Девушка по имени Смерть Глава 2. Часть 1

                Глава 2

  … - Та-ак.… На вопрос ответит… ответит… - преподавательница задумчиво постучав по списку учеников концом шариковой ручки окинула неприязненным взором аудиторию, и остановилась на высоком светловолосом парне. – Отвечать пойдет ЛАрина. ЛАрина! Ты меня слышишь!?
  Моя соседка по парте вовремя толкнула меня локтем, отрывая мое измученное сознание ото сна. Я резко подняла голову, и вскочив с места кинулась к доске, разглядывая широкую трещину на ней.
  - ЛАрина, почему в журнале не написано твое имя? – молоденькая учительница непонятной национальности повернулась ко мне всем корпусом, заинтересовано разглядывая свою ученицу сквозь толстые стекла очков. Недовольная что меня разбудили, я бросила на нее испепеляющий взгляд.
  - Это и есть имя. Только не «ЛАрина», а «ЛарИна». А фамилию просто не дописали. – прошипела я, и увидев усмешку преподавательницы добавила – Что-то не нравится? Претензии – к родителям!
  Угрюмо разглядывая черные ногти, я случайно поймала свое отражение в зеркале напротив. Да-а. Двое суток без сна явно не пошли мне на пользу. В зеркале стояла черноволосая девчонка в бежевых обтягивающих бриджах, черной футболке, и в легкой черной куртке. Ничего необычного, кроме того, что глаза вспыхнули зеленым светом. Я быстро отвернулась к учителю, надеясь, что никто в аудитории не заметил вертикальных зрачков оборотня, и про себя отметив надеть солнцезащитные очки, стала слушать вопрос.
  - Расскажите нам о браке. Особенно меня интересует возраст, в котором можно вступить в брак на территории нашей страны. – протянула учительница, и мстительно улыбнулась. Наверное, она думала, что я всю ночь просидела в каком – то клубе, и теперь, засыпая на ходу, я не смогу ответить.
  Подавив желание ляпнуть: « Интересует – посмотри в книге!» я сдержанно начала:
  - В нашей стране в брак может вступить девушка, достигшая 17 лет, и юноша, достигший 18. Исключение составляют случаи, когда суд разрешает вступать в брак по достижении 14. Как правило, это браки из-за беременности. На территории нашей страны запрещены браки между родственниками, между усыновителем и ребенком, а также фиктивные браки. Доказать что брак фиктивен практически невозможно, но если это будет доказано, то пара будет вынуждена развестись. Одна из причин, по которой брак может быть признан недействительным - сокрытие своей тяжелой болезни от супруга/супруги. – все. Дальше рассказывать не хотелось – пусть сама читает, если ей так интересно. В ожидании приговора я сверху вниз уставилась на учительницу.
  - Рідною мовою, будь ласка. – язвительно улыбнулась она мне.
  - Вы уверенны, что хотите это все услышать на румынском языке? – подняла бровь я. Ну а что? Она же сама сказала – «Рідною».
  - Нет, пока что только на государственном языке нашей страны. – девушка за столом учителя подперла подбородок рукой. Понимая, что сейчас могу ей все высказать, я стиснула зубы, и принялась повторять все на украинском языке, и буквально после третьего слова прозвенел спасительный звонок с предпоследней на сегодня, четвертой пары. Мстительно улыбнувшись учительнице и проведя пальцем по тонкой и гладкой серебряной цепочке на шее, я отправилась запихивать вещи в небольшой черный рюкзачок, и медленно выйдя из кабинета, направилась в институтский буфет. Со всей этой беготней даже поесть некогда, и я, ощущая острый голод, ломанулась прямо по коридору поближе к остро пахнущим булочкам.
  - Ларина, что с тобой было на лекции? – меня схватили под руку, рассеивая надежду добраться – таки до еды. Я повернула голову немного вправо, и чуть не застонала. Сверкая ярким розовым поясом со сверкающими на нем стразами, меня за локоть тащила Ника. Самое противное в этой ситуации было то, что тащила она меня прочь от буфета. Ника мне никогда не нравилась: ее дикая привязанность к розовому цвету и пирсингу во всех местах со стразами могли доконать кого угодно.
  - Ника, чего ты пристала? Ну, уснула я, и что? – я отмахнулась от нее, как от назойливой мухи. Ей что-то нужно было от меня – она никогда так просто не подходит. Особенно ко мне. Ко мне никто вообще-то просто так не подходил. Может быть аура отталкивающая? Криво усмехнувшись, я остановилась у нужного 217-го кабинета, и выдрала свою многострадальную конечность из цепких наманикюренных когтей одногрупницы.
