Пешком, или Хороший день

 Солнышко ласково блестело на придорожной черной растаявшей грязи. Удивительно было вот так идти. Идти. Подумать только! Только Летка могла бы такое предложить. Он сам - никогда. Думал бы, раз машины нет, значит, он никогда туда не попадет. Даже из города не выберется.

Человек по имени Ростик нежно посмотрел на маленькую женщину в синей, как море, куртке. Она так легко идет впереди по этому новому и пока не слишком нагруженному шоссе. Он с удовольствием взял бы ее за руку, но боится идти по трассе иначе, чем гуськом. Честно говоря, он вообще пока боится идти по трассе. Вдруг остановят. Ведь никто по дорогам не ходит. Все ездят.

Между бесконечными рекламными щитами иногда появлялись просветы, и в них были видны пространства, покрытые смесью из грязного снега и рыжей глины. За ними вдалеке кое-где виднелись темные лесополоски, отделяющие дорогу от коттеджей. Ростик смотрел в просветы с любопытством. Это была практически природа, которую он давно не видал.

Солнышко грело, и Летка впереди оглянулась и улыбнулась ему. На душе стало еще теплее.

Шли они уже обратно, побывав в намеченном месте. Удачно или нет, время покажет. Намеченным местом была новая торговая субзона, готовившаяся к официальному открытию. Собственно, это был  распределенный по большой территории мегамаркет из десяти отдельных супермаркетов. Он находился в нескольких километрах от нового коттеджного района города и новой боковой трассы Б89.

Все эти буквоцифры - Б89, М5, В71 и так далее - как бы прыгали Ростику по мозгам, как будто его не больно, но упруго били по голове резиновой палкой.

Новая боковая трасса Б89 вливалась в новую основную трассу В26, вливавшуюся в основную часть города, или, официально, «зону МЗ» - многоэтажной застройки. Зона делилась на субзоны - деловые, промышленные, административные, социальные, спальные разных уровней. Торговые субзоны, за исключением центральной, с бутиками, находились на окраинах, перемежаясь с субзонами коттеджной застройки.

До дома им оставалось идти еще часа полтора. Если он совсем устанет, можно будет завернуть на автозаправку и посидеть там в кафе. А что? Возьмут кофе в пластмассовых стаканчиках... ведь вряд ли можно просто так в кафе сидеть.

Конечно, ноги уже болели. Собственно, они начали болеть на первом же километре похода. Но это ерунда. Он шел! А ведь никогда бы не подумал, что способен столько пройти. Он вообще не осознавал, что человек как таковой на это способен, не говоря уж о нем, Ростике. Он ведь все-таки очень некрепкий. И зима была тяжелой.

...Когда окончательно сломался его старенький «Жучок», и когда ему почему-то отказали в кредите на другую машину, он потерял место развозчика пиццы и скатился на социальный минимум отопления и водоснабжения. От социального отопления и от сознания, что теперь не найти работу, что в анкете придется вместо номеров машины писать «БСП» («без средств передвижения»), он скоро впал в оцепенение и валялся целыми днями на кровати под бормотание социальных программ встроенного социального IT-центра - простенького, без наворотов. Мысли в голове бегали по замкнутому кругу, а потом совсем ушли. Правда, он и никогда особо-то здорово не соображал. Иначе бы и школу другого уровня закончил, и работал бы сейчас... ну, каким-нибудь заведующим отделом супермаркета, что ли. И жил бы не в субзоне МЗ-С8, а МЗ-С5 или даже МЗ-С4. В МЗ-С4 даже озеленение предусмотрено.

Правда, он сам там почти никогда не бывал. Его «Жучок» не удовлетворял экологическим стандартам для МЗ-С4, и он развозил пиццу по спальным субзонам не выше 5-го уровня.

Но если бы он жил в другом месте, он никогда бы не встретил Лету.

...Она зашла к нему случайно - обегала квартиры с опросом о стиральных порошках. Это временная работа, вообще-то она химик. Хорошо, что ее деликатный, но отчетливый звонок достиг затуманенного сознания, и он дополз до двери, открыл и увидел стройную маленькую женщину в распахнутой темно-синей куртке, песочном свитере и спортивных ботинках на толстой подошве. И она налила ему стакан нормальной, а не социальной воды из бутылки, которую носила с собой, и они разговорились, и через день она специально забежала к нему в свободную минутку и принесла еду и чистую воду. И все стало постепенно налаживаться.

Оказалось, что у нее машина сломалась еще несколько лет назад. Но она не опустила руки, как он, не опустилась на дно к алкашам и бомжам, а нашла гениальный выход: ходить всюду пешком. Так и говорит: «Я не БСП, я пешеход». Убедила начальство давать ей участки для опросов рядом с домом. В деловую субзону с готовыми отчетами тоже пешком ходит, примерно раз в неделю. И вообще так добирается повсюду, куда ей нужно. В ближайшую к ним торговую субзону - раз в 2 недели с тележкой, 50 минут ходу. В социальные учреждения. И так далее. Он бы не додумался до такого хотя бы потому, что понятия не имел о скорости хождения. Сколько можно пройти за час? Километр? Два? Он прекрасно знал скорость, с которой получается ездить по разным субзонам и трассам. От трех-четырех - в заторах, до восьмидесяти километров в час - в редких случаях по трассам, новым, как эта. В среднем где-то 12 километров в час. Но пешком он редко проходил более 200 метров и не догадывался, что таким способом можно по-настоящему передвигаться.

Конечно, ходить пешком не слишком удобно. Всюду развязки, перегородки, которые приходится далеко обходить. Переходов почти нет. Но Летка приспособилась. Знает, где самый короткий путь из одной субзоны в другую - те пути, по которым на машине не проедешь. Где есть дыры в заборах парковок, где можно перелезть через низкую перегородку, где лучше перебегать трассу, и так далее.

