Тыловик. продолжение повести окруженец часть 1
В следующий раз я очнулся, непонятно через сколько времени, от полузабытого запаха. Сначала долго принюхивался и лишь потом открыл глаза. Все точно – больница какая-то, скорее всего госпиталь, и находится он, похоже, в городе, потому что кирпичный. Надо попробовать восстановить в памяти последние события, я немного поднапрягся, и это мне удалось. Значит, все мои усилия не пропали даром, я у своих. Открыв глаза, я обвел взглядом палату, хотя это была и не палата в обычном смысле, а какая-то конура на две койки. Ладно, пусть будет так. Теперь надо и собой заняться, я попробовал пошевелиться, и это к меня получилось, значит, все не так уж и плохо. У меня перебинтована только левая рука и правая нога, но это уже детали. Главное, что все в комплекте, ничего не оторвано, и это радует.
Приподняв голову, я снова медленно осмотрелся. Хотя, здесь и смотреть было не на что – две койки, тумбочка между ними и стул возле входной двери. И все! А еще был человек с перебинтованной головой на соседней койке, который лежал, отвернувшись к стене. Это хорошо, что есть сосед, а то уже задолбало одиночество. Откинувшись на подушку, я прикрыл глаза, но тут же услышал тихий скрип пружин. И до меня донесся знакомый голос:
- Ну что, болезный, очухался? Здорово, Витек!
Я повернул голову – точно – это старший лейтенант Дремов, и губы мои, сами собой, расползлись в улыбке:
- Здорово, Вовка! Как сам-то?
- Нормально, лейтенант, скоро оклемаюсь.
- А что с тобой, ранен?
- Да нет, слава Богу!
- А чего тогда дохлым прикидывался в танке?
- А когда подбили, то звезданулся с ходу об какую-то железяку, вот и вырубился. Спасибо тебе большое, Витек! Спас меня.
- Да ничего, Володь. Свои люди, сочтемся. Ну, и что с тобой?
- Голова пробита и сотрясение ума. Очень сильное, даже ходить не могу. Как поднимаюсь, то сразу блюю, и ноги ватными делаются.
- Ничего, все пройдет со временем. Ты отдохни немного, а то тебе говорить тяжело.
Мы немного помолчали, но я не вытерпел:
- Володь, о Ваньке слышал что-нибудь? Как он?
Дремов тяжело вздохнул и ответил, но не сразу:
- Ты его уже мертвым приволок, Вить. Спас он тебя, даже убитый. У него все тело было изрешечено пулями.
Он скрипнул зубами и через силу произнес:
- Как решето, все в дырках.
Я даже застонал от этого известия, потому что была у меня надежда, что жив капитан Борисенко. Но отдал свою жизнь за меня. И я произнес вполголоса:
- Может, и не надо было спасать его из плена? Возможно, что живым бы остался.
Но разведчик все услышал:
- Ты чего, заговариваешься? Какой такой плен?
Мне пришлось рассказать ему все о чем мы умолчали, когда знакомились. Но Володька меня успокоил:
- Ты не переживай, Витек. Это война, и ты не бросил его умирать на ничейной земле. А может быть, он и тогда уже был мертв? Этого никто не знает. Так что, не кори себя, лейтенант.
Мы надолго замолчали, думая каждый о своем. Но все же мне были интересны события, о которых я не имел ни малейшего понятия. Поэтому я и потревожил Дремова:
- Скажи, Вов, а «язык» как?
- Да нормально! Допер меня в лучшем виде. Я ведь, когда очнулся возле танка, так потом сознания инее терял больше. Все помню.
- И что он? Так и не дернулся?
- Да хотел сделать что-то непотребное, но я его быстро успокоил. Приставил к виску твой «парабеллум», и все в норме. Только благодаря вам с Ванькой мы остались живы, весь огонь немцы сосредоточили на вас. А кабану только кожу содрало на голове шальной пулей. В общем, доехал я благополучно, а потом послал наших вам навстречу. Вскорости вас и притащили.
- А дальше что?
- Дальше нас с кабаном доставили в блиндаж к командиру полка. Я указал ему место, где танки немецкие кучковались, и он долго разговаривал с кем-то по связи. Потом мне стало хуже. Помню, погрузили нас на полуторку и повезли куда-то.
- Кого это нас?
- Тебя, майора пленного с сопровождением, меня, санинструктора. И тело капитаново. По-моему, Еще были какие-то два бойца, но точно сказать не могу. А здесь мы находимся уже четвертые сутки. Это школа бывшая, а тут, наверное, кладовка была. Ведра, швабры, тряпки и прочая дребедень.
- А я так, без сознания, и валялся все это время?
- Конечно, ты же сильно много крови потерял. Но ранения у тебя легкие, навылет. Во всяком случае, врачи так говорят.
