Достал Достоевский

– Достал Достоевский –

Бесы в постанвке Юрия Любимова беснуются в театре Вахтангова на Арбате. Но сначала об «Идиотах» . Старый, пырьевский «Идиот» робко напомнил, что Федор Михайлович имел в виду не клинического «человека дождя», а модернизированного Христа. Разумеется, сегодняшний Христос может быть только человеком дождя. Но тысячи читателей после сериала устремились к книжным полкам – читать «Идиота». Не факт, что прочли.
А вот устремятся ли они за «Бесами»? Европейский фильм «Бесы» сработан в аккурат по Достоевскому. С любовью сработан. По внешнему виду и по сути получились нацболы и антиглобалисты. Слишком цивилизованны. Даже лужи в фильме аккуратные и чистенькие. Не понимают европейцы, что такое русская лужа. А как секут? Тоже какими-то чистенькими розгами. Но все же слова инженера-самоубийцы: «Почему люди несчастны? Потому что они не знают, что они счастливы», – ключ ко всей русской истории ХХ, а теперь уже и ХХI века. Убедить людей, что они счастливы, удалось. Сегодня около трети населения думают, что в советском концлагере им жилось хорошо.
Уточним Достоевского. Нельзя убедить человека, что ему хорошо. Можно убедить, что ему было хорошо. «Значит, это было не зря, не напрасно было».
Второй рецепт – от «Бесов». Чтобы осчастливить человечество, надо большую его часть уничтожить. Это символ веры мирового тоталитаризма. Если не можете повысить жизненный уровень, подарите людям смертную казнь. Мораторий на эту главную радость до сих пор терзает души большинства россиян. «Ну почему, почему у нас не казнят?!»
А вот Степан Трофимович в фильме не получился. Европейцы даже не поняли, что Достоевский глумится над этим ссыльным интеллигентом. Они же о нем без иронии, с полным сочувствием. Как понять либералам, что Достоевский не либерал?
В 19-ом веке все искренне думали, что «Бесы» – это пасквиль на революцию. Сегодня понятно, что у Достоевского никакой не пасквиль, а, можно сказать, идиллия или даже пастораль. Подумаешь, заставили Кириллова застрелиться да кое-что подожгли. Ведь они бесы, маргиналы. А весь прочий люд морально здоровый. Пришла революция с ХХ веком, и выяснилось, что бесы – это весь народ. А все эти проблемы и проблемки, терзающие недоучившихся студентов-бесенят, народ давным-давно для себя решил. Можно ли убивать? Не только можно, а нужно. И чем больше, тем лучше. Вот глас народа – «глас Божий» в устах революции. Потому англизированный вариант «Преступления и наказания» с экспрессивными ракурсами и шаржированными проститутками как-то уже не греет. Бен Ладен киногеничнее. Хусейн колоритней. Арафат вальяжней. Рубка старушек с покрякиванием, наотмашь выглядит, как кустарный промысел. Гранатометов не было, сахар с гексогеном не смешивали – каменный век.
И все же образовался в душе двойной портрет: Мышкин-Раскольников или Раскольников-Мышкин. Вроде бы разные люди, а ведь понятно сегодня, что каждый человек из этих двух состоит. Кто Алену Ивановну зарубил, тот и Настасью Филипповну от Рогожина не известно зачем увел. Поймал нас Достоевский, запечатлел, сосчитал. Никуда от него не деться. Мы от Толстого ушли, мы от Тургенева ушли, а от этого политкаторжанина с польской фамилией нам не скрыться. Достоевский показал, что зло это не то, что соблазняет человека извне. Зло есть сам человек. О, какая невыносимая мысль для того же Тургенева, для того же Толстого. Ведь те еще верили, что человек по природе добр. Затянулось наше прощание с гуманизмом. Потому вот уже в который раз попадаем в одну и ту же ловушку, о которой в «Бесах» все сказано. Вера в доброго Ивана-царевича не раз губила Россию и погубит, видать, еще не раз.
Почему в новейшей экранизации «Идиота» нет даже намека на Христа в Мышкине? Да потому что на самом деле в Мышкине нет и не было никакого Христа.
Почему «Бесы» смотрятся совсем не бесовски, а больше похожи на лимоновцев, отравившихся одной книгой? Да потому что «бесы веруют и трепещут», а эти и не веруют, и не трепещут.
Почему европейский Раскольников не выглядит отщепенцем, а просто один из многих? Потому что время показало правоту следователя Порфирия Петровича, угадавшего в Раскольникове всю Россию, а потому с легкостью раскусившего студента.
Достал Достоевский, всех достал, никуда от него не деться.