампочка включилась в темном царстве моего невежества, этакого греха, имя которому -  тупость!!! И я принялся весело, в такт помешиванию кофе в турке, декламировать:
- Сорока-ворона воду носила, дрова рубила, печку топила, кашу варила, деток кормила: Этому – дала, Этому – дала, Этому – дала, а малышу Вот Этому – не дала. Потому что он воду не носил, дров не рубил, печку не топил, кашу не варил…

Сквозь простоту сюжета проступила его неимоверная алогичная запутанность. Добро - детишки малые, неразумные, потому и не видят абсурдность ситуации. Но взрослые!? А взрослые потому и не видят, что привыкли к однозначному толкованию, единственно верному: кто не работает – тот кашу не ест. А раз сказано – именно Вот Этому не дала – так этому и быть. Так это и - правильно. И причинно-следственная связь якобы  имеется: ты сам не (…,) не (…), не (…),  вот и тебе – не (…)!!!

* * *
Я так увлекся, что смотрел на поверхность темной воды - и не уловил момент закипания. А из турки – ка-а-а-ак выплеснется! Попил кофейку… Да и ладно. Все вымыл, заново процесс заваривания произвел. И сел в любимое кресло. А «сорока-ворона» все клювом в темя долбит, все покоя не дает. Действительно, простая ситуация, а такая темная…  как вода в турке. Темная от рас-тво-ря-ю-ще-го-ся в ней содержимого. Дна не видно. И смотришь порой на поверхность воды, ждешь… ждешь… а она сама, неожиданно, как-то вдруг – к-а-а-ак закипит! И через край…

* * *
Тут меня торкнуло. Вот же где собаку закопали! И не просто так закопали – с умыслом.  И табличку поставили: «собака зарыта здесь». Чтобы все об этом знали. И перестали искать пропавшую собаку. А тут она, или не тут – никто не станет проверять. Да и была ли собака в действительности – тоже не понятно. Но раз написано вот так (аналог – «ибо сказано»), кому придет в голову раскапывать яму, чтобы убедиться в справедливости надписи на табличке? Даже если кто и захочет – не станет этого делать. По разным причинам. И поиски пропавшей собаки (если даже таковая и была) прекратит. А я все же попытаюсь пойти нестандартным путем и копну-таки поглубже. Эх, страсть моя необъяснимая – стереотипы ломать! Видать, изначально я – такой, неправильный. И ничего с этим сделать не удается. Не получается. Обо мне тоже можно сказать: «… впрочем  Сын  Человеческий  идет,  как  писано  о  Нем…» Или, все-таки нельзя? Есть выбор, или его нет? Для кого-то его нет. Для кого-то он есть. А для меня? Есть? Не есть? Вот в чем вопрос… Анекдот вспомнил: Если партия скажет: есть контакт! – будем есть контакт…

Итак…

* * *
Привычное резюме детской сказки – кто не работает, тот без обеда – это тяжелая глубинная философия. Основная мысль - легкая, на поверхности. У всех на виду. И никто не обращает на нее внимания – вглубь зрят, так сказать, в корень. А если корней совсем нет? А если «дерево» растет не от корней, а от вершины? Так не бывает? Может быть, для кого-то. Но я-то точно знаю: бывает, и довольно часто.

А вот – сказка про ворону! Так бывает?  Над Вот Этим принято смеяться и осуждать его ленивую натуру. А Сорока-Ворона – она мать всем, или только троим? Мать – любящая, заботливая? Тогда почему Вот Этому каши пожалела? Он ей – чужой, от кукушки? Или он – нелюбимый? Или – он самый лысый среди них? Или просто потому, что кому-то вздумалось именно такой сюжет придумать? По какому-то одному ему, автору, видению мира? Воду, видите ли не носил, печку не топил… А кто носил, кто рубил, кто варил? Одна только Сорока-Ворона – что понятно из содержания сказки. А где сказано, что Этот, Этот и Этот ей помогали? Тоже ведь крылышком не шевельнули, пока мамка им завтрак готовила. В результате Вот Этот – остался голодным. А Этот, Этот и Этот – каши натрескались и рады. А сама Сорока-Ворона – она такая бессердечная? Вот Этот с голоду лапки откинет – а она и клювом не щелкнет? Или такая сказка – просто обман? Небылица? Но – зачем? Какой интерес – так детей обманывать, рассказывать им о том, чего нет, не было и вряд ли когда-нибудь будет? Детишки наши тоже воду не таскают ведрами, печку не топят, кашу не варят – а никто их голодом не морит. Наоборот, самый сладкий кусочек… И они, такие сытые и ухоженные, слушают сказку про то, как малыш Вот Этот голодает, а братьям-сестрам его пайка поперек горла не становится, мама-Ворона его в упор не видит. И в их детском подсознании откладывается информация: если кого-то старшие наказывают – он уже виноват. Так ему и надо! Не важно, есть подоплека, нет ее – а если уж назначили тебя  виноватым – забейся в угол и не крякай. А наказывают – принимай со смирением. А потом еще и прощения проси. За что? А какая разница. Как там Жеглов втирал по ушам Шарапову? «Наказания без вины не бывает»? Вот и изволь вжиться в образ виноватого… в чем-то, по чьему-то усмотрению…

* * *
Прямая связь с определением «предатель». Ты виноват уж тем, что… Да, блин! Куда ни пойди, на что ни посмотри, что ни прочитай из классиков – везде одно и то же! Если я на тебя рассчитываю – ты уже обязан это делать! А если отказываешься – я тебе в лицо залеплю плевок: «предатель». То есть, ты обманул мои ожидания! Ты поступил не так, как Я ТЕБЕ ПОВЕЛЕЛ! А если при этом я еще могу и другими управлять, манипулировать? О-о-о-о… сколь много врагов у тебя автоматом появится! И каждый в тебя тыкнет пальцем – «предатель». Чтобы самому не оказаться в такой же ипостаси. Так ведь это - на уровне простых житейских отношений. Простых движений. А если в мировом масштабе, тогда… вот такие истории и остаются в памяти… в анналах… в канонах… даже и в государственных законах…

* * *
«А если я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть настигнет меня суровая… и я с этим полностью согласен… так мне и надо… Аминь».

* * *
Получается так, что принцип распределения благ и милостей – он изначально основан не на долевом участии в процессе созидания или разрушения, а на чем-то ином. На чем? В данный момент у меня нет ответа на этот вопрос.  Я ведь не знаю, что было «до этого», и что будет «после этого». А по одному фрагменту, вырванному из общей истории, судить о чем-либо – бес-пер-спек-тив-ное занятие. Проще оставить все как есть и не делать из этой «локальной» мухи «глобального» слона. Дерево дереву – рознь.  У одного ценный продукт – в корешках, у другого – в вершках.

* * *
Но это – старая детская сказка. А мне предстоит разобраться в запутанных лабиринтах сказки взрослой, еще более древней, с еще более запутанным сюжетом. И она, как кофе, может закипеть и выплеснуться внезапно, в самый неподходящий момент… когда и не ждешь. Вот и… буду ждать. А пока… вернемся к началу продолжения истории Иуды из Кариота.

* * *
На чем основано мое убеждение в умышленном запутывании истории с Иудой? Да на текстах евангелие, естественно! Вот они, фрагменты, передо мной. И я их прочел. И понял. И увидел! Как в истории с голодным птенчиком по имени Вот Этот, так и в истории с Иудой – основа одна и та же. Я так чувствую. Что это за основа – буду разбираться чуть позднее. А пока отмечу для себя основные привязки событий к тезисам из канонических евангелие.

* * *
Причем, не буду пока рассматривать различные толкования святого писания, где исследователи ДОКАЗАЛИ присутствие Иуды в то время и в том месте, где воскресший Иисус явился своим ученикам. Есть и такое доказательство, и основано именно на текстах евангелие.  И я их просто-напросто приму во внимание.   

* * *
Евангелие от Марка 16:14
 «Наконец, явился самим ОДИННАДЦАТИ, возлежавшим [на вечери], и упрекал их за неверие и жестокосердие, что видевшим Его воскресшего не поверили».

* * *
Это – уже после чудесного воскресения. А одиннадцать – потому что с ними не было Фомы, и это ясно из всех евангелие. А Матфия – замену Иуде после его смерти - в это время еще не приняли в число двенадцати, и это тоже ясно из евангелие. Вывод простой: Иуда был жив и присутствовал при явлении воскресшего Иисуса. То есть, никто его в это время еще не подвергал гонениям, а был он все тем же «одним из двенадцати». А некоторые исследователи идут дальше и утверждают, например, на основании текста апокрифического евангелие от Варнавы, что якобы Иисус и Иуда – одно и то же историческое физическое лицо. А есть еще сведения, что якобы Иисус вместо себя таким вот образом подставил самого Иуду, а потом этот момент исказили официальные евангелисты с тем, чтобы… и так далее… А еще есть сведения (я ведь начал искать факты, отличные от официально признанных, такие, которые не канонизировали в свое время) что Иаков – один из четырех наиболее приближенных к Иисусу апостолов, был похож на Иисуса, как брат-близнец, что имело место быть по той причине, что он являлся сыном Иосифа,  мужа матери Иисуса – сыном от первого брака. Потому Иакова даже называли Брат Господа. А если и Иуда был похож на Иисуса, то тогда… 

* * *
Если А равно Б, а Б равно С, то тогда С равно А. Из этого следует, что А, Б и С – отражение в тройном зеркале одного единственного А… или Б… или С… А кто такие зеркала делает? Их оптом продают, или на заказ в штучном варианте?

* * *
Да и ладно: очередной ляп в писании. Или очередная петля на тонкой ниточке. Что, в принципе, одно и то же. Одним больше, одним меньше… Меня интересует другое: обладает человек свободой выбора своего пути – или все-таки «идет как о нем написано»?

* * *
 Ладушки, пойду дальше - сам, или же меня поведут некие тайные силы. Сам – это, конечно, звучит гордо! Мол, я - сам. И иду вот туда! А «поведут» – надежнее. Особенно, если так уже «писано» мне. А то, велено направо пойти, и так вроде бы правильнее… - а тебя  все налево тянет… И будто раздвоился… Будто стоишь перед зеркалом, смотришь – и не поймешь, где сам, а где оно… Это такая ирония: почему им можно ляпы за истину выдавать, а мне нет? Все мы – дети отца единого. И все – себя не помним…

А вот Иисусу проще было: точно знал, кто он. И что идет он, как ему написано. Вот и Иуда за-про-грам-ми-ро-ван. Есть четкая и понятная – лично для Иуды созданная - программа, обязательная к исполнению  (…истинно,  истинно  говорю  вам,  что  один  из  вас  предаст  Меня…)

Причем, эта программа создана для всех участников событий и заверена высшим органом власти – Творцом (…впрочем Сын Человеческий идет, как писано о Нем…)

Можно предположить, что только один сын человеческий, Иисус, идет, «как писано о нем», а все прочие – кто куда за чем попало. И именно Иисусу «писано» структурировать этот сброд в  единый сплоченный коллектив. Хорошо, пусть так. Пусть все окружение Христа – сплошь тупицы и недоумки, живущие сами по себе вне воли Творца. И их привычные простые движения по жизни – как движение броуновское. Но ведь именно Иисус выбирал себе учеников. А раз он «шел, как ему писано», стало быть, и выбор его не случаен? Стало быть, и продолжение всей истории – тоже уже запланировано? Хммм… тут надо поискать другие свидетельства. А пока – пошли дальше.

* * *
Итак, Сын Человеческий идет, как писано о Нем. И есть вариант – предположить, что знание своего пути Иисус обрел не в последний момент, а задолго до этих событий. Логично предположить: он услышал наказ Творца еще когда секретничал с ним в пустыне. Что-то же он там делал в течение сорока дней? Предполагаю: изучал инструкцию – путеводитель. Впрочем, зачем предполагать? И так все понятно: разговаривал с Богом. И после долгого разговора – сорок дней срок немалый – двинулся Иисус не абы куда, а именно сюда! И он уже знал, что один из учеников – конкретный - должен его предать, то есть, сдать властям. С пред-о-пре-де-лен-ны-ми  последствиями. И это деяние – не случайное стечение обстоятельств, а составляющая некоего грандиозного плана самого Творца (…ибо  написано:  поражу  пастыря,  и  рассеются  овцы…) Стало быть, учеников в перспективе необходимо будет разводить по разным лужайкам. Но уже без участия Иисуса, ибо прежде «поражу пастыря», а уже после этого «рассеются овцы». И тоже для определенных целей. Сами они не разбегутся, пока Иисус их водит по дорогам? Конечно, нет. Не для того он собирал их в одну компанию. Но им обязательно предстоит «рассеяться» – после того как Творец «поразит пастыря». И способ «поражения» уже избран, Творцом (…Сын Человеческий идет, как писано о Нем…) Но перед этим Иисус должен передать ученикам ЗНАНИЕ. Вот он и нянькается с ними, учит, показывает, объясняет: как да что, да куда все течет и во что выльется. Но и дает он им  информацию – не полную. Дозировано. Не всё говорит – что сам знает. Ох, не всё… Все дальнейшие события - тому подтверждение. Я имею ввиду причину. Следствие – да. Тут вопросов нет: ученикам предстоит рассеяться и нести учение в массы. Об этом они информированы. Но вот, где рождаются причины – это для них не вполне понятно. Да и кому вообще на планете известны причины? Только следствие видим, понимаем: что да куда. А откуда все взялось, да почему – тайна сия покрыта мраком невежества нашего… Но кое-что все-таки и мы понимаем. Вот такой штрих…

* * *
В рассматриваемом мной эпизоде задействован антипод Иисуса, другой посланник небес, с которым сам мессия, несомненно,  работает в одной команде (…И,  обмакнув  кусок,  подал  Иуде  Симонову  Искариоту… И  после  сего  куска  вошел  в  него  сатана…).

Спорное определение? Сатана – и вдруг посланник Бога? Такого не может быть? По всем правилам – сатана враг бога. Я даже помню, как однажды на проповеди был в местной церкви. Надо мне было. Но это другая история. И вот там я слышал, как батюшка убеждал паству в том, что сатана (или хоть как его назови – имен много) палки в колеса богу вставляет постоянно и упорно. Но эта информация - для бабушек. Я ведь сам могу срастить то и это. И сделать вывод. И вот вопрос: а этот сатана - он, что, сам себя создал? Или все-таки является таким же творением Единого, как и всё сущее? Конечно же, он не может быть вне пространства Всего, Что Есмь. Вывод простой: и сатана в данной истории не случаен. Он «запланирован» Творцом: войти в Иуду и «сдвинуть ему кепку на глаза», чтобы Иуда не своевольничал и не нарушил невзначай весь план. И пошел – не куда его глаза глядят, а по наитию, не глядя по сторонам, вслепую, куда следует идти по заранее созданному плану. И там замкнуть цепь событий -  настучать на Иисуса.

* * *
Кстати – еще одна вспышка озарила: а не для этого ли деяния и создал Творец этого конкретного нечистого? Кто-то же должен был войти в Иуду, чтобы тот… и далее по тексту… А уж потом и дальнейшая служба для антипода нашлась. Мно-о-о-ого службы!

* * *
Далее. Сам Учитель  в нужный момент инструктирует Иуду   (…При сем и Иуда, предающий его, сказал: не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал…).  Он ведь только одному это сказал. Более никому. Стало быть, выбор был сделан еще до начала пасхального ужина. И судя по всему раскладу – задолго до него. Ведь именно в данных пространственно–временных координатах всё реализовалось. Пошел Иисус из пустыни – не в Антарктиду к пингвинам, и не в Африку к зулусам, и не в Австралию к папуасам. Сюда направился. В эти земли. В этот город. Собрал воедино именно этих людей. И именно они позже продолжили дело, им начатое. Какие могут быть сомнения? У меня – никаких. Сейчас – никаких.

* * *
А далее следует еще более конкретное указание, высказанное в повелительном наклонении (… Тогда  Иисус  сказал  ему:  что  делаешь,  делай  скорее…).

А Иоанн раскрывает и причину такого поведения Учителя, причем,  вполне откровенно:
30 Он, приняв кусок, тотчас вышел; а была ночь.
 31 Когда он вышел, Иисус сказал: ныне прославился Сын Человеческий, и Бог прославился в Нем.
 32 Если Бог прославился в Нем, то и Бог прославит Его в Себе, и вскоре прославит Его.

* * *
Эти слова наводят на размышление. Кого имел в виду Иисус? Себя? Но ведь «ныне прославился» - это в прошедшем времени. А сам учитель еще не успел прославиться именно так, как писано о нем: не свершил того, за что его позже возвели в ранг божества. Он просто ходил по дорогам – так и его ученики вместе с ним. Он проповедовал – так и его ученики при сем присутствовали. Или «ныне прославился Сын Человеческий, и Бог прославился в Нем» - это именно о про-по-ве-до-ва-ни-и сказано? Тогда чего выжидал Иисус? Ведь если уже «Бог прославился в Нем», то не за горами время, когда «Бог прославит Его в Себе, и вскоре прославит Его». Зачем дразнить двух гусей – один серый, другой белый:   Пилата с Иродом - если процесс уже пошел? Разумнее было Иисусу поберечь себя для новых свершений и далее двигаться по дорогам - в других местах насаждать зерна истинной веры? Вполне такое вероятно. И логично. Но он не уходит. Более того, зная, что один из учеников должен предать его, а другой отречься, все равно упорно следует пре-до-пре-де-ле-ни-ю - исполняет волю Творца и «идет, как писано о нем». Вывод напрашивается однозначный: при сем должен быть  четкий и проработанный механизм реализации плана Бога – прославить Иисуса в Себе и вскоре прославить Его. И всё-всё вот это выше перечисленное – это и есть тот самый механизм. Со всеми его шестеренками и приводами.

* * *
Но есть еще и вот такой вариант. А если эти слова Иисуса – не о себе? Тогда – о ком? Ведь получается, что Иисус по какой-то причине дожидался определенного момента на этом последнем совместном ужине, чтобы произнести эту фразу. А далее – по Иоанну:

* * *
30 Он, приняв кусок, тотчас вышел; а была ночь.
 31 Когда он вышел, Иисус сказал: ныне прославился Сын Человеческий, и Бог прославился в Нем.
 32 Если Бог прославился в Нем, то и Бог прославит Его в Себе, и вскоре прославит Его.

* * *
О ком мог сказать такое Иисус, если не о себе? Только об одном человеке. Именно о том, который только что вышел и не мог слышать слов Учителя. Не просто так тянул время Иисус. Ведь до этого он практически приказал Иуде:
«(… Тогда  Иисус  сказал  ему:  что  делаешь,  делай  скорее…). 

И только после этого – следующее действие. Повторю еще раз этот фрагмент, для более полного понимания ситуации.

30 Он, приняв кусок, тотчас вышел; а была ночь.
 31 Когда он вышел, Иисус сказал: ныне прославился Сын Человеческий, и Бог прославился в Нем.
 32 Если Бог прославился в Нем, то и Бог прославит Его в Себе, и вскоре прославит Его.

«…ныне прославился Сын Человеческий…» - это прямое указание на завершенное действие. Или на такое, которое уже завершается. То есть, паровоз уже двинулся по рельсам – и его уже ждут на станции назначения. И он не может не прибыть туда строго по расписанию. Ведь:

* * *
«21  Впрочем  Сын  Человеческий  идет,  как  писано  о  Нем;  но  горе  тому  человеку,  которым  Сын  Человеческий  предается:  лучше  было  бы  тому  человеку  не  родиться.

* * *
То есть, путь уже написан. И некое «горе тому человеку» тоже уже ПОДГОТОВЛЕНО, то есть пре-до-пре-де-ле-но. Написано. Причем, с пояснением: «лучше  было  бы  тому  человеку  не  родиться». В этом пояснении – конкретная угроза. Вместе с искренним состраданием и сожалением, типа «эх, Морозова…» И она направлена отнюдь не на Учителя. Ведь Иисус в финале должен был – как писано о нем - воскреснуть и возвыситься. А Иуда – после остракизма и са-мо-по-ве-ше-ни-я был сброшен (по одной из нескольких версий) на острые камни с крутого берега и там оставлен.
Есть и другая версия: Иуда купил на тридцать еврейских рублей участок земли. И на этом самом месте у него внутренности вывалились на землю. И он так вот и умер. И проклят в веках. И имя его стало нарицательным – клеймо для всех самых гнусных сынов человеческих.

Вот уж, воистину, «лучше бы не родиться».

* * *
Если это не Иисус «уже прославился» – то только Иуда. И прославился не в открытую. Как герой невидимого фронта. Более никто никаких телодвижений не совершал. И не только телодвижений, но и мозгами не пошевелил. Иоанн тому свидетель:

* * *
28  Но  никто  из  возлежавших  не  понял,  к  чему  Он  это  сказал  ему.

* * *
Вот и получается, что как только Иуда вышел на улицу, Иисус как бы по секрету от него сказал своим ученикам (далее я дам нормальное определение, современное и более понятное для нас, сегодняшних):

- Молодец, Иуда, делает все как надо. И даже сам не подозревает, какую помощь оказывает он мне, идущему так, как писано обо мне. И за это его слепое повиновение своему любимому учителю  прославился ныне он, Сын Человеческий, и Бог прославился в Нем.  А если Бог прославился в Нем, то и Бог прославит Его в Себе, и вскоре прославит Его в веках. А вы, мои верные ученики, так ничего и не поняли. И не поймете: так Творец замыслил.

* * *
В данном случае (это я вопрос себе задаю) Сын Человеческий – это как бы определение каждому, кто ходит по дорогам планеты, и одновременно – перенос определения на конкретную личность? Ведь не может же Иисус называть Сыном Человеческим только себя, одного. А остальные тогда кто? Овцы, которых пасет пастырь? То есть – он, учитель,  пасет? Но если все остальные – всего лишь безмозглые, бессловесные и без-и-ни-ци-а-тив-ны-е овцы, то… какой с них спрос за деяния их, совершенные в невежестве своем? И, стало быть, все их действия не имеют в основе своей ни умысла, ни логики, ни здравого рассуждения. Но тогда получается, что никто из них не несет ответственности за свои действия. Ибо действия их целиком и полностью зависят от воли Творца и направляющей и руководящей роли Учителя. Вот такой расклад получается. И в любом случае, никакой вины на них – на каждом – не может быть: они всего лишь исполнили свое предназначение в том спектакле, сценарий которого уже написан. И главная роль в нем отводится  Учителю.

* * *
Но нет ясности вот в чем. Вариант первый: «ныне прославился Сын Человеческий, и Бог прославился в Нем» - это про Иисуса. А прославился – в чем? Каким действием? Иуду послал предавать учителя - себя? Ведь произнес он эти слова только после того, как Иуда вышел в ночь из помещения. Зная, что тот идет предавать его. И, конечно же, зная о том, что ждет предателя, что «лучше бы ему не родиться». Что так уже «написано». То есть, Иисус двигался по своей колее, выполняя предписанные ему Отцом действия. И он не мог не понимать, что после определенных событий Иуда станет именно тем, кем мы полагаем его сегодня, то есть, последней тварью. Но – и это самое мое большое сомнение – после вознесения своего Иисус просто-таки обязан был разъяснить своим ученикам, а в их лице – всему христианскому сообществу - роль Иуды из Кариота во всей этой истории. Не просто роль, а одну из самых главных. Но он этого не сделал. Почему? Отдал на растерзание потомкам своего самого послушного ученика – и забыл о нем? И это тот самый Иисус, который завещал ученикам после смерти своей любить друг друга?

* * *
Или это Иоанн что-то напутал в изложении фактов, или толкователи писания - в более поздний период – не поняли Иоанна. Все ж таки мы читаем не подлинник, а третий перевод. Причем, с таких языков на такие, которые не имеют в большинстве слов своих аналогов по звуковым признакам. Об этом тоже есть информация. Я ее прочитал. Она где-то забавная, где-то заумная, где-то спорная. А может, даже и четвертый перевод сейчас в фаворе? Или сегодняшняя библия – это вообще издание сто первое, переработанное и дополненное после сокращения таким образом, чтобы являть миру ту истину, которая выгодна определенным кругам? Или… сам Иоанн умышленно дал именно такое толкование: Иуда – предатель. Даже не вникая в подробности. А может быть, наоборот, хорошо вникнув и… И товарищи его дали такое же толкование, по предварительному сговору:  Матфей – как свидетель, вместе с Иоанном, а Лука и Марк – со слов апостолов. Не случайно именно эти четыре евангелие получились - больше других - похожими между собой. Ведь только эти четыре евангелие были канонизированы, а было еще сколько-то. А если умышленно – то по своей ли доброй свободной и правдивой воле? А, вообще, в каком порядке евангелия выходили из-под пера евангелистов? Надо будет поискать и такую информацию.

 Но об этом я буду думать позднее. Сейчас – вот. То, что пока у меня есть. Впрочем, туманно, путано все, нелогично и как-то коряво…

* * *
Да, есть и такой вариант: ««ныне прославился Сын Человеческий, и Бог прославился в Нем» - это про Иуду. Это он прославился тем, что первый из учеников принял к исполнению завет Отца, безропотно и покорно взвалил на себя то, что заповедовал ему творец через учителя. И пошел по указанию этого учителя по пути своему навстречу… позору, отвержению и вечному презрению со стороны всего христианского мира. Один против всех…

* * *
Я перестал печатать и молча поднялся из-за стола, вышел на лоджию. Закурил. И почувствовал, как дрожат руки. Что-то происходило в моем мире. Нечто входило в него, а я не мог понять, что происходит. Что это за нечто такое.  Как будто стою на мосту и знаю – на той стороне меня ждет сюрприз. Надо всего лишь пройти по мосту. Через бездонную мрачную пропасть невежества, в пространстве которой царит страх быть решительным и последовательным в познании чего-то такого, что даже и не видится, не чувствуется, не… фантазируется. Даже если такое завершение пути может обернуться… Чем? Полнейшим разочарованием в прежних убеждениях? Ох, как это не просто – терять уверенность в том, что мир – предсказуем, легко объясним простыми определениями и стабильно одинаков во все времена. И я делаю шаг. В предвкушении знания: так вот что это за сюрприз! А в мыслях крутится одна и та же фраза из евангелие от Иоанна:

* * *
 32 Если Бог прославился в Нем, то и Бог прославит Его в Себе, и вскоре прославит Его…

* * *
Я довольно потер ладошки, вернулся к компьютеру и принялся выстукивать на клавишах песнь моего торжества над тьмой невежества. Уже родилось предчувствие интересного расследования. Давненько я так не увлекался! Труд мой, естественно, никогда и никем оценен по достоинству не будет – да и пусть. Не для славы я – по примеру Учителя - а для удовольствия души своей занимаюсь. Просто интересно. А что же там дальше? А дальше - присутствует еще вот такой штрих, поясняющий полное пассивное участие во всей этой сцене остальных учеников: «… но  никто  из  возлежавших  не  понял,  к  чему  Он  это  сказал  ему…»

То есть, при сем действии одиннадцать учеников Иисуса – не более, чем массовка в мизансцене. Они в данном эпизоде «слушали, но не слышали». «Смотрели, но не видели» главного. На их глазах Иисус подал Иуде «отравленный кренодж», после чего в Иуду и вошел сатана.  Другими словами -  мозги переклинило, и он уже не мог адекватно воспринимать ситуацию (?)(!)  Ох, ничего себе оборотец! В здравом-то уме повелся бы Иуда на такое деяние – это спорный вопрос.  Но я не буду рассматривать состояние «если бы». Дело сделано. Сатана вошел в Иуду через поданный ему учителем кусок. А учитель ЗНАЛ, что делает. Налицо – деяние, совершенное с определенным умыслом по заранее подготовленному плану. Причем, совершенное группой лиц: Иисусом и сатаной. А «заказал» это деяние – тот, «кто живет на самой высокой горе, и кому все говорят: «О-о-о-о…» С твердым намерением сделать Иуду инструментом… хммм… а по большому счету – безвольным исполнителем чужой воли (что делаешь, делай скорее).