  - А почему ты уснула? – задиристо протянула Вероника, ногтем отколупывая краску со стены. Нет, я ее сейчас убью! Вместо оленя. И так настроение ни к черту, а тут она лезет!
  - Я всю ночь работала, и очень устала. – тоном, которым разговаривают с идиотами пояснила я ей. – А теперь хочу уже поскорее просидеть эту пару и уйти домой поспать! Кстати, какой предмет?
  - Психология. – Ника улыбнулась во все 32 зуба. О нет! На психологии я точно засну. Ника тем временем разглагольствовала о том, как будет чудесно пообщаться на лекции о моей работе и о парнях. Хрипло буркнув «угу!» я шагнула к ней, и посмотрела в глаза. Недоуменно замерев, девушка окинула меня подозрительным взглядом, и замолчала. Не отрывая своего взгляда от ее глаз, я как можно убедительнее проговорила:
  - Забудь последние несколько минут, проведенные со мной. Забудь, зачем подошла ко мне, и что говорила. Сейчас ты пойдешь обратно к своим подружкам, и будешь снова поливать кого-то грязью. – говорила я, изучая радужку ее голубых глаз.
  - Я поссорилась с ними, и они... – бесцветным голосом прошептала она не в силах отвести взгляд.
  - Меня это не  интересует. – перебила я ее. – Ты пойдешь к своим подругам, и помиришься с ними. Ты будешь вести себя как обычно, и когда прозвенит звонок, вы с подругами снова будете лучшими друзьями. Поняла?
  - Да… - проговорила она.
  Криво усмехнувшись, я перестала воздействовать на ее сознание.
  - Свободна. – я уткнулась лбом в стенку. «Принуждение? На виду у всех? Что случилось с той старой правильной Лариной?» - спросила я сама себя. Получила ответ только когда чихнула – она простудилась в том проклятом лесу, и осталась там.
  По моим ушам ударил хрип старого звонка, и мои однокурсники медленно и неохотно стали протискиваться в дверной проем 217-го кабинета. Я заходила последняя, и услышала восторженный шепот Ники впереди:
  - Говорят, у нас новый учитель!? Интересно – он симпатичный? – зашептались они.
  Учителя они увидели, но за секунду до того как я появилась в классе, новый педагог ретировался в подсобку – искал вазу для пышного букета, кем-то оставленного на его столе. Пожав плечами, я уселась на свое место, надежно укрываясь от взгляда педагога за спинами одноклассников.
  Постепенно голоса в аудитории стихли, и я услышала почему-то знакомое сердцебиение, зато, сколько не старалась вспомнить его так и не смогла. Учитель начал урок, и как только я умостилась на парте, надеясь вздремнуть, ручка зашуршала по бумаге.
  - Так, меня зову Алексей, и преподавать психологию теперь буду вам я. – донеслось со стороны учительского стола. – Ну, что же, давайте сразу к делу! Я не знаю, где вы остановились с прошлым преподавателем, поэтому тему предыдущего урока нам расскажет… - Учитель наугад опустил взгляд в список. Ну что такого я сделала судьбе?! – …Фламель! 
  Матеря все на свете, я поднялась с места, и лениво вышла к доске. Опустив взгляд на учителя, я рассмеялась.
  - Что с вами? – спросил он, по-прежнему меня не узнавая. Я расхохоталась еще громче, и преодолевая смех и косые взгляды одноклассников, спросила:
  - В какой стороне город, не подскажите?
  Взгляд мужчины недоверчиво метнулся ко мне, и ваза, которая еще секунду назад была в его руке, встретившись с полом, брызнула осколками. Алексей недоуменно открыл рот, а потом усмехнулся, сомнений нет – он меня узнал.
  - Ого! Это привычка? Несколько часов назад на месте вазы была бутылка виски! Кстати – как шашлычки? – усмехаясь, спросила я, глядя на растекшуюся по полу лужицу воды.
  - Ты была права – подгорели. – сообщил он – И один та собака утащила пока я за тобой побежал.
  - Да-а? И как? Догнал? – я перевела взгляд на него.  Дождавшись того, что он покачал головой, я снова усмехнулась. Молодой преподаватель оглянулся на вконец уже озадаченных учеников, и жестом предложил мне выйти из класса. После того, как за нами захлопнулась дверь аудитории, он накинулся на меня с расспросами, но почувствовав дикую усталость, я просто загипнотизировала его, и, внушив не трогать меня, и дать выспаться в подсобке, зашла в класс.
