Как я пришла в литературу

В самом деле, как? Хорошенько поразмыслив над этим вопросом, я поняла: в литературу я не входила, не врывалась, не вбегала, не вползала. Я ею заболела.
Родители мои и представить себе не могли, что их спокойное, почти беспроблемное  чадо выкинет этакий фортель – пристрастится к литературе. Чехова они читали давно и слегка, поэтому профилактических мер (сечь младенца и приговаривать: «Не пиши! Не пиши!») не приняли. В результате заражение произошло в детстве.
Как это часто бывает, поначалу болезнь развивалась бессимптомно. С детских лет я просто дышала воздухом, наполненным романтическим ароматом приключений, взахлеб пила напитки из фантастики (например, «Вино из одуванчиков» Рея Брэдбери), старательно, а порой и с удовольствием жевала классику из школьной программы. В ходе развития болезни литература оказалась включена в мой обмен веществ, как никотин – в обмен веществ заядлого курильщика. Я стала зависимой от книг, как наркоман – от опиатов.
Первые симптомы болезни проявились в последние школьные годы. Я вдруг обнаружила, что сочинительство доставляет мне не меньшую радость, чем чтение текстов, написанных другими авторами. Однако заболела я не болезнью Альцгеймера, поэтому адекватно оценивая свои графоманские приступы, старалась не тревожить ими окружающих. Закомплексованный подросток, я даже мечтать не смела о восхождении на Парнас. Куда мне, без сил, умений и снаряжения! И поступила не в литературный институт, а в медицинский.
О, врачебная профессия! Сколь многих вдохновила ты на литературные подвиги! Какое множество талантов ты выявила, подобно лакмусовой бумажке! Ты помогла мне понять, что тело и душа человека суть единое образование, большее, чем простая сумма его частей. Ты заставила меня задуматься о страданиях и радостях, о жизненном пути и его финале. Ты поставила передо мной множество вопросов и стимулировала искать ответы на них.
В процессе поиска я пришла в психологию, науку о глубинах и высотах внутреннего мира человека. С ее помощью я поняла нечто очень важное: тот, кто не любит людей, просто не умеет их готовить! А ведь стоит присыпать человека перчиком психоанализа, тертым бихевиоризмом, нафаршировать когнитивными моделями и запечь под гуманистическим соусом –  получится такой гештальт, что пальчики оближешь!*
Итак, на второй стадии развития моей литературной болезни я села на лечебно-психологическую диету. С тех пор я успешнее перевариваю всю полученную информацию, легче вырабатываю эндорфины, гормоны радости, и охотнее делюсь этой радостью с теми, кого люблю. Несмотря на то, что моя болезнь приобрела хроническое течение с частыми поэтическими приступами и рецидивами прозы, я счастлива.
Каков прогноз? Мне хорошо известно, что даже среди оптимистов стопроцентная смертность, но меня это не огорчает. Я стараюсь жить так, чтобы те, кто меня знает, заскучали, когда меня не станет.


* Психоанализ, бихевиоризм, когнитивная психология, гуманистическая психология – направления психологии.
Гештальт – функциональная структура, по присущим ей законам упорядочивающая многообразие отдельных явлений. Мир воспринимается как некое организованное целое, а не просто сумма его частей.