* * *
Далее. Иисус сам набирал себе учеников. Это бесспорный факт. Да иначе и быть не могло. Вот свидетельство Иоанна:

* * *
«Не двенадцать ли вас избрал Я? но один из вас диавол. Это говорил Он об Иуде Симонове Искариоте, ибо сей хотел предать Его, будучи один из Двенадцати».

* * *
А как слепой да глухой могут впоследствии передать точную и достоверную информацию о том, чего они «не услышали» и «не увидели»? Откуда, из какого источника Иоанн узнал, что Иисус говорил именно об Иуде из Кариота: «один из вас диавол»? Ведь каждый из них спрашивал Иисуса: не я ли?  И как узнал Иоанн, чего Иуда хотел, а чего не хотел? И по своей воле хотел ли, если в него вошел сатана? А сатана, как известно, вошел только после того, как этот процесс спровоцировал Иисус, подав Иуде кусок. Да еще предварив это действие словами: «…истинно,  истинно  говорю  вам,  что  один  из  вас  предаст  Меня…»  Или Иоанн рассказывает о сем постфактум, уже с предварительными комментариями? Даже и после всего случившегося - уже имея полный расклад по теме - упорно не замечая ляпов, коих и я уже насчитал некоторое количество? Никакой информации по этому поводу нет нигде во всем писании. Ведь сам Иоанн противоречит себе, говоря здесь – так, а в другом месте евангелие иначе. Вот, для сравнения, два фрагмента.

* * *
 Не двенадцать ли вас избрал Я? но один из вас диавол. Это говорил Он об Иуде Симонове Искариоте, ибо сей хотел предать Его, будучи один из Двенадцати».

* * *
И,  обмакнув  кусок,  подал  Иуде  Симонову  Искариоту.
И  после  сего  куска  вошел  в  него  сатана.  Тогда  Иисус  сказал  ему:  что  делаешь,  делай  скорее.
Но  никто  из  возлежавших  не  понял,  к  чему  Он  это  сказал  ему.

* * *
То есть, изначально Иисус якобы сказал ученикам: я вас собрал, и знаю, что один из вас – диавол. И все они уже якобы знали, что говорил он именно об Иуде. Знали якобы также и то, что он хочет предать учителя. Будучи одним из двенадцати.

И тут же Иоанн говорит о том, что когда Иисус сказал Иуде: «что делаешь, делай скорее», то никто ничего не понял. И отмазка у Иоанна вышла такая вот наивная: мы все подумали, что Иуда, как носящий ящик с подаяниями и хранитель казны-общака,  типа за водкой пошел… А он-то, ах мерзавец, вон чего задумал! Мы ему доверяли, а он Учителя предал… Но это – уже комментарий. Как и тот, где Иоанн передает нам слова Иисуса: «но один из вас диавол. Это говорил Он об Иуде Симонове Искариоте, ибо сей хотел предать Его, будучи один из Двенадцати». Похоже, все-таки, на то, что написано  Иоаном его евангелие  уже постфактум, а не является стенограммой процесса. Но даже и в таком виде оно… как бы это помягче… Да вот так:

* * *
Налицо явная нестыковка показаний одного и того же свидетеля. Он сам свидетельствует о факте и тут же его комментирует, не понимая сути и причинно-следственной связи. Где же я уже слышал нечто подобное? Кто так же вот  пытался выдать желаемое за действительное? И таким же вот идиотским образом? Что-то такое… ммм… Мой взгляд скользнул по   книжной полке. Я туда практически не лазаю: все книги есть в паутине, проще там что-то подсмотреть, чем пыль книжную глотать. Сегодня вот брал один справочник, да Библию еще потревожил. А она на меня и упала. Случайно? И вот сейчас… мой взгляд выцепил из общей массы – а книг там огромное количество, и все такие знакомые, читанные-перечитанные по многу раз – серенький переплет. Одна из моих прежде обожаемых книг. И тут я… в очередной раз не выдержал и рассмеялся. Вот где я встречался с подобными причинно-следственными связями! Во где желаемое выдавалось за действительное так же легко, как у Иоанна. Эпизод этот – как и все содержание книги – я знаю практически наизусть. И я будто услышал голос из киношного варианта этого полного сатиры и сарказма произведения:
*
Паниковский –  … Две огромные черные гири! И я открыл                секрет этих гирь …это золотые гири, Шура…
Балаганов –… А вдруг они не золотые?
Паниковский – А какие они, по-вашему?
Балаганов - Да-а-а…
*
Вот привиделось Виктору Самуэльевичу, что гири отлиты из чистого золота – и он так сказал. Не имея – пока – никаких доказательств. Кроме одного, эмоционального: «я так хочу!» Да еще и доверчивого Балаганова заставил сперва тащить гири на берег, украв их у Корейко, а потом и: «…пилите, Шура, пилите…»

Так же и Иоанн: то ему услышалось, что Иисус – вот так…, а то – вот этак… Ну, хорошо, допустим. Иоанн лопухнулся, промашка вышла. Взял да и запряг телегу в лошадку. Без всякого злого умысла. Что ж, давайте простим ему грех невежества…

Это  - в идеале. Потому что просматривается еще одна тенденция. Последнее – очень важный момент. И я сделал сноску: о сем необходимо помнить при рассмотрении истории написания самих евангелие.  Я допечатал очередной абзац и принялся перечитывать текст. Так всегда бывает: нашлепаю предложений, а потом разбираюсь: а что же такое великое я создал? А ничего так получилось: и умно, и забавно, с иронией. Ай, да я, умничка! Да… люблю себя похвалить… более все равно некому… Итак, читаю:
 
* * *
 …Однако, именно те официальные лица, коим вменяется разъяснять «не имеющим глаз и ушей» все нюансы происшествия на тайной вечере, повели себя - по меньшей мере - странно. Или так: на первый мимолетный взгляд – странно. Вместо того, чтобы дать простое толкование, они наворотили на  несколько строк оригинала – при условии, что оригинал отражает истинное положение вещей -  такой ворох  противоречивых комментариев, что за ними уже не видно самого оригинала. А ведь именно эти строки - и есть  тот фундаментальный камень, на котором построено все библейское учение. Сдвинь его – и все учение рассыплется. Даже если учесть, что «книгу книг» создавали многие авторы, все равно, именно в этом эпизоде сокрыты ее глубинный смысл и суть. И не надо иметь метровый лоб, чтобы увидеть в простом простое. А все остальное – как стог сена, в котором надо спрятать соломинку.

* * *
И вот тут меня в очередной раз торкнуло! Ситуация, оказывается, в самом зародыше была очень не проста. Уж верно - все сыны человеческие идут так, как о них написано!

* * *
Принимаю как рабочую гипотезу истинность изложения во всех четырех евангелие. Все, что в них отражено – так и было. Допустим. Тогда из этого следует, что два апостола, Иуда и Петр, получили задание от Учителя в виде предсказания. Захоти Иисус изменить ситуацию– он бы в легкую сделал это. С его-то возможностями! Но он непреклонен в своем предсказании. Как и в своих действиях. В их последовательности. И оба – Иуда и Петр – получают инструкцию. Один – предать (то есть, не совершить действие по непониманию, а именно умышленно совершить известное деяние), другой – отречься. А ведь Иисус сам выбрал себе приближенных. Знал о них, видел насквозь – и все же выбрал именно их. И оба в точности исполнили свою миссию. Но одного эта ситуация довела до суицида, а другого – до статуса одного из основателей новой церкви. Это позже его, Петра,  якобы (и тому есть более поздние свидетельства) приколотили вверх ногами к кресту: он сам попросил, чтобы его вот так прибили к кресту, не посмел… в такой же позе, как Учитель…   И это – один из основателей данной конфессии! Скромненький какой… Еще какой скромненький! Стражники прижали его «к стенке», мол, признавайся, раб, знаешь ты этого человека? А он в ответ: «Передайте госпоже Белладонне: с преступником Фунтиком я не знаком!»  Но это позже. А вот тут, в начале славного пути, Петр совершил (если брать за основу святое писание) еще одно отречение – уже от своего коллеги по цеху – от Иуды. А Иоанн об этом ни пол-словом не обмолвился. А ведь Иисус конкретно и четко объяснил, как должны вести себя апостолы после его смерти:

* * *
От Иоанна:
 33 Дети! недолго уже быть Мне с вами. Будете искать Меня, и, как сказал Я Иудеям, что, куда Я иду, вы не можете придти, [так] и вам говорю теперь.
 34 Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, [так] и вы да любите друг друга.
 35 По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою.
 * * *
И ведь сказано это было еще до того, как проявилось роковое предсказанное. И нет ни одного слова о том, чтобы втоптать Иуду в грязь. Наоборот:
 «34 Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, [так] и вы да любите друг друга».

 И это понятно. И не понятно. Иуда официально еще не стал предателем. И в то же время Иоанн (я не буду сейчас приводить цитаты из других евангелие, там все так же) предваряет некоторые свои воспоминания словами «тот, кто хотел предать», «тот, который впоследствии предал», то есть, как бы заранее предупреждая, что Иуда из Кариота изначально был – диавол конченный. И это клеймо чуть ли не на лбу у него было пропечатано. Иуда из Кариота еще только собирался присоединиться к группе учеников Иисуса, а те уже будто бы знали, что он «хочет предать учителя». Вот же якобы слова Иисуса, переданные Иоанном в официальном документе – евангелие:

 «Не двенадцать ли вас избрал Я? но один из вас диавол. Это говорил Он об Иуде Симонове Искариоте, ибо сей хотел предать Его, будучи один из Двенадцати».

 А ведь давая новую заповедь «любить друг друга», Иисус не выделял кого-либо из всех. И заповедь эта была – тоже для всех, без исключения. Тем более, что Иисус Иуде  куска еще не подавал. Сатана в Иуду еще не вошел. И о предательстве Иисус еще ни словом, ни намеком не обмолвился. И не отправлял учитель Иуду «что делаешь – делай скорее». И не выходил Иуда из помещения. И не было у других апостолов состояния «никто ничего не понял». И Иоанну еще не было необходимости как-то комментировать (от себя – малограмотного да малопонимающего чего-то в чем-то) ситуацию. Кстати, ведь по свидетельствам из той же Библии сами апостолы  были далеко не «образованнейшие, умнейшие и порядочнейшие» представители своего времени. Якобы Иисус и взял-то к себе в ученики этих грубых невежественных рыбаков по простой причине: перевоспитать, вывести из тьмы невежества во свет знания.  Иудин портрет тоже не блещет добродетелью и изящными манерами, мол, скуп был, брюзжал не по делу, из ящика деньги воровал, и тому подобное. Да и ладно, пусть так. Никто и не говорит, что его душа нежнее одуванчика была. Хотя, кто сегодня что разберет? Его портрет-то был тщательнейше выписан именно евангелистами. А они, похоже, изначально Иуду не возлюбили. Как-то вот так.

А дальше вообще все просто. Иисус разговаривает с Творцом – как бы подводит итог определенному периоду своего бытия: « Я прославил Тебя на земле …»
 
* * *
Опять смех меня разобрал… не ко времени. Или, напротив, вовремя? Сквозь открытую дверь доносится звук из соседского телевизора. Через две лоджии. Соседи мои застенные – глуховаты немного, вот и врубают свой аппарат на максимальную громкость. Порой меня это раздражает. Обычно – не обращаю внимания. Они ведь тоже не возмущаются, когда в моем доме до упора звучит музыка. Но вот ведь – как будто некий «небесный ди-джей» подгадал и срастил два момента: окончание чтения и начало звукового момента! Фильм они смотрят. Любимый фильм наших родителей. «Веселые ребята» называется. И эта фраза прозвучала – аккурат в момент, когда я закончил перечитывать предыдущий абзац. Получилось слитно и… забавно. Вот так:

« … Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить. И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира… Я извиняюсь, товарищ Константин. Рейс сделали? Сделали. Тридцать рублев подряжались? Подряжались. Гони монету!».

* * *
Бывают же такие вот совпадения! Кто этим рулит, и рулит ли кто-то этим – тайна сия мне не ведома. Я снова перечитал фразу из евангелие от Иоанна:

4 Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить.
 5 И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира…
 
А потом встал и пошел на лоджию. Смеяться уже не хотелось. Не потому, что не смешно. А потому что… как-то… неуютно стало на душе…  Какая-то обреченность прослеживалась во всем этом. Как будто смотришь фильм, понимаешь о чем он, не согласен с некоторыми сценами, не принимаешь философию автора и игру актеров… а сделать ничего не можешь. Даже если выключишь телевизор – этот фильм влезет в твою жизнь любым иным способом: например, через стенку от соседей. И ТЫ УЖЕ САМ ОКАЗЫВАЕШЬСЯ «ВНУТРИ» ЭТОГО ФИЛЬМА. И не можешь выйти из него – нет ни дверей, ин порталов, чтобы вернуться туда, откуда и попал в фильм… Точь-в-точь – Джуманджи, игра без свободного выхода из нее. Игра по непонятным правилам.

Я покурил, а потом прикрыл окно - чтобы более не влезали в мое творчество из уличного пространства разные перлы  типа «утром деньги – днем стулья». Но это – так, отступление…

* * *
Итак, Иисус пришел на планету, чтобы посеять зерна нового учения, коих уже и так существовало предостаточно. Но те – все старые, ветхозаветные. Они по всей планете «росли и процветали». В смысле – отцветали. А у него – свежие, «районированные». Им еще только предстояло укорениться в земле обетованной, а позже - распространиться в других землях и водах. И он сам не знал – да и никто не знал, кроме Отца – как приживутся всходы, как развиваться да мутировать станут. И что получится в итоге – ядрица или лебеда. Но свою миссию  Сын Человеческий исполнил изрядно. А как иначе? Он ведь изначально настроен был на такую роль. Его рождение предсказал архангел Гавриил, когда заявился с посланием к Деве Марии в палестинский город Назарет. Гавриил возвестил, что у нее должен родиться Сын, который будет чудесно зачат при посредстве Духа Святого (…впрочем Сын Человеческий идет, как писано о Нем…) Только за этим и прилетал - как в писании сказано. Не превышая полномочий. А что там Пушкин на-при-ду-мы-вал – так ЭТОГО, может, и не было… совсем…

Далее. Христос призывает первых учеников из среды рыбаков Тивериадского озера. С ними он ходит по Палестине, проповедуя и творя чудеса...

* * *
Та-а-а-ак… А эта информация – еще один ключик к пониманию ситуации. Этак вот вчитываешься в мелочи – и начинаешь видеть объем.

Тивериадское озеро – это же территория галилян? А Иуда был единственным среди двенадцати – иудиянином? Стало быть, чужак? Да еще доверенное лицо  - носил ящик с деньгами. Типа казначей.  И один из самых любимых и приближенных – есть и такая информация.

У-у-у-у, как все интересно становится… И когда говорит ему Иисус слова, предназначенные только для него (и понятные только ему) – апостолы, остальные, элементарно не понимают: что сказал, зачем сказал, какое задание дал… А ведь им – зуб даю – не понятна была и причина того, что  Иуда ближе к учителю, чем они - некоторые. Тем более, что есть информация: не все были приближены даже из двенадцати, а как бы условно разделены на группы. И в самой близкой – местные Петр, Андрей, Иоанн и Иаков. И чужак Иуда – как бы вне этой группы. Но именно ему выпало сделать первое простое движение – бросить камешек с горы. А уж потом та-а-а-акая лавина помчалась вниз – у-у-у-ух! А ведь я не знаю о них практически ничего.  Да и об остальных – тоже. Впрочем, это не проблема. В паутине столько информации обо всех апостолах, что в любой момент можно ее найти и прочитать. Правда, там столько неясностей и за-пу-тан-но-стей, что впору заблудиться среди этих «двенадцати сосен». Да и определение «апостол» не вполне корректно. Иисус ведь изначально никого апостолами не называл. Он говорил о них просто «двенадцать». Это уже много позже такое  определение прижилось с подачи тех же евангелистов. Даже и не всех - с первого захода. У Марка в первом варианте такого определения, якобы, совсем не было. А в пе-ре-ра-бо-тан-ном – появилось. Но Марк – он записывал то, что слышал от СВОЕГО учителя. От Иоанна. Да и то фрагментарно, не соблюдая последовательности событий – так утверждают исследователи.   А сам Иоанн – вот оно то самое уточнение(!) - записал свое евангелие много позже, уже в преклонном возрасте. И где гарантия, что он сохранил ясную память до глубокой старости? Ведь даже некоторые исследователи сходятся во мнении: Иоанн во многом повторил то, что уже записано было тремя другими евангелистами. Хммм… То есть, получается так: Марк писал свое евангелие в основном со слов Иоанна, а тот позже как бы переписал многое «из Марка». Сюжетец, понимаешь… Но я хотел порыться в инете и найти толкование слова «Апостол». Изначальное…

* * *
Вау! Нашел! И вот оно, незамусоленное толкование загадочного слова «Апостол».

* * *
Первоначально это греческое слово  существовало в форме прилагательного и употреблялось при упоминании морских судов - получалось что-то вроде «транспортное судно». Так же оно обозначало сам факт отправления флотилии для военных целей, или для основания новой колонии, или же саму флотилию. Ближе к временам Христа это слово стало употребляться в значении «посланник», но его употребление было в этом значении весьма редким. 
 
Новозаветное употребление  придало этому слову особое, принципиально новое значение. Если верить Лук.6:13, то такое значение придал ему Сам Иисус, хотя оно могло являться переводом какого-то арамейского слова. Примечательно, что им, в основном, пользуются Лука и Павел, тогда как в остальных 3 евангелиях это слово употреблено всего 4 раза (в Синодальном переводе это отражено всего в 2 местах). Матфей, Марк и Иоанн называют ближайших учеников Иисуса просто «двенадцать», видимо, по аналогии с 12 коленами народа Израильского: «…когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых.» (Матф.19:28)

 Задача двенадцати объясняется Лукой в следующем текстсе: «Созвав же двенадцать, дал силу и власть над всеми бесами и врачевать от болезней, и послал их проповедывать Царствие Божие и исцелять больных.»(Лук.9:1,2)

 В Деяниях же Лука сужает задачу апостолов: «но вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли.» (Деян.1:8).

 И почему бы не предположить, что таким образом можно наделить статусом апостола любого серьезного свидетеля Иисуса? Павел понимает апостольство именно в этом ключе, поэтому называет апостолами своих родственников Андроника и Юнию: «Приветствуйте Андроника и Юнию, сродников моих и узников со мною, прославившихся между Апостолами и прежде меня еще уверовавших во Христа». (Рим.16:7). Сомнений в своем апостольстве у Павла не возникает, и он зачастую посвящал весьма обширные фрагменты подтверждению своего наивысшего статуса в Церкви (это было необходимо как поддержка его проповеди). Апостолом так же назван Варнава – спутник Павла (Деян.14:14).

И это притом, что сам Иисус Павла (тогда еще Савла, или Саула) в число своих двенадцати не приглашал. И Павел – по свидетельствам - с Иисусом лично не встречался. Но это – еще одна ветвь размышлений. Есть информация в исследованиях, что именно он и стал идейным вдохновителем создания книги книг – Библии. А уж при таком раскладе чего только не скажешь о себе-любимом? Дорогой Леонид Ильич тоже книги «писал» о своей направляющей и вдохновляющей роли в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками. Даже, кажется, и звезду героя за это получил? Эх, не помню… а прошло-то всего – ничего… А тут – две тыщи лет тому… Мир вашей памяти, добрые люди…

* * *
Итак, чаще других евангелистов это слово применял Лука, но ведь он не принадлежал к группе из двенадцати учеников. Иоанн и Матфей себя в своих мемуарах апостолами не называли. А со стороны – почему бы не дать им такое определение?

Старик Бенамуки тоже не говорил сам себе: «О-о-о-о…», хоть и сидел на самой высокой горе. Это оттуда, снизу слышалось такое восклицание. Как и у Луки – со стороны…

* * *
И снова меня торкнуло! Стишок свой детский вспомнил. Прежде воспринимал его, как малюсенькую детскую смешинку. А у него, как оказалось, такущий смыслище проявился! А вот он, лапусеныш коротенький мой:

Снизу: деревья – большущие,
Огромные все, во-о-о-от такущие!
А сверху: они все – малюсенькие,
Кро-о-о-охотные, во-о-о-от такусенькие…

Смысл – простейший, яснейший, прозрачнейший. Даже комментировать не надо. Достаточно посмотреть с надеждой во взоре в небеса, руки этак просящее поднять и сказать со смирением: «О-о-о-о…» А потом забраться наверх, и оттуда взглянут на тянущих к тебе откуда-то снизу ручонки, мол, «О-о-о-о, великий…»

* * *
Впрочем, мне это надо? Пусть, называли себя ученики христовы Апостолами. Да и ладно. Я ведь хотел только понять, кто такой Иуда, и что за роль ему досталась в общем сценарии. А остальные… как-то не притягивают. Да, я читал об их деяниях. Впечатляет, конечно, но ведь их житие – это уже следствие. Второе действие спектакля. А в первом показано зарождение христианства как движения… и так далее. Это такие дебри, в которые лучше не залезать. Пусть те, кому это надо, изучают, анализируют, доказывают или опровергают.  Я даже и первое действие не хочу изучать. Мне интересна сама развязка истории жизни Иисуса как Сына Человеческого, идущего в лобовую атаку на устои прежней веры. В канун его смерти и вознесения. Познав причину, всегда можно увидеть следствие - если не закрывать глаза на самые неприметные нюансы: как правило, в них-то и скрываются истинные подвижки в ту или иную сторону. Но, все же, эта «особо приближенная» четверка – не просто так. Мне уже понятно, что Иисус ничего просто так не делал. Все по плану, как писано.

* * *
Ладушки, задержусь на этом моменте и коротко набросаю их портреты, чтобы в дальнейшем сосредоточиться на роли Иуды. И еще на таком вопросе: наш путь – на примере вышеперечисленных персонажей – он предопределен, или же у каждого из нас есть свобода выбора? Вот, собственно, основной вопрос, из-за которого я и затеял свое маленькое домашнее расследование. Не для широкой аудитории, а лично для себя. Вот когда рассмотрю нечто в этих «темных водах», тогда и… закипит – не закипит(!?).

* * *
Вот выдержка из исследования «кого-то там» из среды теософов. Фамилия его мне без надобности. Нашел – и хорошо. Буду изучать. Но вот такая смешинка меня раскачивает. Апостол – в подаче евангелистов этот ярлычок похож на современное представление зрителям неких звездных персонажей  в каком-либо ток-шоу: перед фамилией непременно надо упомянуть все звания, регалии, статус представляемого персонажа. Например: народный артист… лауреат премии… депутат… кавалер орденов… и еще пару-тройку определений… Иван Иванович Иванов! Это о сегодняшних звездах, как бы подчеркивая их исключительность среди прочих – им–не–равных. А у евангелистов (да, не у всех, в основном у Луки) – непременно АПОСТОЛ ТАКОЙ-ТО. И в последующих писаниях это уже как норма. Как бы постфактум определяемый статус.   А если якобы Иисус и  назвал раз-другой учеников этак вот - все равно, создалось у меня все-таки ощущение, что титул этот как бы втиснут в уже произнесенную фразу. Вот как-то так… Ну, не вписывается в контекст речей Иисуса такое обращение к ученикам!

* * *
Ну, да и пусть так. Нравилось Иоанну и компании называть себя таким словом  - да пожалуйста! Мне не жалко. Я же всего лишь хочу прояснить ситуацию с биографией этих АПОСТОЛОВ. И не для того, чтобы в чем-то их обвинить. Напротив. Хочу понять, что произошло две с лишним тысячи лет назад на планете Земля. Она – мой дом. Всегда полезно знать, что происходит в моем доме, и могу ли я как-то повлиять на эти события. Ведь прошлое переходит в настоящее – как следствие. А как понять следствие, если не ясна причина? Все ж таки хочется самому управлять ситуацией, тем более что она касается и меня лично.  А то, понимаешь, заведутся, к примеру, тараканы – а я и сделать с ними ничего не смогу. А так хоть узнаю, кто мне их привел. И в последствии буду тщательнее выбирать гостей… Опять же, если есть у меня такое право – выбирать. А ну, как нет его? Тогда – останется принять за аксиому слова тех же Апостолов: «…Сын Человеческий идет, как писано о Нем…» И более не дергаться, а плавно выполнять простые движения. Как… кто? Как Иуда, или как Иисус? Или как те, кто и дал миру информацию о них обоих? Ладно, не лезу в дебри риторики. Почитаю для начала о житье-бытье самих Апостолов – пусть земля им будет ласковой колыбелькой. Итак:

* * *
«Апостол Павел в послании к Галатам пишет, что вместе с апостолом Петром почитались столпами Церкви и апостолы Иаков и Иоанн. Святой Иаков был сыном Иосифа Обручника от его первой жены и потому в Евангелии называется братом Господним. Согласно преданию, Господь Иисус Христос явился ему после Своего воскресения и поставил его епископом Иерусалимской церкви. Таким образом, на долю апостола Иакова выпала особенная деятельность: он не путешествовал с проповедью по разным странам, как остальные апостолы, а учил и священнодействовал в Иерусалиме, имеющем столь важное значение для христианского мира. Как глава Иерусалимской церкви, он председательствовал на Апостольском соборе в Иерусалиме в 51 году. Голос его здесь фактически был решающим, и предложение, сделанное им, стало резолюцией Апостольского собора (Деян., 15 глава). Это обстоятельство имеет важное значение, ввиду притязаний католиков возвысить апостола Петра на степень главы Церкви для того, чтобы затем утвердить это главенство за Римским папой.

  Он был строгий девственник, не пил ни вина, ни других спиртных напитков, воздерживался от мяса, носил одежду только льняную. Имел он обыкновение уединяться для молитвы в храме и там коленопреклонно молился о своем народе. Он так часто простирался на землю в молитве, что кожа на коленях его огрубела.

