Маленькая дневная серенада

    "Чем уродливее жизнь, тем прекраснее должна быть музыка"
      W.A. Mozart
      
      
      
      -"Да, за...единую Россию его с такими заданиями!", бурно возмущалась Лера, стряхивая пепел в окно машины. "Вечно надо кому-то в жопу без мыла залезть... Ну и че мы щас, блин, припремся на этот прием, обеспонтимся, кому он сдался?!"
      Мы стоим в длинной, душной пробке у кремлевской стены. Опаздываем на презентацию. Едем налаживать деловые связи, networking, если перевести с лериного на английский.
      Лере всего восемнадцать, но ее морю жизнерадостного цинизма способен позавидовать и бывалый бизнесмен. Она начинающий менеджер по работе с клиентами, темпераментная обитательница Ново-Косино, и моя подчиненная. На переговоры нас отправляют обычно вместе. Говорю я, а она гипнотизирует главу очередной корпорации своими русалочьими глазами. На переговорах рта ей открывать не велено. Может это и к лучшему?
      -"На х...я мы ваще сюда заперлись, но по любому, че угодно лишь бы не тупить в этом тухлодыром офисе".
      Мне хочется ответить ей тем же, но мой язык не способен на такие красочные обороты. Причина проста, я - типичная консерваторка. С трех лет приба-Бах-нутая классической музыкой и образованием, как шутят мои новые знакомые. С пяти лет спецшкола при консерватории, музыкальное училище, Гнесинка. Зарубежное замужество, развод и вот жизнь уже прошла. Ну, в смысле только начинается. Заново. Теперь нужно снимать розовые очки и самой зарабатывать на квартиру, машину и другие человеческие блага. Помощи ждать неоткуда. Запад нам точно не поможет. Теперь я это знаю. Основное, чему я научилась там - это рассчитывать только на себя. Иначе, ничего хорошего не выйдет.
      
      Где можно зарабатывать деньги nowadays? В рекламном бизнесе конечно. Ну не в классической же музыке? Хотя, так часто в середине очередных мутных переговоров с барыгами в галстуках от Армани, я ловила себя на мысли, что лучше бы, наверное, играла сейчас где-нибудь в подземном переходе.
      Да и сам инструмент, на котором я играла и иногда играю, до неприличия романтичен в нашем жестком мире. Когда в офисе спрашивают, какое у меня образование я всегда неопределенно отвечаю - высшее гуманитарное. Сказать, что я играла на флейте, так же как и жизнерадостно выдать что-нибудь матом, не поворачивается мой язык.
      Флейта... даже в звучании этого слова есть нечто сибаритское, как будто легкий аристократический сквознячок. К флейте должна прилагаться хрустальная башня, лучи восходящего солнца и звук, чистый, как крик птицы, которая будит окрестный мир. Тогда, даже все мертвое как в Орфеевом аду оживает - раздвигаются скалы, вырастают деревья, дикие животные ложатся у ног и плачут камни. Мир становиться лучше.
      -"Че так беспонтово тухлить-то? Ба-аран!" вернул меня к реальности Лерин голос, она высунулась в окно и что-то еще показывала, водителю соседней иномарки на пальцах.
      
