Прогулки с шизофреником. 6

                6
                ЗЛАКИ  И  ПЛЕВЕЛЫ

     Несмотря  на  преклонный  возраст, профессор  Кирхенштейн  далек  от  консерватизма, вполне  подвержен  новым  веяниям. Над  нашей  клиникой  взял  шефство  городской  кафедральный  собор. К  нам  периодически  приходит  священник, отец  Амвросий, тридцатипятилетний  симпатичный  мужчина    легкоатлетического  телосложения, с  небольшой  ухоженной  бородкой. Ряса  со  скуфейкой  сидят  на  нем  так  же  ловко, как  сидел  бы  мундир  Кремлевского  полка. 
    Явление  его  народу  имело  быть  недели  две  тому  назад. В  белизне  ординаторской он  внезапно  сверкнул  этакой  черной  шаровой  молнией, ослепив  нас  широчайшей  жизнерадостной  улыбкой, столь  необычной  в  нашем  Доме  Печали.
     - Мир  вам, благо  дарующие  всем  скорбящим  и  недугующим!  Приимите  же  меня, братие, ибо  сказано: «больных  исцеляйте, бесов  изгоняйте, мертвых  воскрешайте». Короче, доктора, я  послан  вам  на  подмогу! Профессор  присоветовал  начать  с  самых  тяжелых.  У  вас  в  надзорной  палате, аки  во  узилище, заключен  некто  Саранский, в  белой  горячке. Так  я  по  его  душу.
     - Ой, осторожней, батюшка! Он  буйный. У  него  острый  алкогольный  галлюциноз. Знаете, что  это  такое?
     - Ну, в  общем-то, с  историей  его  болезни  я  успел  ознакомиться. Мужичок  моего  возраста.  Бывший  вохровец. Уволен  за  пьянство. Хронический  алкоголик, пьет  в  больших  количествах, в  сутки  до  700  граммов  и  более, опохмеляется. Характер  грубый  и  скандальный, что  еще  более  обременяется  спиртным. Перед  поступлением  в  клинику  стал  заявлять, что  его  преследуют  «голоса», грозящие  ему  «отмщением» за  застреленного   когда-то  вора, пытавшегося  проникнуть  на  охраняемый  им  склад. За  это  он  тогда  получил  благодарность  от  начальства, но  сам  факт  убиения  усилил  его  стремление  «забыться». На  работе  появлялся  пьяным, пытался  драться  с  сослуживцами, оскорблял  начальство, угрожал  «всех  перестрелять» В  клинику  доставлен  милицией  на  освидетельствование  и  помещен  в  оную  палату. Так?   
    - Так, так. (Волокет  святой  отец!). Но  учтите: он  возбужден  до  сих  пор. Или  вы, как  тот  миссионер  решили  наставить  на  путь  истинный  дикаря-каннибала?
    - Ой, не  пугайте, братие. Я  и  сам  боюсь. Но  коли  Бог  не  выдаст, свинья  не  съест. Для  того-то  я  и  здесь!
    Мы  с  коллегой  Семеном  Семеновичем  провожаем  его  до  палаты. Дежурный  санитар  сообщает, что  больной  только-только  перестал  буйствовать, наверное, устал. В  глазок  видим:   сидит  на  койке, жестикулирует, что-то  бормочет. Впускаем   Амвросия  и  сразу  прикрываем  дверь. Не  запираем:  в  случае  чего  втроем  с  одним-то  буйным  уж  как-нибудь  да   справимся! Спорим: две  или  пять  минут  сумеет  продержаться     святой  отец? Не  отходим  от  глазка. Саранский  вскакивает  и  пялит  глаза  на  вошедшего. «Это  что   еще  за  ворона?» - глухо  доносится  из-за  двери. Пока  особой  опасности  нет: кровать, стол, табурет  насмерть  вделаны  в  пол, других  угрожающих  предметов  не  имеется. Батюшка  спокойно  садится  на  табурет  и  что-то  говорит  «хозяину». Потом  оба  перемещаются  на  койку, плечо  к  плечу.  Пять, десять, двадцать  минут  проходят  в  задушевной  беседе. После  чего  Амвросий  поднимается, осеняет  больного  крестом, целует  в  лоб. Саранский  смиренно  ложится  на  койку, поворачивается  к  нам  спиной. Батюшка  выходит  с  прежней  улыбкой  и  хитровато-победоносным  взглядом….
     Такое  повторялось  и  с  другими  больными.  Прямо  не отец Амвросий, а  отец  Аминазин!
     Просим  батюшку  поделиться  секретом  столь  мощной  экстрасенсорности. Хитровато  улыбается
     - Господи, да  какая  ж  тут  тайна! В  миру  это  же обычной   психотерапией  называется. Она  ведь  и в  ваших  благодатных  деяниях  предписана. Только  есть  некая  разница  между  нами.  Вы  ее  «проводите», то  есть   говорите  всякие  рекомендованные  инструкцией  слова. Притом  еще  и  в  глаза страдальцу  смотрите. А  взгляд-то у  вас  холодный,  докторский, вас  интересует  лишь  реакция  зрачков  или  еще  чего  там. Чужой  взгляд    ваш, да  и  сами  вы  пациенту  чужды. Я  же  сразу  стараюсь  понять  его, себя  на  его  место поставить. Болью  его  заболеть, горем  его  загоревать. Стать  им  самим. Вот  он  и  мягчает. Тут  и  весь  фокус.    
    Короче, скоро  отец  Амвросий  стал  своим. Многие  больные  прямо  души  в  нем  не чают. Лишь  Забелин, случайно  столкнувшись  с  ним  в  коридоре, как-то  съежился  и, пробормотав: «Черная  метка…»,  скрылся  в  палате. Выходя  из  нее, подозрительно  озирался: нет  ли  поблизости  священника.
   