 Служение апостола Иакова было трудное: среди множества самых ярых врагов христианства. Но он поступал с таким благоразумием и справедливостью, что его уважали не только христиане, но и иудеи, и называли опорой народа и праведником.

 Пребывая в должности Иерусалимского епископа около тридцати лет, он распространил и утвердил святую веру в Иерусалиме и во всей Палестине». 

* * *

Такую информацию я нашел в паутине. И -  очередное озарение! Смотри, как все … случайно-то вышло!!! То есть, и   предатель  Иуда, и первый впоследствии понтифик Петр, и брат (практически – близнец) Господний Иаков - тот, кто первого понтифика и продвинул на его трон, да плюс к ним самый авторитетный  евангелист Иоанн (в последствии обретший невесть каким образом титул «Богослов») – в одной тесной обособленной компании. Элита в элите! Как впоследствии сказали бы о них: совет трудового коллектива! И структурировал сие кумпанство сам Иисус. Пришел издалека, нашел себе учеников, приблизил их, разделил на группы. Затем набрал еще помощников – тех, кто на посылках впоследствии был, А МНОГО ПОЗЖЕ АПОКРИФИЧЕСКИЕ ЕВАНГЕЛИЕ СТРОЧИЛ – и все это случайно, спонтанно?  Ха. Ха. А впоследствии сказал при всех: Сын Человеческий идет, как предписано ему! И сказал он это – или так путано Иоанн понял и передал – не то конкретно о себе, мол, сын – это Я Есмь, не то в общем смысле, типа каждый из нас - Сын, и каждый идет, как написано лично ему.

* * *
Ох, затемнили что-то в этом месте евангелисты. Или сами не разобрались, или… или все намного темнее и хитрее? Ведь есть еще одно свидетельство о близости к Иисусу некоторых апостолов. Вот оно:

Андрей, брат Петра был сначала учеником Иоанна Крестителя (возможно, к числу учеников Иоанна принадлежал и Петр). Андрей был первым призван Иисусом. По преданию, апостол Андрей проповедовал в Скифии и, пройдя по Руси, достиг Скандинавии. Небольшой рассказ об этом содержится в «Повести временных лет».

Иоанн и Иаков Зеведеевы, как и Петр с Андреем тоже были родом из Вифсаиды. Иисус называл их «сыновьями грома» -Воанергес. Предположительно, Иоанн были младшим, а Иаков – старшим. Матерью Иоанна и Иакова была Саломея, что видно из сравнения Мк. 16:1 и Мф. 27: 56. Если согласовать свидетельства синоптических Евангелий с Евангелием от Иоанна (Иоан.19:25), то выходит что Саломея была сестрой Девы Марии, а Иоанн с Иаковом – двоюродными братьями Иисуса. Иаков первым из апостолов принял мученическую смерть, будучи убит мечем по приказу Ирода Агриппы I (Деян. 12:2). О смерти Иоанна достоверных свидетельств нет. Иоанну приписывается авторство четвертого Евангелия, 1-го, 2-го и 3-го соборных посланий и Откровения – последней книги Библии.


* * *
Сложно разобраться в этих линиях родства и приближенности к центру, если в своих сегодняшних-то родственниках и друзьях запутаешься! Кто кому – кто, если есть зачастую у каждого из нас «первый круг общения», «второй круг…», «пятый…»? Ладно, оставим этот вопрос открытым.

А вот следующий момент – он вообще улетный! И к нему просто-таки необходимо(!) присмотреться вни-ма-тель-ней. И разобрать самым тща-тель-нЕй-шим образом!

Иисус после воскресения своего явился – как писано о нем теперь уже не Творцом, а самими евангелистами – не всему миру, а только нескольким живым людям. И это - с тех давних пор и до сего времени – библейский ФАКТ. И я бы (сделаю исключение и привлеку сослагательное наклонение) не сомневался в его истинности, если бы Иисус проявился, скажем, на площади и обратился с речью огромной толпе, мол, вот я воскрес и даю установку:  поставить Иакова, брата моего, епископом Иерусалимской церкви, со всеми последствиями!

Но не было толпы. Не-бы-ло… Свидетелями этого чу-дес-ней-ше-го воскресения были всего несколько человек.  Да и то в разных евангелие (я имею в виду четыре канонизированные, не говоря уже об апокрифах) дается разная информация(!?). И после этого…  появляется… негласное распоряжение… якобы самого…(далее – тихим шепотом, оглядываясь)… Иисуса...

* * *
А в этом месте надо непременно произнести такую фразу, да с сожалением, замешанным на удивленной обреченности:

- От ить, Морозова, чо делаетса-та-а-а…

* * *
А потом – ну, прям как в наши смутные времена - в анналах было записано:

«Согласно преданию, Господь Иисус Христос явился ему после Своего воскресения и поставил его епископом Иерусалимской церкви».

* * *
Нет, я не оспариваю. Мне, в принципе, все равно, кто кем был и кем стал. Лишь бы человек хороший. А судя по дальнейшим описаниям жития всех Апостолов, все они – на-и-до-стой-ней-ши-е люди! И смерть приняли – по примеру учителя – мученическую. Двое только как бы избежали мучений. Иуда вот, шельмец этакий – и тут всех кинул… Да еще Иоанн Богослов. Да и ладно. Все равно всем искренне сочувствую. Хотя, о чем это я?! Им же «писано» так вот… Радоваться надо за них, что исполнили они волю Творца! 

 А вот выдержки из исследовательского труда – фамилию автора опускаю, чтобы не перегружать информацией свои мозги – о том, кому, в какой очередности и каким образом явился воскресший Сын Божий Иисус. Ох, взорвусь от любопытства! Па-а-а…ехали(!) да по ин-фор-ма-ци-он-ным ухабам – поворотам!

* * *
Апостол Павел в 1Кор 15:3-9 приводит одну последовательность событий и называет первого Петра (Кифу).

* * *
Евангелист Марк первой называет Марию Магдалину, а о Петре и не упоминает:
От Марка 16:9
«Воскреснув рано в первый день недели, Иисус явился сперва Марии Магдалине, из которой изгнал семь бесов».

* * *
Лука описывает только встречу с двумя учениками, шедшими в Еммаус, которые, возвратившись, узнали, что Господь встречался с Петром:
 От Луки 24:13-15
 «В тот же день двое из них шли в селение, отстоящее стадий на шестьдесят от Иерусалима, называемое Эммаус; и разговаривали между собою о всех сих событиях. И когда они разговаривали и рассуждали между собою, и Сам Иисус, приблизившись, пошел с ними».

* * *
Иоанн описывает встречу Марии с Иисусом еще до того, как Иисус по Своему воскресению взошел к Отцу:
От Иоанна 20:11-14
«А Мария стояла у гроба и плакала. И, когда плакала, наклонилась во гроб, и видит двух Ангелов, в белом одеянии сидящих, одного у главы и другого у ног, где лежало тело Иисуса. И они говорят ей: жена! что ты плачешь? Говорит им: унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его. Сказав сие, обратилась назад и увидела Иисуса стоящего; но не узнала, что это Иисус».

* * *
Матфей также показывает женщин, первыми встретивших Иисуса:
От Матфея 28:1,9
«По прошествии же субботы, на рассвете первого дня недели, пришла Мария Магдалина и другая Мария посмотреть гроб... Когда же шли они возвестить ученикам Его, и се Иисус встретил их и сказал: радуйтесь! И они, приступив, ухватились за ноги Его и поклонились Ему».


* * *
 
Не, я в восторге от этих маленьких открытий! Так вот живешь, живешь спокойно, не влезаешь в исторические дебри – и знать ничего не знаешь, как все вокруг устроено. На чем держится мир. А тут такие темы всплывают – параллели сами напрашиваются. А примеров подобных вокруг – да хоть бы вот  в том же телевизоре. Про «Веселых ребят». Похоже, те одиннадцать – тоже весельчаки были. И их последователи – ого, какие весельчаки! Есть же такое определение – «тонкий юмор». В данном историческом эпизоде такой юмор прет из всех закоулков. Но он настолько тонок, что воспринять его может только… только… хмммм… тот, кто все и затеял. Что-то подобное мне уже попадалось… Как-то этак же… в виде гипотезы…

* * *
И тут я вспомнил. И открыл в компе папку с книгой. Я давно ее уже написал. Она настолько заумная получилась, что дочитать ее до конца  - только у меня самого, пожалуй, и хватило терпения. А ведь она – тоже будто «юмор». И вот снова к ней вернулся. Посмотреть, освежить память. Ага, вот эта фраза! Пригодилась для «сейчас». Интересно, как называется состояние, когда начинаешь цитировать сам себя? Мания величия? Не-е-е… Не настолько я велик даже в собственных понятиях, чтобы самому от себя быть в восторгах. Да и фраза там - не моя, а подсмотренная у одного из действительно великих теоретиков квантовой физики Макса Планка. Но – в точку.   Даже и в этом моем расследовании она что-то в чем-то поясняет.  Второй раз обращаюсь к прежней теме - стало быть, и она еще не до конца осмыслена. А это – не есть хорошо. Обычно я стараюсь завершить одну тему, и только после этого приступать к следующей. Ладушки, вернусь в свое прошлое, чтобы понять и это настоящее. Итак, вот эта фраза:

* * *
 «Мы должны ощущать за этой силой, которую воспринимаем в виде материи, наличие сознательного Разума. Этот Разум и является матрицей всего сущего».

* * *
Да, вспомнил. Там еще было что-то об образе некоего Конструктора, кто и создал все сущее. Будь я отчаянным скептиком или упертым материалистом – непременно пободался бы с этим определением. Но я давно уже не считаю материалистическое мировоззрение истиной в последней инстанции. И не потому, что сильно умный. Наоборот, я – зеленая виноградина, которой еще зреть и зреть. Это я сам на себя повесил такой ярлычок при забавных обстоятельствах.

* * *
Волею Конструктора попал я на один из многочисленных сетевых форумов. Вот ведь, случаются такие нечаянные (якобы) встречи, которые могут в один миг перевернуть воззрение с внешнего на внутреннее. Поначалу я испытывал интерес к форумным темам. Даже свою тему запулил, и назвал ее умно и загадочно: «Мысли из ниоткуда». Что-то там пытался объяснить окружающим, дать свое толкование тому… этому…  А потом… а дальше… после того, как… открылось мне…
Ба! – сказал я сам себе, - да ведь попал я в пространство необыкновенное! Удивительное! Да ведь попал я в окружение – ни дать, ни взять – тех самых «тысячи недалеко отодвинутых» от тела Христова! Не их самих, конечно – но уж последователей  - однозначно!

Тоже из какого-то евангелие информация: и было у него тысяча апостолов – помимо особо приближенных двенадцати - что выполняли различные поручения, а более всего – несли в народ темный да невежественный свет знания, переданный учителем, в земли разные… 

Тысяча – количество недоказуемое. Может, столько их было, может меньше, может больше. Да, собственно, мне какая разница? На форуме тоже не тысяча – меньше. Но много. Так много, что я запутался в их никах. Но некоторых – запомнил. Особенно одного. Или одну. Сам(а) себя именовал(а) красиво и звучно – РОЗАМИРА. И еще ведуньей. Стало быть, все-таки – она. Вот и был у нас диалог. Классно! Я – про Петра, а она мне – про Ивана. Я ей – да не лезьте вы ко мне, сударыня, с вашими умными мыслями. Я это уже знаю, читывал. А она мне – ты, мол, на форум пришел пиариться! Я ей – да зачем мне? Я и так все про себя знаю. А она мне – да тебе еще учиться и учиться, так я тебя вижу! Я ей – не приставай ко мне. А она мне – а это не тебе решать, здесь каждый имеет право каждому указать… научить… Я ей – не буду более с тобой общаться. И вообще, не буду более ничего комментировать. А она мне – да куда ты денешься? Никуда ты с этого форума не уйдешь! Я ей – да мне это уже и не надо. Все что надо было – я здесь услышал. И более мне достаточно. А она мне – учиться тебе еще и учиться… А я ей – всего доброго, дорогая. Я сам про себя все знаю. И вот тут высветился ее коммент: «Сколь зелен виноград…»

* * *
И вот тут открылось мне: я в самом деле еще не постиг себя в полной мере. Я – зеленая виноградина, коей еще спеть и спеть! И так радостно на душе у меня стало! Понял я, что в одной бочке с забродившим «вином познания» мне просто-напросто нечего делать. Скучно – читать уже читанное. Если бы еще свои мысли там кто преподносил! А то просто непонятность какая-то: у этого сказано… у того сказано… так надлежит… Да этих эзотерических учений – как звезд в небе. И в каждом – что-то свое, а в итоге – повторение одного и того же. Или все высказывания на форуме – и есть «свои мысли» каждого форумчанина? Если так – все мы одинаковые: пытаемся что-то кому-то доказать… А зачем? Я уже однажды слышал в свой адрес: «Ну, и что ты хочешь этим кому-то доказать?» Это после того, как я имел неосторожность заявить миру о своих претензиях. И услышал в ответ такой «комментарий» на свои откровения. Вот уж воистину нет ничего такого, что уже где-то когда-то каким-то образом  не проявлялось бы! Вот и перестал я проявляться со своими откровениями: и не только на форуме, но и вообще в миру.

 Но сам понимаю – не напрасное это было «путешествие». Форум – он мне на пользу пошел. Во-первых, я там увидел и услышал многих и многих продвинутых «учителей», что учат всех и каждого тому, что знают сами. Причем, не просто учат, а еще и настаивают на своей правоте и знании истины. А прояви несогласие свое - кусаться начинают. А ведь и я таким же явил себя форуму: знающим да понимающим… Ох, как я себя тогда любил-обожал, такого продвинутого! А вот пообщался с ними – будто в зеркале себя же и увидел. И понял простую вещь: каждый знает что-то свое. И, как говорится, нечего со своим уставом в чужой монастырь соваться. Там – в каждом из монастырей – свои уставы имеются. И в них непременно присутствует как бы негласное правило: оставить  за собой последнее слово – это одержать победу в словесной перепалке. Потому, когда я уже перестал отвечать на комменты, еще несколько комментов получил вослед. Смешно: это как бы сопровождение, мол, давай иди и не оглядывайся. А оглянешься - вот тебе еще несколько «сказано там», «сказано сям», «сказано этим», «сказано тем»… И… забил я на форуме появляться. Оставаться – это воевать с маленькой моделью мира. А мне оно – зачем? Вот и со мной кто-то однажды не захотел воевать и так же отошел в сторону. И «потерялся» в пространстве. И я так же – для кого-то. Кто-то обо мне забыл. И я о ком-то забыл и не вспоминаю.  Впрочем, как я полагаю – и они обо мне уже не вспоминают. Так вот и закончилось все. Да и бог с ними со всеми: и с форумчанами, и с мирянами. Пусть у них все будет – как они сами для себя хотят.  Я им благодарен за науку. А как они обо мне полагают - мне как-то фиолетово. Главное для меня, и это во-вторых – пребывание на этом форуме помогло мне «услышать» из пространства несколько новых рассказов-сказок. По всему видно, не просто так я туда попал, не напрасно, не случайно. Для пользы своей. А в–третьих, и это пожалуй самый дорогой опыт, мне более нет необходимости думать да гадать: а чего же хочу я, сам, без умных рекомендаций? Знаю. Но никому говорить об этом не буду. Это уже не для посторонних ушей и глаз. Вот, отвел душу, пооткровенничал сам с собой. И ладушки. И достаточно. Возвращаюсь к основной теме: «есть свобода выбора пути – нет свободы выбора пути».

* * *
Однако, что там я дальше написал? Ага, вот… Заповеди. Не стандартные «не убий», «не укради»… Другие. Те, о которых мало кто знает. Для служебного пользования. Или для всеобщего – но не слишком известные в народе. Или это только мне они не известные? Но вот – записал. И не все – их много – а некоторые, так сказать, избранные. Почему именно они? Не знаю. Распечатал ссылку и вот смотрю, читаю, пытаюсь осознать.
 
* * *
 Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтоб они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного. 
 
Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно. 
   
А, молясь, не говорите лишнего, как язычники. 
 
 Не судите, да не судимы будете. Господь запрещает осуждать, а не изобличать, ибо изобличение служит на пользу, а осуждение является обидой и унижением, тем более в том случае, когда кто-либо сам, имея тяжелые грехи, поносит других и осуждает тех, кто имеет гораздо меньшие грехи, за которые может судить только один Бог.
      
Ибо, каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить. 
      
Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего пред свиньями, чтоб они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас .
      
Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узнаете их. 

* * *
 
Красиво сказано. Подойдет любому действию, любому состоянию. Особенно понравилось то место, где «не судите…» и «осуждать – нельзя, а изобличать – можно».  А я сейчас что делаю? Осуждаю или изобличаю? Форум вот упомянул. На Иоанна наезжаю. Иуду выгораживаю. Самого Иисуса подозреваю в действиях тайных. О Творце высказываюсь. И зачем мне это надо? Какое отношение ко мне лично имеют все эти библейские персонажи? Мне нечего делать, и от безделья я занимаюсь никому не нужным расследованием? Есть заповеди – нет заповедей: даже если и есть, кто их соблюдает? Я сам-то их соблюдаю? Если да – даже ничего о них не зная – то и ладно. А если нет – тоже нормально. Не один я такой – и это состояние как бы защищает от неких последствий. А что? Все так живут! Не я один… будто оправдываюсь… мол, не знал я законов этих, не рассказали мне о них, не научили… И иду я в толпе по пути нашего общего – а потому как бы и не существующего – невежества. А нам навстречу движется такой большой и страшный бульдозер, за рычагами которого сидит толстый и вечно пьяный монах Горанфло. А на лопате этого бесстрастного механизма крупными буквами написано: «незнание законов не освобождает от ответственности…»
Так, все, хватит. Пойду опять мозги проветривать. Подожду, когда нейронные связи успокоятся, и серое вещество перестанет кипеть.  Вода-то еще даже и не нагрелась, а мозги – уже…

 * * *
А на улице – красота! Солнце светит, люди ходят, машины по дороге движутся, птицы летают… В баре пиво свежее подают… Всего-то и надо – найти свою нишу в каждый конкретный период, чтобы ощутить себя так – или иначе. Мистиком или гностиком. Сложно так? Попросту можно. Ощутить себя – пофигистом законченным или материалистом продвинутым.
Мистиком – приятнее. Мистик – он ведь… Кстати, о мистике. Считается, что мистик – это тот, кто пользует в своей жизни различные ритуалы, правила, и так далее. Да ничего подобного! Мистик – синоним пофигиста. Просто в те далекие времена, когда и появилось определение «мистик», про фигу никто не слышал, не знал. А наш современный лексикон многое в себе изменил, новые слова обрел. Вот и  определение «пофигу» - из новых. Зато простое и всем понятное. Пример приведу. Для закрепления знания темы. Для себя, естественно. Итак, два антонима: пофигу и вовлеченность.
Вовлеченность в процесс общего бытия – жуткая вещь! Вот иду я по улице, наблюдаю – и меня все цепляет. Голуби стайкой пролетели – и я тут же включился, думаю о том, какие проблемы эти птицы создают городским службам: памятники архитектуры страдают, статуи разные, чердаки. Малыш в коляске плачет, и я уверен: мамаша совсем не думает о ребенке. Машины по дороге едут – тут две проблемы в одном: дороги разбиты – дорожники мышей не ловят, и выхлопные газы загрязняют атмосферу. Солнце светит – и тоже не в нашу пользу: то есть на нем пятна, то нет их. То активность повышается, то активность понижается. А это сказывается на самочувствии. Куда ни посмотри, о чем ни подумай – все плохо, все как-то не так, как хотелось бы. Стабильности нет. Климат тоже – то потепляется, то похолодается. А к зиме – вообще хоть в Африку уезжай: обязательно и зима неожиданно наступит, и коммунальщики ее приход проморгают. И коррупция опять же – а от нее и все беды. Короче: все плохо. Сплошной пессимизм и разочарование.

А пофигизм – он друг каждому оптимисту. Когда все, что не касается лично тебя – пофигу, то и жизнь совсем другой кажется. Как стоп-кадр. Большущее фото размером с… город! Вот застопорил свое восприятие и тут же исчезли вчера и завтра. Осталось только одно сейчас. И в этом сейчас – красивая коляска, в ней забавный малыш. И мамочка его – чудо как хороша! Машины на дороге – одна лучше другой! Стая голубей в небе – верный признак вполне сносной экологической ситуации. Деревья зеленые – кислород выделяют. Дорога опять же – не древние болота, что прежде на этом месте простирались… оттуда и… все туда, туда… Солнце светит – светло вокруг, тепло. Ветерок обдувает – уж так приятно в знойный полдень!

А всех изменений – зашел в бар. И вкусно, и полезно. И уже мозги успокоились. Классно быть мистиком! И есть еще ряд признаков, по которым можно отличить истинного мистика от конкретного общественника-подвижника.

Общественник – трогает его ситуация лично, или не трогает – всегда лезет со своими правилами везде и всюду. Все ему интересно, все ему – не так, не этак, всех он учит, как надо. А если и не учит – все равно всегда недоволен. И всегда стремится помочь всем подряд. Даже если его никто не просит об этом. Даже когда его непрошеная помощь – хуже умышленной помехи. Он или громко возмущается, или тихо свое сердце садит чужими проблемами. И главное его отличие от прочих – он намерял себе бессмертие. И глубоко убежден: все неправильности в жизни являют угрозу его личному бессмертию. И он активно или пассивно борется – не за всеобщее равенство и правильное обращение с планетой – а за свой статус бессмертного. Он хочет, и надеется, увидеть далекое будущее, потому его и цепляет все, что угрожает его вечному существованию.

Мистик (он же – пофигист) – говорит, когда у него спрашивают, да и то не всегда. Делает – когда не может уже не делать. Помогает тогда, когда просят. Но и помогает не всем подряд. Есть в нем некое чутье: этому действительно помощь требуется, а вот тот – просто разводит доверчивых граждан. Далее – мистик всегда спокоен. Его не выводят из себя никакие общественные движения, акции, никакие политические интриги власть имущих или ищущих. Он реально осознает: в его положении он не в состоянии  изменить менталитет ближних и дальних. Поэтому он и не ввязывается в полемику о том и о  сем. Он понимает, что все эти полемические надрывы – простое ля-ля ни о чем. Вообще, мистик не приемлет всенародных обсуждений разно-всяких проблем. Решают – конкретные должностные лица, а электорат – он нужен один раз в какой-то срок. А далее - все свободны… Мистик – он именно пофигист. И премного доволен своим статусом. Он знает: все течет, все меняется. И его срок на планете – это нечто непознанное, таинственное и непредсказуемое. И он готов принять свой уход как нечто неотвратимое. И ему пофигу – произойдет это через десять лет или через десять минут.

Вот примерно так. А различные, приписываемые мистицизму, ритуалы и учения – это только атрибуты. Так подобные атрибуты есть абсолютно у всех. И у каждого свои. Правила разные, законы различные, ритуалы всевозможные – все есть у всех. Вот собственно… мысли… после посещения бара… И мозги разгрузились. Домой пойду, продолжу свои размышления о былом. В свое удовольствие. Потому что все, что «не в удовольствие» - мне делать совершенно не хочется. А если кто считает, что главное в жизни – приносить пользу окружающим – я не против. Несите мне пользу. Но не ждите «отдачи долга». Вы несете мне пользу по своему желанию. Я никого не заставляю. Но именно пользу, а не «помощь». С этим я сам разберусь. Я сам не лезу с непрошеной помощью.   И мне такая посторонняя помощь – не нужна. Помоги себе сам – это мое кредо с некоторых пор. Жизнь научила. А если кто не согласен - мне пофигу…

* * *
Итак, я снова за компьютером. Продолжаю размышлять. После вознесения Иисуса произошли события, о которых необходимо упомянуть в их связи с кануном кульминационных событий.

После вознесения Христа на передний план выходят его последователи. Да так умно и деятельно!  Набрали в штат новых сподвижников, а вместо Иуды взяли двенадцатым некоего Матфия (слишком скорое зачисление его в штат двенадцати – тоже не простое действие, по-разному рассказанное разными евангелистами). Получилось: двенадцать основных и семьдесят в дополнение основным двенадцати (цифра такая промелькнула в одном из найденных комментариев). В одних справках именно их называют первыми равноапостольными. В других – их называют так же апостолами. В третьих сведениях – там вообще полная путаница: то ли все прежние из тысячи бывших – апостолы, то ли тех как бы и не было, а были простые помощники, никакого отношения к апостолам не имеющие и статус их туманен и не определен… Не знаю. Да и не важно для меня, кто как кого величает. Главное – уловить суть  отношений между апостолами при живом еще Иисусе.  А в эти дебри я не полезу. Попытался порыться в инете – и забил на этот процесс. У меня в компе столько памяти нет, чтобы выкачать всю информацию по теме. Да и мозгов не хватит, чтобы охватить все течения и подводные тормоза этого океанища информации. А и не надо. Вся эта тьма тмущая версий и комментариев в основании своем имеет именно евангелие. Придется анализировать самые изначальные свидетельства, те, что не успели пока обрасти историями, законами и подзаконными актами. Да и не это меня зацепило, а вопрос о чести и достоинстве Иуды. И Петра. И как основной вопрос: есть ли у личности право и возможность  выбирать свой путь?

* * *
И вот еще вопрос. Суть определения «предатель», «предать» -  это я уже рассмотрел. Но как их осознать в другом ключе, в другом ракурсе, без привычного «правильного» подтекста?  Например, кто более достоин звания предателя? Иуда или Петр? Или… кто-то еще ?

Ведь, если по-человечески, по справедливости, то Иуда наравне с Иисусом должен был занять место на одном из облаков. Это при условии, что в изначальной информации не было бы подтасовок и лукавства. Но тогда терялся бы смысл деяния: получалось бы, что Иисус не «незаслуженно» был умерщвлен на кресте, а сам спровоцировал свой мученический конец. И такое положение вещей вряд ли способствовало повышению его рейтинга среди невежественных масс. Стало быть, либо Петр таким образом проявил свое коварство, дабы завладеть «портфелем» Учителя, а остальные десять – это без Иуды, а с Матфием – те же одиннадцать -  подыграли ему (или скромно промолчали); либо весь сценарий был тщательнейшим образом продуман задолго до появления Учителя в стенах святого города. Но ведь и Петр, как и Иуда, как и сам Иисус, шел, «как ему было написано». О том и подтверждение в евангелие имеется:

* * *
От Матфея:
Петр сказал Ему в ответ: если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь. Иисус сказал ему: истинно говорю тебе, что в эту ночь, прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня. Говорит Ему Петр: хотя бы мне и надлежало умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя. Подобное говорили и все ученики.

 Потом приходит Иисус на место, называемое Гефсимания, и говорит ученикам: посидите тут, пока Я пойду, помолюсь там. И, взяв с Собою Петра и обоих сыновей Зеведеевых, начал скорбеть и тосковать. Тогда говорит им Иисус: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною. И, отойдя немного, пал на лице Свое, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия: впрочем не как Я хочу, но как Ты.