      Мой бывший муж, всегда говорил - ты принцесса, ты должна жить в башне и играть на флейте. Потом он обанкротился, испсиховался и башня рухнула, придавив своими обломками последние остатки иллюзий и теперь, я просто менеджер по маркетингу. Пишу концепции для пивных фестивалей и рекламные слоганы для шампуней.
      Welcome to reality!
      Наконец наш шофер припарковал машину на Васильевском спуске, мы гордо достав пригласительные ринулись в самую гущу разодетых випов.
      Прием задерживался. Все прихвостни кормившиеся шампунем ждали американского вице-президента восточно-европейского филиала крупной компании по производству бытовой химии. Вокруг шумно сплетничали и неискренне радовались друг другу. Я представила как стоявшая рядом и замотанная в черный бархат австралийская толстуха, менеджер крупного сетевого рекламного агентства, тоже питается шампунем, подписав с J&J эксклюзивный контракт, и вместо брюта у нее в бокале слизкая зеленоватая жидкость, а вместо слов изо рта вылетают мыльные пузыри.
      Все приемы всегда проходят одинаково. На них интересно сходить ровно один раз и то, если ты приехал ради этого из Ново-Косино.
      Сначала шампанское, скучные речи, жидкие аплодисменты. Потом давка на фуршете, обмен любезностями и пьяные объятия. Ка-ак весело.
      В этот раз было даже погламурнее, учитывая головомоечную причину приема. Девушки в голубом, приклеено улыбаясь, раздавали листовки, редакторы модных издательств пестрой кучкой жались друг к другу, пиарщики рыскали глазами по залу безошибочно определяя нужных клиентов. Все презирали всех. И все это поливалось сиропом сладкой музыки сверху из динамика.
      Новое бизнес сообщество уже научилось маскировать безразличие напускной светскостью. Научились начинать разговор с протягивания визитки, делать social circle и большие глаза при встрече со старыми знакомыми, фальшиво целоваться и улыбаться. Вид сверху такого приема напоминал бы, наверное, копошение разноцветных гусениц, ощупывающих друг друга усиками и пожирающих листья салата.
      Но вот, всю эту кучу малу разрезает навозный жук - сам вице-президент корпорации. Как все американцы он преувеличенно бодр, улыбчив и фальшив. У него двойной стандарт отношений уже в крови. Это мы только учимся.
      Сейчас он скажет "слова" и будет фуршет. Рядом голодный лохматый журналист с фотоаппаратом и сумкой через плечо уже ощупывает глазами занавески тента, за которыми накрыты столы. Но фуршет - это не еда, а, прежде всего общение, активный socializing и обмен контактами. Оглядев толпу, внимавшую вице-президенту, я опять подумала о том, что не хотела бы ни с кем общаться из этих людей, размышляющих денно и нощно о прибылях, пиар-стратегиях, сплетнях и сферах виляния, но тут мой взгляд остановился на высокой фигуре в черном фраке, в углу зала. Дирижер стоял ко мне спиной и когда он взмахнул руками, полились тихие нежные звуки струнного квартета. Маленькая ночная серенада, Моцарт, автоматически отметила я. Бальзам классической музыки был заглушен аплодисментами и топотом ног устремившихся на фуршет.
      Навозный жук - американец тоже сошел со сцены и демократично смешался с толпой. Я положила пару суши на тарелку и постаралась пробраться к музыкантами поближе, чтобы рассмотреть дирижера. Его фигура казалась мне смутно знакомой. Когда же между моделями и официантами я пробилась в угол зала и увидела его в полупрофиль, то чуть не выронила тарелку. Не может быть! Неужели это и правда, он? Ну да, все правильно - высокий, смуглый, черноволосый и зеленоглазый. Принц из моих детских снов. Первая влюбленность! Господи, когда же это было? Мне было тогда 15...или 14. Музыкальное училище на юге. Первый курс и первое потрясение, когда я услышала, как он играл в коридоре на скрипке (классов всегда на всех не хватало). Теплые южные ночи, берег Днепра. Звезды. Розы, которые росли повсюду как трава. И он - местный музыкальный гений. Станислав...или нет, Святослав. Он всегда первым приходил заниматься утром. Гулкое эхо разносило фортепьянные гаммы по этажам. Он часто тогда разучивал скрипичные концерты Моцарта прямо на лестничном пролете. А я каждый раз почти переставала дышать и покрывалась гусиной кожей, когда проходила мимо. Он никогда не здоровался, был старше на два курса и просто не замечал такой мелюзги, как я. Это было 15! лет назад. Но и сейчас, я по-прежнему смотрю с волнением на его высокую, худощавую фигуру и мейстерзингеровский профиль.
      Пятнадцать лет! Это же три жизни назад. Открыла глаза, закрыла глаза. 15 лет. Как вчера. Свежая прелесть летнего утра. Экзамены. Звенящий рой гамм на всех инструментах из окон, но голос его скрипки я узнавала еще издалека, подходя к училищу. Гулкие пустые коридоры, золотой свет на стене и его сосредоточенный профиль, склоненный над скрипкой и мое "привет" одними губами и Моцарт. Какая читота! Куда все это делось? Свежесть чувств, Искренность, Простота? Раннее утро, когда мне было не лень вставать в шесть и еще три часа заниматься перед началом лекций? Ветки, стучащие в стекло и легкость жизни, и радость. Прийти и знать что он уже там. Играет Моцарта. А я могу сесть на подоконнике этажом ниже, слушать и тихо улыбаться.
      Никогда, ни разу, мне не удавалось придти раньше него. Он всегда каким-то образом волшебным образом появлялся чуть раньше и уже занимался. Тогда, во всех смыслах, он был для меня недосягаемым идеалом. Всегда просто и элегантно одет. Черный свитер, белая рубашка, смуглая кожа и внимательные зеленые глаза. Гамлет, принц датский - рассказывала я, захлебываясь подругам. Но мой Гамлет никогда не обращал внимания на бедную Офелию. У него была цель. Даже две. Он хотел поступить в Москву и стать дирижером.
      Когда осенью на третьем курсе я узнала что мой герой уже в Москве и теперь какой-то рыжий баянист наяривает на его месте в коридоре, я включила четвертую скорость и принялась заниматься с удвоенным усердием. Как и он, я закончила училище с красным дипломом, как и он, через два года была в Москве. Но... что-то случилось потом. Не помню уже сейчас, что точно. То ли новая жизнь закружила, я сразу устроилась работать в престижный театр, или может просто наши расписания не совпадали, но мы не пересекались в Москве. У меня так и не было шанса подойти к нему и сказать - я сделала это! Ради тебя. Хотя нет, он подходил ко мне потом сам как-то. Кажется, спрашивал, не учились ли мы вместе в городе N и не могу ли я достать пригласительные в театр для него и его девушки?
      - Я подумаю, - ответила я тогда значительно, все еще с волнением заглядывая в его прозрачные, как морская вода глаза. Но потом все как-то заверте...
      Я вышла замуж, махнула за границу, сменила две профессии, потеряла смысл в жизни, вернулась в Москву и давным-давно позабыла про Святослава или нет..Станислава?
      А он стал все-таки дирижером и играет на презентациях новых марок шампуня. Для всех этих кассовых аппаратов, сплетников и ловчил, которые давятся халявными суши и пироженными.
      
