Окрябрёнок, пионер, комсомолец, член партии...

Октябрятские звездочки как в виде значков на груди, так и в виде первичных организационных  структур во главе со звеньевыми. На значке октябренка – фотография Володи Ульянова. Красная пластмассовая звездочка, в центре – круглая маленькая фотография на белом фоне.
     Затем пионер – «всем собакам пример». Вожатые, торжественные линейки, отряды, дружины. Председатель совета дружины. В пионеры принимали. Пионерская книжка. Галстук. Торжественные построения. Парадная форма. Военрук.
     В комсомол  тоже принимали. Комсомольский билет, взносы. Комсомольские собрания. «Разберем на совете дружины, на совете отряда, на бюро комсомола, на парткоме…».
    В ВУЗе - староста класса, группы. Учетная карточка в бюро ВЛКСМ и в профкоме.      
    Профсоюзные собрания. Партхозактив. Разбирали Андрея Дедюрина, спрашивают: «Будешь пить еще?», он им - «Буду!».
    Паша Селянкин был в НИИЭФА председателем бюро комсомола (или как-то так назывался – бюро ВЛКСМ). И когда меня выдвинули на доску почета института (что было непросто), он сказал: «Это неактивный комсомолец». Он визировал характеристику вместе с профсоюзом и администрацией. А для выдвижения обязательно нужно было представить характеристику.  Меня «зарубили». Потом Паша ушел из института, вроде даже раньше меня. Он долго болел, плохо выглядел. Опух от больных почек.
     Давным-давно (думаю, где-то в начале 80-х) меня выдвинули на поездку в Венгрию, в командировку.  Поездка сорвалась, но через партком института я прошел как кандидат на заграничное командирование. Помню, сидим вместе с другими такими же кандидатами в пустом кабинете, ждем. Входит какой-то, заместитель секретаря парткома по фамилии Попов, и говорит громко: «Встаньте, вы находитесь в парткоме». Никогда не забуду. Еще слова сказано не было, а уже виноват. Такие были времена.
     Партсобрания еще помню по отцу – это было абсолютно обязательное мероприятие.  Люди специально возвращались из командировок, где бы они ни находились, хоть на БАМе. Я с детства испытывал внутреннюю неприязнь к данным мероприятиям, и поэтому особо не интересовался.
     Римма Эммануиловна (она же Фрума Менделевна) Спевакова, научный сотрудник в группе Абрама Ефимовича (Хаймовича) Явно (это фамилия такая – Явно) с удивлением спрашивала меня: «Миша, вы действительно гордитесь тем, что не состоите в рядах членов КПСС?». Мне не предлагали, чувствовали… Это было чуть ли не в конце 70-х. Римма Эммануиловна умерла много позже в Америке, куда эмигрировала в самом начале перестройки.