* * *
Последние две строки – это признание самого Иисуса в том, что он – такая же шестеренка в большом механизме. И рад бы он отказаться от испытаний: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия», но все же не имеет таких полномочий и сам это прекрасно осознает: «впрочем не как Я хочу, но как Ты».

Простое «случайное» действие – падение книги с полки – обернулось забавным приключением. Так я подумал в этот момент. И вот еще о чем подумал… Ох, что-то много я думаю сегодня. Наверное, пора дать себе время отдохнуть от всех дел и просто полениться, где-нибудь на рыбалке… А подумал вот о чем…

* * *
При сем, никто даже не обращает внимания на один нюанс, который, по здравому пониманию, многое  объясняет. Даже и я сейчас, упоминая об этом факте, не брал его во внимание. Однако, пришла пора присмотреться к нему повнимательней. Дело в том, что только Иоанн и Матфей – двое из двенадцати особо приближенных апостолов - якобы (никто ведь из нас  там не был и свидетелем не является) лично присутствовали на тайной вечере в качестве учеников Иисуса. Двое других евангелистов пересказали события с чужих слов, пусть даже и со слов остальных апостолов, о которых уже упоминалось такими словами:  «…но  никто  из  возлежавших  не  понял,  к  чему  Он  это  сказал  ему…»
 А еще в евангелие есть такой момент, по которому можно определить степень готовности того же Петра быть верным сотоварищем Учителю. Именно его готовность -  на словах.

Так нередко случается и в наше время. Когда, например, спрашивает босс подчиненного: «готов ты следовать правилам и традициям нашей корпоративной этики?» А подчиненный, вполне искренне, отвечает: «да я за нашу организацию, и за вас лично, мой любимый босс, в огонь готов. И в воду готов!»
 А потом ему кто-то на стороне пообещает жалование повыше да работу полегче – и… «извините, любезный Иван Иваныч, но рыба ищет… а человек…»
Так что, я не удивлюсь, если и слова Петра в тот самый момент были искренними:
 * * *
 От Иоанна:
 36 Симон Петр сказал Ему: Господи! куда Ты идешь? Иисус отвечал ему: куда Я иду, ты не можешь теперь за Мною идти, а после пойдешь за Мною.
 37 Петр сказал Ему: Господи! почему я не могу идти за Тобою теперь? я душу мою положу за Тебя.
 38 Иисус отвечал ему: душу твою за Меня положишь? истинно, истинно говорю тебе: не пропоет петух, как отречешься от Меня трижды.

* * *
До такой степени вся эта история темна и запутана – такое у меня создалось ощущение – что в голову идут совсем уж «крамольные» мысли. Как вот эта. А появилась она в тот момент, когда из глубин памяти всплыла фраза. Именно в этот момент. Не раньше и не позже. Автора этой фразы никто точно не знает. Приписывают и Пушкину (устами Бориса Годунова), и Горькому (в повести о Климе Самгине). И вот сейчас она прозвучала в моих мыслях.

 А был ли мальчик? Может, и не было никакого мальчика?

Ведь исторических сведений никаких нет. Ни у одного известного историка – из древних – нет указаний на то, что однажды в древний город пришел издалека некто… Даже знаменитая плащаница, якобы, принадлежит кисти мастера Леонардо – и такое мнение существует.
* * *
И тут же следом еще один вопрос. И уже не такой простой, как может показаться. А вот эти четыре мальчика, которые попали в «книгу книг» как звездные авторы, сами они – были? Ведь истории как «науки о прошлом» не существует. Есть мнения, свидетельства, документы, сложенные в один чемодан, на котором стоит штамп:  «исторические факты».  И есть люди, изучающие содержимое чемодана. Они именуют себя исследователями. А свое деяние – научной деятельностью. Но кто даст свой зуб за то, что все эти свидетельства не были - когда-то кем-то по чьему-то поручению - сфальсифицированы (если искусственно – и весьма искусно - не созданы на пустом месте)?  И что нет другого чемодана, который стоит себе в ячейке в камере хранения… и простоит там еще лет… этак… Достаточно сравнить житие самого Иисуса с житием сегодняшних его адептов и апологетов, чтобы понять, у кого хранятся ключ и шифр от этой ячейки…

* * *
И вот тут меня торкнуло! Да если бы Иуда не сдал учителя – того бы не пригвоздили к кресту? И Иисус не закончил бы свой земной путь такой вот мученической смертью? И не воскрес бы таким вот чудесным способом?  И… стало быть – что? Ну, а уж к двум прибавить два – этому я еще в начальной школе научился. И стало быть – а вот! Потому и дал задание учитель одному из учеников – самому верному и надежному - пойти к властям и настучать… на себя. Потому и приблизил его – чтобы в нужный момент он был рядом!

* * *
И следом пришло еще одно озарение! А, собственно, зачем вообще надо было кому-то куда-то идти ябедить? Насколько я понял из «книги книг» - Иисус и так ни от кого не скрывался, а напротив, будто сам нарывался на неприятности. Он спокойно, даже где-то - вызывающе спокойно, ходил по дорогам, общался с людьми, чудеса разные для них являл. При желании, местная тамошняя полиция его и так могла в любой момент арестовать. Но не арестовывала? А почему? Видать по всему, не был он каким-то уж очень не угодным тамошней власти. Или что: он народ баламутит, устои государственные подрывает, а господин Пилат и знать про то не знает? Это при его-то шпионах? Ах, да! Бумагу ябедную ему подали! И только тогда он спохватился… А Иуда нужен был именно для того, чтобы показать стражникам пальцем (поцеловать в губы), чтобы они не ошиблись и арестовали именно Иисуса. Будто никто вообще Иисуса в лицо не видел!!!

Так что же, Иисус со  товарищи целыми днями бродили по дорогам, даже подаяния собирали беспошлинно, а при малейшей опасности – оппа! – исчезали, растворяясь в воздухе? Потому и Иисуса изловить  было невозможно до тех пор, пока Иуда не сдал властям пароли и явки?

* * *
Как сегодня говорят: ляп на ляпе в «книге книг». Я уж даже не упоминаю  библейские строки о том, какие рекомендации дает творец  по учинению расправы над ренегатами, и о проклятиях и карах любящего  Отца для любимых чад… И что, никто этого не видит? А почему? Что мешает увидеть слепому и услышать глухому? Творец – он, что, ревнивая жена, которой легче видеть мужа в гробу, чем под венцом с другой женщиной? Кто же это так образ Творца изуродовал, что он боле похож на тирана-злодея, чем на любящего Отца\Мать? И какое право есть у кого-то даже думать вот так, а не то что вещать со всех трибун? Что, сам Творец дал такое указание? Или как? А… что, если так все и есть? Если все наши выяснялки-непонятки – именно сценарий и именно Творцом задуманный? А как узнать, где истина, а где… другая истина? А сколько их, истин? И почему мы не видим ОДНУ, а видим МНОЖЕСТВО, каждый – свою? Что это за сценарий такой? Для чего сотворен? И как работает механизм познания окружающего мира?

* * *
А вот где она, истина, зарыта!   Я открыл толковый словарь и нашел-таки толкование предпосылки для появления ляпов. А главное - для придания этим ляпам статуса Истины. И вот пример нашего – человеческого – отношения к тому, что нам дорого и свято. Примерчик-то простенький, но такой показательный!

* * *
Футболисты еле ползают по полю, а футбольные фанаты тупо кричат: «Мы в вас верим! Мы– чемпионы! Мы всех порвем!»
Ерунда, конечно, но между матчами «верящие» в исключительность своих команд люто ненавидят друг друга (или вот так: недруг – недруга) и - толпа на толпу - устраивают свои забивалки. А футбол – только повод для противостояния.

Я представил, как одна фанатская группировка кричит: «Нет бога кроме аллаха!», а другая им в ответ: « Только христианство поможет спастись!»
 
* * *
Вот определения из словарей. Так это все похоже на нас, слепеньких да глухеньких, грешных (невежественных) да  неразумных.

* * *
«…» - позиция разума, принимающего некоторые положения, которые не могут быть доказаны.
«…» - система взглядов, которых придерживается тот или иной человек, специфическое отношение к действительным или воображаемым объектам, явлениям (и соответствующее ему духовное состояние), когда их достоверность и истинность принимаются без теоретических и практических доказательств.
«…» - оценивание высказываний и иных форм опосредованного знания как истинных без достаточных логических и фактических обоснований.

* * *
 А теперь осталось вставить вместо многоточия в кавычках слово, и все встанет на свои места. Слово это – ВЕРА. Истинная или слепая – это уж кому как угодно. Не надо думать, размышлять и анализировать поданные факты. Сказано, что суслик – это такая рыба, вот и прими на веру сей факт. Бери удочки и иди на реку суслика ловить. А уж поймаешь или нет – на все воля божеская. Удобно, правда? Для тех, кто определяет, что есть истина, а что есть грех.

* * *
Так - что, судари и сударыни? Верим: «Нет бога кроме аллаха?» Или вот в это верим: «Только христианство поможет спастись?»

 * * *
Поначалу я сделал простой вывод. Наша жизнь должна иметь другую основу, отличную от тупой упертой веры. И это, конечно же, РАЗУМ.

Но позже у меня появились сомнения и в таком убеждении. Так получИлось – получАлось – что разум не в состоянии был объяснить: как могло получиться так вот и так? А вот это почему? И никакого разумного объяснения не являлось. Ну, не было их! Вот не может этого быть, не должно – а он есть. И никто не знает, откуда оно взялось. И сам себе не могу объяснить, почему все – вот так, хотя такого про-сто-не-мо-жет-быть!!!

И тут попалось любопытно определение соотношения веры и разума. Это не мое толкование. В умной книге нашел. Вот оно:

* * *
РАЗУМ И ВЕРА — фундаментальное соотношение двух способностей души человека, явившееся важнейшей философско-теологической проблемой на протяжении всей истории мысли.

* * *
Проблема. На протяжении многих столетий, а может быть и много дольше, соотношение разума и веры – про-бле-ма…

* * *
Кстати, если уж мы такие рьяные выполнители заветов наших пращуров: есть любопытные сведения и о том, как Русь попала в сферу влияния христианства. Мы же, в частности – россияне, любим к месту и не к месту упоминать о том, что живем по вере предков наших! И другой веры не приемлем! Что свято чтим традиции и каноны нашей истинной церкви - христианской православной! И что нет более  истинного бога, чем Сын Человеческий Иисус Христос!
Короче, «Спартак – чемпион, а все остальные клубы – лохи конкретные!»

Не знаю, понравилось бы такое слепое поклонение самому Иисусу, ведь, как передают нам евангелисты, он сам не уставал повторять: «Не сотвори себе кумира». А по некоторым толкованиям, древнее слово «кумир» можно перевести как «священник», «учитель». Вот и получается: Сын Человеческий, не ищи себе учителя в одежде священника! Ты идешь, как написано о тебе!

А что до «веры предков наших», то вот отрывок из большого исследовательского труда (желающие прочесть полный вариант могут пойти в библиотеку или найти в паутине).

* * *
 «Но вот пришел к князю Владимиру безымянный философ, которого прислали греки, и рассказал князю о Библии, о том, как Бог сотворил землю, и в заключение показал ему картину Страшного суда с изображением праведных, идущих в рай, и грешных, осужденных на вечную муку. Пораженный этим зрелищем, Владимир вздохнул и сказал: «Благо добродетельным и горе злым». — «Крестись, — ответил ему философ, — и ты будешь в раю с первыми!»
 Владимир отпустил философа с дарами и великой честью, а сам собрал бояр и городских старцев, рассказал им о предложениях магометан, иудеев, католиков и православных и попросил у них совета, какую веру лучше принять Руси. «Государь, - сказали бояре и старцы, - всякий человек хвалит веру свою: ежели хочешь избрать лучшую, то пошли умных людей в разные земли испытать, какой народ достойнее поклоняется божеству». Великий князь послушался старцев и отправил десять благоразумных мужей в разные страны, а через некоторое время все они вернулись и сказали князю: «Всякий человек, вкусив сладкое, имеет уже отвращение от горького, так и мы, узнав веру греков, не хотим иной».
 Так об этом пишут исторические летописи и указывают на то, что сначала в Херсоне крестился сам Великий князь Владимир и приближенные к нему бояре, а потом летом 988 года он крестил и свой народ в днепровских водах».

* * *
Забавно все это выглядит: пойди по свету и выбери себе веру удобную, а потом заставь других принять ее, даже если для них она неудобна. Ты ведь главный, они тебя слушать обязаны. А не захотят добровольно, то тогда ты их…

Короче: кто возьмет билетов пачку… а если не захотят – отключим газ…

* * *

А вот еще несколько пре-лю-бо-пыт-ней-ших фактов:

*
Второй вселенский собор:
Утверждено единосущие Святого Духа со Отцом и Сыном; после дополнений сформулирована окончательная редакция Никейского Символа веры, известная как Никео-Цареградский Символ веры.
*
Третий вселенский собор:
Утверждено именовать Деву Марию Богородицею.
*
Четвертый халкидонский собор:
Утверждён догмат о том, что Иисус Христос есть Истинный Человек, во всём подобен нам, кроме греха; по воплощении Он имеет одно Лицо (ипостась) и два Естества, соединённые в Нём «Неслитно и Неизменно, Нераздельно и Неразлучно.
*
Иоанн Дамаскин составил «Точное изложение Православной веры» — первую богословскую систематизацию христианского вероучения.
*
Седьмой Вселенский Собор:
Восстановлено иконопочитание; честь, воздаваемая образу, переходит к первообра;зному, и почитающие икону почитают личность, изображенную на ней.
*
1.1. Православная Церковь есть истинная Церковь Христова.
 1.15. Православная Церковь устами святых отцов утверждает, что спасение может быть обретено лишь в Церкви Христовой.
Но в то же время общины, отпавшие от единства с Православием, никогда не рассматривались как полностью лишенные благодати Божией. Разрыв церковного общения неизбежно приводит к повреждению благодатной жизни, но не всегда к полному ее исчезновению в отделившихся общинах…
 1.16. Церковное положение отделившихся не поддается однозначному определению…
 1.17. …Православная Церковь не выносит суда о мере сохранности или поврежденности благодатной жизни в инославии, считая это тайной Промысла и суда Божия.
 2.4. Православная Церковь не может принять тезис о том, что, несмотря на исторические разделения, принципиальное, глубинное единство христиан якобы нарушено не было и что Церковь должна пониматься совпадающей со всем «христианским миром».

* * *
Материалов по теме – немеряно! Но если не вникать во все, а просто посмотреть - в общем - на всю картину как бы со стороны, то она становится просто-таки забавной. Особенно последний абзац от цифры 1.1 до 2.4:

«…спасение может быть обретено лишь в Церкви Христовой…»

А далее такой дипломатический реверансик-консенсус:

«Но в то же время…»

И понимай как хочешь: то ли вот так, а то ли и по-другому тоже можно…
Какое широкое поле для ловли «слепых» и «глухих» на живца: ты, мил человек, делай-делай, как считаешь нужным, а потом тебя, как мухобойкой:

«Православная Церковь устами святых отцов утверждает, что спасение может быть обретено лишь в Церкви Христовой».

* * *
И самое забавное: «Голосование»!!! Что может быть ближе к постижению божественной истины? А ну-к, народ, проснулись, встрепенулись, собрались… Разбудите там… в задних рядах… Кто за то, чтобы  назначить… объявить… считать… признать…? Поднимите руки… опустите… Кто против? Воздержался? Итак, пятьдесят один процент – ЗА!

На колени! Воздадим же…

* * *
Так  миру явились Истины – канонизированные.   А вот за апокрифические истины   на Соборе не проголосовали, когда «принимали» христианство на Руси, и они сейчас как бы «не истинные». 

Можно оспаривать результаты моих выводов, можно драться в кровь за сохранение уже установившейся традиции – воспринимать объяснения каноников как единственное истинное толкование.  Да пожалуйста!

* * *
Но вот ведь они - строки евангелие, перед глазами. Как можно не видеть их простого смысла? Простого и понятного? А впрочем, видит – имеющий глаза. А прочие кивают да соглашаются. Значит, так им «на роду написано. И вот здесь сам собой возникает вопрос: если белое называют черным – вероятно, есть и некто, кому это элементарно выгодно?

Но по своему ли разумению меняют они ярлыки на атрибутах? Или же и им предписано по инструкции действовать? Согласно некоему плану творца, который никто из непосвященных не разумеет, как и ученики-апостолы не поняли указаний Иисуса? А кто они, эти таинственные «некто»? Хочу я это знать? Или буду продолжать «верить» в истину каноническую? А есть ли вообще такая воля – наша личная? И есть ли и у нас выбор «верить – не верить», «знать – не знать»? Не сам ли Творец задумал такую комбинацию по внедрению некоего, только Ему понятного, сценария для нашего «весь – мир – театра», в коем «женщины, мужчины – все актеры»?

* * *
Да и правильно ли расставлены приоритеты во всей этой истории с распятием и воскресением? Того ли человека облекли в ранг великомученика? Он ли испытал наибольшие страдания? Ведь - как это всегда бывает у людей, когда что-то где-то происходит - обязательно находится «стрелочник». Или назначается.  В данной комбинации: явление - житие  - попрание смерти смертью – крайним оказался самый преданный и исполнительный ученик Иисуса - Иуда. А ведь даже сам учитель предупреждал своих учеников, что в общем сценарии именно Иуде отведена роль ОТВЕТСТВЕННАЯ, неблагодарная, страшная:

«Впрочем  Сын  Человеческий  идет,  как  писано  о  Нем;  но  горе  тому  человеку,  которым  Сын  Человеческий  предается:  лучше  было  бы  тому  человеку  не  родиться».

Да уж… Лучше бы несчастному Иуде из славного города Кариота и не родиться вовсе… Иисус – якобы – принял смерть за грехи людские. За всех тех, кто кричал: «Распни его». А за его грех – подставу для верного и любящего ученика – кто ответил? Кто принял страдания? Наверное - сам Иуда, проклятый в веках, оболганный, униженный, заклейменный на веки вечные позором и отвращением человецев.

Вот уж, воистину, кто настоящий мученик: и при жизни его подставили, и после смерти предали анафеме. А как он страдал от одной только мысли, что должен стать исполнителем воли творца – фактически убийцей любимого учителя – про то никому не ведомо. И никого не интересует. И то, что Иуда не смог жить с такой болью и наложил на себя руки – это ведь только тот, кто сам в такой ситуации оказался, может понять и прочувствовать. А это уже – знание. Но если все будут знающими, то есть, просветленными, как ими руководить? Как заставить служить себе? Потому церковь и заклеймила суицид самым страшным грехом (или одним из таковых), и делает все возможное, чтобы не допустить в мир такое вольное обращение с собственным телом-духом - колет он глаза  христианских пастырей своей откровенной привязкой к некоторым моментам исторической правды.

 ВМЕСТО ТОГО, ЧТОБЫ ОБЪЯСНЯТЬ ДА ТОЛКОВАТЬ, ПРОЩЕ ЗАКЛЕЙМИТЬ И ЗАПРЕТИТЬ ПОД СТРАХОМ ВЕЧНЫХ МУК И ВЕЧНОЙ КАРЫ ЗА ДЕЯНИЕ ТАКОВОЕ.

А раз прецедент создан – стало быть, и тактику эту применять не просто можно, но и нужно: всегда, когда требуется «назначенный» стрелочник. Вот откуда пошла традиция: у сильного всегда бессильный виноват. И противоположная ей: не пойман – не вор.

* * *
Как выразить буквами состояние тупого непонимания ситуации? Никто не знает? Вот и я. А пусть это будет вот так: взяться руками за голову и тихо, на выдохе: «У-у-у-у-у-у…»

* * *

Что ж, пора заканчивать мои поиски «правых» и «левых». Дело ясное: история эта темна и запутанна. Причем, запутанна так, что и не понять, есть у ниточки конец, или нет его. Стало быть, и ладно. Хотел просто разобраться в делах прошлых, да, видать, не время еще. А может и не судьба. А вообще, подозреваю я, что есть в нашем мире такое НЕЧТО. И не ниточкин это конец, а тот самый КАМЕНЬ, вытащив который из фундамента, можно разрушить всю конструкцию. Но камень этот – как кащей бессмертный свое яйцо – стерегут силы тайные, силы грозные, силы темные. Силы могущественные. Я таких знаю – только одну. И зовется она…

Все, пойду отдыхать. Может, во сне увижу-услышу ответ на мои вопросы? Менделеев же увидел свою периодическую систему? Вот и мне, надеюсь, что-то привидится этакое, что-то откроется…
* * *

- Да, господи! Ты-то куда смотришь? Или тебе весело вот так? 
- ………………………..
- Слышу… слышу тебя, о творец!
- ………………………
- Вот, значит, как…
- ……………………….
- Можно, да? Вот спасибо! Тогда я своими словами расскажу?
- ………………………..
…Хочешь, чтобы было умно, смешно и правдиво?
- ……………………….
…Понял! Все сделаю. Так я – пошел рассказывать?
- ………………………
- Все, уже иду…


* * *      
Скоро сказка сказывается… Это я перешел на шутливый тон, хоть и пытаюсь рассказать о серьезном. А между строк – там, где точки – временные отрезки. Один десять лет, другой - пять. Третий еще сколько-то… На разных жизненных этапах задавал я себе разные такие вот вопросы. И получал ответы. Тоже разные. По-разному. То в виде слов нечаянных, то как печатные строки, то еще каким-то иным путем. Но получал исправно. И пытался обдумать, осознать… до следующего вопроса. И опять ответ ждал…

Но всему свое время под солнцем. Разбрасывал, разбрасывал – время пришло и собирать воедино. Итак, дело делалось долго, а сказка будет сказываться – как получится. А вот она! Я уже называл ее как-то? Ах, да! Придумал я ей название. Вот оно.


ЕВАНГЕЛИЕ ОТ СКАЗОЧНИКА.


* * *
Люди – человеки! Услышьте глас мой, в коем содержаться будет истина и ничего кроме нее! Намедни имел я радость великую слушать и слышать – внутри себя будто тихо сам с собою. И сказано было мне:

- Сын мой! Идешь ты как я написал. Тебя избрал дабы донес ты до братьев и сестер твоих правду истинную о делах человецев во дни далекие и времена туманные! Нарекаю тебя одним из пророков в землях и водах. И будешь ты исполнять волю свою как мою, а мою – как свою. Истинно говорю тебе: яви миру не ложь но…

* * *
Именно с этого места и начинается самое интересное. Именно в этом месте монолога я услышал нечто, напоминающее смех. Добрый такой, ироничный. И тот же голос беззвучный - уже без пафосных ноток - достиг моего сознания:

- Да только кто же тебе поверит, сынок? И как бы я не любил слог твой и перо твое, как бы ни старался подсказать нечто -  никто тебя всерьез не воспримет. Всерьез у вас воспринимаются только те послания, что переданы официальными лицами. Однажды сотворил я все так вот, даже сказал, что это – хорошо. Да видать поторопился: оно вон как вышло. Потому…

Голос вновь окреп и усилил децибелы  - у меня даже уши от внутреннего давления растопырились более привычных размеров:

- Повелеваю! Быть тебе не проповедником в стенах храмовых. И не мужем государственным, ведущим электорат путем неведомым в дали туманные. А быть тебе простым скромным человецем, пером владеющим не ради извлечения из дела этого прибыли, а токмо для получения удовольствия от увлечения своего! И впусти в сценарий свой земной еще один пункт – как просьбу личную мою. И говорю я, что пункт этот мне уже нравится, а стало быть, и тебе понравится. Собери в одно все свои дипломы да аттестаты, регалии да знаки отличия – и в костер! Дабы не было боле соблазна на службу наниматься к хозяину доброму или злобному, щедрому или жадному. Не трать себя на деяния, приумножающие уровень благосостояния посторонних тебе человеков. Собой займись. Исключительно собой, ибо пора пришла. И не устрашись нового статуса своего, ибо на пользу пойдет тебе совет мой.

А потом, помолчав, добавил:

- Сам-то ты не против такого статуса? Я ведь о тебе забочусь, ибо вижу твое прошлое и будущее. И желаю, чтобы твоя жизнь прошла не тупо нудно и правильно, а с радостью и интересом. Правильных у меня и без тебя хватает, с избытком. А потешить меня - как бы и есть кому, но так мало… Согласен на такую роль в общем спектакле?

- Согласен, конечно! - отвечал я с удовольствием.

