Котики и собачка

В детстве у меня не было животных. Естественно, я очень хотел собаку, как и всякий мальчик. Еще я хотел велосипед. У меня не было ни того, ни другого. Также я хотел, вернее, страстно мечтал, научиться играть на гитаре, что позднее и произошло, т.к. было в моих силах. Приобрести собаку было мне не по силам. Не было даже кота.
     Первые мысли про домашних животных стали появляться уже после получения квартиры. Кота мы завели, по-моему, с третьей попытки. Первый куда-то пропал, второго пришлось усыпить из-за болезни (я возил его в Колпинскую ветлечебницу), и только третий – Степа, прижился начиная с 1995 года. Да и то, неизвестно, тот ли это Степа, что был в начале, или другой. Он куда-то выпал, или выбежал, а потом, через некоторое время мальчишки принесли котенка в ответ на наши вывешенные объявления. Он был похож, но до сих пор неизвестно точно, тот ли это кот. Сейчас (2005) Степа большой, взрослый и самостоятельный. Немного воспитался за годы жизни, но поначалу был совершенно диким, что соответствовало его «помоечному» происхождению.
     Собачку мы завели раньше, в 1990 г. Я как-то быстро собрался, поехал во Мгу и привез оттуда в корзинке маленькое создание колли. Радости детей не было предела. Кстати, это было вскоре после защиты диссертации, в том же году. Назвали Тиной, в честь рок певицы Тины Тернер. Много лет Тиночка доставляла всем ни с чем не сравнимую радость.
     Тина умерла 07 августа 2000 года, в год, когда сгорела дача. А был это високосный год.
Ей было без малого 10 лет. Мы отмечали ее день рождения каждый год 28-го сентября, в день, следующий за годовщиной нашей свадьбы.
     Отец – Туман, что приблудился к соседям сверху на Шоссе Революции, а мать (имени не помню) жила во Мге, в доме, где живет Юра Чичерин, там, за баней к лесу. Кстати, много позже, в 2006 году Юра приглашал меня к себе в этот дом на 55-тилетие. И я пришел, но это уже совсем другой разговор…
     Последние двое суток она лежала в гостиной на полу и почти не двигалась. Мы долго лечили Тину, возили ее в лечебницу к церкви, где ей делали уколы и ставили капельницы. Собачка полностью нам доверяла, она терпеливо ела какие-то таблетки, пила тот самый Амалгель «от изжоги», но – не суждено… Жена позвонила мне на работу: «Все».
     Мы положили Тиночку на заднее сиденье «Москвича» и повезли на дачу. Недалеко, в лесу, я выкопал могилу, и мы похоронили «наше сердце» на чехлах от заднего сиденья машины, на которых она так любила валяться во время поездок, особенно дальних.
     Возвращаясь домой после похорон, меня в Понтонной остановил гаишник, и долго пререкался: «Поедем к доктору освидетельствоваться», пока я не сказал, в чем дело: «Мы собачку любимую только что похоронили». Тогда только отстал - «На вас же лица нет, езжайте домой», сочувственный…
     Как-то раз Тина точно нас спасла… Мы возвращались из деревни, летом, я еще курил, и окурки вылетали из окон машины с двух сторон непрерывно. Вдруг, не доезжая Луги, собачка полезла сзади ко мне на руки, прямо на руль. Я заругался, затормозил… и тут мы поняли, что горим. Заднее сиденье тлело, и видимо уже давно. Один из окурков залетел в открытое заднее окно.
     Когда я вернулся из первой поездки в Швейцарию, то семья встречала меня дома в ожидании заграничных подарков. Тина тоже участвовала в ожидании, активно заглядывала мне в глаза, не отпускала ни на секунду: «Когда же ты про меня вспомнишь, и дашь мне подарок…». Ее яркие глаза запомнились.
     Каждую новогоднюю ночь мы устраивали Тиночке купание. Иногда это происходило и в другие месяцы, но в новый год – обязательно. Я заносил этого ребенка в ванну и долго мыл ее с шампунями, после чего начинался новогодний праздник. Такова была традиция.
Собачка спала с нами на кровати, вытягиваясь в свой полный рост между мной и женой.
Тина много раз была на Ласино, в Медведе, в Твери (есть фотографии). Мама очень любила собачку, а она, в свою очередь, любила всех. Внук Михаил еще застал Тину, Борису уже не досталось ее любви...
     Расчесывание роскошной собачкиной шерсти доставляло массу удовольствия всем. Она злилась, показывала зубы, но смирно терпела.
     Только один раз, к сожалению, я пытался выдать Тину замуж за Принца из нашего дома на Полевой, но ничего у них не вышло. Конечно, это сократило жизнь собачке, и здесь мы все виноваты перед ней.
     Тина не очень-то любила своих сородичей по собачьему племени. Гуляя, она, конечно, подбегала к прохожим собачкам, но после традиционного обнюхивания стрелой бежала к хозяевам, люди ее интересовали больше.
     Многие соседи и знакомые еще несколько лет спрашивали нас при встрече: «А где же ваша Тиночка?», «Ее нет» - отвечали мы. Например, в столовой в Усть-Долыссах через несколько лет женщины еще вспоминали про нее, когда я приезжал… Уже много лет, как Тины нет с нами, но воспоминания о ней ярки до сих пор, и желания завести новую собаку пока не возникает. Может позже…
     Влияние Тины выразилось в том, в частности, что дети держат животных. Не всегда тех, каких нужно, и не всегда так, как нужно, но первая собачка в их жизни оставила положительный след, что привело к доверительному отношению с животными.

2000 г.
СПб, Металлострой