В ловушке политических противоречий

 
В ловушке политических противоречий.

С точки зрения диалектики (имеется в виду общая линия развития), противоречие предполагает расстояние между двумя источниками по мышлению. И поэтому, все они могут быть размещены по одним уровням, диагоналям, ранжирам. Чтобы этот вопрос наилучшим образом прояснить, лучше всего прибегнуть к анализу ключевых проблем. Одной из таких проблем, является – социализм. Вокруг него, до сих пор, не утихают споры, ведётся ожесточённая политическая борьба. Все партии, в той или иной мере, причастны к этой проблеме. Да и само общество, потенциально обнаруживает себя в трёх основных вариантах. Одни – хотели бы жить в условиях социализма, другие – радикально настроены против него, и третьи – нейтральны. Неопределённо воспринимают его. И всё зависит от того, какая крайность окажется более активной, и успешной в пропагандистской деятельности.
Словарь Ожегова. Противоречие – положение, при котором одно (высказывание, мысль, поступок) исключает другое, не совместимое с ним.
Такое толкование рисует иную картину. Источники оказываются не на одной линии, а предполагают две параллельные. Получается, что-то вроде двойной спирали ДНК. Две линии до такой степени органически взаимосвязаны, и до такой степени закручены, что приходится признать: самой природой навязан людям этот извечный конфликт.

Социализм, по тому, как он проходил, следует понимать, как своеобразное социально-политическое произведение, в котором, подобно школьному сочинению, чётко отметились три главных момента: вступление, главная часть и заключительная. Бесславный конец.
Сам собой напрашивается вопрос к современным левым. МОЖНО ЛИ ПО ВТОРОМУ РАЗУ БРАТЬСЯ ЗА ТО, ЧТО БЫЛО НЕ СТОЛЬ ПРОДОЛЖИТЕЛЬНЫМ И ПО ПЕРВОМУ?
На этот вопрос могут возникнуть три разных ответа. Первый. Попытаться научно объяснить, почему короткий век социализма оказался столь драматичным. Возник он, как мечта, реализовывался, как мечта, и прекратил своё существование, как угасание этой мечты. Вне всякого сомнения, мечта была прекрасной. С ней рождались прекрасные художественные произведения, созданы были те – по-настоящему человеческие условия – при которых, полная свобода учиться, работать, лечиться, отдыхать. И главное – предельная облегчённость в решении личных проблем. Только вот, ради этого, потребовалась революция, гражданская война. Да и Великая Отечественная, была борьбой капитализма с социализмом.
Так в чём же тут дело? Ответить на этот вопрос не трудно, если использовать, действительно, научное мышление. Обратимся к после сталинскому периоду. С первым «хрущёвским потеплением», резко подскочил негатив. Хрущёв ответил на него указом «о тунеядцах». Их начали через суды ссылать в отсталые колхозы. В них проститутки – малым числом – развращали целые деревни. Наркоманы, приобщали сельскую молодёжь, к разным средствам одурманивая.
Второй период социализма – длительный брежневский застой. При нём возрастали негативные признаки. Росло число несунов с предприятий, падала дисциплина, всё больше и больше становилось алкоголиков. Власти на эти проблемы проявляли полную снисходительность. И как результат такого милосердия, стали воровать – машинами, а затем и вагонами. В обществе всё больше появлялось, – проворных. (В нём корень – вор). Они, на районных и областных уровнях, по сути, захватывали власть. Объединяя под своё влияние все руководящие должности, они становились неуязвимыми ячейками для трудящихся масс. Намечался третий период развала Союза, третий период деградации всего социализма. Он начался с горбачёво-ельцинской перестройкой.
В истории социализма было столько критических моментов, когда все гуманитарные науки, должны бы, придти в особо активное творческое напряжение. Не приходили. Не позволяли. Социализм, в такой жесточайшей борьбе реализованный, и с таким трудовым энтузиазмом потом сопровождавшийся, был обречён бездарными генсеками, на ослабление, и затем, на полное прекращение. Вот вам тот тип закономерности, который был обусловлен, ни кем-нибудь, а самими коммунистами. Многие в обществе понимали, насколько выгодно в личном отношении быть членом единственной партии, и вступали в неё исключительно из корыстных побуждений. Так в самой партии, в её среде, образовывалось что-то вроде пятой колонны. Они изнутри и разрушали её ядро, тем самым терялось доверие к ней населения, основной массы трудящихся.
На каком-то этапе, наиболее проворные из них, решили, что пора общенародное оформлять в свою частную собственность. Что и сделали без особых хлопот и без особых затруднений. Государство, потенциально наметившись на разрушение, в периоды «потепления» и застоя, трансформировалось в реальное при Горбачёве и Ельцине. И это, следовало бы ожидать задолго до того, как оно начинало переходить в фазу безостановочного распада Союза и самой КПСС. 

Сам собой напрашивается вопрос: возможно ли второе произведение социализма? Судя по тому, что происходит в стране – да и во всём мире – возродить интерес к социализму, практически уже невозможно. Не то время, не то научно-техническое состояние, не тот общий образовательный уровень, чтобы по новой зажечь сердца людей, чем-то романтичным, идеальным. Даже, если бы нашёлся человек, и объявил публично: я – идеальный, все, кто считает себя таковым, ко мне, в мою партию, то, вряд ли такая партия могла бы стать многочисленной. Общество слишком изменилось по сравнению с тем, каким оно было перед революцией. Тогда проще было сплотить его ради осуществления великой социальной идеи. К тому же, на тот момент, уже было научное – марксистско-ленинское - учение. То есть было теоретическое (направляющее) руководство к действию. По ходу борьбы, рождались поэты, писатели с соответствующими звучными псевдонимами (Бедный, Горький), государственные деятели, с такими же мощными значащими псевдонимами (Ленин, Сталин). А что мы имеем теперь? Остаточное явление, мелочную умственную россыпь. Ничего, что можно было бы признать – весомым, значительным, многообещающим.
Гуманитарные науки прекратили своё развитие. Теоретических работ – сколько-нибудь заметных – после Ленина, не рождалось. Философов наплодили в советское время, но, ни одного творческого, не появилось. Все занимались только пропагандированием Ленина.
Зюганов, в качестве своего главного достоинства, называет себя философом. Но тогда, его качество мышления, должно быть – безошибочным. А он, при всех своих избирательных неудачах, приходит в недоумение. Мол, не может быть, чтобы от меня ушло большинство. Мол, такого в принципе не должно быть. И начинается позорная болтовня о «нечестности выборов». Настоящий философ, серьёзно бы призадумался, и пришёл бы к неутешительному выводу. Общество кардинально изменилось в количественно-качественных соотношениях, и стало выдавать коммунистам лишь малую долю от своей великой цельности.
Миронов тоже недоумевает, но признаёт: «Справедливая Россия раздваивается». Таковы законы природы и законы общества: всё в них делится на позитивное и негативное, на разрушительное и созидательное. Всё раздваивается.

Ничего не поделаешь, социализм не прижился на планете. Человечество его проверило в делах военных, в делах мирных, да и открестилось от него. Но оно не выработало, и какой-то новой идеологии, взамен социалистической. Из двух направляющих развития – социалистического и капиталистического – человечество предпочло второе. Первый звал к миру, ко всеобщему благополучию, и не выдержал испытания временем. Второй пророчит – апокалипсис, звёздные войны, экологические катастрофы – и это оказывается более приемлемым. Вот – такого рода – парадокс.
И кто же в этом виноват? Только гуманитарные науки. Вопрос: почему они прекратили своё развитие – остаётся загадкой. Разгадать её, вероятно, некому.