- А куда ж тебе деваться? Я написал. Вот и… давай, занимайся. Токмо не пытайся никого убедить, что это я тебя подтолкнул на такой путь. А захочешь рассказать – не настаивай на правдивости рассказа. Все равно не поверят. Да и зачем тебе «крыша» моя? Ты и сам себе зонтик. Короче, благословляю! Домой когда вернешься – сядешь перед межпространственным зеркалом, и я тебе в нем явлюсь. И мы с тобой славно посидим вдвоем за чашей нектара моего домашнего, поболтаем, повспоминаем. А пока вот что: не броди по местам людным  да не ввязывайся в обсуждения учений всевозможных, ибо суета все. Нет ни одного учения, о котором даже я сказал бы – вот истина для малых и великих, и держаться ее следует аки слепым руки поводыря. Ты отбрось свои амбиции и пиши простые сказки. Бесхитростные. Откровенные. Наивные. И не  пугайся, если скажут о тебе  как о не сведущем в учениях духовных да не знающем истины. Никто ее не знает и не познает, пока в облике своем теперешнем пребывает. Спокойно делай завещанное мной. Я дам – пригодятся и твои творения во времена – один я знаю – какие. Да, сына? Ну, не буду тебя боле отвлекать. Да мне и самому пора за дела приниматься, а то   опять эти вон засуетились. В колокола  зазвонили, одежды золоченые понадевали, хоругви повытаскивали из кладовых, народ созвали, заголосили. Ты не ругайся на них, не обличай и уж конечно не осуждай. Так я прописал, написал, предписал… Как-то вот так… Ох, тоска зеленая – слушать эти стоны заунывные! А деваться некуда: всё есть пространство мое. И всё сущее да пребывает в нем. У них, вишь, этот стон песней зовется. Меня славят. А мне это надо? Спели бы веселенькое что-нибудь, жизнерадостное – так нет, непременно надо слезу выдавить да на жалость надавить.  И зачем я так это придумал? Видать, не в настроениях был тогда…Да слышу, слышу я колоколов звон и стоны ваши призывные! Иду уже! Достали…

Голос замолк. А потом, будто размышляя о чем-то своем, продолжил:

- Знаю: есть у тебя в дому посланник мой, так же нудит да на нервы тебе капает. Ох, и характерец у этого рыжего! А ты же его все равно любишь, и любить не перестанешь?  Тогда ты меня поймешь… Однако, время трындеть - и время мешки таскать. Все, сын. Ты – налево, я – направо. Но с этими адептами – не водись: плохому научат и от хорошего отучат. А ты мне там для другого дела нужен. Иди уже, да помни о статусе своем. Сам иди, без моей помощи. Знаю: справишься. Я дам – свидимся еще до вознесения твоего… воего… оего… его… го… о…

И, уже почти растаяв во тьме времен, голос как бы вернулся и с доверительным придыханием добавил:

- Ты жди. Придет посланник. Одному тебе сложно будет… гмм…во времена ваши непростые. Обещаю: скучать не придется. Он такой весь креативный – ого, еще какой креативный! Уникальный! Да ты его узнаешь…

* * * 
А вам, читатели мои удивленные, вероятно и невдомек: что это у меня вдруг за стиль-слог такой проявился? Я ведь прежде не особенно по этому делу горазд был. Больше отчеты да рефераты  сочинял. Тоже типа сказки - для официальных инстанций. Позже перешел на статьи разные, обзоры да комментарии всякие. А вот, дал мне свое благословение отец, и я слышать принялся нечто из ниоткуда. И передавать услышанное. Слушать дано всем, а слышать - некоторым. Вот и я – из этих. Контракты наши – они еще дома нами придумываются да отцом утверждаются. Он сам  мне – не помнящему - о том поведал. А потом здесь исполняются. А возможно и корректируются по ходу пьесы - там же, в дому? Про то отец умолчал. Оставил-таки в душе моей зернышко сомнения. Но это и не грех вовсе. Нету никаких грехов – как о них толкуют знатоки библейские. Невежество – тоже путь. Душа ведь летает по ночам. А где? Да ведь не помним мы ничего! Разумом. А в душе – ждем встреч и расставаний. Кто-то вот и мои сказки ждет, сам об этом мозгами не помня. Для них я и пишу. И отцу небесному в радость. А более всего – для себя, любимого. Просто в удовольствие.  Вот как сейчас… сейдень… сейгод…

* * *

А сеймиг мы с вами перенесемся на сколько-то с лишним тысяч лет назад во времена изначальные, о коих много сказано, да не все сказанное имело место быть именно так… Ох, опять что-то сбиваюсь на слог библейский. Начитался надысь, навникался.  А что там вникать? Все - просто и понятно, если не слушать рассуждения библиоведов  профессиональных, на жаловании у структур заинтересованных состоящих. Мы же прекрасно знаем, что заказывает музыку тот, кто платит музыкантам. Это даже комментировать нет надобности. А чтобы проще вам было ощущать себя в далеких временах, представьте, что начало  моей сказки именно тогда я и написал. Почему бы и нет? Время – категория особенная. Нам ее постичь никак не возможно. Опят же примеры есть: перемещаются человеки порой из одних времен во другие, сами того не желая. Им и верят, и не верят. Наверное, так все и задумано – путано да не понятно. А кто задумал – о том мы что знаем? Почему в безвременье таком Иоанну можно, Марку с Матфеем можно, Луке, понимаешь, тоже можно, а мне – нельзя? Они особенные? Избранные? А кем избранные? О, дорогие мои, если я сейчас перечислю всех поименно, кому еще не выдан был грант на написание жития - список получится – читать устанете. Я про апокрифические евангелие говорю. В них такое количество информации – совсем запутаетесь. У одного – так, у другого – чуть-чуть не так, у третьего – вообще этого ничего не было, а было вот этак. Но тех сказочников сегодня в упор никто не видит, в каноны ни они, ни их творения не вписаны, стало быть, и вспоминать о них нет нужды. Зато я – здесь. И общаюсь с вами в радости моей. И рассказываю все это не за жалование от патриарха, или от римского набольшего, а по велению отца моего… нашего…

И хватит уже рассусоливать ни о чем. Возвращаемся в те слои про- и межпро - странства, кои явили миру «от Иоанна», «От Матфея», «От Луки» и «от Марка». Информация о произошедших событиях на том ужине – в этих четырех писаниях – близка к общему мнению. По всему видать, заказчик был един. В разных, возможно, лицах. А то и вообще в одном – есть и такой вариант. А давайте, я вам имя его назову? Доказывать ничего не стану, но информация такая – есмь. И естественно - не из первых рук. Так отец мне написал. Типа «мне сказали, что некто встречал  того, который что-то слышал о том, кто и видел издалека, как все якобы происходило».  Забавно? Не истинно по определению? Так ведь, любое учение эзотерическое таким же образом пришло к нам из глубины эпох. А я – Сказочник, и мне сам Тот, Кто Есмь Всё велел рассказывать даже и о фактах, за истинность которых не поручусь. Даже при наличии отсутствия сомнений в справедливости присутствия оных в информационном поле нашего с вами биотопа. Одни из этаких фактов - упомянутые  отчеты-откровения о произошедших некогда событиях. Однако, продолжу…

* * *
Итак,  присутствует в энергетических полях этой (не могу сказать – нашей, ибо нет у меня достоверных сведений о том, чья она на самом деле) планеты информация, не-под-твер-жда-е-ма-я – упорно - официальными инстанциями, что некто Савл – он, якобы, и был идейным вдохновителем и организатором  структуры, что в более поздний период развития человечества обрела масштабы пре–гран–ди–оз–ней-шие. Я об одной из религиозных конфессий сейчас. Конкретно - о христианстве. А Савл – это всем нам известный апостол Павел – как сам он себя величал (да пребудет его душа в благости и умиротворении). Так его сегодня и привыкли величать остальные, хотя апостолом он никогда не был – так тоже «говорят». А был он «рав-но-а-пос-толь-ным», то есть входил в число тех семидесяти официальных лиц, что примкнули к апостолам уже после вознесения сына божьего Иисуса.  Но это - просто информация для головы. Ярлычки. Хочешь – верь, не хочешь – забудь. Типа сказка – притча. На дорожку. Мы же все равно  сеймиг движемся во времена далекие, прошлые. А когда беседа течет плавно да интересно, то и время как бы укорачивается, и путь не таким долгим кажется... а вот уже и пришли. И вот они – эти… пишущие. А почему время не конкретное указал? Так ведь у нас нет официально заверенных свидетельских показаний, подтвержденных хроно- кино- и фото- фактами, что именно такого-то дня такого-то года в таком-то часу некто, общаясь с конкретным авторитетным первоисточником истины, записывал на конкретный же носитель информацию из  его уст. Или у вас есть? У меня точно нет. У меня есть только наказ отца нашего, да строки из канонических документов. А уж как четверо летописцев шедевры свои сочиняли: по-отдельности, или через плечо друг другу заглядывали – никто уже и не узнает. Я еще раз коротко напомню ключевые моменты? Вот фрагменты описания жития - от Иоанна:

* * *
27  И  после  сего  куска  вошел  в  него  сатана.  Тогда  Иисус  сказал  ему:  что  делаешь,  делай  скорее.
28  Но  никто  из  возлежавших  не  понял,  к  чему  Он  это  сказал  ему.

* * *

А вот это писал якобы некто Марк:

* * *
При сем и Иуда, предающий его, сказал: не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал.
И, воспев, пошли на гору Елеонскую. Тогда говорит им Иисус: все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь, ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы стада;

* * *
Желающие прочесть другие «свидетельства» могут вернуться в начало сказки. Но и этих хватит, чтобы сделать простой вывод, внимательно вчитываясь в эти строки…
 Да что я опять все по полочкам раскладываю! Сами все умные, вот и понимайте, как можете. Глаза и мозги у всех есть. Читайте, вникайте, отбросив все стереотипы. Соедините душу с разумом – и откроется. Тем, кому это начертано. Прочие – если есть желание – просто читайте, как смешную небылицу. Или не читайте. Дел, поди, у каждого – невпроворот, а вы время свое напрасно тратите на никчемное занятие – книжки всякие читать. Да и я ничего больше объяснять не стану.   Просто расскажу о том, что со мной приключилось. А уж верить или не верить – личный выбор каждого. По мне, так лучше «знать» или «не знать»: так проще и честнее перед самим собой. Да и перед другими тож. А «вера» – она куда угодно заведет. Да и обратно выведет… в эту же точку пространства–времени. Будто по кругу шли, шли… одноглазый со слепым в гости к девочкам… Помните такой анекдот-притчу? Нет? А в этом анекдоте именно о вере говорится. И о последователях веры. И… да вот он:

* * *
Захотелось Слепому в гости к девчонкам сходить. А как? Дороги-то не видит… А тут Одноглазый мимо идет. Слепой спрашивает:
- Ты куда идешь?
Одноглазый отвечает:
- К девчонкам.
С - А дорогу знаешь? Видишь?
О - И знаю, и вижу.
С – А расскажи, как пройти этой дорогой.
О – Пойдешь прямо… потом повернешь налево… потом дойдешь…
С – Не… Я так не понимаю.  Ты мне покажи.
О - Так ты же слепой, как я тебе ее покажу?
С - А ты меня возьми с собой, я за тебя буду держаться.
О - Ну, держись. Только крепче, а то потеряешься – я не виноват.
Вот ухватил Слепой Одноглазого за плечо, и они пошли. А дорога через лес… да по лесу… а ветки колючие–преколючие вокруг… так и метят в единственный глаз… И – как прогнозируемый финал – острая ветка ткнулась Одноглазому в глаз и выбила его. Тот остановился и обреченно так говорит:
- Пипец… вот и… пришли…
Слепой: - Здра-а-асьте, девочки…

* * *
Выводы сами сделаете: как держаться за поводыря, который идет своей дорогой. О вере говорю. Так вот веришь поводырю, идешь за ним, а тут и… здра-а-асьте… приехали…

* * *

Вот, к примеру, «верю» я в то, что через миллион лет лягуши аки ласточки летать станут. Верю, и все тут! Так же и «некто» – верит во следующее пришествие Иисуса. И хоть ты ему что говори - все равно будет верить.

Но приди Иисус лично к нему в гости, домой, да еще за полночь, когда уже и дрема сладкая пришла – узнает ли сей «верующий» сына божьего, второй визит коего сам же и ждет? Долго и с надеждой. А встретит - поверит ли? Впустит ли? У Иисуса ведь и прежде не было официального документа, подтверждающего, что он – не  праздный прохожий, а Сын-Человеческий-Не–Простой-Самим–Творцом-Уполномоченный! Прежде-то Официальные-Лица его тоже гнали ото всюду. Как и Те–Кому–Не–Открылось. Вот и ожидаемое «второе пришествие» может обернуться не тем, что ожидается.

«Поверит… впустит» – это под вопросом. И «верующий» таким вопросом не задается. А верить во пришествие – все равно не перестанет. Даже когда через дверь крикнет в сердцах голосом Матроскина:
-  В такое время свои все – дома, только чужие шастают! Не буду дверь открывать!
Затем в спаленку войдет, в кровать уютную уляжется, вместе с Любовью – Надеждой - Верой своими. А назавтра проснется- с ними же – и снова усиленно верить продолжит.  Да еще и других в свою веру обращать.

* * *
Кстати, судари и сударыни! Тест у меня один есть. Простой.  Я его уже на многих проверял. Результаты – просто-таки поразительные! Давайте сейчас и проверимся на человечность и веру в добродетель? Тест тем и хорош, что он – для личного пользования. Интимный. Я ведь не пытаюсь вывернуть собеседника наизнанку, на всеобщее обозрение. Сам – да, подставляюсь регулярно. Программа такая – мысли свои не таить и не бояться слов недобрых от добрых людей.  А тест этот я вам дарю просто так. Хотите – воспользуйтесь. Нет – забудьте. Вот он:

* * *
Представьте такую ситуацию. Тридцать первое декабря. Двадцать два часа сорок пять минут. Вы вместе с вашими гостями садитесь за  изобильный стол – старый год проводить. Вот уже налили, слова какие-то произнесли, выпили. Закусываете. А все такое вкусное, сытное, изысканное, деликатесное! Лица радостные, довольные! Предвкушение кульминации праздника – ах, какая это прелесть…
И тут вдруг, неожиданно – все ведь уже собрались, других не ждем – звонок (или стук) в дверь. Вы, слегка недовольные, идете открывать. И что вы видите? Картина «Не ждали…» На пороге стоит бомж. Самый обыкновенный, классический. А на дворе, надо сказать, минус примерно за сорок ниже нуля. Даже собаки бродячие попрятались. И вот он стоит перед вами (портретные характеристики, я полагаю – излишни?) и жалобно так молвит:
- Хозя – (ин) – (йка), пусти погреться, а? Совсем худо мне… К кому ни постучу – отовсюду гонят. Хоть ложись – где стоишь  -  да помирай… Мне и надо-то всего ничего – ночь эту как-то пережить…

И вот вы стоите в прихожей, смотрите на бомжа - а в комнате уже смех, веселье, вас зовут к столу. Стоите, смотрите и думаете: что делать?

* * *
Вот, собственно, и весь тест. Ответьте сами себе на вопрос – только предельно честно. Никто все равно ваш ответ не услышит, только вы сами. А если вопрос – как колючка, и она вам норовит впиться в интересное место – ну и не нужен он,  стало быть, вам. Я ведь не в укор кому, не с подначкой.   Сказку вот вам рассказываю - о втором пришествии…

А пришествие – оно  «радость великая ожидаемая» для  последователей последователей, или «пренеприятнейшее известие: к нам едет ревизор»?

* * *
Ответить на этот вопрос – проще простого. И не надо быть ясновидящим, чтобы реально увидеть, чем означится для всей религиозной общины такое явление – второе пришествие Христа. Ох, неспроста пугают деятели христианской церкви прихожан пришествием Антихриста! Ох, не просто так… А ну, как Учитель заставит снять одежды парчовые да золоченые, и переодеться в хламиду, как у него? И пешком ходить по планете… и от многого другого отказаться… да вообще от всего отказаться! И что тогда? Опять, как первые ученики его – рассеяться по поверхности планеты и… Ага, щас! Так они и отказались! Им проще выдать истинного Христа за анти – Христа. Да и выгоднее. А то, если начнет Иисус лично проводить ревизию – враз румянец с пухлых щечек спадет, и вид будет не только благостный да праведно - смиренный, а еще и бледный… За одну только святую Инквизицию отвечать придется в свете первой заповеди: «Не убий».

А я нашел любопытную информацию о деятельности этой структуры. Жуть какая-то… Да, собственно, вот оч-оч коротюсенькая выдержка из книги исследователя Хуана Антонио Льоренте   «История испанской инквизиции».

 Он  пишет, что в Испании в 1540—1700 годах Святой инквизицией было сожжено 31 700 человек, без учета её колоний.

Наряду с замуровыванием и заточением, сожжение широко применялось, так как, по изложению католической церкви, с одной стороны, происходило без «пролития крови», а с другой стороны, пламя считалось средством «очищения» и могло спасти душу. Особенно часто сожжению подлежали еретики, ведьмы и мужчины, обвинённые в мужеложстве. А ведьмами очень часто были и девочки в возрасте от восьми до двенадцати лет – я уж не стану переписывать сюда все такие примеры. Ну их… Страшные они. И все это делалось под знаменем Иисуса Христа. Да и сейчас делается. Я нашел некий список казней, что применялись прежде, и применяются сейчас:

* * *
Смертная казнь

Настоящее время:
Газовая камера • Обезглавливание • Побиение камнями • Повешение • Расстрел • Смертельная инъекция • Электрический стул

Исторические виды:
Damnatio ad bestias • Poena cullei • Гаррота • Гильотинирование • Дьявольский ветер • Замуровывание • Колесование • Кровавый орёл • Линчи • Повешение за ребро • Повешение, потрошение и четвертование • Погребение заживо • Посажение на кол • Потрошение • Распятие • Растаптывание слонами • Сварение в кипятке • Сожжение • Сожжение в срубе • Утопление • Утробная кошка • Четвертование.
 
 * * *

А Иисус когда-то заповедывал : «не убивать». А тут сами попы такое творили от его имени! Конечно, когда во второй раз Сын Человеческий явится – мало таким святошам, точно, не покажется…

* * *
Не буду больше о грустном. Поведаю вот о чем. Давно это было. Не в годах да месяцах счет – в ощущениях. Порой один день как год тянется. А некоторые и десятилетий не замечают. Случилось мне в стольном граде нашем оказаться. И как тут не посетить новый Храм Спасителя? Никак такое невозможно! Все туда как-нибудь, да идут. Правда, не все с верой наперевес: иные просто поглазеть. А что? В музеи ходим. В картинные галереи тоже. На стадионы. В зоопарки. Почему бы в свободное время в храм не заскочить? Одно только название его уже притягивает своей харизмой в непростые времена перемен и инноваций! Храм Спа – си – те – ля! Он – Спаситель - там и обитает (!)(?).  Не сам, так Дух его светлый, дающий да каждому – кто что попросит. Здесь спасется вас от всех неприятностей, бед, страхов, и прочее, прочее – такой имидж у этого храма. Предназначение. Вот и идет люд простой и сложный, публика почтенная, полупочтенная, и которая так себе… народ… Кто за чем… Кто с чем…

Есть, конечно, такие, кто идут – как они сам о себе полагают - с верой. В смысле: «приду, свечку поставлю, попрошу – и дастся мне!»  Только я не понимаю, причем тут вера в господа. Притом, что он у нас числится раздатчиком чудес? Просящему – да воздаст? Так бы и говорили, что идем, мол, в церковь личной корысти ради. А то – вера, вера…

* * *
Вот, возьмем «веру» как некую абстрактную категорию. Что она означает впустую, без атрибутов? Для чего? Просто являть свое светлое естество? Ну, так и будь светлым, себе да ближним на радость. Живи спокойно и не свети своим фонариком в глаза окружающим. Это ведь так просто!  Нет, мало самому о себе знать – надо, чтобы и другие это заметили! И сказали тебе о тебе: «О-о-о-о-о..!» А если в миру, на улице, не замечают в толпе общей, среди разноцветных - тогда в храм. Туда… туда… Или притягивает сила неведомая в пространство Отца, Сына и Святаго Духа? Срабатывает стереотип мышления – токмо во церковных стенах и возможно ощутить благость Творца. В общей-то толпе за стенами храмовыми сподобится ли господь отделить белых от темных? Тайна сия не разгадана и по сей день. А во стенах, да под сводами, да при наличии освященных атрибутов – все-не-пре-мен-ней-ше узнает, снизойдет, одарит! И ведь по-всякому случается. На кого-то и снисходит. А кому-то не дается. Я ничего худого ни про что не говорю. Все – к месту, вовремя, все по делу происходит. Ну, так я про  других ничего и не вру. Я ведь о своих ощущениях рассказываю. Для чего? А вот…  Мож кому и пригодится? Сказка, известное дело, ложь - да в ней намек…

* * *
По секрету доложу: я тоже прежде являл себя пред лики этакие. С верой являл. С любовью, правда, были некоторые сложности: не ощущал. И хотел – да не являлось. Зато надежда на чудо – не-и-мо-вер-ней-ших объемов присутствовала. Но в результате процесса пребывания кроме недоумения да легкого раздражения ничего не давалось мне. А потом ка-а-ак вдарило… по самому больному… чего более другого желал-хотел-выпрашивал!!! Едва жив остался… Видать - в пору ту сложную - момент истины, прозрения моего личного, еще не подошел. А скорее всего – на подходе уже был. А как стукнуло меня по больному – и реализовалось нечто из контракта моего с Творцом. И открылось мне. Отец снизошел да наказал: не общаться боле с ними, с храмовыми. И сегодня я – простой прохожий - мимо иду да и заглянул сказочку вот подарить. А не захотят ее – да и ладно. Дальше пойду. И - не здесь, так там – встречу и тех, кто рад мне будет не по канонам. Как и я – им…

* * *       
Поймал себя на мысли: а ведь нельзя!!! О сынах божьих – как угодно, даже самыми непотребными словами – можно. А о Духе – нельзя. За это – кары на все времена бесконечные! Да еще всем потомкам за это икаться будет. То есть, один раз ляпнешь чего, не подумав, и потом веки вечные расплачиваешься… Совсем как при большевиках: уголовный кодекс (УК РСФСР) в магазинах не продают, в библиотеке его можно почитать только в читальном зале, да и то не каждому дадут. А «незнание законов не освобождает от ответственности». Вот и тут так: родился я не на территории христианства – стало быть, уже «попал» по полной программе. И для меня котел приготовлен. А если учесть, что бог создал меня по образу и подобию своему, то что же получается? Это он сам и подтолкнул меня к такому состоянию?! Заранее зная, что мне спасение не светит ни при каком раскладе?!?!

* * *
Да пОлно! Так ли все на самом деле? Такой ли он, Творец наш? Или есть силы некие тайные, что наговаривают на Творца всякую небыль – напраслину?

* * *
Если сейчас кто возмутился речам моим якобы крамольным – отвечаю: не надо пафосной истерии. Пожалуйста. Не все слова – аки кисти красок черной да белой. Есть такие, что и пользу несут, а их слушают да не слышат. А и слышат, так будто в детской игре «испорченный телефон». А хуже того, как  обратно в забавной притче:

* * *
Дети в кругу стоят и считалку говорят:
-
Бабка любопытная подслушала да собрала таких же в круг. И заговорщеским полушепотом, по секрету:
- Шел трамвай – девятый номер… а в трамвае… ах, ты, господи… кто-то помер… да не один, сразу трое… не иначе – ипидемья…

* * *
Да вы вспомните – если из вас кто рядом был да все видел - как сам Иисус пытался достучаться: если не до сердец людских, так хотя бы до мозгов. При всем его могуществе творить  чудеса да являть их братьям и сестрам. При всем его предназначении – спасать, спасать, спасать – невзирая на пол, статус, чины и регалии. И что? Двенадцать человек учеников – и все. Ну, там еще сколько-то на посылках у него. А остальные? Пусть тогда на планете было – по статистическим данным – триста миллионов человек, так они все – в аду? А их потомки – мы – потому и маемся в невежестве, что за грехи предков отрабатываем епитимью?
 
А все те, остальные, которые не услышали гласа сына божьего? Которые в других землях благополучно проживали да другим богам поклонялись - они что делали такого, за что их – в геенну? Ах, вот оно что: да, они не кричали один громче другого: «Распни его!!!» Они просто НИ-ЧЕ-ГО о нем не знали. Но ведь не из вредности. В другой «вере» пребывали во времена те, ныне названные «библейскими». Вот и защищали свою «веру правильную» от других пророков. Как и в этих землях обетованных, все участники библейской истории – от «ереси царя самозваного пришлого». А ересь та много позже стала истинной Истиной, обратив прежнюю «истинную» веру в ересь. И уже другие люди позже кричали-надрывались: «На костер их, еретиков!!!» Такое вот труд-но-по-ни-ма-е-мое движение по кругу.  А  пророков как не было в своем отечестве, так, похоже, и не будет. А ведь могли бы быть, ох могли… Или, все-таки – не могли? Про то и сказка моя. И дополнит эту сказку отнюдь не сказочная статистика. Не хотел об этом еще раз упоминать, да придется. Я ведь новую информу в инете нарыл. Или это она меня нашла? Так или иначе – вот результаты исследований «старины глубокой». Даже не буду конспектировать. Просто скопирую текст. Это – свидетельство исполнения заповеди Христовой:

34 Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, [так] и вы да любите друг друга.
 35 По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою.

И вот как исполняли этот завет последователи Сына Человеческого (короткая выдержка из пре-лю-бо-пыт-ней-ше-го документа):

 В 1184 году папа Луций III и император Фридрих I Барбаросса установили строгий порядок розыска епископами еретиков, расследования их дел епископскими судами; светские же власти обязывались приводить в исполнение выносимые ими смертные приговоры.
 
В 1498 году умер Торквемада. В его правление, по оценке Х. А. Льоренте[источник не указан 55 дней], «инквизиция… умертвила 8800 человек живьём в пламени костров».

В 1542 году папа римский Павел III учредил Священную Римскую и Вселенскую Инквизицию.

В 1587 году, с реформой папы Сикста V, была учреждена Верховная Священная Конгрегация Римской и Вселенской Инквизиции. В таком неизменном виде она просуществовала до 1908 года.

В 1600 в Риме сожжён Джордано Бруно.

В 1633 в Риме Галилео Галилей отрёкся от учения Коперника.
В 1992 Папа Иоанн Павел II реабилитировал Галилея и официально признал, что инквизиция совершила ошибку, силой вынудив учёного отречься от теории Коперника.
 
* * *
Профессор Джон Дрейпер в книге «История конфликта между религией и наукой» (1874) пишет:
Семьи осужденных подвергались полному разорению. Льоренте, историк инквизиции, подсчитал, что Торквемада и его приспешники в течение восемнадцати лет сожгли на костре 10 220 человек; изображений человеческих сожжено 6819; наказано иными способами 97 321 человек. Папское правительство получило большие суммы денег путем продажи богатым разрешений, освобождающих их от посягательств инквизиции.

* * *
Любимый ученик Иисуса Христа, Апостол Иоанн Богослов о соблюдении Закона Божьего и о его неизменяемости писал:

“Всякий, делающий грех, делает и беззаконие; и грех есть беззаконие” (1Иоан.3:4). А в Библии сказано: “На веки, Господи, слово Твое утверждено на небесах” (Пс.118:89). “Все заповеди Его верны, тверды на веки и веки, основаны на истине и правоте” (Пс.110:7-8). Поэтому Иисус Христос и провозгласил о Своих намерениях: "Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить"

* * *
Вот и исполнил… Как там в писании «говорилось»? «Не убий»… и так далее…. Первое нарушение этой заповеди – против Иисуса и обратилось. С креста все по-другому видится? Может быть, кому-нибудь… А что сам Иисус чувствовал – про то никто не знает…

* * *
Кстати, в чем-то мне повезло больше, чем Ему. В меня тоже и пальцем показывают, и камешки бросают. Но, по счастью, улыбок я вижу более, чем булыжников. Да и к забору сегодня не принято приколачивать неугодных. И это радует. Притом, что и спасать себя – от шума, гама и прочего лиха – я научился сам. Ждал, ждал, звал, звал… И молился, и книжки читал, и вопрошал да ответы противоречивые получал, и пробовал так и этак – а все будто в реке жизни тонул, пузыри пускал. И тут – квантовый скачок от тьмы невежества к рассвету осознания себя. Услышал-таки призыв – да не со стороны, а в себе. И понял-прозрел, что одно из самых востребованных правил нашего мира – это вот оно: спасение утопающих – дело рук самих утопающих. А жить захочешь – как известно – и плавать научишься. А если кого насильно тянуть за уши из «тьмы» в «свет» -  уши могут оторваться. А без ушей да слепому – это уж совсем финиш…  Однако, продолжу…

* * *

Я подошел к воротам храма и… тут меня ждал первый сюрприз. Я-то по простоте своей провинциальной полагал, что и в этот храм можно запросто войти, как в любой обычный приход. Какая разница – думал я – где бог обитает: в большом доме, или в малом? Ему ведь не высота потолков важна, а нечто иное. К нему ведь каждый может прийти в любое время. Сытым или голодным. С радостью и горем. В  шатанах – если они есть, или без оных. По широкой дороге, или по тропке узкой. Без указателей и шлагбаумов, или с оными  - думал я. И ошибся. Не во всем – в малом. Остальное не проверял. Но «без шлагбаумов» – проверил. Врата охраняла стража. Люди в черном. И команду мне дали, тихим, спокойным голосом, возражать которому я бы не рискнул. И не стал. А кто бы стал? А команда простая:
- Стоять… руки в стороны… повернитесь… проходите…
И меня этак вот приборчиком со всех сторон. А я – баран бараном – к богу, понимаешь, пришел. А у врат обители его  вместо архангелов – эти молодцы. Их неприступный облик напомнил мне о бронированном лимузине римского наместника бога на земли. И я внутренне улыбнулся: на творца надейся, а пути его все одно неисповедимы. Так что, лучше уж подстраховаться.  Но с другого оборота – а кому и зачем понадобилось дублировать божий промысел? Если не угоден кто ему в месте этом благословенном, бог и так его не впустит – думал я. Или он передал право осуществлять фейс-контроль  третьим лицам? Интересно, а у них сертификат – от Самого Творца, или от его наместников на планете? – подумал я.  А и перестал думать. Мне не охватить – и им не отчитываться передо мной. Ладно. Зашел я внутрь. Тут же первым делом – прилавок. Изобилием атрибутов ломится. На выбор. По теме «Вера а и приведет вас в храм божий через место сие благословенное, да не пропущено оно вами будь». Традиция такая: без свечки к ликам и соваться нечего. А свечки – в лавке. А где свечки – там и прочее...