     И  все-таки  их  встреча  состоялась.
   
     Мы  сидели  с  Забелиным  в  саду  на  «своей» скамеечке, когда  вдруг, как  бог  из  машины, перед  нами  вырос  отец  Амвросий. Я  их  представил  друг  другу, батюшка  присел  к  нам  с  моей  стороны. Принялся  было за  стандартную   оценку   нынешних  погод. Забелин  прервал  его  злым  шепотом:
    - Полно, святой  отец, пустословить! Нашли  все-таки! Поздравляю! Ловко  это  у  вас! Берите, вяжите! Вот  я  весь  тут, а  вас  не  боюсь! Говорил  и  буду  говорить! Так  и  передайте  ЭТИМ!
     - Господь  с  вами, достопочтенный  Максим  Иванович! Видит  Бог, я  случайно  встретился  с  вами!  И  кому  это  «ИМ» чего  я  должен  передавать?
     -  А  то  вы  не  знаете  кто  ОНИ! Кто  из  РОМАНОВЫХ  вас  ко  мне  подослал?
     -  Романовых? Вы  имеете  в  виду  членов  Российской  Императорской  фамилии?
Успокойтесь, умоляю  вас.  Ну  какое  отношение  я, скромный  пастырь, могу  иметь   
к  помазанникам  Божиим? А  сюда  направил  меня  наш  отец  протоиерей, дабы  я, по мере  своих  слабых  сил  вносил  мир  и  смирение  в  мятущиеся  души. Я  много  наслышан  о  ваших  обширных  познаниях  во  многих  областях  науки  и  буду  весьма  благодарен, если  вы  сочтете  возможным  удостоить  меня  вашей  беседы!
    
     Последние  слова  явно  произвели  впечатление  на  Забелина. Он  распрямился, закинул  локти  на  спинку  скамейки  и  уже  спокойным  голосом  продолжал:
   
     - Благодарю  за  теплые  слова! Вы, я  вижу,  умный  и  честный  человек. Так  вот  честно и  признайте, что  православная  церковь  намеренно  искажает  истинные  образы  так  называемых  Романовых, особенно  их  последнего  царственного  отпрыска – Николая  Второго.
     - ?
     -  Да, да. Именно  искажает. Не  вы  ли, (ну, конечно, не  вы  лично, я  имею  в  виду  все  ваше  ведомство), внушаете  людям  мысль  о  преступности   большевиков, расстрелявших  царскую  семью, убивших  многих  других  их  родных, разрушавших  церкви, репрессировавших  сотни  тысяч  священников?
     - Не  понимаю  вас, уважаемый  Максим  Иванович. А  что  же, нужно  аплодировать  им  за  это?
     - Ага, ага, вот  я  и  поймал  вас! Вот  ваше  христианство! Не  в  Новом  ли  Завете   сказано: «Возлюбите  врази  ваша. Благословляйте  гонящая  вы, благословите, но  не  кляните»? И  могли  ли вообще  иметь  место    п р е с т у п л е н и я      в  условиях  Гражданской  войны? Преступление  - это  нарушение  существующего  закона, а  в  Гражданскую  все  бывшие  законы  и  кодексы, и  Уголовный, и  Гражданский,  были  отменены. И  «красные»  и  «белые» руководствовались  только  одним  законом – «законом  военного  времени». «Дела» у  тех  и  других   рассматривали  военно-полевые  суды, контрразведки, «чрезвычайные  тройки» и  в  зависимости  от  «требований  текущего  момента». «Кто  с  нами, два  шага  вперед. Остальных  расстрелять». Кстати, на  счету  и  этих  самых  «белых  лебедей» и  «поручиков  Голицыных» не  менее  убийств  невинных, погромов, грабежей. Согласен, что  расстрел  Романовых, особенно  детей  и  слуг, это  варварство, бесчеловечность, мерзость, негодяйство  и  что  еще  там хотите, но  не    п р е с т у п л е н и е. Как  можно  переступить  закон, которого  нет? Таково  мое  отношение  и  к  убийству  царской  семьи. Об  этом  я  писал  в  своей  знаменитой  монографии  «Самозванцы  на  Российском  престоле». Советую  прочесть, если  еще  не  знакомы.
     Но  дело-то  не  в  этом. Тут  пусть  историки  да  юристы  спорят. Меня  волнует  совсем  другое. Почему   Православная  церковь   оценивает  сии  деяния  с  чисто  мирской, «правовой»  точки  зрения? Почему  в  головах  наших  уважаемых  Иерархов, Богословов, Проповедников   не  возник  простой  вопрос: а  как же тогда  сам  Господь  допустил  все  это? Речь  ведь   идет  не  о  каком-нибудь  захолустном  сельском  попике (жизнь  которого, кстати, тоже  в  руце  Божьей), а  о  самом  Помазаннике  Божьем, Государе  Всея  Руси, принявшем  на  себя, со  времен  Петра  Первого, и  роль  Патриарха. Кто-кто, а  он-то  уж  для  Господа  Бога  наверняка  был  первостепенной  фигурой.
    - Ох, не  нам  с  вами, грешным, оценивать  дела  Господни!
    - Да  погодите  вы! У  нас  с  вами   ведь  уже  не  Средневековье. У  нас  Век  Разума. А  он  на  то  и  дан  человеку, чтобы   уразуметь  логику   любых  явлений  и  событий. ЛОГИКУ.  А  Логикой-Логосом  по-гречески, как  вы  знаете, зовется  Слово. А  Слово, как  вам  известно, было  в  начале  всего. И  Слово  было  у  Бога, и  Бог  был  Слово! То  есть  Бог  это и  есть  Логика.
 