И все равно не везде попадешь. В некоторых точках вообще не предусмотрены подходы для пешеходов, только подъезды и парковки. А порой просто охрана не пускает. Не может понять, откуда она взялась. Но она такая, Лета, - скромная, но незакомплексованная, не то, что он, Ростик. Она всегда терпеливо старается объяснить каждому охраннику, чиновнику - свою ситуацию. Кроме того, она и не выглядит как бээспэшка. Это важно. А еще иногда она умеет быть незаметной.

И вот результат. Большинство нужных мест остались для нее доступными.

Удивительная Лета. Самая необычная, самая лучшая женщина в мире. И она его. Непостижимо. Но правда. Они вместе. И только смерть разлучит их.

Со своей временной работой она не может получить кредит на более или менее нормальную машину. Но на старушку-развалюшку или новую одноразовую дешевку, не подлежащую ремонту, могла бы. Но теперь уже не хочет. Лучше вместо выплат по кредиту, топлива и парковки купить настоящей еды. Овощей, например. Или воды. Или хорошие ботинки, в которых не устаешь.

И вот он благодаря Летке встал на ноги и стал думать о новой работе. Хотя бы временной. Не обязательно же развозчиком работать. Можно продавцом, упаковщиком, охранником, уборщиком... дорожным рабочим или сортировщиком на мусорном конвейере, в конце концов. Последнего он боялся, но не отметал - возможно, привыкнет. Другие ведь работают.

И вот они увидели объявление о наборе персонала для новой торговой субзоны, и Летка убедила его сходить на интервью. То есть дойти. И вот они дошли. Вышли пораньше и дошли.

...Перед въездом в субзону уже стояла небольшая автомобильная пробка из старушек-развалюшек и одноразовых китайских дешевок. В машинах сидели его конкуренты и конкурентки на места продавцов, упаковщиков, охранников, уборщиков... Такие же мужчины и женщины, как Ростик и Лета. На этот раз Летка не стала уговаривать охрану на входе, а просто прошла в просвет между двух рекламных щитов, которые одновременно были условным забором. Он за ней. Она всегда придумает что-нибудь новенькое! Она всегда будет его поражать. Всю жизнь.

Слава Богу, отдел кадров был недалеко от входа, и вскоре им удалось влиться в толпу претендентов, которые ждали интервью.

...Все прошло быстро, он даже толком ничего не понял.

Обещали позвонить.

Если его примут на постоянную работу, он сразу же купит машину в кредит. Все-таки вряд ли он сможет каждый день проходить по 2 часа туда и по 2 обратно.

Но даже если не примут, все-таки этот день прошел не зря.

Он шел по дороге, он видел природу. Ну, практически природу. По крайней мере, такое место, где над тобой не нависают многоэтажные башни и коробки, а видно небо и солнышко, и голую землю, и даже деревья вдалеке. И он оказался в этом месте без средства передвижения, самостоятельно.

Он разговаривал с важным человеком, менеджером по кадрам, и, кажется, произвел на него не самое плохое впечатление. В конце концов, можно рассматривать это интервью как тренировочное. В следующий раз еще лучше получится.

Он провел весь день вдвоем с Летой. Лета. Удивительный человечек, умеющий мыть посуду руками, готовить из сырых продуктов, делать так, что из обычных луковиц в обычных банках вырастают стрелки зеленого лука прямо в квартире! Чего только она не умеет, но самое главное ее умение - не терять надежды. И это умение передается ему.

И сейчас на них светит солнышко, и Лета время от времени оборачивается к нему и улыбается. Жить хорошо, думает Ростик.

И тут что-то происходит. Что-то непривычное. Ах, это какое-то дуновение ветра, какая-то струя воздуха издалека. Он донесся, коснулся его ноздрей и легких и улетел. И стало ясно, как загазована трасса. Даже новая, ненагруженная. В этом ветре был запах мокрого дерева, и тающего снега, чистого и, наверное, белого, и дымка, и еще чего-то, о чем он не должен бы и понятия иметь, но как будто когда-то имел.

Совершенно непонятно, откуда был этот ветер. Километрах в двухстах другой город, такой же большой, как их. Километрах в сорока небольшой город, в котором есть только одна промышленная субзона, одна адмнистративно-социальная и три спальные, уровней 9, 8 и 5. Между ними пояса коттеджных субзон, дальше - очистные, буферные и утилизационные субзоны. Это если по трассе.

А если нет?

Ну, собственно, там где-то другие трассы. Везде. Или нет?

Жить хорошо, но еще лучше было бы, внезапно думает он, придумать, как сделать так, чтобы никогда не возвращаться в зону МЗ, и как пройти ,­пронырнуть в какую-то дырку, как сегодня между щитами - и оказаться там, откуда донесся этот ветер.

…И тут, словно следующий акт в спектакле, начался звук. Тихий, но явственный. Звонкий, слегка острый и мелодичный. Похожий на капель или стук хрустального молоточка.   

- Слышишь, Рость? - оборачивается захваченная чудом Лета. - Я это уже слышала той весной. Знаешь, где? В парке, в зоне МЗ-С2. Что это?

Ох, Летка, где ты только не бываешь. Ростик  останавливается.

Это трудный вопрос. Но в его голове после ветра стало как-то яснее. Он чувствует, что может разобраться и в этих звуках, и в запахах, принесенных ветром.

- Это птица, - говорит он, гордый тем, что откуда-то знает.

Наверное, надо будет как-нибудь вернуться сюда, в это место на трассе, и подождать этот ветер. Только выйти пораньше. Похоже, он сможет придумать выход.

И Лета смотрит на него с уважением и надеждой.