* * *
Смешно? Печально? Возмущены моим откровением? А я, как сейчас помню, подумал о том, что Иисус в свое время не устыдился изгонять торгующих из храма. Так ведь те торгаши - плюс им за это (или наоборот – минус?) - они простые товары продавали, к храмовым атрибутам отношения не имеющие. Без идеологического подтекста. Для широкого народного потребления. А представьте, что с Иисусом сделалось бы, если б те торгаши вздумали продавать в том храме его, Иисуса, образы да изваяния? В те времена – не решаюсь представить. Но сегодня…

Вот, решил-таки он зайти на второй круг. Зашел. Материализовал облик свой бестелесный в тело человеческое, как в первом круге. И прибыл в стольный град. Без помпы и фанфар. Как прежде: скромно, пешим, по южному, к примеру, шоссе. И вот он подходит к  Храму имени его самого.  Впустит такого оборванца охрана храмовая, аль нет – не в том суть. Допустим, что впустит. И вот он вошел в Храм. Как и все мы – через лавку церковную. И… и обомлел: кругом он – рисованный, из дерева вырезанный, в золото-серебро  отлитый!  А ему, кстати, никто не отстегивает за бренд – марку фирменную.  И вот стоит Иисус, как есть, в хламиде своей поношенной,  этакий «юноша бледный со взором горящим», озирается растерянно. А тут же, среди лавок с товарами, еще и те присутствуют, кто службу служат: преемники последователей его. Да в таких одеждах, жалкое подобие коих Иисусу доводилось  видел только у первосвященника… да у Ирода… да у того, кто ему путь указал… к бессмертию…

Вот так мне и привиделось… И тут же подумалось: а изгонял он тех торгашей – за что? За их профессиональную деятельность в «неположенном» месте? Только за это нарушение? А так ли? А не потому ли изгонял спаситель торгующих из храма, что продавали они товары, на которых отсутствовал штемпсель «проверено, освящено, принято к распространению»? И еще за то, что не было на товарах личного клейма некоего  заверяющего, к примеру такого: –  «Уполномоченный от имени… и по поручению… Ф.И.О.»  Сегодня-то можно! И должно! Во храме да торговати! И дело сие богоугодным призвано считаться. При наличии сопутствующих документов. А без них, подтверждающих освященность товаров – грех. Даже и не пытайтесь, к примеру, освятить любой предмет, изготовленный не в церковных мастерских – не примут.  Так вот… А «по канонам сделанное» - легко. А кроме этого – согласно перечня услуг  – в очередь вставай да записывайся!

 Любой лик, любой ритуал, любое чего пожелаете – легко, просто, без волокиты и задержек прочих – и прейскурант пожалуйста!  За ваши денежки – во имя…

И тут я почувствовал, что устал думать на эту тему. И перестал. И пошел себе далее.

* * *
Не стану пересказывать, что я во храме другого увидел и услышал. Это каждый сам может увидеть и услышать. Встреча у меня там неподалеку  произошла. Вот об этом и расскажу. А уж «верить – не верить» каждый сам будет. По образу и подобию мыслей и ощущений своих, личных.  А они у нас - разные. Почему так – предположений много, а единого мнения нет. Или этак было задумано изначально? Да что мы вообще знаем о замыслах отца нашего? Может, ему нравится нас лбами сталкивать! Разными конфессиями разделяя, разными устремлениями, разными знаниями. Верой – и то разной в разное. Не из вредности, а единственно -  развлечься. У него ведь юмор несколько отличается от  нашего, человеческого. Может, мы - человечки планетарные - и есть самое его на-и-смеш-ней-ше-е творение? Типа белые и рыжие коверные? Сам, небось,  ухмыляется, взирая на нас…  Одному пошептал что-то - как своему самому «доверительно любимому». Другому пошептал… Се-ми-мил-ли-ард-но-му пошептал… А мы  и рады каждый - бегаем по улице, не видя и не слыша окружающих, да и кричим восторженно: «Господин назначил меня любимой жено-о--ой!»

* * *
Эх, что-то я разошелся опять. Мир нам всем, братья и сестры! А неугоден я со сказкой своей - булыжников каждому заготовлено, припасено - бросайтесь. Если в радость засветить ближнему в лоб – не сдерживайте себя. Выплеснитесь. Камень за пазухой держать – во-первых, тяжело, а во-вторых, вдруг выпадет, да на ногу? Себя беречь – это первое дело. И я говорю это без тени иронии. Всегда надо делать то, к чему тянется душа. Разум руководствуется чужими правилами. А душа его не слушает, как ребенок – нудных наставников. И чем больше «нельзя», тем больше «хочу».  Не в открытую, так втихушку. Пусть уж лучше будет в открытую. Душа – как паровой (хорошо если не атомный) котел: чем более напряжение внутри – тем сильнее может быть взрыв. А вот это, действительно, непредсказуемо:  куда стрельнет, да в кого попадет. Лучше сразу напряжение скидывать. Сколько накопилось – столько и сбрасывать. Знаю, что говорю. Испытал на себе не раз. И если рука сама тянется за булыжником – дайте ей волю. Но, пожалуйста, чуть позже, ладно? Я ведь не против: заточен ты на войну – воюй. Хочешь со мной воевать – а, давай! Однако помни: время слушать – время не слушать. Время строить – время ломать. Дочитай до конца, а там и решишь сам – стоит в меня камни бросать, аль нет. И не опасайся сдачи получить. Я не кусаюсь. С некоторых пор. Да и вообще перестал бояться агрессии. Все, что должно произойти – обязательно произойдет. Тоже по опыту знаю. В лоб – так в лоб. Мимо – так мимо. Да мне и воевать-то нечем. Нету у меня булыжников для «бросать». Я из них, которые и были, строю Дом Моих Сказок. Не воин я здесь и сейчас.  Сказочник. Итак…

* * *
Прошел я мимо лавки с портретами одиночными да групповыми, далее двинулся. А настроение что-то… какое-то… смутное... И все хорошо вокруг, все чинно да важно. Правильно. Внушать призвано. А вот не чувствую благости, сходящей на меня, грешного. И снова мысль посетила:

-Уже «грешен» изначально, ибо не ведаю даже и смысла статуса этого. Но к определению привык. И робость охватывает исподволь. И кроме как «виноват я, наказывайте меня, пусть даже сам не знаю, в чем виноват» - ничего не чувствую. Грешен – виновен – готов принят наказание: простой алгоритм покаяния. А смысл этого процесса – в чем? В согласии с виной своей и принятии наказания любого, даже самого лютого – безропотно?  Даже где-то - с мазохистской радостью? А виноват - конкретно - в чем, если даже уже с рождения грешен? Даже еще до рождения, с момента зачатия. Так ведь я не сам себя зачинал. Или как?

Хожу по храмовым полам, пытаюсь заставить себя любоваться потолками да стенами расписными, а радости от присутствия – нету. И рад бы иметь радость, да не снисходит. Так и пошел к выходу не приобщенным. Стражи на меня покосились, взглядом всего прощупали. По мне даже мурашки быстренько пробежали – мало ли что? Обошлось. Вышел я на улицу. А там – красота! Светло, тепло, привольно. Птицы летают… И я опять ощутил нечто, как качельки внутренние: «храм – улица – храм - улица». И на улице ощущалось свободнее. И спокойнее. Нежели в стенах, под сводами, меж всем великолепием строгим. И тут как иголочка кольнула самым кончиком:
«Ох, и грешен же ты, ибо думы твои противны канонам и правилам веры предков твоих!»

 * * *
И я этак обернулся… осмотрел здание от фундамента до куполов золоченых… и тут вдруг подумалось мне голосом моим собственным внутренним:
- А предки мои – они кто? Те, что жили уже после голосования соборного: быть на Руси христианству - не быть? Или те, кого принято называть язычниками? Чьи божества правильнее - этих или тех? А кроме языческих божеств были еще и античные. А боги Кемета? А боги Индии древней, тибетские, прочие? Они как бы не в счет? А ислам? Он тоже не считается?  А я грешен – по чьему веленью, по чьему хотенью? По христиански – виновен уже в том, что даже и рожден во грехе. А по исламским канонам – потому что не правоверный мусульманин. Или как? Сомневаюсь вот… А сомнение – тоже один из списка грехов. Да куда ни встань, что ни сделай, о чем ни подумай – за все чертям на откуп? А эти «шахтеры», они у бога - кто? Как получается, что воинство темное призвано наказывать души заблудшие за то, что те - недостаточно белые? Сатана типа с богом в доле?  Мол, ты их искушай изо всех сил, а я тебе потом их же и отдам на муки… Глюк какой-то! Да и грех так даже думать… Я ведь не Пятница, который не мог разобраться, кто сильнее да главнее. Или такой же наивный?

И помереть  не по канонам - тоже не просто. Ты хоть святее папы римского будь, а не успело тебя должностное лицо - поп крестом стукнут перед смертью, да прочесть пару псалмов над тобой – все, кирдык твоему долголетнему правильному верослужению. Что жил да правила соблюдал – все напрасно. Без покаяния отойдешь. А это – прямая дорога в коготки темных сил. И никому ничего не докажешь, мол, не было рядом попа, когда я в море тонул. Так получилось, я тут ни причем… Ха, а кто причем? Чертям – в радость: одним клиентом больше! Да и в кущах райских… не так тесно? Или там, на переходе, дополнительный контроль есть? А зачем тогда предварительный нужен? И кому? Или я и вправду  агнец, коего пасти надлежит, чтобы на соседний лужок не переметнулся? В другие веры-конфессии?

* * *
Грустно на душе стало. Пришел вроде бы за радостью, а получил совсем другое. Осмотрелся я по сторонам - и тут мой взгляд привлекла странная фигура. Сидит себе человек на лавочке. Мимо люди ходят - а он будто бы и не реагирует на движение. Будто вокруг него совсем никого нет. Будто даже и солнца нет, и неба нет,  и птиц нет, и ветра. Совсем ничего. Так я увидел, почувствовал. И сила будто какая неведомая повела меня в его сторону. И привела к лавке. И усадила на нее. А он – даже и не качнулся, даже не посмотрел на меня. И тут мне вспомнился фрагмент из фильма… Я даже вздрогнул. Не может быть! Да и не похож этот на того. Тот такой весь большой, важный - а этот какой-то… никакой. И в это мгновение раздался тихий спокойный голос. И произносил голос слова на чужом языке, практически не меняя интонации… Нет, даже не совсем так. Интонация улавливалась, но какая-то… ироничная, что ли? Очень легкая ирония на грани с монотонностью:

* * *   
Аввун дбишмайя ниткаддах шиммух тете мальчутух  неве совьянух эйчана дбишмайя аб пара…  Ха ла лахма дсунканан юмана Вушюх лан хобэйн эйчана дап ахнан  вула таалан лнисьюна элла пасан мин бишя. Амен.

* * *
Только одно слово из всех показалось понятным. Но в общем потоке и оно прозвучало - как если бы русское слово произносил иностранец. С акцентом. Или это мы  привыкли произносить его с «нашим акцентом», а изначальное оно – вот такое? Я невольно повернулся к соседу по лавке и спросил:
- Простите, это вы – мне?
И услышал неожиданный ответ:
- Ты же сам только что задавал себе вопросы, и не знал ответа. Вот я тебе и подсказываю.

Та-а-ак… Посещение храма становилось уже интересным приключением. Мало того, что там меня люди в черном насквозь просветили прибором, так еще и тут за мной бдят. Будто я шпион какой. Или будто некто подслушал в храме мысли мои бо-го-не-у-год-ны-е, и сейчас мне предстоит ответить за них перед… Я не успел домыслить, кто будет меня наказывать за крамольные думы. Собеседник повернул ко мне лицо, и я вздрогнул еще раз: такой глубины во взгляде я никогда прежде не ощущал. И глаза какие-то бесцветные: ни темные, ни светлые, просто бездонные.  А он… улыбнулся. И улыбка его – она меня просто парализовала. Не от боли или страха – наоборот. Как если бы… вот… когда…  А он кивнул:
- И ты пришел сюда не случайно. И я здесь не случайно. 
Я тут же вспомнил, как, уже уходя в пространство, голос мне подсказал:
 - Ты жди. Придет посланник…
И я уже с новым ощущением посмотрел на соседа по лавке. А и где ж вы раньше были, глаза мои? Я увидел не только его лицо, но и одежду. А до этого он… во что был одет? Не помню. Или не обратил внимания?
- Это одно из составляющих моего предназначения – быть непредсказуемо разным, - будто на мои мысли ответил сосед. И в его голосе угадывалась все та же очень-очень легкая, едва уловимая тонкая ирония. Будто и всерьез говорит, а все равно, как слегка посмеивается сам над собой, над своими словами:
  - За столько лет к чему только не привыкнешь. Нет-нет,-  покачал он головой, предвидя мою реакцию на это заявление, - я не шпион. Я – другой. И на безопасность государства не посягаю. Ни этого, ни другого какого.
Я молча смотрел на него. Даже где-то тупо. И не знал, что сказать, что ответить. Это вот и есть мой креативный помощник? Это он мне будет помогать? Да мне самому впору к нему наниматься… секретарем, что ли… его слова записывать.  Или еще что...
- Записывать -  не надо, - улыбнулся еще приятнее сосед. – Как показывает практика, такое деяние ничего хорошего никому не давало. И - похоже – не даст. Так что уж окажи любезность - просто слушай, если хочешь. Да и вопросы задавай – любые, разные. Вот про одежду, например.
Одежда его не вписывалась в привычное определение. Балахон какой-то, отрепье. Да и запах… не Бруно Банани… далеко… И волосы будто никогда не знали гребня с шампунем. Какой кошмарик… И такой вот сидит тут в скверике, неподалеку от храма? А ведь во-о-он там, за магистралью – центр стольного града нашего! А с этой стороны – музей с картинами. И  никак это… создание божие… не вписывается в привычный облик центра большого города. Опять же, стражи храмовые наверняка его уже приметили да и наблюдение за ним установили. А тут и я рядом с ним…или… что? Я опять в стереотипах погряз? Не может быть… не должно… Да что я вообще знаю о городах больших да малых, о том, что в них есть, а чего нет? О том, чего должно быть, а чего нет? О той же  охране храмовой? Получается - виноват я в мыслях своих? Грешен? И надо бы мне уже штаны скидывать, чтобы розог заполучить? А он… ка-а-ак рассмеется! Да ка-а-ак подмигнет мне:
- Смешной ты, человек. Вот не понравился я тебе – и ты тут же осудил меня. И себя - за то, что меня осудил. И уже готов принять наказание за свое состояние. Других осудил - обозначил по образу и подобию своему – и снова винишь себя, к наказанию готовишься. И полагаешь себя уникальным в поступках и ощущениях своих, будто вокруг одни только правильные, а ты один такой неправильный. Я таких, знаешь, сколько повидал? И уже даже внимания не обращаю. Люди предсказуемы, во все века, во все времена. А облик – это пустяки. Так, легкое развлечение …
Сказав это, он… снова преобразился. В один миг. И что особенно меня торкнуло: это его «пе-ре-об-ла-че-ни-е» мне показалось совершенно уместным. Только что вот сидел в хламиде – и это казалось нормально. И вот на нем уже смокинг. И это тоже как бы нормально. А хламида уже и не вспоминается, будто не было ее. И еще нежный едва уловимый аромат какого-то неземного качества… о-о-о… он меня пленил… как афродизиак…
- Не вздумай лезть ко мне с непристойными предложениями, - улыбнулся сосед. – Не для тебя благоухаю. Смотри… - и он кивнул в сторону. Я обернулся туда и… глаза выпучил от удивления: по аллее в направлении нашей скамейки потянулись со всех сторон дамы самых разных возрастов. Сосед легко, тихонечко  и как-то очень по-доброму засмеялся:
- Хорош фокус?
Он вздохнул и… снова преобразился. Сидит себе человек на скамейке, отдыхает. Костюм на нем обычный, лицо обычное, да и сам весь какой-то незаметный, неприметный. Обычный. И через минуту аллея опустела.  Остались мы одни.
- Мои маленькие развлечения, – он снова улыбнулся, - никому не доставляют хлопот. А глобалить я уже не берусь. Пробовал, множество раз – результат всегда противоположный намерению. Не получается желать за других.  С тобой вот встретился – интересно мне. Что у нас с тобой получится? Как-то все сладится?
Я не знал, что ответить. Молчал, смотрел  по сторонам. А он кивнул:
- И верно: не надо говорить, когда нечего сказать. Сам-то что думаешь о нашей встрече? Без размышлений, а так, навскидку? Первое, что пришло в голову.
- Забавно, - неожиданно для себя сказал я. И засмеялся как бы обреченно – очередной прокол случился. Так вот ляпнешь чего, не подумав – потом хлопот не оберешься. Не всегда окружение адекватно реагирует на мои откровения. Но ведь слова – они же просто символы моего ощущения себя в той или иной обстановке. А кто-то не  может этого понять. Или не хочет? Да, довлеют порой стереотипы, и не только надо мной.
- Зеркало не всегда в радость, - улыбнулся собеседник. – Особенно когда лицо без макияжа, а  тебя грузят проблемы.
- Причем тут зеркало? – не понял я. И повернулся к собеседнику. И обомлел…
- Забавно, - запоздало согласился он, все с той же едва уловимой иронией в голосе. И подмигнул. А у меня – ступор. Рядом со мной на скамейке сидел… я.

* * *
В сказках происходят чудеса. Без чудес и сказка – не сказка. Так принято полагать. Так оно и есть.  Не бывает сказок не волшебных. Даже самые простые – все равно, хоть каплю волшебства да содержат в себе. Волшебство – именно то, что отличает сказки от прочих жанров. Это в теории. А в жизни – чего только не бывает! Вот как сейчас.

* * *
Я тупо уставился на собеседника. Умом понимал – такого не может быть. Не должно быть. Но ведь – есть? Вот он, сидит, на меня смотрит. Будто рядом со мной – зеркало размером «с меня». И  весь «я» отражаюсь в этом зеркале, а вокруг него обычное пространство. Со всем, что в нем содержится.
- Никогда не пробовал увидеть себя в интерьерах со стороны? Не в зеркале настенном, а именно в разных ситуациях?
А я все еще в ступоре…
- Ты верно определил такое состояние – забавно. Если отбросить страхи. Но отбросить не удается. Пока само не произойдет. И только тогда увидишь себя – настоящего, такого, каким ты являешься в данный момент.
Я слушал – и понимал, что его слова – это только присказка.
- Ты прав. Все только начинается. А закончиться может в любой момент. Притом, что любое начало всегда есть продолжение чего-то другого. Со своим окончанием.
- Ты… кто? – прохрипел я.
- Тот, кого ты ждал, - просто ответил собеседник.
И я вспомнил… И покачал головой… А потом нервно засмеялся… И снова замер…
- Да, мечтать надо осторожно, - улыбнулся собеседник. – Но ведь ты хотел этого? Даже представлял, как такая встреча может повлиять на твое мироощущение. И на твой статус. Так?
Я машинально кивнул. Действительно, купал я себя в такой фантазии, неоднократно, с любопытством: вот если бы ко мне явился из моего будущего тот, кем стал я через много лет… тогда он… и уж тогда я…
- Вот и встретились, - как-то очень по-простому произнес он. – И теперь мне надлежит – согласно твоим представлениям о такой встрече – рассказать тебе, что тебя ждет, что произойдет, а что не произойдет, как бы ты к этому ни стремился. Так?