     Забелин  уже  расхаживает  перед  нами  в  своем  любимом  амплуа  лектора.   
 
    -Так  вот  с  логической  точки  зрения  могло  быть   две  причины  убийства  царской  семьи.
     Первая:  Николай   пред  Господом  - страшный  грешник. Не  в  смысле  его  сугубой  религиозноти,  кроткого  характера, простоты, смирения, безраздельной  супружеской  верности, которыми  восхищаются  его  адепты, а  потому, что  волей  его (или  безволием)  Россия  была  низринута   в  горнила   двух  бессмысленных  и  кровопролитных  войн, в  которых, ни  за  что, ни  про  что,  было  убито  более  трех  миллионов  русских  людей, не  считая  оставшихся  после  госпиталей  миллионов  безруких, безногих, ослепших  инвалидов. Не  считая  пресловутой  «Ходынки», «Ленского  расстрела», «Кровавого  воскресенья», многочисленных  еврейских  погромов. Не  считая  развала  государственных  структур  из-за  чиновничьей  чехарды  по  капризам  Распутина  и  царицы  Александры  Федоровны. Не  Александра  ли  Федоровна  требовала  от  мужа, чтобы  его  «боялись», чтобы  его  действия  «вызывали  страх  у  подданных». Тогда  за  это  и  соответствующая  кара.
     Логика  другая: Господь  в  безграничной  милости  Своей  возлюбил  верного  раба  Своего. Несмотря  на  перечисленные  прегрешения,  вознаградил  его  высшей  наградой:  надоумил  Архиерейский  собор  Русской  Православной  Церкви  канонизировать  Николая, причислить  его  к  лику  святых. Но  в  этом  случае  искуплением  его  грехов  и  могла  стать  та  мученическая  смерть. Искупительная  жертва.  Да  и  тут  Господь  проявил  необъятное   милосердие. Все  годы  заточения  бывший  царь  с  семьей (кстати, как  вы  знаете, никто  его  не  свергал  с  престола, он  сам  отрекся, и  арестовали  его  не  большевики, а  Временное  правительство) прожили  во  вполне  приличных  бытовых  условиях, а  по  меркам  тогдашних  всеобщих  разрухи  и  голода  даже  отличных. Боль  и  страх  в  момент  убийства  заняли  лишь  несколько  секунд  или  минут.  За  это  и  высочайшая  награда. 
      Но  тогда  причем  здесь  «большевики»? Да, они  стали  палачами. Но  ведь  палач  не  преступник,  это  государственная  должность. Он  лишь  исполнитель  наказания, наложенного  высшей  инстанцией. В  этом  случае  большевики (кстати, вряд  ли  все  стрелявшие  были  членами  партии) не   исполнили  ли   Волю  Божью?  Почему  Церковь  не  исследовала  этот  аспект?  «И  дивился  неверию  их»…    
     Это  с  религиозной  точки  зрения. А  как  с  мирской?
 
     Забелин  размеренным  шагом  прошелся  перед  нами, сцепив  пальцы  за  спиной.

