Жизнь нашкодившего котенка

Маська забрался под кровать, чтобы никто больше не гладил его против шёрстки и не трепал за уши. Время уже было позднее, в убежище стало очень темно. На стене шли часы. Маська-то уж точно знал как расправиться с этим болтающимся маятником. Он ещё вчера придумал план: сначала ловко запрыгнуть на табуретку, потом на тумбочку, прыжок, и монотонно раскачивающаяся штуковина его.
Но вылезать страшно.
Маська представил как воплотил свой план и замурлыкал.
-Мася! Масечка! Где ты, маленький?
У кровати послышались голоса и шлёпанье странных огромных лап, не похожих на его. Маська забился в угол и затих. Мимо заманчиво прокатился шарик. Маська только было хотел погнаться за ним, но вдруг вспомнил как неприятно, когда трогают его уши. Фыркнул и остался на месте.
Огромные лапы с пальцами тянулись под кровать. Маська перепугался, внутри всё перевернулось. Сделал лужу. Большая лапа попала прямо в неё.
- Ах ты негодник! А ну вылезай!
Он знал, что, если вылезет, его тут же ожидает жестокая расправа, гораздо страшнее, чем когда трогают за уши.
Очень хотелось кушать.
Он вспомнил вкусную ароматную сметанку, которую ел на завтрак, и, уже даже не пытаясь думать, вылез, опустив голову. Неловко пошатываясь, Маська побежал на кухню. Путь туда был неблизкий: нужно было пройти через комнату, а потом через длинный коридор, да ещё повернуть налево. Но желание съесть хоть что-нибудь перед наказанием было так велико, что он добрался довольно-таки быстро и без помех.
Миска была пуста.
Такого разочарования, такой безысходности и тоски у Маськи ещё не было за всю его месячную жизнь. Он свернулся клубочком у миски. Угрожающее шарканье огромных лап больше не пугало. Хуже быть не может.
- Вылез, безобразник!
Огромная длинная лапа потянулась к Маське. но ему было всё равно. От голода сил бежать уже не было. Лапа погладила его по спине.
- Эх, прелесть ты моя, горе луковое... Да ты голодный! Весь дрожишь...
Огромные лапы быстро пошагали в другую комнату, потом вернулись. Другие верхние лапы налили в миску молока. "Как они это делают?" - проскользнула мысль в маленькой пушистой голове.
А потом Маське стало стыдно, и он решил большле никогда не писать в неположенном месте. Замурлыкал. Но к молоку не притронулся.
- Ну, что ты? Иди ешь. Не бойся, - ласково прозвучал молодой женский голос. - Только больше так нехорошо не делай...
Маська, опустив крошечную головку, виновато поковылял к миске. Голод победил стыд, а приближающийся запах и нежное тепло молока закрутили голову и животик.
Лучшего дня в своей жизни Маська ещё не знал.
Существо с большими лапами и приятным голосом село рядышком на пол.
Если бы Маська умел читать, то увидел бы, что оно написало в старом блокноте: "Жизнь нашкодившего котёнка. Автобиография".