- Это уже хорошо! Послушай, Володь, а что это за шум такой был по дороге? Или мне почудилось?
- А это наши «катюши» жгли немецкие танки. Мне так кажется, но «катюши» работали – это точно.
- А что это такое? В первый раз слышу.
- Это, Витя, реактивные минометы. Наше секретное оружие, больше я ничего не знаю. Их еще под Ельней впервые применили, немцы от них в ужас приходят. Даже говорят, с ума сходят. Вот так-то!
- Ничего себе! Да с таким оружием мы их быстренько вынесем отсюда вперед ногами!
- Не говори «гоп», Витек. Немцы – это тебе не румыны какие-нибудь, и справиться с ними будет не просто. Но мы это сделаем. Извини, Вить, надо отдохнуть.
Дремов прикрыл глаза и затих, а я не мог успокоиться от новых впечатлений, поэтому и лежал с открытыми глазами, как сова, честное слово. Надо побыстрее выздоравливать, а то выгонят немцев без меня, обидно будет. Поэтому, для начала, я уселся на койке. Голова кружилась и немного побаливала, но вполне терпимо. В это время вошла молодая медсестра, негромко справилась о моем здоровье, протянула какие-то пилюли и проследила, чтобы я их проглотил. Строго-настрого приказала лежать и вышла за дверь. Но я не думал ей подчиняться и стал осторожно разминать забинтованные конечности.
- Ты куда навострился, Витек?
Оказывается, что Дремов наблюдал за мной:
- На войну решил дезертировать? Боишься, что без тебя все закончится? А, лейтенант?
Я ему в ответ недовольно буркнул:
- А ты чего подсматриваешь. Следить за мной нанялся, что ли?
Дремов вдруг посерьезнел, нахмурился и как-то зло произнес:
- Ты говори, да не заговаривайся, товарищ лейтенант. За такие слова можно и в пятак получить.
- А вот это еще мы будем посмотреть, товарищ старший лейтенант. Много на себя берете. Смотрите, как бы коленки не подогнулись. Иначе ваше лицо может встретиться с полом, причем с разбега.
И, сказав друг другу эти обидные слова, мы, как по команде, отвернулись каждый к своей стенке, при этом отчаянно засопев. Но долго это не могло продолжаться, и через некоторое время я услышал какие-то всхлипывания. Медленно повернулся и увидел такую картину – обхватив перебинтованную голову руками, Дремов смеялся, но его лицо искорежила гримаса боли, а из глаз текли слезы. Я даже оторопел немного:
- Ты чего, Володь? Что случилось-то?
И продолжал напряженно за ним наблюдать. Через некоторое время Дремов успокоился:
- Мы с тобой, как дети малые, Витек! Совсем недавно со смертью, можно сказать, чай пили, а теперь лаемся друг на друга.
Я тоже повеселел:
- Да уж, хорошо еще, что плеваться не стали. Ты извини, Вов, не хотел я тебе обидные слова говорить, вырвалось как-то!
- И ты извини меня, лейтенант. Должен благодарить, а вместо этого накинулся с упреками. Прости!
- Ну, ладно! Будем жить, старлей!
Мы крепко пожали друг другу руки, тем более, что лежали почти впритык, между койками лишь узенькая тумбочка.
- Володь, чего-то есть хочется. Когда кормить-то будут?
- Скоро ужин будет, потерпи. Здесь, в этой конуре, вообще не понять, сколько времени. И у тебя часы остановились.
Я машинально глянул на свои руки, но часов на них не оказалось, ни на левой, ни на правой. Переведя свой недоуменный взгляд на Дремова, я услышал:
- Да вот они, на тумбочке лежат. Честные ребята, тебя принесли и часы положили, не сперли, хотя могли. А ужин в шесть часов принесут, скоро уже.
И действительно, минут через десять вошла сестричка и принесла кашу и чай, все жиденькое, но с кусочком хлеба. Свою порцию я проглотил почти моментально, а Дремов протянул мне и свою миску:
- На вот, хлебай, Витек. А то у меня аппетита нет никакого.
Я, конечно, долго ломаться не стал, и вторая порция каши исчезла в моем пузе так же быстро, как и первая. А Дремов попил чайку и серьезно так сказал:
- Тут одно дело нехорошее предстоит тебе, лейтенант.
- А что такое?
- Да приходил уже ко мне один из особого отдела. Все выпытывал, как и почему? Ну я ему все, как было, и рассказал. И про тебя расспрашивал, я все и поведал, с твоих слов, конечно.
- Рассказал, так рассказал! Что в этом такого?
- Да от меня он быстро отлепился, а вот тебе, похоже, нервы потреплет. Не верит ничему. Говорит, не может такого быть, и все! Уперся, как баран. Сегодня-то уже не явится, а вот завтра точно нарисуется. Так что, готовься!