      Все это промелькнуло в моей голове за несколько секунд, пока я дошла до конца зала. Поставив на стол тарелку со слипшимися бочками суши, я отодвинула ее от себя и стала лихорадочно раздумывать. Подойти или нет? Сказать, что я была влюблена в него так долго и безнадежно? Что он в чем-то определил мой жизненный путь, и что я никогда не смогу забыть, как он играл Моцарта тогда и я, этажом ниже открыв окно, слушала льющиеся звуки его скрипки, пробивавшиеся сквозь шум дождя и была невероятно счастлива. От того каким ярким бывает небо после дождя. Как таинственно по вечерам подсвечивалась золотым электрическим светом стеклянная коробка училища, какими близкими были звезды, свежим воздух, как кристально ясно звучала музыка и сколько веры было в то, что все в моей жизни будет необыкновенно.
      - "Але, хватит тупить, клиент уходит", - жарким шепотом засвистела над ухом Лера. "Потом начальник нас так отимеет, та еще групповуха всего отдела будет!".
      Ее фамильярность меня всегда коробила, сейчас я на нее посмотрела на нее так, словно видела впервые.
      -"Лови вот того, это, кажется главный директор концерна M&M - они пол-лимона на рекламу грохают в квартал, и кажется, ищут сейчас новое агентство".
      И Лера уже подводила меня к какому-то толстяку с грязными волосами. "По-английски" - свистела на ухо она. "Я не шарю. Давай, разводи его на контракт, встречу с главным и ваще, пожестче".
      Я еще раз оглянулась на квартет музыкантов. Они играли не останавливаясь, создавая светское настроение разряженной толпе.
      -Hi, - дежурно улыбаясь, подала я визитку толстяку, на автопилоте продолжая с ним беседу, стараясь сквозь звон вилок и бокалов не терять мелодию.
      Завершив networking, я отошла к барной стойке и задумалась - подойти ли к моему дирижеру и если да, то, что сказать? - Привет, помнишь я та самая, которая носилась со счастливым смехом по солнечным коридорам училища N-ска, пятнадцать лет назад?
      А если он не узнает меня? А если спросит, что я делаю здесь и как вообще жизнь. Удалась?
      Я начну перечислять страны, в которых пожила, свою должность, зарплату. Он закомплексует или наоборот посмотрит на меня с жалостью - на что я променяла блеск в глазах и ощущения жизни как праздника? На корпоративные праздники? Бесплатные фуршеты?
      И что лучше неизвестно. Сочинять рекламу и продвигать новые бренды заказчиков или играть для них на корпоративных приемах музыку, которую все равно никто не слушает?
      Поборов сомнения я решительно направилась к дирижерскому пульту и виолончелистка уже опасливо начала на меня коситься. Я почти дотронулась до его плеча и почувствовала, как он оборачивается, увидела вопросительно поднятую бровь и зеленый глаз, но тут за другой рукав меня потянула Лера скороговоркой тарахтевшая: -"Ка-ароче, забей. Гнилая туса, америкос, свалил, мы тоже сливаемся. Че тут торчать? Погнали, еще две встречи, пробки эти долбанные...". И она решительно потянула меня к выходу, а мои бывшие коллеги не останавливаясь, сосредоточенно и вдохновенно продолжали играть мою любимую серенаду Моцарта.