    - А  с  мирской-то  еще  проще! Николай  живым  просто  никому  не  был  нужен. И  прежде  всего  монархистам  и  другим  «белым». Вы  же  знаете, когда  Временное  правительство  арестовало  царскую  чету  и  учредило  следствие  над  ней, Керенский, предвидя  печальный  исход,  пытался  просить  английского  короля  Георга  предоставить  убежище  для  Николая  и  его  семьи  в  Англии. Чего  логичнее  и  лучше? Англия – союзница  России  в  Мировой  войне, Георг  родственник  и  близкий  друг  Николая. А  что  Георг  ответил? Ему, мол, неудобно  это  делать  в  период  продолжающейся  войны. Это  как? И  ведь  проглотили  этот  нелепый  и  гнусный  отказ  и  не  поморщились! А  вот  воюющий  с  Россией  германский  император  Вильгельм  предлагал  Временному  правительству  свое  содействие  в  «спасении  немецких  принцесс». Но  теперь  уже  Керенскому  стал  «неудобным»  подобный  альянс.
     С  октября  семнадцатого  года  Романовы  оказались  в  руках «красных». Уж  им-то  было  не  до  сантиментов!  Для  них,  как  и  для  «белых»  за  три  года  войны   Империалистической  и  полтора – Гражданской  понятие «Человек»  успело  полностью  девальвироваться. Счет  велся  на  полки  да  батальоны, под  солдатами  понимали   число  «штыков»  да  «сабель». Под  гражданскими  лицами – число  «ртов». Николай  с  семьей  стали  просто  разменной  картой  в  кровавой  игре. Зачем  большевикам  нужно  было  их  держать  в  Екатеринбурге, когда  Урал  был  охвачен  белоказачьими  выступлениями, одерживал  победы  за  победами  Колчак?  К  лету  восемнадцатого  года  его  войска  были  всего  в  двадцати  верстах  от  Екатеринбурга. Около  места  заточения  Романовых  время  от  времени  роились  какие-то  сомнительные  белогвардейские  «эмиссары», готовившие  побег  семьи. Что  стоило  Колчаку  или  кому  из  казачьих  атаманов  в  том  хаосе  в  одну  прекрасную  ночь  подобраться  к  Ипатьевскому  дому, перерезать  охрану  и  увезти   пленников?    
    Так  нет, понадобились  именно  трупы. Особенно  «белым». Им  нужен  был  какой-нибудь  символ, смысл  продолжения  братоубийственной  бойни, оправдывающий  мобилизации, реквизиции, карательные  экспедиции, развешивание  оппонентов  на  фонарных  столбах.
     Мог  ли  стать  «знаменем» живой  Николай, этот  слабый, никому  не  нужный, всеми  забытый  человек?  Конечно   нет. А  кровавая  расправа  над  ним  и  семьей  должна  была  всколыхнуть  до  небес  «ярость  масс»  против  антихристов-большевиков, смести  их  ненавистный  режим. Увы, как  мы  знаем, не  вышло. А, может,  и  в  этом  Воля  Божья?
     А  как  Господь  допустил  массовое  разрушение  церквей, превращение  их  в  склады,    клубы, казармы? Не  потому  ли, что  в  Священном  писании  сказано: «Вышний  не  в  рукотворенных  церквах  живет». В  Евангелиях  у  христиан  вообще  нет  молельных  домов  с  крестами  на  куполах, каждый  молится  в  одиночку  и  лишь  одной  молитвой- «Отче  наш». Под  «церквями»  там  понимались  просто  христианские  общины, от  слова  «циркус» -  «круг». А  наши  храмы  в  своей  роскоши  и  великолепии  массовых  культовых  мистерий  не  признак  ли  языческой  гордыни, не  доходные  ли  места  для  бесчисленного  клира?  Торговля  в  них  церковной  атрибутикой  не  прямое  ли  нарушение  воли  Христа, изгнавшего  торгующих  их  Храма? Тогда  по  делам  и  мзда.
    Массовое  избиения  священников  тоже  можно  объяснить  одной  из  двух  логических  причин, как  и  в   случае  царской  семьи. А  грехов-то   у  них  накопилось ведь   немало. Например, нарушение  тайны  исповеди. Еще  с  благословенной  подачи  Петра Великого, священник  обязан  был  докладывать  «правоохранительным  органам»  любые  сведения, полученные  на   исповеди  прихожан, содержащие  хотя  бы  намек  на  совершенные  или  только  предполагаемые  попытки   угрозы  существующему  порядку. А  противодействие  многих  священников  деяниям  Советской  власти?  Осуждение  ими  захватов  частной  собственности, раскулачивания?  Пропаганды  «воинствующего  безбожия»? Церковь  и  в этом  случае  отрицает  Волю  Божью?  А  ведь  сказано: «Всякая  душа  властем  предержащим  да  повинуется. Несть  бо  власти  аще  не  от  Бога. Противляющиеся  же  грех  на  душу  приемлют». Тем  более,  при  Советской  власти  был  восстановлен  сан  Патриарха  всея  Руси,  образована  «Живая  Церковь», призванная  склонять  души  верующих  пред  новым  режимом.  Как  и  положено  по  Писанию. «Всякая  власть  от  Бога»!      
     -  Но  эта-то  была  явно  от  Сатаны! – успел  вставить   Амвросий.
     -  Да  ведь  и  Сатана-то – от  Бога, Его  падший  ангел. Или  вы  считаете, что  Сатана  может  действовать  помимо  воли  Господней?
     - Ну  полно, полно, уважаемый  Максим  Иванович. Я, увы, не  богослов  и  к  подобным  диспутам  не  готов. Но  меня  радует  ваша  непримиримость   ко  всяческому  злу, ваше  явное  принятие  нравственности.  Согласитесь, что  именно  религия   самыми  доходчивыми  способами  внушает  верующим  важнейшие  основы  нравственности.   