Его манера - заканчивать предложение вопросом - меня слегка тормозила с ответом. И я снова кивнул. Молча. Даже обреченно. А что еще сказать, сделать? Как себя вести в такой ситуации?
- А просто расслабься. Ничего особенного не произошло. Ты позвал – я пришел. Знаю, спросить хочешь: я – от бога посланник, или от другого? Не по твою ли душу пришел?
Я только вздохнул. Отвернулся. По сторонам посмотрел. Ничего на сторонах не изменилось. Все – как  было прежде. И не подкрадываются разные сущности, чтобы схватить меня, скрутить, утащить…
- Нормальная реакция, - снова сказал собеседник. – Не ты первый, не ты последний. Опять полагаешь себя уникальным? Да такие встречи происходят сплошь и рядом. У каждого. Только не каждый себя - другого замечает. А если замечает – не придает значения. Не проецирует отражение на себя. А ведь все, что приходит к каждому – не просто так. Ничего просто так не происходит. Все события тщательно готовятся всеми вами вместе. Банальное состояние. Все об этом знают. Но принять такое состояние – у каждого в свой срок получается. У тебя – здесь и сейчас. Эта наша встреча – перекресток. Не для того, чтобы новый путь выбирать – ты все равно пойдешь туда, куда и шел. Перекресток – это точка пересечения путей разных людей. Разных истин. Разных учений и подсказок. Для чего? А этого тебе не понять и не постичь разумом. Даже не пытайся. Просто прими как данность. Хотел ты встретиться с самим собой – вот и встретился. Но вот о чем задумайся: а почему ты этого захотел? Как и когда возникло такое желание? И что вообще есть твои желания?
Я просто слушал. Состояние ступора сменилось осторожным любопытством. Если уж никто меня не вяжет по рукам и ногам, то, возможно, не так все плохо? Что есть мои желания? На этот вопрос я давно нашел ответ. И принял его как аксиому. В пословицах. А их много: куда конь с копытом – туда и… ; куда народ - туда и… ; за компанию и…  Причем, не осознанно принял, а на автопилоте. Так получалось. Принято мужчинам ходить в штанах – и я. Принято сидеть за партой – и я. Принято в свой срок создавать семью – и я. Принято… принято… принято… - и я. Даже не потому, что хочу этого – так получается. Даже без особых напрягов. В свой срок приходит и то, что… приходит… как принято…
- В свой срок приходит только то, мимо чего невозможно пройти – перекрестки. Другое не придет. И перекрестки у  каждого - свои. Со своими атрибутами. Со встречами и расставаниями. Со своей информацией. Оставил один рюкзачок – взял другой. И дальше пошел.
- Ты – это я из будущего? – решился я задать вопрос. – И ты пришел потому, что услышал мое желание?
- Нет. Это ты сам услышал свое желание, когда пришло  время.
- Так все-таки у меня нет права выбирать судьбу? Все уже предрешено?
- А тебе самому как это видится? – в бездонных глазах собеседника блеснули искорки любопытства.
- Не знаю, - честно признался я. – В разных учениях, в разных рекомендациях от «знающих» и «видящих» такое количество противоречивой информации, что я просто запутался в ней.
 - А сам что думаешь? Как это видится и чувствуется лично тебе?
- Мне… - я пожал плечами, - мне видится однозначно: все уже нарисовано. И проявляется в заданном ритме, в заданных параметрах. И изменить это я не в состоянии. И повлиять никак не могу ни на что. Это – честно. И никто не может никак повлиять ни на что. Фантазировать на эту тему – сколько угодно. Воплотить – нет.
- А на чем основано такое убеждение? – не унимался он.
- Не на информации со стороны. Точно. На своем опыте. На своих наблюдениях. На своих ощущениях. И примеров таких у меня – преогромное количество. Я ведь не первый день живу. Успел и закономерности некоторые выявить, и приметы свои собственные, и еще что-то такое, чему у меня нет объяснения.
- И славно, - улыбнулся он. – Всему свое время под солнцем. Знание – великая сила. И не потому, что оно само способно что-то построить или сломать. Оно – такой же атрибут, как и все остальное в твоей жизни. Как, например, чувства. Или ощущения. Как твое тело.
- Ты нашел, какие параллели проводить… - усомнился я. – Тело материально, а знания и чувства – это нечто неопределенное, метафизическое…
- … как сказали тебе знающие люди, - продолжил собеседник все с той же легкой ироничной интонацией. – Тебя так научили. И до поры это тебе пригождалось в жизни. Но сейчас ты – на очередном перекрестке. И здесь нет прежних учителей. И прошлого твоего больше нет. Забудь. А если вспоминаешь – пусть это будут как воспоминания о снах, которые когда-то снились и больше не вернутся. Ты услышал в себе желание – ждать  и дождаться. Вот дождался. Далее все будет так, как и должно быть.
- И что будет? - полюбопытствовал я.
- Интересно. И забавно. Представь: однажды ты решил приготовить себе сюрприз. Ты знал, что может пригодиться или понравиться тебе в определенное время в определенном месте. Ты договорился с кем-либо, чтобы он сделал для тебя то-то и то-то в конкретное время в конкретном месте. А потом… ты стер свою память даже и о подготовке к встрече с сюрпризом. И живешь–поживаешь спокойно, не догадываясь о том, что в определенное время… и так далее. И вот наступает срок. И ты – как бы неожиданно для себя – получаешь этот сюрприз. Вот такая простая ситуация. Изнутри ты – весь в восторгах. А со стороны если посмотришь на ситуацию – обыкновенное дело, простое, незатейливое. Даже где-то скучноватое. Обыденное. Да ты таких ситуаций можешь сам себе насоздавать прямо вот сейчас в твоем положении и статусе. Достаточно найти хорошего гипнотизера и договориться с ним о сотрудничестве. Элементарно купить его услугу. Или нет?
- Наверное… - неуверенно кивнул я. А потом до меня «дошло»! И я рассмеялся: действительно, проще уж некуда.
- Забавно… - снова произнесло «отражение». – Простые движения… всегда, везде и во всем… Все идут вперед, но каждый смотрит назад и видит только свое прошлое. И по этому прошлому судит о том, что происходит сейчас, или произойдет в будущем.
  - Ты о чем? – не понял я.
- О том, что вы живете в момент «сейчас», а воспринимаете не то, что есть, а то, что уже было и никогда не вернется. Даже твои глаза видят окружающее пространство не в момент «сейчас». Ведь что такое взгляд на предмет? Это преобразованный в объемный образ электрический импульс. Свет падает на предмет, отражается от его поверхности, долетает до твоего глаза, преобразовывается в импульс, достигает определенной зоны мозга, снова преобразовывается… На это уходит определенное время. Пусть миллисекунда. Но ведь и это – уже не «сейчас», а слегка «до этого».
- Подумаешь – задержка в миллисекунду… - скривился я.  – И что?
- То, что за такой промежуток времени не только что-то создается в мире, но и ломается. Не только рождается, но и умирает.  Ты еще радуешься чему-то, а тебя уже другое настроение поджидает.
- Как из-за угла мешком? – не удержался я от сарказма.
- Примерно так. Или плачешь по поводу потери или утраты, а эта утрата оборачивается – вдруг – праздником.
- А причем тут наша встреча? – не уловил я связи того с этим.
- А вот… - произнес он негромко и… исчез. Я даже не заметил переходного состояния: он был - и сразу его не стало. Будто и не было никогда. И тут меня в очередной раз торкнуло: такое знакомое состояние, я ведь его испытывал множество раз! Общаешься с человеком. Делишься мнениями о жизни… И вот он ушел. И пустота на том месте, где он только что был. И будто его не было… Это ведь сплошь и рядом… Даже когда сам где-то был, а потом ушел – и этого места уже как бы и нет. Но какой все-таки вывод из этого? Не знаю…
- Вывод простой, - сказал двойник, снова материализуясь на прежнем месте. – Движение по своему пути. Но это движение – не по асфальтовой или грунтовой дороге. Путь – это прежде всего течение мыслей, эмоций, состояний, которые складываются в единое целое. А ты – наблюдатель. И ведь сам не раз замечал, как действуешь порой на автопилоте, не осознавая, почему поступил так, а не иначе. Почему сказал именно это. Почему почувствовал что-то в момент, когда никто этого не чувствует. Почему постфактум удивляешься: как мне такое могло даже в голову прийти, как это я такое сделал? Было?
- Ну… было… - неуверенно промямлил я. – И не раз…
- И всегда у тебя на все было одно объяснение: я – плохой, не такой, как все, не такой, каким меня хотело бы видеть окружение. Это я чего-то не понимаю, а вокруг все умные и все понимают. И поступают правильно. А я поступаю не правильно. А если я поступаю правильно, то те, кто меня не понимает – сплошь тупые идиоты. А если не они идиоты, то тогда идиот – я. Или так – или не так. Середины нет, и не может быть. Как нельзя быть слегка беременным. Да?
- А разве нет? Как это – быть слегка беременным?
- Да легко.  Беременность – не только физиологическое состояние, и даже не столько физиологическое, а скорее ментальное. Когда женщина уже готова стать таковой, уже хочет этого, но еще не было «ничего такого». А почему она готова?
- Возраст подходит? – неуверенно спросил я.
- Обычное мнение, информация со стороны. Ты ведь не женщина, и не можешь ощутить это состояние, вот и выдаешь свой вариант определения. Даже не задумываясь. Так и многое другое в вашей жизни: не испытав боль, невозможно передать ее ощущения. Не испытав радость, невозможно и ей дать определение. А если и передаете – другой-то имеет другие ощущения, вот и не понимает вашего толкования. А еще пытаетесь объяснить друг другу, что ощущает в определенный момент рыба, птица или подопытная крыска, руководствуясь своими ощущениями в аналогичной ситуации. И даже соглашаетесь с такими утверждениями. Но ведь чтобы узнать, что видит, слышит и чувствует кошка, надо быть именно кошкой. Так?
- Наверное… - я пожал плечами. – Причем тут все эти зверушки?
- Притом, что вы полагаете себя одинаковыми – как люди,  но отличными от тех, кто не похож на вас. Но ведь и каждый человек отличается от другого точно так же, как от той же собаки. Все в этом мире – индивидуально, эксклюзивно. Со своими видами на жизнь. Со своими планами. Со своими индивидуальными представлениями и о себе, и об окружающем мире. А если  есть какие-то общие моменты – они только очень приблизительно похожи. И твои желания отличаются от желаний других людей так же, как и от желаний твоего кота или канарейки. Но ты научен воспринимать жизнь иначе: упрощенно, совокупно, примитивно. Не осознавая этого и не вдаваясь в нюансы. Так?
- Примерно так… - пожал я плечами. – И все равно, не улавливаю смысл твоего появления. Ты пришел прочитать мне очередную проповедь об устройстве мира? Или все-таки  что-то должен мне передать… из будущего? Например, куда надо пойти и что там сделать, чтобы сбылись все мои мечты. Ну, вот и рассказывай все обо мне, каким я буду. Чего добьюсь, а что мне не по силам. А лекцию о собаках и муравьях оставим на потом.
- Изволь, - кивнул собеседник, и на его лице уже явно определилась ироничная усмешка. – Ты еще поживешь какое-то время. А когда придет срок уходить – ты оглянешься на пройденный путь и увидишь его как точку в пространстве. Без каких-либо признаков движения. Просто точка. И весь твой многолетний опыт исчезнет в этой точке бесследно. Ни забот, ни привязок, ни вещей, ни мыслей прежних – ничего не останется.  Так закончится твоя жизнь. Все.
И он вдруг рассмеялся, легко и беззаботно. Как если бы ему было все равно: день, ночь, тепло, холодно, здесь, там, один, в толпе… Я никогда не слышал такого смеха у людей…
- А я и не говорил тебе, что я – такой же человек, как и ты, - он подмигнул мне, - и что я – это именно ты в своем будущем.   Или ты полагаешь меня прилетевшим сквозь пространство на машине времени?
- А кто ты тогда? И зачем со мной беседуешь? – опешил я. – Если ты – это не я, тогда…
- … забирай свои тряпки, отдавай мои куклы и не писай в мой горшок! Так?
- Да, - угрюмо буркнул я.
- Ну, и подумаешь! – пожал он плечами. – И уйду… Бе-бе-бе…
А сам сидит, не двигается, не исчезает. И я понял – даже не умом, а чем-то таким, что внутри, чему и названия нет. И сам засмеялся:
- Перекресток, говоришь? – у меня это получилось точь-в-точь, как у товарища Сухова. – Один рюкзачок сбросил, другой надел – и дальше? А в рюкзачке что?
- Лень…
Он произнес это слово как-то уж очень значительно. И молчит.
- Что? – не понял я.
- Усталость…
- Какая усталость? От чего? – я все еще не въехал в смысл.
- Отвращение…
- Ты давай уже как-то конкретно выражайся, - я все еще не понимаю, что он хочет сказать. 
- Ты спросил, что в рюкзачке - я ответил. Именно такое триединство – груз в старом рюкзачке. А в новом – интерес, желание и воля действовать.
- Что-то я не… не понимаю - с сомнением поскреб я свой лоб, пытаясь отыскать в кладовых памяти похожую информацию.
- А сам? Ты же автор!
Его слова похожи на нотацию сильно взрослого и умного - для маленького и глупого меня. Но на лице все тоже еле уловимое ироничное выражение. Да и в голосе такая же легкая ирония. Он будто играет во взрослого дядьку:
- Ты - человек в высшей степени публичный, - ироничная улыбка разбавилась мягкой доброжелательностью. - А ты думал, публичные – те, кто на сцене мелькают да на трибунах? Нет, дорогой. Те – временные. Пока мозолят глаза людям – о них помнят. Ушли – и все, нет их, и никогда будто не было. А книги – вечные. Тебя будто нет, никто тебя в лицо не знает - а в книгах ты жив. Есть, и всегда будешь. Рукописи не горят не потому, что написаны на негорючем носителе. Бумага может сгореть, и горит за милую душу, только подкидывай в костер. Не горит энергетическая субстанция, информация. Она – поле энергии, часть общего информационного пространства. И если ты думаешь, что только ты сам родил рукопись, и она тебе одному принадлежит как твоя собственность – ошибаешься. Лично твоего – человеческого - здесь ничего нет, не было и не будет. Ты – передатчик, портал. Да и сам ты - совсем не то, что о себе думаешь.   И книги твои – они не «твои», а «через тебя». Даже если их почти никто сейчас не читает, почем тебе знать, как завтра все обернется? А вдруг, - он округлил глаза и страшным шепотом произнес, - утром завтра проснешься – а «твои» книги уже мировые бестселлеры? Все до одной! Не забывай: ты – автор. Тебя читают, слушают, с твоими мыслями сверяют свои мысли, идеи, убеждения! Сравнивают, сопоставляют, равняются или отвергают. Спорят! Для кого-то ты - гора мудрости, для других – полнейший бездарь, тьма-тьмущая. А для себя ты кто?  Или снова по миру пойдешь с просьбой:
- Люди добрые-е-е… сами мы не местные-е-е… - он принял облик нищего странника - точную копию меня, только в рванье и грязного-прегрязного - и заголосил, заныл, - … подайте на бедность немножечко ума-разума… кто сколько сможе-е-ет…
- Перестань, а? – попросил я. 
- Так это ты перестань… - на его лице все еще печать страдания, - … а то оглядываешься по сторонам в поисках подпорки-столбика в виде вычитанной информы.  А ее нету. Вот нету на стороне такой информы для тебя лично. Есть универсальные подсказки «для всех и каждого». Но они – как бесплатная баланда в пунктах раздачи еды для убогих. Чтобы и не шиковали – но и с голоду не завернулись. Будешь хлебать? Или станешь умелым кулинаром и сам для себя что-нибудь приготовишь?
- Все, хватит! – я разозлился на него. – Причем тут баланда?
- Действительно: причем? А вот причем. Ты – сам себе учитель. Сам себе поводырь. Сам себе – всё на свете. А вот признаться себе в этом – не привык еще. Потому и рюкзачок старый не бросаешь да новый не подбираешь. Не устал еще. Не заленился. Не испытываешь отвращение к прежним своим привязкам. А вот когда сполна вкусишь прелестей момента «сейчас», когда тебя затошнит только от одного воспоминания о чем-то таком, чем ты занимался, занимался и занимался в последнее время – тогда и заленишься снова делать это же самое изо дня в день, из года в год. Да так заленишься, что поймешь: это не только «не хочу», но еще и «не могу». А главное – «не-бу-ду!» Представь: ты тащишь на себе груз, который необходимо переместить из точки А в точку Б. На тебя смотрят, на тебя надеются, тебе приказывают, тебя стращают всяко-разно, только чтобы ты тащил и тащил этот груз. Да ты и сам проникся важностью этой миссии. Гордишься ею. И собой, востребованным. И вот, в процессе, ты так устал, что тебе уже безразлично: надо это, или не надо, престижно или не престижно. Накажут тебя за остановку, или не накажут. И ты падаешь без сил и еле ворочая языком, бормочешь: «Да делайте со мной, что хотите. Я больше не-мо-гу… Хоть пристрелите, хоть что… Не –мо-гу… и не-бу-ду…» И отключаешься, сознание теряешь. И тебе действительно безразлично, что с тобой дальше будет. Ты так устал, что себя уже не помнишь. Это и есть высшая степень усталости. И при одной мысли об этом занятии тебя натурально тошнит. До полного отвращения. И вообще, ты понимаешь, что делать впредь нечто подобное ты не будешь, даже когда отдохнешь. Тебе будет элементарно лень. Вот это и есть перекресток, на котором ты сбрасываешь старые привычки и правила, старый рюкзачок с ними. И надеваешь новый. Все понял?
- Усталость… - я задумался на мгновение, - … да, такое было… когда уже ничто не волнует, никто не цепляет… хочется только одного – чтобы никто не лез, не дергал, не мешал уйти в себя… отключиться и перестать быть… уснуть например… а назавтра проснуться с новым настроем на новый день…
- Новый день – аналог новой жизни: такое тоже было? – не унимался собеседник.
- Было. Точно было. Хотелось умереть сегодня – и ожить завтра. С новым ощущением мира, себя, окружающих. И еще вот что было! – я вспомнил, даже обрадовался такому воспоминанию, - Хотелось предстать пред миром и пред всем прежним окружением совершенно иным, другим – и внешне и внутренне.
- И что произошло после такого ощущения? Оно ведь возникло – как озарение? Так?
- Да, именно так. Внезапно. И отчаянно! Так захотелось почувствовать себя другим, без опостылевших сомнений, без привязок к кому-то и к чему-то. Чтобы вышел на улицу – а меня никто не узнает. А, узнав, удивляется и спрашивает: «Это правда ты? Или не Ты?»
- Вот и перекресток. И рюкзачок на землю, да?
- Ммм… не знаю… не уверен, что это тут же произошло… что-то еще оставалось… да и пространство не изменилось… те же… ммм… декорации, что ли… та же сцена… и персонажи прежние…
- А так ли? Может, ты просто не заметил в тот момент свершившиеся перемены?
- Не знаю, - честно признался я. – Может быть и так… хотя… потом все начало меняться… кто-то ушел навсегда, как оказалось… я перестал бывать где-то…
- Ну, вот, - кивнул собеседник, - началось. И рюкзачок один уже сброшен, а другой пока еще не поднят. А ты хотел, чтобы все изменилось в один миг?
- Ну… да… наверное…
- А ты сейчас оглянись на пройденный с того момента путь. Что-то изменилось?
- Хммм… да… изменилось… Конечно! Многое!
- А время, за которое произошли перемены – оно ощущается?
- Время? Пожалуй, нет. Будто сжалось в одно мгновение. Впрочем, как и все то время, что я живу на планете.
- Ну и вот! – улыбнулся он. – Не бывает изменений мгновенных, но постфактум они выглядят, как квантовый скачок: будто все, что есть сейчас – было всегда.  А чего сейчас уже нет – будто никогда и не существовало. Как сон, который когда-то снился. Так?
- Мне с тобой не спорить, - улыбнулся я. – Давай ближе к делу. Ты должен мне что-то передать?
- Изволь, - кивнул он. – Именно передать. Ключ к двери, за которой хранится твое именное знание.
- Давай! – я протянул руку.
- Держи, - поддержал он мою игру и прикоснулся своей ладонью к моей…

* * *
Ничего не произошло… или произошло, а я не заметил? Будто шарик воздушный надулся в груди. В одно мгновение. Знакомое состояние: так происходит – сколько себя помню. Как только создаются нештатные ситуации – испугался я чего-то, обрадовался чему-то, не понимаю что-то – в груди будто шарик надувается. А потом медленно сдувается. А сейчас он мгновенно раздулся до рекордных размеров. Я молча вслушивался, в-чув-ствы-вал-ся в ощущение. Даже дышать труднее стало. И привиделось… или показалось, что привиделось?

* * *
Вот я парю в пространстве… а вокруг происходят разные события: как если бы я оказался в внутри фильма. Эффект присутствия – поразительный. Есть три Д. Четыре Д. А здесь – в сравнении с этими «три» и «четыре» - тысяча Д. И вот я смотрю по сторонам. И слышу голос, звучащий как бы ниоткуда:

- Это – игра. Типа футбол, но не она. Еще интереснее, и такая захватывающая! От этой игры фанатеют так, что многие игроки теряют ориентацию во времени и пространстве.   Поиграешь в нее? Рад бы, да правил не знаешь? А нет никаких особенных правил. Ты вступай, присоединяйся. Там сам разберешься, за кого играть – за  белых или за черных. Или вернешься на трибуну да просто понаблюдаешь. Без болельщиков и матч – не матч. Впрочем, это зрелище никому не навязывается.  Хочешь – будь здесь. Хочешь – иди дальше.

И я выбираю. Мне нравится всё. Мне нравятся все. Все хочу попробовать, все испытать, во все вникнуть и все прочувствовать… И вот – выбрал! Ах, какой персонаж… какой у него путь… Ах, какой классный индивидуальный сценарий - включает в себя столько противоречий, парадоксов, взлетов и падений, личных открытий, разочарований и радостных озарений, что голова кружится от предвкушения «игры в этот персонаж»! И я проследил весь его путь, от первого вздоха и до последнего выдоха. И восхитился! И кричу – а в голосе радость:

- Я выбрал! Вот в этого человека хочу поиграть!

И снова голос раздался:

- Ты сказал.  Играй. Иди так, как   писано об этом Сыне Человеческом.

И вот я лечу в пространстве… а потом падаю вниз… темно… уютно… и вдруг пространство взрывается ярким светом… и я кричу… а потом как в калейдоскопе одно событие сменяет другое… будто я все это уже видел… будто все это произошло… происходило со мной… в разное время… в разном возрасте… в разных местах… А потом еще одно падение, стремительное и долгое… снова яркая вспышка света… а после нее – полная непроницаемая тьма… и снова вспышка света… и звуки врываются в мое пространство…

* * * 

- … именно передать. Ключ к двери, за которой хранится твое именное знание.
- Давай! – я протянул руку.
- Держи, - поддержал он мою игру и прикоснулся своей ладонью к моей…

В одно мгновение что-то произошло в окружающем пространстве. И во мне самом. Будто закружилась голова. Слегка. И все прошло. Я сижу на скамейке. Рядом – мой собеседник. Смотрит на меня, улыбается:

- И как тебе ключик? Тяжеленький? – в его глазах будто сочувствие, а все равно ирония. – С возвращением тебя.
- С чем? Откуда? – не понял я. – Я же никуда не уходил… вроде бы…
- Ты был сейчас между кадрами твоего фильма. И видел весь фильм. Но вот вернулся – и все забыл.
- Да-а-а-а? И что я там видел, в этом фильме?
- Свою жизнь.
- И что?
- Нормально. Сказал,  что выбрал, и что хочешь поиграть в этого человека.
- Что, правда? Так и было?
- Конечно.
- А почему я… не помню этого?
- Ты сам себе такой сценарий придумал. Чтобы не помнить ничего, что было до прихода на планету.
- Не честно так… - покачал я головой, – …нельзя так… Хоть что-то я должен помнить… И вообще, почему я должен тебе верить?
- Не должен. Но ощущение в груди – есть?
- Есть…
- А вот еще посылочка – тебе от тебя. Держи… - и он подал мне толстую тетрадь в синем клеенчатом переплете. По моему телу прошла горячая  волна… я взял, открыл… пробежал взглядом по первой странице… и шарик в груди еще более раздулся… это же моя тетрадь… Я отдал ее когда-то, давным-давно, одному миловидному благообразному дедушке… Мои детские стихи… С тех пор прошло много лет. Я уже и забыл о ней. Смирился с тем фактом, что она потеряна безвозвратно. Канула, судя по некоторым сведениям, в недрах Союза Писателей СССР. И вот, она у меня в руках…
- Как посылочка? Впечатляет? Теперь у тебя есть подтверждение тому факту, что ты только что был в другом месте, в другом мире?
- Офигеть… - только и пробормотал я, - …не верю глазам… но это она… Как? – я пристально посмотрел на собеседника… и снова оторопел: рядом сидел тот самый дед, случайный вагонный попутчик из моей ранней юности… и улыбался…
- Ты… вы… - выдохнул я, - … это… что происходит?
- Встреча со своим прошлым, - улыбнулся он. Конечно же, это его голос, его взгляд… Но через столько лет… зачем?
- Объяснить некоторые моменты жизни мальчика, каким ты был в то время.
- Но ведь, ты сказал, что я сам запланировал забыть о прошлом, и вообще обо всем, что касается моего плана…
- А этот момент тебе надо вспомнить. Ты сам так захотел. И вот: я здесь. Ты в обиде на меня…
- Нет… - попытался я смягчить мое чувство, - … не то, чтобы в обиде, но…
- Расслабься. Этот момент тебе необходим. И именно вот так. Простое знание – как ощущение – тебя не убедило бы ни в чем: ты еще не готов доверять своим озарениям, своему внутреннему знанию. Поэтому вот такой план: увидеть, услышать, потрогать – как принято у людей. Спрашивай.
- Да… вероятно… - согласился я. Вздохнул… Сколько раз я думал о том, как если бы снова вернуться в тот день, в тот вагон, к той встрече… И все изменить… И вот, пожалуйста…
- Неожиданный поворот событий, да? – подмигнул мне дед. – Мы снова встретились. И ты уже не отдашь мне свою тетрадь, да? Даже посмотреть не дашь?
Я сжимал в руках свое сокровище и не знал, как себя вести: то ли рассмеяться, то ли заплакать… Сложное ощущение. Будто сложенное из разных эмоций. Смотрел на строчки и не видел их: все сливалось в какой-то туманный образ. А потом… я быстро перевернул тетрадь и открыл последнюю страницу. Собственно, меня притянул разворот последней обложки: там был записан тот стих… Вот эти строки… самые последние в тетради… Тетрадь была уже заполнена стихами. Оставалось совсем мало места. И туда вместились именно эти три строфы, двенадцать строчек, написанных моим прежним округлым аккуратным почерком…
- Ты не показал мне тогда весь стих. Сколько строк было в нем?
-  Сто одна… - выдохнул я машинально… с сожалением, - … двадцать пять строф плюс одна строка… не стандартный по размерам стих… самый дорогой из всего, что я написал за всю жизнь…
- Ты его помнишь?
- Конечно… - я все еще находился будто в прострации, - и всегда помнил… но там такая история… ммммм… Я так и не показал его той, которой посвятил… для которой написал…
- Почему? – не унимался дед.
- Так… - у меня не было желания откровенничать на эту тему. А потом я взглянул на него, улыбнулся, глубоко вздохнул:
- Вернись в свой облик, пожалуйста. Не хочу видеть этого деда. Он меня так подставил, как под танк бросил…
- А вот тут ты ошибаешься, - он все еще был «дедом», - и я здесь для того, чтобы прояснить ситуацию. Та история имеет свое продолжение, и достаточно неожиданное. Тебе необходимо получить полную информацию о том, что произошло и почему именно так. Это надо тебе именно сейчас.
- Ну… ладно, что уж… Давай, рассказывай. Только вот… - я слегка замялся, не зная, как объяснить свое состояние, - … сейчас зачем все ворошить? Прошлого не вернуть, ничего не исправить – к чему опять переживать ту историю?
- Некоторые моменты прошлого начинаются в будущем, - он положил руку мне на плечо, похлопал дружески, - но мало кто это замечает. Вы ведь привыкли к противоположному состоянию и твердо уверены, что это будущее берет начало в прошлом.
- Новое дело… - удивился я, - этого еще не хватало…
Я посмотрел по сторонам, будто искал подтверждение своим мыслям. А в них родилось предположение… что я сплю… Иначе – как это все объяснить?

* * *
И тут произошло еще одно странное событие: на небе проявилось… второе солнце: ярко-зеленое. И его лучи смешались с золотыми лучами нашего «родного» солнца. И на меня пролился такой необычный свет, какой можно только представить… и все вокруг приняло совсем другие оттенки и цвета… И в один миг все вернулось к прежнему состоянию…
- Оп-па… приехали… глюки начались… - тихо прошептал я.
- Не глюки, успокойся. Ты увидел параллельный мир. Он здесь же, где и ты, но сдвинут в пространстве и времени на ничтожный промежуток. Ты ведь много слышал о том, что ваш привычный мир – совсем не такой, каким кажется. Так?
- А-а-а-а… - отмахнулся я, - не знаю… ничего уже не знаю… сплю… и вижу сон… И ничего я не слышал о параллельных мирах… так… в фантастических рассказах читал…
- Нормально… - он еще раз хлопнул меня по плечу, - все еще впереди. А чтобы ты принимал новую информацию спокойно и с доверием – эта наша встреча и происходит. Вот здесь. И именно сейчас. В преддверии событий.  Их тебе предстоит пережить – множество. В ускоренном темпе, с калейдоскопической сменой. Все только начинается. Для тебя.
- А если я не хочу никаких перемен? – удивился я. – Если мне все нравится, и я ничего не хочу менять?
- Хочешь, но пока еще не почувствовал это желание. А оно уже готово проявиться. И в этом тебе поможет тот, кто совсем недавно вошел в твою жизнь, как привет из прошлого. Понимаешь, о чем я говорю?
- Ну… наверное… а что?
-  Понимаешь – вот и славно, - улыбнулся он. – Я не могу тебе говорить о том, что тебя ждет: это твое решение. Но рассказать историю с твоей тетрадью – непременно. Для того я и здесь. Итак: история одного стихотворения…

* * *
И он принялся рассказывать мне эту историю. А я – слушал и удивлялся: как она гладко, плавно и органично вписывается в мои приключения, которые принято называть «простой человеческой жизнью». Да уж…  со стороны все видится иначе, чем изнутри. Я всегда полагал свой жизненный путь простым и не интересным, обычным, стандартным… А тут такого наслушался… И этот вагонный попутчик – обалдеть! Если бы не та встреча, неизвестно, как бы все обернулось для меня… И вся эта история со стихами, записанными в тетрадь… Как вовремя дед забрал ее! Иначе я так бы «попал» со своими претензиями на статус профессионального поэта… Насмотрелся на таких: амбиций – море, а востребованности – чуть… А так – я нормальный мужчина, самостоятельный, состоявшийся, успешный, самодостаточный… Классно! Только вот… один нюанс: этот последний стих, который я мечтал прочитать в день свадьбы своей невесте… И не прочитал. Не было свадьбы, и не было этой невесты. А которая была – ей мои стихи по барабану. Ей вообще мои творческие порывы – как помеха в личной жизни… И вот она, прежняя,  снова вошла в мою жизнь… как… как кто? Не знаю. Но очень рад этому. И внутри меня уже разливается океан чувств…

* * *
Внезапно все закончилось. Я сидел на скамейке. Рядом со мной - мой случайный собеседник. Я смотрел на него. Он смотрел на меня. Мы оба молчали…
- Что-то сейчас произошло? – спросил я.
- Почему ты так думаешь? В чем причина?
- Не знаю… будто случилось нечто такое, что позволило мне… вспомнить… что-то понять о том, что уже произошло… происходило… и это состояние… - я вдруг понял, что изменилось. Исчез «шарик». Он всегда был у меня где-то в области сердца. И я постоянно, в течение всей жизни ощущал его присутствие. А сейчас – не чувствую. Будто его и нет вовсе. Будто никогда и не было.
- Ты обрел покой, - кивнул собеседник. – Ты побывал там, откуда пришел. Ты встретился с тем, кто сыграл в твоей жизни очень важную роль. Ты снова посмотрел на себя со стороны. И обрел знание.
- И что дальше?
- Жизнь. Тебе предстоят перемены. Важные. Кардинальные. Неожиданные, и порой очень тяжелые. Но это твой путь. И ты пройдешь его. Как бы порой ни было трудно, даже мучительно тяжело. Но все будет так, как надо. Тебе. Мне осталось сообщить тебе еще некоторые детали, нюансы. И потом – ты вернешься в свой привычный мир. Чтобы все сломать, до основания. И построить новый. Вот, смотри…

* * *
- И что? – я смотрел по сторонам и ничего не понимал. – Мы опять где-то были, а я ничего не помню?
- Так-таки и ничего? А книги, которые ты только что перебирал? А фото, которые ты рассматривал? А все эти видеофильмы, которые ты смотрел?
- … не помню… - я пытался вспомнить, но ничего не проявлялось. – Какие книги, какие фото?
- Все хорошо, не переживай по этому поводу. Все еще проявится, в свой срок, как внезапные вспышки памяти, как озарения. Ты подтвердил свое намерение продолжить свой путь. Именно такой, каким его однажды увидел и  выбрал пройти именно его. В твоем подсознании есть все, что тебе надо знать. А сознание еще не готово принять это знание. Все придет в свой срок. Ты и о нашей встрече забудешь. Но в ощущениях останется все то, что поможет тебе пройти через испытания, которые ты сам выбрал для себя.
- Загадки… загадки… - вздохнул я. – А нельзя было оставить в памяти все, что я сейчас увидел, узнал?
- Нет. Таков твой выбор. Мне осталось передать тебе твое пожелание, и на этом мы расстанемся.
- Опять сложности?
- Нет, на этот раз в твоей памяти останутся мои слова. Но – только слова - как мысли, как фантазии, как предчувствия. Так надо. Да ты и сам со временем поймешь, что по-другому никак нельзя.
- Ладно, - вздохнул я, - давай уже, рассказывай, что я там еще придумал.
В один миг собеседник изменил внешность, и я снова увидел рядом с собой на скамейке себя. Но это был уже не сегодняшний я, а будто еще старше. Он смотрел на меня будто с легким сожалением. И сказал то, чего я не ожидал:

- Я тебе немного завидую.

