7. 23

Томлюсь ожиданием неприятностей. Вчера и сегодня просыпалась с тяжелым сердцем. Здравомыслящий взгляд на жизнь сочетается у меня с суеверным ожиданием беды. Это что-то очень древнее, допотопное. Но вовсе не предвидение. Скорее нагнетание. Особенностью моего организма является повышенная энергетика. Если ее запереть внутри, она начинает уничтожать весь внутренний мир. Таким, как я лучше работать до изнеможения.
Жизнь превращается в вечное преодоление. Потому, что судьба постоянно подбрасывает препятствия. Моя жизнь вовсе не счастливое пребывание в лучших мирах, а бесконечное испытание тягостными событиями. К черту подробности.
На улице светит солнце.
Помните фильм «Ночи Кабирии». Ограбленная и осмеянная проститутка в конце фильма начинает улыбаться этому миру. Это и есть сила. Надо понять, что тот, кто ее ограбил, все потеряет. Это правда жизни. Нельзя ни за что держаться. Все, что мы держим в руках, из них уплывает. Жизнь перемалывает своими жерновами все, что хотим удержать. И, все, что необходимо для жизни, возникает ниоткуда. Сила же нам нужна, чтобы выжить. Не впасть в отчаяние.
Вчера, когда проснулась, мне казалось, что седеют  окрашенные волосы. Краска изживается горем и волосы вновь светлы. Приоткрылся белый голубь души...
Теперь о буднях.
Не хотелось бы остаток дней провести без работы. А весь мир, как будто застыл в тягостном ожидании. Совсем мало заказов. Кошельки богачей туго закрыты до лучших времен. Рецессия. Это не так страшно само по себе, как то, что такое состояние общества часто приводит к войне. Достаточно малой искры. И смерть начинает поедать излишки. Так ей, смерти, кажется. Независимо от того, кто у власти — либерал или ортодокс. Либерала эта тупая сила уничтожает, как в России в начале 20 века. А на злобному дикарю дает ореол народного героя. И он становится тем самым «серпом» евангельского рассказа. Множество смертей не исправляет положения. Просто уничтожает свидетелей эпохи зла.
Наше сообщество много лет не воюет. Но мы с ужасом видим в теленовостях ярость в рядах защитников своей собственной «независимости».
В начале прошлого века это распадение назвали «русской революцией». Но, как оказалось, русской она была по количеству жертв. Видимо, мои соотечественники больше всех сопротивлялись насилию дикой отсталой орды, провозгласившей свою власть над всем миром.