      Забелин  остановился,  качнулся  с  пяток  на  носки  и  обратно, устремил  указательный  палец  к  небесам.

     -  Да, да, глубокоуважаемый  отец… Арсений
     -  Отец  Амвросий, если  позволите.
     -  Пардон, пардон. Отец  Амвросий.  С  вашей  точки  зрения   религиозная  нравственность  зиждится  на  ряде  доводов. Дескать,  по  природе   своей,  человек  грешен   и  эгоистичен  и  не  способен  сам  выработать  моральные  правила. 
Все  нравственные  и  моральные  принципы  изначально  определены  именно   религией. Сдерживать  человеческие  пороки  может  только  вера   в  справедливость, всезнание, бескомпромиссность  Бога  и  в  неизбежность расплаты  за  содеянные  грехи  на 
Страшном  суде. Так?
     -  Н-ну, в  общем…
     -  Тогда стоит, однако,  разобраться, так  ли  это.
     Прежде  всего, вспомним  вообще,  что  такое  -  НРАВСТВЕННОСТЬ?
     Как  нам  известно,  эта  категория  общественного    сознания, представление  о  нормах  поведения  в  коллективе  и  духовных  ценностях.  В  разных  исторических  и  социальных  условиях  она  непрерывно  видоизменяется. В  Каменном  веке  нормой  считалось  людоедство. В  античные  времена  никто  не  сомневался  в  правомерности  рабства. Это «Божественное  установление» властвовало  аж  до  второй  половины  девятнадцатого   века  в  таких  высокоразвитых  христианских  странах  как  США  и Россия. Почти  пятьсот  лет  в  христианнейшей Европе  Святая  инквизиция  именем  Господа  пытала  и  жгла  на  кострах  «еретиков» - ученых  и  прочих  инакомыслящих. И  верующие  покорно  приветствовали  эти  «высоконравственные»  деяния. Долгом  католиков  было  уничтожение  гугенотов, и  наоборот. Многоженство  является  обычаем  в исламских  странах, но  не  допускается  в  странах  христианских,  и  тэдэ  и  тэпэ.   
      Но  и  с  учетом  чрезвычайно  широкого  спектра, а  порой  и  прямой  несовместимости   разных  представлений  о   Нравственности,  существует   все  же  некая   единая  ее  формула.
      НРАВСТВЕННОСТЬ   ЕСТЬ   ПОНИМАНИЕ   РАЗЛИЧИЯ   МЕЖДУ   ДОБРОМ   И  ЗЛОМ  (в  их  толкованиях, принятых  в  конкретном  обществе) И  СЛЕДОВАНИЕ  СТЯЗЕЙ  ДОБРА. 
      Вот  тут-то  и  таится  ряд  «глубинных  мин»,  начисто  разрушающих  ваше  понятие  Нравственности.
      Ну, во-первых, если  человек  «по  природе  своей   грешен  и  эгоистичен», то  не такой  уж  он  «образ  и  подобие  Божье». Правда,  в  моральном  падении человека  сыграл, якобы, коварную  роль  Сатана, спровоцировавший  Адама  и  Еву  совершить  Первородный  грех.  Но  вот  в  чем  же  сей  грех  заключался? 
      «И  произрастил   Господь  Бог из  земли  всякое  дерево, приятное  на  вид  и  хорошее  для  пищи, и  дерево  жизни  посреди  рая, и  дерево познания  добра  и  зла …И  заповедал
Господь Бог  человеку, говоря: от  всякого дерева  в  саду ты  будешь  есть; А от  дерева познания  добра  и  зла, не  ешь  от  него»          