- А чего мне готовиться, Володь! Не экзамены ведь сдаю, расскажу все как было, и делов никаких.
- Не все так просто, Витя! Гнилой какой-то человечишка, не даст он тебе покоя.
- Ладно, по пустякам не надо землю рыть. Все будет нормально!
В это время зашла медсестра за грязной посудой, и я попросил найти для меня костыль. Она клятвенно пообещала просьбу мою исполнить, а Дремов с завистью спросил:
- Желаешь прогуляться? Я бы тоже не прочь, но башка моя не хочет мне это удовольствие предоставить.
Я понимающе кивнул, а потом спросил:
- Слушай, Вов, а где мои документы? Надо же будет представиться этому особисту.
- У начальника госпиталя должны находиться, больше негде.
Вернулась медсестра, причем с костылем, как-будто он ее ждал за дверью. Я имею ввиду костыль, слишком быстро все получилось.
Я поблагодарил сестричку и сразу попытался встать, но ничего не получилось. В положении «стоя» голова отчаянно закружилась, и пришлось быстро приземляться на пятую точку. Дремов приказал не унывать и поддержал меня, пока только морально:
- А ведь тебе повезло, Витек.
У меня от этой неудачи настроение было на нуле, и я недовольно посмотрел на старшего лейтенанта. Но он демонстративно этого не заметил и продолжил:
- Левая рука и правая нога. Что может быть удачнее? Только наоборот! Поэтому можно костылем пользоваться. А если бы по другому вышло, то тебе и не встать бы. Усек?
Черт побери! А ведь он прав! А я как-то об этом и не задумывался. Я благодарно ему кивнул и предпринял вторую попытку. На этот раз я остался стоять некоторое время. А вот с третьей попытки мне удалось сдвинуться с места. Два неуверенных шага с костылем, и я уже у входной двери. Потом вопросительно посмотрел на старлея, он меня перекрестил и пафосно произнес:
- Иди с миром, сын мой! Иди и возвращайся непобежденным!
Я осторожно вышел в коридор и прислонился спиной к стенке. Это, действительно, была школа, а наша конура находилась почти в самом конце коридора, между туалетами, мужским и женским. Это меня почему-то развеселило. Задержись я во вражеском тылу еще на несколько часов, и оказался бы в отхожем месте. Как говорится, последнему поросенку место у самой…
По коридору ходило множество народа – врачи, сестры, санитарки, легкораненые. Никто из них не обращал на меня никакого внимания, зато я не мог оторвать взгляда от родных лиц и глупо улыбался во весь рот. Наверное, со стороны выглядел полным придурком. Но я, на самом деле, был счастлив! Надо же, оказывается бывает и такое!
С трудом доковыляв до противоположного конца коридора, я повернул обратно и заметил дверь с табличкой «Учительская». Надо бы заглянуть, может начальника госпиталя увижу. Я постучал и вошел в кабинет, там сидела полная пожилая женщина и не спеша пила горячий чай. Причем, чай в стакане был, явно, натуральный. Я поздоровался, она поспешно поставила стакан на стол и, даже не поздоровавшись, спросила:
- Ты чего вылупился, больной? Что нужно?
Я даже оторопел от такой незамаскированной грубости:
- Простите, я хотел бы видеть начальника госпиталя.
- У нас здесь ординаторская, а начальник на втором этаже, в кабинете директора школы. Понятно тебе? И нечего тут шляться без дела. Надоели уже!
Она отвернулась к окну и продолжила прихлебывать свой чай. Мне ничего не оставалось, как вежливо попрощаться:
- Спасибо, добрая женщина! Вы очень любезны.
От неожиданности она раскрыла рот, потом побагровела, как свекла, и медленно произнесла, почти по слогам:
- Чего, чего? Шел бы ты отсюда, интеллигент несчастный! А то ходят и ходят! Ползают, как тараканы, прости господи.
Я теряюсь против откровенного хамства, поэтому мне ничего не оставалось, как покинуть помещение, оставив последнее слово за наглой теткой. Не спеша я вернулся в свою конуру и уселся на кровати. Володька открыл глаза и насмешливо посмотрел на меня:
- Прогулялся, турист? Как там на воле?
- Да лучше бы не ходил!
- Не принимай близко к сердцу, Витек! Такие тетки везде имеются, куда ни сунься.
- Только настроение испортила, зараза!
- Да она уже и забыла про тебя, завтра и не вспомнит. Ладно, давай отдыхать.
Я с ним согласился, но уснуть не мог долго. И все из-за этой жабы в белом халате. Будь она неладна!
Уважаемые читатели!
Продолжение читайте здесь -
Свидетельство о публикации №212063001389
Алекс Новиков 2 30.09.2020 21:35 Заявить о нарушении