  …Далее психология прошла спокойно, в том смысле, что выспаться мне никто не мешал кроме последнего на сегодня звонка с пятой пары. Резко оттолкнувшись рукой от острого уголка стола, на который я примостила голову, я встала. При этом вчерашние царапины и сбитые костяшки пальцев на многострадальной правой руке противно запекли, и пошла кровь. Угрюмо посмотрев на капающую с пальцев кровь, я, не дожидаясь вопросов Алексея, выскочила из подсобки, а вскоре и из кабинета, не забыв прихватить рюкзачок.
  На остановку я выбежала как раз очень вовремя – пестро раскрашенная маршрутка с уже давно всем надоевшим рекламным слоганом на боку стояла, равнодушно покачивая иконкой с другой стороны стекла. В широкие двери торопливо протискивалась внушительная толпа, и встав где-то сбоку я распихивая суетящихся людей и пнув какую-то дамочку локтем, влезла, наконец, в транспорт. Мне повезло – несмотря на толпу перед дверью, третье одиночное место было свободно. Усевшись на него, я расслабилась, и посмотрела в окно. Проносящиеся мимо дома встречали меня скучной серостью и унылой обыденностью, а только начавшие зеленеть деревья уже нещадно трепал мартовский, все еще холодный, ветер. Все эти улицы были мне очень хорошо знакомы, и я, потянувшись, стала разглядывать серо-синий потолок маршрутного такси.
  - Девушка, передайте, пожалуйста. – Мое плечо тронула чья-то рука, и в следующее мгновенье она сунула мне под нос несколько купюр, и, добавив к ним свою, я передала деньги вперед, и сунула руки в карманы не очень теплой куртки в поисках мобильного телефона и наушников. Мои пальцы нащупали гору каких-то бумажек, и уже подозревая, что это может быть, я угрюмо вытащила их на свет божий. Да, так и есть. Все эти заказы объединяло одно – небольшая приписка в нижнем левом углу с кучей восклицательных знаков: «ДО ЗАКАТА!!!»  Ну хоть домой мне дойти можно!? Хотя, я подозреваю, что дома еще больше. Хмуро окинув взглядом маршрутку, я уставилась на одну верхнюю бумажку. Помимо приписки «ДО ЗАКАТА!!!» там был нацарапан следующий диалог:
  « Ия, солнце мое, как там насчет моей просьбы?»
  «Геб, не мешай мне работать!!! Достал уже!»
  Я криво усмехнулась. Да-а, Габриель приставучий! Даже Ию из себя вывел. Наверное, поэтому его засадили в канцелярию – там доставать почти некого.
  Перебирая бумажки, мне на глаза попалось: Милин Максим Александрович, ул. Чернышевского 4/ 89. Скосив глаза за окно, я вскочила:
  - На Чернышевского! – крикнула я водителю, и не дожидаясь полной остановки маршрутки выскочила на сырую улицу.
  Милин оказался пятнадцатилетним подростком, с русыми волосами и карими глазами который умудрился на спор залезть в трансформаторную будку. Решив особо не надрываться, я села на какой-то ящик в темной будке, и стала ждать, лениво листая учебник по психологии. Максим Александрович не замедлил появиться. Громко что-то выкрикивая, он влез в будку, и стал протискиваться вглубь строения, сквозь кривые разноцветные ниточки проводов. Максим замер. Взгляд карих глаз сфокусировался на мне, а руки нервно перебирали край куртки.
  - Что ты здесь делаешь? – робко спросил он, стараясь не трогать провода.
  - Психологию учу. – сухо ответила я, и подняла на него взгляд. Парень уставился на учебник в моих руках. – Скажи, Макс, тебе не говорили, что лазить по трансформаторным будкам опасно?
  - А тебе? – бойко ответил мальчишка, а я рассмеялась.
  - Тогда когда я родилась, не было таких штук. А теперь иди сюда, и дай мне руку.
  - Зачем? – мальчишка отшатнулся от меня. Я молча шагнула к нему, и взяла его за руку. Его взгляд стал немного затуманенным, и он опустился на колени, задев второй рукой провода. Все вокруг заискрило, и во всем квартале вырубился свет, а я лишь посмотрела на еще теплое тело мальчишки с зажатыми в кулаке тремя оборванными проводами, и в который раз покачав головой, вышла из трансформаторной будки. Сумерки опускались на город, у меня еще 5 заказов, и, сорвавшись, я полетела к месту следующего происшествия.
  Когда я вернулась домой, меня ожидал приятный подарок. На обеденном столе лежала одна-единственная бумажка, и я взяла ее в руки:
   « На сегодня заказов тебе больше нет – отдыхай. Кстати, завтра суббота, в институт не вставай. Утром кину пару заказов, а потом можешь и дальше доводить до белого каления учителей в лесу. Габриель.»
   Благодарно улыбнувшись, я прошептала в темноту:
   - Спасибо, братишка…