      Иными  словами, человек  волей Божьей  был  обречен  на  непонимание  различий  между  Добром  и  Злом, то  есть  на  животную  аморальность. Но  тогда  и  сам  Ветхий  Завет  безнравственен  по  определению! Ведь  всего-то  и  совершили  осененные  осознанием    Адам  и  Ева, что «…открылись  глаза  у  них  обоих, и  узнали  они, что  наги, и  сшили  смоковные  листья, и  сделали  себе  опоясания». Вот  и  все. Однако  ведь  и  пламенно  верующие, и  даже  Божественная  Ипостась -  Иисус  Христос,  во  все  времена  скрывали  и  скрывают  от  других  свою  телесную  наготу, то есть  упорствуют  в  смертном, по  мнению Ветхого  Завета,  грехе. Да  и  Сам  Господь,  кстати,  нигде  не  изображается  нагим.
      И  вот  за  столь  «ужасное»  понимание  принципа  Нравственности   Он  определил  Первосупругам  меру  наказания,  явно  неадекватную  степени  тяжести  проступка.
       «Жене  сказал: умножая  умножу  скорбь  твою  в  беременности  твоей; в болезни  будешь  рожать  детей; и  к  мужу  твоему  влечение  твое, и  он  будет  господствовать  над  тобою. Адаму  же  сказал: за  то, что  ты  послушал  голоса  жены  твоей   и  ел  от  дерева, о  котором  Я  заповедал  тебе, сказав:  «не  ешь  от  него»,  проклята  земля  за  тебя; со  скорбию  будешь  питаться от нее во  все  дни  жизни  твоей. Тернии и  волчцы
произрастит  она  тебе; и  будешь  питаться  полевою  травою. В  поте  лица  твоего 
будешь  есть  хлеб, доколе  не  возвратишься  в  землю, из  которой  ты  взят; ибо  прах  ты, и  в  прах  возвратишься».
      Вот  такая  расплата  за  следование  элементарному  закону  Нравственности!  И  она  продолжается  до  сих  пор. И  тщетной  была  жертва  Иисуса  искупить  сей Первородный  грех  своей  смертью  на  кресте. Для  подавляющего  большинства  наиболее   порядочной  части  человечества - «труждающихся  и  обремененных»  проклятие  действует  до  сих  пор. Приятное  исключение   составляют  только  наглые   правители,  олигархи,  мафиози,  вкушающие  «хлеб»  не  с  такой  уж  и  «скорбью» и  не  в  таком  уж  «поте  лица»!  Честных  же  Церковь    утешает    лишь  призрачными  обещаниями  блаженства  в  призрачном  потустороннем  мире.
     Это – во-первых.
     А  во-вторых, идеальным  Церковь  вообще  считает  человека-барана. Агнец Божий – вот  высшее проявление  святости. «Агнец» (ягненок) от  греческого  «агнос» – непорочный, чистый.
    «Стадо  Христово», «паства»  должно  находиться  под  неусыпным  покровительством  Пастуха (пастора, пастыря), который  направляет  его  по  жизни,  волен  от  имени  Бога  отпускать  конкретным  особям  согрешения, налагать  за  них  наказания,  возвращать  в  лоно  стада  овец  заблудших. Они  же  в  свою  очередь  обязаны  громким  блеянием  возносить    Пастуху  и  недоступному  для  их  прямого  обозрения  Господину  благодарность  за  корм  насущный  и  без  противления  предоставлять  в  их  распоряжение  свои  шкуры  и  туши. В  этом, видимо, по  мысли  Церкви,  и  должна  заключаться  «нравственность»  человеческого  стада.
      