-Почему? – не понял я.

-  Я пришел к тебе из того времени, когда эта наша игра практически закончена. А у тебя еще все впереди. Тебе еще только предстоит окунуться в океан радости. Но до него придется идти через пустыню. В полном одиночестве. И когда ты осознаешь, что привычный мир рассыпался песочным замком, а песок этот развеял ветер перемен -  тогда и покажется на горизонте  твоя Звезда. Ты узнаешь ее, хотя она и будет окружена другими звездами. Одна из миллиардов звезд – и в то же время Единственная. Иди на нее – она будет твоим ориентиром. Иди и ничего не бойся. Не пытайся заглянуть за горизонт или ускорить события – не получится. Да и не надо. Игра – не конкретная точка в пространстве. Игра – это путь. Помни об этом… помни всегда… во всех ситуациях…

* * *
Яркая вспышка света… калейдоскоп событий… лиц… пространственных перемещений… тьма… и снова яркий свет… звуки… ощущения вернулись… будто выплыл из сновидения…

* * *
Давно это было. Не в годах да месяцах счет – в ощущениях. Порой один день как год тянется. А некоторые и десятилетий не замечают. Случилось мне в стольном граде нашем оказаться. И как тут не посетить новый Храм Спасителя? Никак такое невозможно! Все туда как-нибудь, да идут. Вот и я. Не с просьбами да жалобами – с интересом. Как в музей, или в картинную галерею. Просто посмотреть. Я – не верующий, и не «неврующий». Скорее, любознательный. Люблю бывать там, где еще не бывал. Люблю смотреть на то, чего еще не видел. Люблю ощущать то, чего еще никогда не ощущал. Про меня некоторые знакомые говорят, что я по характеру – непредсказуемый авантюрист. Но это же не так! Не вполне так… Для себя я – исследователь жизненного пространства. Но зачем кому-то что-то объяснять, что-то кому-то доказывать? Каждый имеет право на свои впечатления. У каждого – свое видение мира. Вот и я. Вот и у меня. Таким меня создали, а уж кто создал, когда и для чего – дело сто десятое в общей очереди дел. Я этим не заморачиваюсь. С некоторых пор. С тех самых, когда прежний уклад моей жизни внезапно изменился. Когда привычный и устоявшийся мир вдруг рассыпался песочным замком. И песок этот развеял ветер перемен. И когда на горизонте, среди мириад звезд, вспыхнула одна - Единственная. Я ее сразу узнал. И пошел на нее как на ориентир, только мой, только для меня. Не задумываясь. Не сомневаясь. Без конкретной цели типа дойти и «достать ее с неба». Пусть она там сверкает своим невыразимо ярким и таинственно-волшебным светом. Я-то знаю, что она светит для всех, но вот такой Единственной вижу ее только я… по-своему… Другие ее тоже по-своему видят… А мне не жалко. И пусть. Она не моя. Она своя собственная. А для меня – только путеводный маяк. Вот я и иду… И путь этот сейчас привел меня… вот сюда. А дальше куда пойду – вот дальше и видно будет.

Я подошел к воротам храма и… тут меня ждал первый сюрприз. Я-то по простоте своей провинциальной полагал, что и в этот храм можно запросто войти, как в любой обычный приход.  Но, как оказалось, сюда – не запросто. У ворот стояли охранники. Серьезные, сосредоточенные. Я поначалу заскромничал, остановился в нерешительности… А один, крепенький такой, вдруг улыбнулся и тихим голосом произнес:

- Проходите, пожалуйста. Только вот процедура небольшая… ничего особенного. Позвольте вас проверить… руки поднимите, пожалуйста, в стороны… и повернитесь… Проходите, пожалуйста.

 - А это, - я понимающе кивнул на маленький аппарат в его руке, -  антитеррористические меры предосторожности?

Он кивнул, и уже обратился к следующему посетителю. Я понял: у каждого свои обязанности. Это для меня – прогулка, развлечение.  А у него – служба. Работа. Ну и… нормально. Я пошел дальше. Подошел к прилавку, на котором и за которым – множество атрибутов. И тут – меня будто кто под локоток толкнул – я произнес, машинально:

- А можно мне свечку… бесплатно? Денег с собой, как оказалось, не взял.

Сказал и виновато улыбнулся. Ох, артист… А ловко у меня получилось обыграть такую ситуацию. Стою, улыбаюсь и жду. А в ответ: «Пожалуйста», да еще с улыбкой… Ого… Вот так вот, да? Однако! А что ж говорят, будто без денег даже в церкви делать нечего? Вот, свечку мне дали… Я отошел от прилавка на несколько шагов…  затем вернулся и протянул свечку обратно:

- Мне не надо… А за улыбку – спасибо… - и улыбнулся. И снова увидел встречную улыбку…

Походил по храму. Посмотрел по сторонам, вверх… Красиво. Но… как-то не цепляет. Будто все это уже видел множество раз. Будто все это – как декорации, в коих я уже наигрался. И хочется другого чего-нибудь…

Тихо в храме. Спокойно. Походил, походил, без всякого благоговейного трепета. А кого бояться? Бога? Да он, как мне говорили знающие люди, любит всех. И меня – тоже. А разве любящий может умышленно боль причинить любимому?  Нет, конечно! Вот я и ничего не боялся, ни о чем не думал. Просто ходил. Просто смотрел. Да и пошел на улицу. В дверях охраннику улыбнулся и кивнул дружески. И он мне в ответ – тоже. Вышел я на улицу. А там – красота! Светло, тепло, привольно. Птицы летают…  И я этак обернулся… осмотрел здание от фундамента до куполов золоченых… и тут вдруг подумалось мне голосом моим собственным внутренним:

- Мороженного хочу! Какую-нибудь больщущую пломбирину. Желательно – на палочке. И посидеть в парке на скамейке. Послушать птиц. Посмотреть на гуляющих по дорожкам людей. Погоды-то расчудесные! И вообще, как-то все так легко ощущается, как-то этак вот свободно… Вероятно, энергии храмовые сделали свое дело: почистили мою ауру. А, может быть, и не в храме дело. Просто так все складывается в жизни, что… интересно стало жить! Как будто в игру играю: «чур» - я буду вот этим… собой». И вот стал «этим – собой». И нет никаких страхов, что игра не задастся, не удастся. Все удастся. Все получится, как надо. Даже если препятствия разные возникать начнут. А я и не буду сопротивляться. Просто буду жить. Как будто роль в спектакле играть - и ощущать роль эту: изнутри - как человек, со стороны – как наблюдатель, из глубины – как автор сценария, а в общем плане – как режиссер всего спектакля… Вот как-то так. И это мне уже нравится! Прям, нравится – пре-нра-вит-ся! Дома ждет занятие. Именно занятие, а не работа. В компе несколько книг дожидаются – пора их уже народу явить. Не за деньги – просто так.  Кто-то удивляется, кто-то иронизирует по этому поводу. А мне – фиолетово. Я пишу не для «заработать», не для «славы обресть премного». Просто так пишу. Потому что не могу не писать. Прежде другими делами занимался – теперь вот этими. Все течет. Все меняется. А стабильное постоянство – это, как я для себя определил, признак ограниченности. А я – уже не такой. Я – разносторонне любознательный. С некоторых пор. Видать, программа у меня такая сегодняшняя – сказки рассказывать ближним и дальним. Прежде одна была, теперь другая. Кто первый сказал мне, что я – сказочник? Помню–помню! Ай, умничка! Конечно, именно так и есть. Сказочник я. Так себя и ощущаю сегодня. Так мне и нравится. И еще я немного волшебник. Сказочники ведь всегда немного волшебники! Придумывают новые миры – да и оживляют их. И в этих мирах начинают жить своей жизнью люди и звери, птицы, куклы, растения, облака и воды морские со всеми своими рыбами и крабиками! Вот и у меня сейчас дома в компьютере такие миры ждут своего оживления. А сколько еще даже и не придуманного? Хотя, нет, не так. Я ничего не придумываю. Не умею – только никто об этом не знает. Все думают, что у меня так фантазия работает. А вот и нет. Не фантазия. Я просто смотрю по сторонам. Да и записываю все, что вижу, что слышу, что чувствую. Так вот и сказки получаются. А в жизни всего столько – пре-столь-ко интересного и удивительного, чудесного, что и придумывать ничего не надо. А что надо – так это повнимательнее по сторонам смотреть и  слушать. И еще – чувствовать. Без чувств никакие наблюдения не помогут. Я это не придумал. Я это не надумал. Я это просто знаю. И будто всегда знал…

 А вот и пломбирины продают: и на палочках, и без палочек. А вот и скамейка стоит под деревом раскидистым. А вот я уже и сел на скамейку. Посмотрел на сидевшего рядом мужчину. Хм, где-то я его уже видел… или просто показалось… на кого-то он вроде бы похож… И я сделал то, что сделал бы на моем месте любой нормальный человек. Я кивнул ему и сказал:
- Я вас не потревожил?
- Нет, я как раз собирался уходить, - ответил он мне и улыбнулся. И улыбка у него такая… слегка ироничная… и добрая. И я ему тоже улыбнулся. А он встал, легонько потянулся и сказал, будто не мне, будто в пространство:
- Да, мне пора… - и пошел по дорожке. А я ел мороженное и смотрел ему вслед. И показалось мне, что и походка его мне тоже знакома… да и ладно. Пошел – так ему надо. А мне надо сидеть на лавке. И наблюдать за движением теней на асфальте. Слушать шелест ветвей. И еще… все, что скажет мне вот этот гражданин, которому чем-то моя скамейка приглянулась. Забавный такой дядька: пухленький, румяненький. Подошел, плюхнулся на попу, достал платок преогромных размеров и принялся утираться им, как после бани:

- Уффф… жара-то какая стоит! Дышать совсем нечем… - и на меня смотрит. Будто ждет, когда я в разговор включусь. А я не включаюсь. Просто смотрю на него. И молчу. И пломбирину поедаю. А он подождал немного, вздохнул и снова заговорил:

- Что-то в последнее время погода совсем нас не жалеет. Все жарче и жарче становится… - и на меня смотрит, будто просит, чтобы я подтвердил его предположение. А я молчу. Не из вредности – мне, правда, все равно: жара – так жара. Я ее не ощущаю. Мне просто хо-ро-шо, ком-форт-но, при-ят-но. И мороженка моя меня охлаждает. Посмотрел он на меня. Подождал… да и поднялся. Да и пошел куда-то. Наверное, в тень. Или искать кого-нибудь, кто разделит его неприятие такой вот жары…

А следом, почти тут же после его ухода, другой дядька подсел. Посидел, посопел, а потом будто в никуда произнес:
 
- Смотрел вчера, как наших сделали? Блин, совсем играть не могут. Понабрали пенсионеров! – он будто ждал моего одобрения. Но я – не болельщик, и его переживания меня совершенно не задели. Он понял. Встал, посмотрел по сторонам, и пошел к дальней скамейке, на которой сидели мужики и о чем-то оживленно беседовали.

А потом на скамейку уселась парочка. Что-то защебетали на ушки, зашептали… и на меня украдкой оглядываются… Прежде я бы проявил свою воспитанную натуру и деликатно оставил бы их наедине… А я сижу. И даже не напрягаюсь. Мне до них никакого дела нет. Как и им до меня. Или – им, как раз и есть? Хотят, чтобы я ушел? Ага, уже побежал… Скамейка общая. И я просто сижу и наслаждаюсь отдыхом. А они вскочили и побежали куда-то в другое место обниматься. А я вот о чем подумал: прежде – а это было так недавно, и так давно – я бы и о жаре поговорил, и о футболе поумничал бы. Так было прежде. Когда я еще полагал, что если кто-то ко мне обращается – я прям-таки обязан как-то отреагировать. А совсем не реагировать – это акт неуважения к собеседнику, к окружающим людям вообще… Так я думал. Так я жил. И – все. Более не думаю. И живу иначе. И для этого я даже ничего и не делал. Само прежде так получалось. И сейчас само так получается. Нормально. Мне нравится. Я – свой собственный. И никому ничего не должен. Я – мистик. В смысле – положительный пофигист. Сейчас вот еще посижу, пломбирину мою огромную доем – и пойду домой. Сяду за компьютер и начну вытаскивать все свои отложенные до лучших времен в стол сказки. Чувствую: времена эти лучшие – наступили. Просто вот так как-то почувствовал, в один миг, когда мороженку ел. Ни с того, ни с сего. И ладно. Я уже знаю. По опыту своему. Что озарения всегда приходят внезапно. Но путь к этому внезапному знанию порой занимает много-премного времени. И можно идти до этого момента долго-долго… Как и у меня. Как и я. Ну, что, доел? Фантик – в урну. Пока, птички! Чирикайте дальше. Мне пора идти… Я встал, легко потянулся и произнес:
- Да, мне пора…
И пошел по дорожке парка. А по большому счету – дальше, по своей жизни… И пока шел – вдруг мысль пришла. Умная. И я ей улыбнулся. Запомню, а потом запишу в какой-нибудь своей сказке. Красивая мысль. Умная…

* * *
В разное время каждый человек испытывает разные ощущения. В разное время человек принимает разные решения и делает разные выводы. В разное время человек как бы становится другим, или не становится другим. А ведь такое состояние – даже и не наш, человеческий, выбор. Это такая игра. И когда игрок включается в нее, она способна    вывести его из равновесного состояния «верю – знаю – совершаю». Так или иначе – все мы проходим через испытания, предназначенные именно для нас, и только для нас - как личностей. Это как в одном большом лабиринте – множество маленьких, в которых чего только нет! И у каждого из нас есть уникальные решения общих, казалось бы, проблем. Как персональные выходы из запутанных проходов. Кому-то необходимо поплутать, а перед иным стены расступаются, рассыпаются, и он идет по ровной дороге, даже не осознавая, что находится внутри лабиринта. Никто не может с уверенностью сказать, что какой-либо эпизод «из прошлого» не напомнит о себе «в будущем». А почему так и для чего – у каждого свое понимание. Или нет никакого понимания. И это – тоже не наш, человеческий, выбор. Все мы идем, как написано нам. Пусть с этим кто-то спорит. Я – более не думаю. Не сомневаюсь. Я это – знаю. И мне – довольно… И мне – ладушки… И мне – нравится… И мне – интересно: а что там дальше? Вот и иду посмотреть, что там дальше. Послушать, почувствовать… Интересно же!


Послесловие.

Глобалить – это обманывать, и даже не других, а прежде всего самого себя. Пытаться охватить всю картину в целом – можно, но понять и объяснить все присутствующие в ней нюансы – это пустое занятие. Так я слышу. Так я знаю. Так я сегодня чувствую. Есть разные вопросы. На каждый из них есть ответ. И он приходит. Обязательно. В свое время.

Вот как с вопросами про Иуду: кто он, почему он, зачем он? У каждого свои ответы на эти вопросы. Я для себя определил роль Иуды в истории христианства. Он для меня – вот такой. Неоднозначный. Разный. И все равно не похожий на себя – настоящего. Это ведь я его таким увидел. А другие – увидели его по-своему. И все мы правы в своем видении. И видим всех вокруг так, как способны увидеть только мы. Только каждый из нас. По-своему. И мне, в общем-то, все равно, кто – какой. Как вот и этот случайно присевший на «мою» скамейку в парке Иван Иваныч, который лично мне ничего плохого не сделал. Наоборот,  мне он помог, тем, что не стал надоедать, а просто встал и ушел. А если он кому-то на хвост наступил – это уже их отношения.  Я в них не лезу. Мне – без разницы.


Почему изначально я сравнил игру «жизнь» с игрой «футбол»? Да потому, что на тренировках каждый футболист показывает чудеса владения мячом, десять раз из десяти попадает в ворота, причем не как попало, а виртуозно, в самые углы. А в игре – и тех же десяти – все десять мимо метров на двадцать выше и в сторону. А если бы каждый футболист на поле показывал все свое мастерство – счет в каждом матче был бы трехзначным. А этого нет. Ибо и эти сыны человеческие идут, как им писано. Команд много – а чемпион один.

Вот и в жизни так: все всё знают, все всё понимают, все всё умеют. А как доходит дело до взаимодействий, почему-то все эти знания и умения – мимо ворот метров на двадцать… 


Я бываю разный. На службе я – один, на рыбалке – другой, в общении – третий. В любви… в раздумьях… И вот решит некто написать мой портрет. И начнет раскрывать одно из моих состояний… А потом доказывать, что я – вот «такой»!

 Так вот и древние сказочники свои произведения создавали. Так и у меня было. Так вот и я «раскрывал чужие образы» с цитатами да примерами. Я так их видел. Так понимал. Так судил да рядил. Но более – довольно мне. Не хочу. Проснулся, наверное… проснулся в своем кресле на своей лоджии - и услышал в себе знание. И встал да пошел к компьютеру. И сказку вот написал. И другие вскорости вытащу «из стола» да тоже подарю человекам. 

А все те сведения из паутины по поводу жития наших предков, что я нашел да в сказку не включил – стираю. Я их наизучался. Навникался.  И понял для себя, что надо делать.
 
 Жить надо! Просто жить. У кого как идет. И для меня такое состояние - правильное. А ко всей этой выше приведенной информации можно относиться по-разному. И при этом неплохо бы помнить, что это только когда снизу смотришь, деревья кажутся – «больщущие, огромные все, во-о-о-от такущие!» А сверху если посмотреть на них, они видятся другими. «Сверху они все – малюсенькие, кро-о-о-охотные. Во-о-о-от такусенькие…»

Не понятно? Тогда вот, откровение от И.А.Крылова:

«Когда боится трус кого,
То думает, что на того
Весь свет глядит его глазами…»

Боятся церковные деятели. Ох, боятся… Да и нас, мирян, заставляют всяко-разно бояться того же. А ну, как придет «во второй раз» Христос да и спросит:

- А вот всё-всё это, что вы тут наделали без меня – это, вообще, что такое было?

А потом послушает объяснения-песнопения духовных деятелей, послушает, послушает… вздохнет обреченно и скажет голосом известного актера из известного фильма:

- На все, что вы тут наговорили – наплевать, и забыть. Теперь слушай, чего я буду командовать…

И вот это будет интересно! А сейчас мне – не очень интересно про бытие всех святых слушать. Скучно. Тупо нудно. Да и нитками белыми шиты все эти талмуды, евангелия, писания святые да освященные.   Вера… вера… вера…  А я не верю. Не в идею – идея-то классная! Толкователям не верю. И в их предостережение, мол, грядет антихрист, бойтесь его! Ага. Щас! Это смотря для кого он «анти». Мне, например, будет Христ. Настоящий. С ревизией.

Я – не верю никому и ни во что. И вы, слушатели сказки моей, мне не верьте. Да и зачем эта вера, когда есть ЗНАНИЕ?

Прочитали? Ну и… забудьте. Не ругайте, не восторгайтесь. Просто забудьте. И пишите свое евангелие. О себе-любимых. Словами, делами, поступками, желаниями… Это единственное занятие, которому можно и нужно посвятить всю свою жизнь. А о других писать – не надо, пожалуй. Другие сами о себе напишут. Или… пойдут так, как о них уже написано. А если уж писать о других – то без личных комментариев. Личные – они невзаправдашние. Надуманные по образу и подобию своему.

Вот и закончил я писать это свое евангелия от меня, от Сказочника. И сказал я себе, что это – хорошо! Мне это понравилось. И еще напишу. Премного.

Аминь?


Ан нет, не аминь еще. Мысль пришла напоследок. И вот тут я рассмеялся так, как никогда не смеялся! А повод – только что по ТВ услышал в фильме про прежние времена. И рассмешила фраза: человек приручил огонь…

Отсмеялся, и спросил сам себя: а может это он, огонь, приручил нас? Может, он тоже разумная субстанция, только это другой уровень разума? И вообще, все вокруг, что приручено нами, человеками – это не оно ли нас приручило? Мы ведь сами по себе ничего не можем. Огонь нас греет. Вода жажду утоляет. Земля плодами обеспечивает. Воздух – дышим мы им.  А без них долго мы протянем?

Вспомнил  и свою старую сказку «Размышления над спящим котом». И представил нас, человеков,  как в песенке:

Веселая компания на камушках сидит,
И распевая песенки, усами шевелит…

Это для себя мы – люди, человеки разумные, цари природы. А для нее, природы, мы не более, чем «четыре неразлучных таракана и сверчок»: черные, белые, желтые и красные таракашки. А сверчок кто? Не знаю, но могу предположить. Сверчок – тот, кто нас курирует, учит уму-разуму да разные технологии подкидывает.  Кто-нибудь типа их других миров. Или еще из более дальнего далека. Из области ангельской.

Нам, человечеству, нужны такие наставники. Почему? Прежде я тоже не знал. Тоже не вникал. Тоже полагал многое из области непознанного полу-сказками, полу-легендами. А сейчас знаю. Мы, человечество – галактические дети. И нам нужны наставники. И примеры – положительные и отрицательные. Чтобы однажды, в пору созревания и взросления, крошка сын пришел к Отцу, и спросила кроха: что такое- хорошо, и что такое – плохо?
И вот они, примеры, для нас, контрастные да понятные, простые и показательные: хороший Иисус и плохой Иуда. И еще три сына у своего Отца, из которых: старший – умный был детина, средний был - и так, и сяк, а младший – вовсе был дурак. И на этих примерах мы постигаем мир, пространство, себя в этом пространстве и пространство в себе. А на нас смотрят, нас поддерживают, оберегают, как умные воспитатели в детском саду: и играть не мешают, и вовремя останавливают, когда уже готовы мы с дерева упасть вниз головой.

Так вот и растем, ума набираемся. А когда вырастем – поймем, что нет плохих и хороших примеров, нет ни умных, ни дураков. А есть – бытие, развитие, творчество. И во всем этом мы – такие же, как и все, кто прилетают к нам из других миров и из других пространств. Воспитатели наши. Когда-нибудь и наше время придет. А пока – каждый сам для себя решает: буду делать хорошо, и не буду – плохо. А хорошо и плохо – для каждого свои. Так это есть. И так это будет, пока… не повзрослеем.

 * * *
И еще один маленький штрих. Когда Булгаков писал свой роман «Мастер и Маргарита» - говорят, что вокруг него всякая чертовщина происходила. Так или нет – не мне судить. И когда фильм по этому роману снимали – ситуация повторилась. Да и сейчас в «плохой квартире» якобы не все спокойно. Дело темное – что там такое происходило.

А вот то, что сейчас со мной происходит – это уже моя реальность. И я знаю, что не просто так на моем лице проявилась аллергическая реакция. Все лицо будто обветренное, или обожженное от пе-ре-за-го-ра-ни-я. И  никакие крема не помогают. И ведь на ветру не стоял, под солнцем не лежал. Никаких вредных воздействий на себя не испытывал. Ничего вообще не делал такого, чтобы вот так с раздутой физиономией за компом сидеть. Но я, кажется, знаю, в чем дело. Дело - в теме, которую я сейчас затронул. Защита мощная стоит на всем, что касается религиозного могущества отдельных слоев народонаселения планеты земля. А я как бы попытался камень фундаментальный пошевелить…

И я обращаюсь к силам неведомым: не трогаю я ваш камень. Не посягаю… не расшатываю… И вообще, мне пофигу, чем вы занимаетесь, для чего и кого в сети свои ловите. Это ваши роли. А это – моя.

Давайте так поступим: я более не затрагиваю эту тему, совсем и никогда. Буду писать простые сказки о себе да об окружающих меня людях. Про вас и думать забуду. А вы с меня снимите эту хворь-болячку. И расходимся красиво. Э-э-э-э-й, там, за зеркалом! Слышите меня?

Конечно, слышите. Я знаю. Я ведь иду по пути своему, как написано обо мне. Потому и спокоен. Потому вот и сейчас не в  поликлинику иду, а – как написано – по парку прогуляюсь. И мне там намного комфортнее мороженное есть, чем слушать заунывные песни под сводами храмовыми. Ну, вот такой я. По-вашему – неправильный. А по-моему – так наоборот. Ну, а хвори-болячки, они ведь тоже для чего-то цепляются. В данном случае – подсказка мне: тема духовности, эзотерики, мистицизма и прочих подобных заморочек в моем творчестве – ЗАКРЫТА   НАВСЕГДА.

 Как Соломон на своем кольце начертал? «И это тоже пройдет»?

Ну, вот и… Аминь.

Да, вот еще... Случайно(якобы) нашел в паутине дословный перевод с древнего арамейского языка текст молитвы "Отче наш...". Не могу ручаться за точность перевода, ибо сам я арамейским языком не владею. Однако, если уж произошла эта моя встреча с таким вот текстом - уверен: это не просто так. Не желаете-ли прочесть? А вот он, перевод:



О, Дышащая Жизнь,
Имя Твоё сияет повсюду!
Высвободи пространство,
Чтобы посадить Твоё присутствие!
Представь в Твоём воображении
Твоё «Я могу» сейчас!
Облеки Твоё желание во всякий свет и форму!
Прорасти через нас хлеб и
Прозрение на каждое мгновение!
Развяжи узлы неудач, связывающие нас,
Как и мы освобождаем канатные верёвки,
которыми мы удерживаем проступки других!
Помоги нам не забывать наш Источник.
Но освободи нас от незрелости не пребывать в Настоящем!
От Тебя возникает всякое
Видение, Сила и Песнь
От собрания до собрания!
Аминь. Пусть наши следующие действия произрастают отсюда.


Вот, собственно, и все по этой теме...