      Скашиваю  взгляд  на  Амвросия: вдруг   взорвется  от  такого  богохульства! Но  он  по-прежнему  спокоен, ладони  на  коленях  по-бабьи, на  устах  благожелательная  полуулыбка. Забелин,  как  ни  в  чем  небывало,  продолжает  разглагольствовать.

      - Но  ведь  бараны, как  и  другие  «твари  бессловесные», безгрешны, так  как  слепо  следуют  путем,  предначертанным  Богом (Природой)  вплоть  до  момента  прирезки  их  благодетелями.   Им  невозможно  внушить  чувство  непрерывной  вины  за  свое существование. Это  вносило  бы  в  процесс    прирезки  элемент определенного  злодейства.
     Поэтому  Церковь  вынуждена  все  же  признать  наличие  у  человека  неких  признаков  разума  и  воли,  отличающих   его  от  скота,  и  возвысить  его  хотя  бы  до  уровня  раба. «Раба Господня», но  все  же  раба. 
      А   какова  рабская  мораль – то?
      Отданный  в  безраздельное  распоряжение  Господина,  не  более чем  его  домашнее  имущество  («И  волос  с  головы  не  упадет  без  Воли  Господней»), раб  все   свои  физические  и  духовные  силы  тратит  на  выживание  в  этих  невыносимых  условиях. Тщательно  утаивает  свои  чисто  человеческие  прихоти  и  похоти. А  если  они  все-таки  обнаруживаются, он  униженно  клянчит, вымаливает  у  Господина прощение, всячески  умащивает  его,  лжет  о  беззаветной  преданности  Владыке. И  вновь  не  в  состоянии  преодолеть  соблазны, и  опять  кается  и  лжет,  клянчит  и  вымаливает. И  непрерывно  молит  Господина  дать  ему  «хлеб  насущный», некие  преимущества  перед  другими  рабами, простить  наделанные  долги  и  др. И  так  до  конца  жизни.
      Психология  раба  это  непрерывный  страх  за  жизнь, вынужденное  лицемерие, изворотливость  и  ложь, ложь, ложь.
      Такое  прежде  всего  выгодно  самим   Господским  Надсмотрщикам, объявившим  себя  посредниками  между  Господином  и  рабом,  обещающим  за  соответствующую  мзду  «уладить  дело». Главное  же  назначение  надсмотрщиков (шаманов, жрецов, священников) – внушать  рабу  несокрушимую  веру  в  Вышнее  Предопределение  всякой  власти («Нет  иной  власти  как  не  от  Бога»),  а, следовательно, и  в  свое,  надсмотрщическое,  законное,  важное  и  полезное место  в  обществе.
          
      Забелин  присел  на  скамейку,  ссутулился  и  хрипловато  продолжал.

       -  Только  не  подумайте, что  я  -  оголтелый  богоборец!  Отнюдь! Я  считаю,  что
религия  как  этап  развития  человеческого  мышления  сыграла  огромную  роль  в  первоначальном  познании  мира. Не  имея  понятия  о  законах  Природы, древнейший  человек пытался  увязать  логику  явлений  и  событий  через  свои  примитивные  инстинкты: чувства  голода  и  жажды, страха  перед  повсеместными  опасностями,  поклонение  более сильным  сородичам, придание  человеческих  качеств  всем  живым  и  неживым  объектам. Таковы  закономерности  развития  человеческого  мозга, что  прекрасно  видно на  становлении  мышления  ребенка. Дитя  воспринимает  окружающую  действительность  только  через  сказку  и  лишь  с  возрастом   отделывается  от  многих, да  и  то  далеко не  всех,  иллюзий.
      Не  буду  напоминать  все  давно  известное   об  истории  цивилизаций, научных  открытиях, их  использовании  во  благо  или  вред  роду  людскому. Но  все  это -   
в о п р е к и   примитивным  представлениям  о  Природе, исконным  религиозным  догмам, к  которым  всегда  склонно  подавляющее большинство  людей. «Открыватели» же, как  правило, подвергаются  осуждению, а  то  и  смерти. И  лишь  под  давлением  неоспоримых  фактов, подтверждающих  правоту  этих  «ересей»,  особенно  в  случае  возможности  утилитарного  использования  продуктов  их   мышления, обеспечивается  очередной  скачек  в  познании  Объективной  Истины. Религия  же  всегда  была  и  остается  тормозом  Познания.
      А  профессиональные  жрецы   для  своего  выживания    вынуждены  как-то  приспосабливаться  к  неуклонному усложнению социально-экономических  и  политических  процессов, прогрессу  науки  и  техники, примиряться  с  утратой  безраздельной  власти  над  мышлением  и  психологией  паствы. Отсюда  бесчисленные  конфессии - вероисповедания, отражающие  чисто  земные   интересы  конкретных  этнических  и  социальных  групп.  Они  чаще  всего  враждебны  друг  другу, но   всегда  базируются  все  на  том  же  иллюзорном  понимании устройства  мироздания.      
      Развитие  религии  пошло  ведь  двумя  путями.
      С  одной  стороны  она  стала  одним  из  жанров  Искусства, его  синтетическим  жанром. Мировые  религии  -  средоточие  великих  творений  зодчества, ваяния, живописи, музыки, драматургии, поэзии, прикладного  искусства.  Демонстрация  шедевров  в  массовых   мистериях-богослужениях  - главная  причина  их  привлекательности, основной  способ    глубокого  воздействия  той или  иной  ветви  религии  на  психику  прихожан. Сохранение  этих  творений  в  их  историческом  развитии -  несомненная  заслуга  любых   конфессий. В  этом  отношении  все  почитаемые  ими  реликвии  -  одинаково  ценные  объекты  материальной  культуры,  подлежащие  всестороннему  изучению и  тщательному  сбережению.
       С  другой  стороны  религия  давным-давно  превратилась  в  орудие  чисто  мирской  внутренней  и  внешней  политики. Вероисповедания, отражающие  интересы  правящих  групп, становятся  Государственными  религиями,  довлеющими  над   «учениями» («ересями») этнических  меньшинств  или  социальных  «низов». Их  цель -  внушить  подданным беспрекословное  подчинение  властителям  как  предопределенное  свыше:
       Короче, религиозное  мышление  в  наши  дни  есть  РЕЛИКТОВОЕ  МЫШЛЕНИЕ, а  сама  религия -  орудие  утилитарной  политики. А  сколько  лицемерия  вокруг  нее!  Сколько  «братков»,  мошенников  надели  на  себя  кресты!  Какие  толпы  недавних  «верных  ленинцев» бегут  в  церкви  к  радости  и  доходам  телерепортеров! Хочется  спросить  иного  словами  Апостола  Иакова; «Ты  веруеши,  яко  Бог  един  есть? Добре  твориши: и  беси  веруют  и  трепещут». 
       Ну, в  общем, как-то  вот  так.
       Что-то  я  утомился  от  ваших  разговоров. Но, в  принципе, рад  знакомству  с  вами, отец… Амвросий? Отец  Амвросий. Вы  интересный  собеседник  и  азартный  спорщик! Пойду - ка  я  к  себе, прилягу.

       Встал, покряхтывая, поплелся  к  корпусу. 
   
     - Да-а, -  протянул  Амвросий, - это  вам  не  буйный  из  белой  горячки! Однако  своими  тихими  речами  он  может  наделать  куда  больше  делов, чем  тот – крутыми  кулаками. Вот  воистину -  душевнобольной  страдалец. Я  бы  даже  сказал  – ДУХОВНОбольной.
      И  слова-то  не  его. Это  все  из  прежней  советской  атеистической  пропаганды. Так  сказать,  «пережитки  социализма  в  сознании  людей», «родимые  пятна    мирового  коммунизма».
     - Проще, отец  Амвросий, проще! Это  шизофрения. Заметьте  этот  бесконечный  поток  словес, направленных  на  одну  постоянно  болезненную  тему: БОРЬБУ  С  РОМАНОВЫМИ. У  бедняги  бред  преследования. Любые, самые  незначительные, не  имеющие  никакого  отношения  к  этому  действия  вызывают  у  него  ощущения  слежки  за  ним. «выдачи  в  руки  врагов». Правда, бывают  и  «светлые» дни, когда  тревога  его  исчезает. Но  ненадолго. Он  равнодушен  к  реальной  действительности, но  день  и  ночь  поглощен  мыслями  о  космических, исторических, а  вот  вижу – и  религиозных  проблемах. Вряд  ли  он  действительно  эрудирован  в  них. Я, к  сожалению, не  читал  Библии, но  едва  ли  в  ней  писано  именно  так, как  он  пытается  цитировать! 
      
    Амвросий  скользнул  по  мне   каким-то  угрюмоватым   взглядом.

   Продолжаю:
   -  И  главное, в  переубеждениях  он  не  нуждается. Ему  важен  монолог. Все  равно, о  чем, но  обязательно  монолог. Поздняя  шизофрения  вообще  весьма  сложна  и  прогноз  чаще  всего  неблагоприятный.  Может  наступить    деструкция  нервных  клеток, их  гибель. За  этим – опустошенность  личности, обеднение  интересов, слабоумие. Вот  так.
   - А  я, знаете  ли, увидел  сейчас  перед  собой именно   типичного  еретика. Вот  такие  и  создают  всякие  секты, пленяют  маловерных  и  слабодушных  суемудрием  и  своеволием.  Неужто  же   еретики – просто  больные  шизофреники?
   -  Ну, не  только  «еретики». Любая  зациклинность  на  одной  определенной  проблеме, убежденность  в  беспрекословной  правоте  какого-нибудь  «учения», «теории», категорическое  непринятие  противоположных  мнений – уже  довольно  заметный  симптом  этой  болезни. Ведь  по  мировой  статистике  более-менее  выраженной  шизофренией  страдает  каждый  десятый  житель  планеты! Так  что  неплохо  и  нам  самим  периодически  анализировать  свое  отношение  к  окружающим!
    - Воистину  так. Ибо  сказано: «Почто  же  зришь  ты  сучец  во  оце  брата  твоего, древие  же, иже  есть  во  очесе  твоем,  не  чуеши». Жаль, искренне  жаль, что  я  не  могу  помочь  страдальцу  ничем.
    - Ну  почему  же, отец Амвросий! Вы  заметили: он  сначала  испугался  вас, принял  за  «черную  метку»? А  теперь  успокоился, вы  уже  не  враг  ему. Будем  надеяться, что  и  дальше  он  не  станет  сторониться  вас. Это  уже  хоть  и  маленький, но  все  же  заметный  успех! Спасибо  вам. Все-таки  у  вас  несомненный  дар  в  этом  отношении. Однако  пора  к  нашим  больным. Пошли?   
    - Посижу, с  вашего  позволения, еще. Тишина, благодать!

    Подходя  к  корпусу, оглянулся. Амвросий  все  так  же  сидел, уткнув  бороду  в  ладони, задумавшись.